Тема 15. Самобытность отечественной культуры : проблемы безопасности духовной жизни россиян.

Проблема имеет множество ответвлений: раскрытие, объяснение того, что означает самобытность культуры, каковы механизмы ее сохранения при трансплантациях извне; процессы модернизации общества и проблема сохранения самобытности, индивидуальности культуры; вопросы, связанные с трудностями идентификации и самоидентификации поколения ( личности, группы, этноса) в реальной культуре среды; проблемы государственной защиты народной ( базовой) и «высокой» культуры; проблемы притягательности высокой культуры для повседневной культуры молодежи (субкультуры); проблема воспроизводства творцов высокой культуры, и, наконец, тема маргинальной личности, формирующейся на стыке различных культур. Каждое из этих направлений имеет свою сложную логику развития и логику исследования. Все эти направления актуализируются, обостряются в условиях глобализации.

1.Самобытность культур и преемственность поколений.

Остановимся на проблеме самозащиты культуры от экспансии извне.

Эта тема избрана ввиду пассивности Российского государства по защите культуры народов, ее населяющих, от вторжений в их пространство западных культур. Главным средством трансляции и внедрения вест-культур в Российское культурное пространство являются массовые коммуникации, особенно телевидение с его возможностями соединения образа, звука, пространства и времени воедино в демонстрируемом сюжете. Принцип соблюдения таких общих правил общения как «лицом к лицу» и « здесь и теперь» наилучшим образом реализуется в телевещании и этот момент играет важнейшую роль в размывании символической картины мира, сложившейся у Российских этносов и регулирующей практическое взаимодействие людей, социальных групп и этносов. Происходящий ныне процесс самоидентификации (самоотождествления) личности молодого человека с западной культурой достаточно часто порождает фигуру, о которой Лермонтов сказал бы ныне «Смеясь, он дерзко презирал земли своей язык и нравы...».

Природа аккультурации (взаимопроникновения культур) такова, что людьми обычно воспринимается вначале в основном лишь эрзац-культура, базисные же ценности и нормы иной культуры остаются неосвоенными ввиду отсутствия жизненной практики человека в инокультурной среде. Возникают ложные, иллюзорные символы, управляющие ожиданиями-требованиями людей в процессах взаимодействия-все становится как бы с ног на голову. Это ведет в конечном счете к дестабилизации общества. Такие сюжеты особенно наглядны в молодежной среде, вообще восприимчивой ко всякой новизне, склонной к отрицанию опыта отцов - проблема «отцов и детей» известна всем и она естественна.

В условиях, когда телевидение оказалось захваченным капиталом, сращенным с иноземным ( реклама иностранных товаров принесла «большие деньги» телевидению) и когда стало возможным вещать миллионам что вздумается, не заботясь о социальных последствиях, и когда государство в лице своего правительства остается совершенно равнодушным к этим вопросам, наши надежды на выживание основ родной культуры основаны на ее природной силе. Отсюда наше внимание сосредоточивается на исследовании механизмов самозащиты культуры.

Вспомним, что в нашем понимании культура есть опыт взаимодействия людей, ценностно отобранный (т.е.опыт взаимодействия, накопленный поколениями по уровням и критериям социальной полезности и эстетической привлекательности) и выраженный в символико- семиотических формах (языками культуры, через символы и художественные образы, прошедшие фазу социализации и ставшие культурными образцами, ориентирами).

Любая культура самобытна, т.е. возникла и развивалась в процессе накопления уникального жизненного и исторического опыта конкретного этноса, народа на своей естественной почве ( т.е. пространстве, времени, геосреде, жизненных обстоятельств, а также посредством «своих» общественных устройств в виде институтов). Она является «родной» для людей, социализировавшихся в ее рамках. Она формирует у людей чувство «дома» и « своего». При вхождении в пространство иной культуры люди обычно испытывают чувство «столкновения со стеклянной стеной», когда видно как движутся люди за ней, но их действия непонятны - это похоже на театр марионеток, когда значения движений не расшифровываются ввиду различия кодов культуры.(Этот момент великолепно описан Э. М. Ремарком в романе «Тени в раю»).

Описанный нами уровень культуры составляет базовую ее часть, жизненную основу, с которой обязана согласовываться «высокая культура» по принципу «жизнеподобия». При нарушении этого принципа идеи, наука, искусство и литература и другие обобщения жизненной практики не воспринимаются на уровне повседневности, отвергаются, не могут пройти в народную толщу. Тем не менее, высокая культура, как наиболее подвижная часть общей культуры народа, выступает будоражащей, революционной силой и содействует развитию или изменению (даже деградации) культуры в целом. Развитие обычно происходит, если повседневная и высокая культуры родственны по своей природе. Но обязательна высокая степень напряженности между ними, достигаемая за счет притягательности продуктов высокой культуры для массового сознания..

