Глава 4 Белорусские архивы в структуре учреждений Российской империи

Законодательство об архивах. Присоединение белорусских земель к Российской империи совпало с существенными преобразованиями в сети высших и центральных учреждений России, что в свою очередь привело к усложнению государственного аппарата. Оно вызвало появление ведомств, каждое из которых представляло собой разветвленную систему центральных и местных учреждений, находившихся в одном подчинении и близких по своему назначению (ведомства министерств: внутренних дел, юстиции, финансов, народного просвещения и т.д.).

Такая реорганизация привела к существенным изменениям в области архивного дела. Была создана обширная сеть архивов при высших, центральных и местных учреждениях. В соответствии с “Общим губернским учреждением” в белорусских губерниях создавались органы управления, суда, прокуратуры, местного самоуправления, аналогичные российским. При них возникали архивы, накапливавшие документы. Кроме того, сюда передавались актовые книги многочисленных местных судов Великого княжества Литовского и Речи Посполитой в основном XVI—XVIII вв.

Начиная с XIX в. деятельность архивов учреждений белорусских губерний регламентируется российскими законами. Как известно, важнейшим среди них являлся Генеральный регламент, принятый 28 февраля 1720 г. Его глава 44 “Об архивах” предусматривала обязательную сдачу учреждениями своих документов в архивы по истечении определенного срока (для дел, потерявших практическую ценность, он устанавливался в три года). По регламенту создавались самостоятельные структурные части в учреждениях — “архивы”, отделяясь таким образом от “канцелярий”. Указ Сената 17 января 1736 г. предписывал “во всех губерниях и во всех провинциях и в приписных знатных городах, для такой же опасности и сохранения от пожарного случая прежних лет дел и денежной казны, ежели где каменных палат нет, сделать по две палаты каменные, от деревянного строения не в близости, с своды и полы каменными и с затворы и двери и решетки железными, из которых бы одна была на архиву, а другая на поклажу денежной казны”¹. Аналогичный указ от 28 мая 1768 г. требовал, чтобы “в архивариусы присутствующими выбираемы были люди трезвого жития и неподозреваемые, в пороках и иных пристрастиях не примеченные”, а также, чтобы архивы ежегодно освидетельствовались.

Как следует из предыдущей главы, подобный порядок хранения документов (особенно местных судов) существовал и в Речи Посполитой в XVI—XVIII вв., благодаря чему многие важнейшие исторические источники дошли до наших дней.

В “Общем учреждении губернском” определялся порядок хранения местных архивов: “Помещение архива должно быть просторное, сухое, со сводами, с каменными или кирпичными полами, с отдушинами в противоположном направлении, для очистки воздуха и при том теплое с духовыми или иного устройства печами, которые топились бы из подвалов, коридоров или вообще вне самого помещения. Дела должны храниться, смотря по средствам, в шкафах или на полках, устроенных рядами так, чтобы между ними был свободный проход”¹.

Статьи 63—65 этого документа гласили: “Все сданные в архив дела должны быть содержимы в надлежащем порядке. Всем делам, в архиве состоящим, содержится опись по алфавиту и по нумерам, дабы в случае справок не было затруднения в приискании и никакое дело не могло утратиться”.

Однако эти в целом благоприятные для архивного дела на местах постановления, указы, распоряжения не исполнялись. Управление архивами в Беларуси, как и в собственно российских губерниях, находилось в ведении губернаторов, управляющих палатами, попечителей учебных округов, епархиальных архиереев, воинских начальников и других адми­нистраторов, обремененных множеством служебных дел, не имеющих ничего общего с архивами, для которых, по словам управляющего Московского архива Министерства юстиции профессора Д.Я. Самоквасова, “древние архивные акты — китайская грамота, а рациональное архивоведение — terra incognito”².

На практике дело разбора, описания и уничтожения архивных материалов, хранившихся при канцеляриях действующих учреждений, зависело от низших канцелярских чиновников, часто лишенных всякого знакомства не только с элементарными требованиями архивоведения, существовавшего к тому времени в странах Западной Европы, но и вообще с запросами исторической науки.

