Глава 20. Европейская система защиты прав человека

мая часть «права на суд» в смысле ст. 6» (п. 40). В самой катего­ричной форме ЕСПЧ подтверждал эту позицию во всех после­дующих своих постановлениях, включая пилотные по делу «Бурдов против России (№ 2)» и по делу «Иванов против Ук­раины», вынесенные в 2009 г.

Институциональные элементы права на справедливое судеб­ное разбирательство образуют критерии, которым должны со­ответствовать как судебная система государства в целом, так и каждый национальный судебный орган в отдельности. При этом в качестве судов рассматриваются органы, осуществляю­щие юрисдикционные полномочия, т. е. уполномоченные вы­носить путем применения норм права и следуя определенной процедуре обязательные для исполнения юридические решения по спорам между носителями прав и обязанностей (постанов­ление по делу «Белилос против Швейцарии» от 29 апреля 1988г.).

Требованиями, которым должен удовлетворять «суд» в смысле ст. 6 ЕКГТЧ, являются создание суда и формирование состава суда на основании закона, достаточная продолжитель­ность полномочий судей и их несменяемость в течение срока полномочий, независимость (ни от кого, в том числе и от ис­полнительной власти) и беспристрастность (в том числе гаран­тии против предвзятости и предубежденности). Кроме того, к таким требованиям относятся публичный характер функциони­рования суда, контроль за судебной властью со стороны обще­ства, признание юридической обязательности выносимых су­дом решений, недопустимость их изменения внесудебными способами, обоснованность и мотивированность судебных ре­шений.

В специальной литературе обращается внимание прежде всего на условия обеспечения независимости национальных судебных органов в их взаимоотношениях с исполнительной властью. Вместе с тем не следует забывать о том, что ЕСПЧ настаивает на понимании независимости суда и в более широ­ком смысле. Так, в постановлении по делу «Ле Конт, Ван Ле-вен и Де Мейер против Бельгии» от 23 июня 1981 г. он указал, что заслуживает названия суда орган, отвечающий ряду требо­ваний, в числе которых прежде всего «независимость по отно­шению как к исполнительной власти, так и к сторонам в про­цессе» (п. 55).

Указанным выше требованиям должны соответствовать не только отдельные органы правосудия, но и вся система орга­нов, принимающих участие в разбирательстве конкретного де­ла. Если первоначально разбирательство осуществляется ка­ким-либо квазисудебным органом, скажем, в дисциплинарном, административном или в каком-то ином порядке, то либо этот орган должен полностью соответствовать требованиям ст. 6, либо в отношении его решений должен действовать обычный судебный контроль. Когда законодательством предусматривает­ся возможность обжалования, недостаточно, если лишь суд первой инстанции действует в полном соответствии с требова­ниями справедливого отправления правосудия, надо, чтобы и вышестоящие инстанции, вплоть до конституционного суда, отвечали этим требованиям. ЕСПЧ по этому поводу высказы­вался часто и вполне определенно. Так, в постановлении по де­лу «Экбатани против Швеции» от 26 мая 1988 г. разъясняется: «Производство по уголовному делу — это единое целое, и за­щита, предоставляемая ст. 6, не прекращается с решением по делу суда первой инстанции. В соответствии с устоявшейся практикой Суда к государству, где действуют апелляционные или кассационные суды, «предъявляется требование обеспечить привлеченным к ответственности перед законом лицам воз­можность пользоваться в этих судах основополагающими га­рантиями, которые содержатся в [этой] статье» (п. 24).

Процессуальные элементы права на справедливое судебное разбирательство обеспечивают реальное участие лица или его представителя в рассмотрении дела, стороной которого оно яв­ляется, состязательность процесса, равенство тяжущихся сто­рон на всех стадиях судебного разбирательства и разумные сро­ки разбирательства.

Согласно практике ЕСПЧ требованиям равенства, состяза­тельности и разумной продолжительности должна соответство­вать вся совокупность действий в ходе процесса, включая раз­бирательство во всех вышестоящих инстанциях. В частности, в постановлении по делу «Моннелл и Морис против Соединен­ного Королевства» от 2 марта 1987 г. ЕСПЧ специально указал: «Надо принимать во внимание процесс согласно внутреннему правовому порядку в его совокупности» (п. 56).

Под равенством сторон понимается возможность отстаивать свои права на всем протяжении процесса в условиях, которые

406

407

Часть III. Правовое обеспечение защиты прав человека

I пава 20. Европейская система защиты прав человека

не давали бы какой-либо из сторон в деле существенных пре­имуществ.

При оценке разумных сроков судебного разбирательства ЕСПЧ исходит из того, что задержка с правосудием равнознач­на отказу в правосудии. Основное внимание он обращает на то, чтобы длительность процесса не подрывала ни его эффектив­ности, ни доверия к правосудию (постановление по делу «Мо-рейра де Азеведо против Португалии» от 23 октября 1990 г.). По общему правилу разумная продолжительность судебного про­цесса определяется с учетом сложности дела, его значимости для сторон, их поведения, действия компетентных судебных и административных органов.

Что касается специальных элементов права на справедливое судебное разбирательство, указанных в п. 2 и 3 ст. 6 и Протоко­ле № 7, то они представляют собой дополнительные гарантии, призванные обеспечить соблюдение универсальных требований справедливого правосудия с учетом особенностей уголовного процесса.

Национальная судебная система, судебные органы и произ­водство в них должны эффективно обеспечивать соблюдение всех рассмотренных выше требований. Как разъяснил ЕСПЧ в постановлении по делу «Колоцца против Италии» от 12 февра­ля 1985 г., «государства-участники пользуются широким усмот­рением в том, что касается выбора средств, рассчитанных на обеспечение соответствия их судебных систем требованиям п. 1 ст. 6. В задачу Суда не входит предписывать эти меры государ­ствам; он лишь определяет, был ли достигнут результат, преду­смотренный Конвенцией... Для этого имеющиеся во внутрен­нем законодательстве средства должны быть эффективными» (п. 30). Под эффективностью же, как уточняется в постановле­нии по делу «Франческо Ломбарде против Италии» от 26 нояб­ря 1992 г., понимается организация отдельных судебных орга­нов и всей судебной системы в целом таким образом, чтобы они «соответствовали каждому из предписаний», устанавливае­мых ст. 6 ЕКПЧ.

Поскольку право на справедливое судебное разбирательство в толковании и применении ЕСПЧ полностью интегрировано во внутреннее право ЕС (см. гл. 19 учебника), естественно встает вопрос о том, насколько внутренние средства правовой защиты, предоставляемые ЕС лицам, находящимся под его юрисдикцией, ему соответствуют.

В распоряжении любого субъекта права ЕС, иного, нежели институты и органы Союза и государства-члены, есть призна-нмсмый за ним комплекс средств обжалования мер (действий или бездействия), предпринимаемых либо собственно ЕС, либо от его имени. Это иски об аннулировании актов ЕС, преюди­циальная процедура и иски о возмещении вреда из внедо-говерной ответственности. Среди них иски об аннулировании кажутся наиболее перспективными. Теоретически они позволя­ют любым физическим и юридическим лицам, подпадающим под юрисдикцию ЕС, прямо и непосредственно противостоять институтам и органам Союза, выдвигая против них обвинения м своеволии и самоуправстве.

Подача исков об аннулировании является прямой мерой правовой защиты интересов, обеспечиваемых правом ЕС. В отличие от такого косвенного инструмента, как запрос Суда ЕС в порядке преюдициальной процедуры, использование ко­торого зависит от усмотрения национального судебного орга­на, иски об аннулировании могут быть инициированы самими физическими и юридическими лицами, заинтересованными в отмене нормативного акта ЕС. Преимущество исков об анну­лировании по сравнению с исками о возмещении вреда из внедоговорной ответственности также вполне очевидно. Их предназначение заключается в том, чтобы предотвратить на­ступление отрицательных правовых последствий. Это всегда выгоднее, чем добиваться восстановления нарушенного субъ­ективного права.

Но подача исков об аннулировании возможна лишь при со­блюдении ряда крайне жестких условий. Они всегда были сформулированы в учредительных договорах таким образом, чтобы не допустить превалирования индивидуальных интере­сов, какими бы весомыми они ни были, над потребностями развития интеграции. Согласно ст. 230 Договора о Сообществе любое физическое или юридическое лицо может обратиться в Суд ЕС с иском об аннулировании только решения, адресован­ного этому физическому или юридическому лицу, и решения, которое, хотя и принято в форме регламента или решения, ад­ресованного другому лицу или кругу лиц, затрагивает это лицо непосредственно и индивидуально. Лиссабонский договор внес существенные изменения в данную формулировку. Но путь к этому был тернист и долог.