Как отмечал Д.Я. Самоквасов, “... документальное имущество..., наследованное от предков, остается бесполезным для научного использования по его беспорядочности и отсутствию описей, расхищается частными лицами, гибнет от пожаров в деревянных хранилищах, гноится массами в сырых подвалах, на чердаках и в крепостных башнях, часто без окошек и дверей, продается тысячами на бумажные фабрики для переделки на картон и подвергается фальсификациям с целью доказательства в правительственных учреждениях мнимых личных и имущественных прав”¹.

Белорусские архивы в 1812 г. Значительный урон белорусские архивы понесли во время войны 1812 г. Как и впоследствии, в первую очередь пострадали древнейшие документы: чиновники не видели в них особого проку, поэтому об эвакуации или принятии каких-либо иных мер по обеспечению их сохранности речи не шло. Вывозу прежде всего подлежали наряду с “казенными суммами” архивы, имевшие политическое или имущественное значение. Например, в секретном рапорте гродненского губернатора А. Ланского, направленном 4 июня 1812 г. литовскому военному губернатору, указывалось, что приняты меры по перевозке дел, имевших сведения о земле и находившихся в присутственных местах Гродно, Бреста и других поветовых городов, в Вильно. В дальнейшем эти материалы предполагалось направить в Псков². 10 июня 1812 г. слонимский земский исправник получил от Ланского предписание. В нем требовалось “без малейшего промедления и без всякого отлагательства перевезти в Псков все секретные переписки..., а равно и часть архива из присутственных мест, кои хотя малое могут дать понятие о земле... Дела поветовых для военных повинностей присутствий ... иметь под рукою земских исправников в такой готовности, чтобы они могли взять с собою при отступлении последних войск, с коими сами следовать будут”³. Хранившиеся в присутственных местах, церквах, монастырях древнейшие документы выбрасывались французскими солдатами и польскими уланами на улицу, сжигались. В Орше, например, в числе ненужного “хлама”, выброшенного из разграбленных ими церквей и монастырей, оказалось и Евангелие (“Оршанское”) XIII в., писанное на пергамене, случайно уцелевшее и переданное затем в музей Киевской духовной академии. В настоящее время памятник хранится в Центральной научной библиотеке Национальной Академии наук Украины. Пострадал и древнейший фамильный архив князей Радзивиллов (так называемый Несвижский), несмотря на более чем лояльное отношение его владельца к французам. Значительная часть архива была вывезена в Неборово, оставшиеся же документы расхищались и даже уничтожались¹. Как установил в 1820-е годы профессор Виленского университета И.Н. Ло­бойко, “солдаты резали пергаментные документы и подшивали их на подтяжки. Другие документы исторической важности похищены разными лицами. Печати, не только украшенные алмазами, но и медные, какие только были и имели приятную наружность, тогда от документов оторваны”².

В то же время, если верить А.А. Шлюбскому, архив Радзивилла пострадал и от русских войск в период изгнания ими французов за пределы Российской империи. Ученый, в частности, отмечал в своей известной (но не всегда документально подтвержденной) библиографической работе:

“64. Адміралам Чычагавым разрабаваны палацы Радзівіла у Несьвяжы за яго прыхільнасць да Напольёна, тады згінула рэшта бібліятэкі, якая ў 1772 годзе была вывезена у Пецярбург; загінула таксама і частка цэннага архіву”³.

26 июня 1812 г. в Смоленск был доставлен архив Мстиславльских присутственных мест в 19 тюках и 6 сундуках. Сложенный в нижнем этаже корпуса совестного суда, он был сожжен французами вместе с другими многочисленными древними документами⁴. Из трех важнейших архивов Смоленска (губернского, городового магистрата и православной консистории) в 1812 г. уцелел лишь последний. Как установил в начале 1825 г. переводчик Могилевского главного суда Н. Горатынский, обследовавший по поручению известного российского государственного деятеля и мецената Н.П. Румян­цева мстиславльские архивы, наиболее древние материалы, хранившиеся в Мстиславльском замке, перед 1662 г. были вывезены в Смоленскую крепость, где также погибли в 1812 г.¹

Значительно пострадали в 1812 г. архивы Лепеля, Витебска, Борисова². Древнейшие документы, хранившиеся в архивах г. Климовичи, в 1812 г. были эвакуированы в Чернигов, где и затерялись. Новейшая часть климовичских документов начиная с 1784 г. была обнаружена впоследствии в жалком состоянии: архив оказался сваленным в сыром деревянном сарае; уцелели лишь новейшие книги земского суда, остальные истлели³.