Теперь представим себе, что на месте «родной» высокой культуры оказалась трансплантируемая извне культура ( язык, идеи, виды и жанры искусства, в том числе музыка, танец, сценическое искусство, живопись, или такие обиходные атрибуты повседневной культуры как стиль жизни, костюм, кухня, виды и жанры развлечений, заполняющих досуг и т.д.). Насколько высока сопротивляемость «своей культуры» такому нашествию и чем она обеспечивается? (Исключим из нашего исследовательского внимания тенденцию повседневной культуры к инерции - в конце концов она все-таки преодолима).

Необходимо искать неизбывную основу любой культуры. Есть ли она? Насколько можно рассчитывать на ее защитные функции в современных условиях культурного донорства Запада по отношению к России?

В начале подчеркнем вывод, сделанный на основе исследований геокультурного пространства Земли, и лежащий в основе деятельности ЮНЕСКО : все культуры самобытны и самоценны, различия между культурами имеют непреходящую природу и стирание различий между культурами не может быть признано критерием и направлением развития мировой культуры. Ясно, что любая культура развивается, защищая себя. Однако, для Российского культурного пространства сейчас настало тревожное время : происходит ослабление и размывание ценностно-нормативных координат поведения и взаимодействия людей в силу все большего проникновения в ткань социальной жизни товарно-денежных отношений или так называемого «рынка.» Деньги, особенно в случае отсутствия серьезной общественной регламентации путей и способов приобретения их людьми, превращаются в базисную ценность , формирующую иерархию остальных ценностей. Для отдельного человека они даже могут превратиться в заменителя всех остальных ценностей (тень Гобсека витает ныне над головами некоторых молодых людей!).Разумеется, деньги сами по себе не могут превратиться в мерило всего. Они становятся таковыми лишь при случае обеспечения их разнообразными товарами и услугами, что и реализует право каждого человека на свободный выбор в сфере потребления. Но движение к этому у нас происходит с потерей многих ценностей, интегрирующих общество - происходит их девальвация. Между старшим поколением и младшими ныне формируется поле напряжения именно по этому вопросу. Если для старшего поколения ценным в его глазах является все то, во что она вложила свои созидательные усилия, т.е. свою жизнь, то у многих молодых людей произошел сдвиг ценностей - деньги (товар, вещь) и их носители начинают заменять «естественно - исторические» ценности, приобревшие ранее силу традиции. Этому способствовал и конфликт интерпретаций прошлого, пересмотр истории, произошедший за последние десять лет - все прошлое было подвергнуто критике, но критике не созидательной, а уничтожающей. Было расчищено поле для новых ценностей и оно оказалось весьма кстати для молодых людей, у которых отцовские ценностные ориентации не были закреплены жизненной практикой. Естественно, в этом сдвиге ценностей есть и полезный момент - у общества без этих ценностных волнений нет будущего. Но случилось так, что процессы в духовной жизни пошли по пути духовного «беспредела».

Продолжим, однако, поиск механизмов самозащиты культуры.

Думается, скрытый от наших глаз механизм защиты самобытности культуры заключен в бессознательной части всякой культуры - в культуре, ушедшей в подсознание людей. В свое время К.Юнг, разрабатывая проблему бессознательного, выдвинул идею «коллективного бессознательного». Оно, по нему, состоит из совокупности архетипов ( «древних типов»), сложившейся в ранние периоды развития этноса ( народа), т.е. исторически мало меняющихся, «спрятавшихся» от текущего настоящего в подсознании группы моделей восприятия реальности и поведения групп людей в особо сложных, критических ситуациях. Думается, коллективное бессознательное частично вошло в генетические корни людей и обычно в истории проявлялось наглядно при ухудшении условий прежде всего физического, биологического выживания группы. Опыт выживания, оформленный в виде символов и архетипов, и диктующий модели восприятия и интерпретации реальности, «просыпается» по Юнгу, во взрывной форме и может проявиться спонтанно (знаменитый русский бунт!?). При этом наружу вырывается соответствующий опыт прошлых поколений, ушедший в подсознание, и он диктует способ действия в опасной для множества людей ситуации. И если мы сравним этот взрыв с творческим интуитивным озарением, сопровождающим любые личные открытия, и если при этом будем понимать под интуицией «свернутый» (кодированный) опыт, вошедший в подсознание людей , то мы должны признать тот факт, что речь в обоих случаях идет об одном и том же: и в случае спонтанного народного взрыва и в случае озарения, сопровождающего открытие (научное или художественное) действует один и тот же механизм-это полезный опыт человека или поколений (совокупного человека), закрепившийся в нижних этажах сознания. Этот опыт отобранный и накопленный во времени и пространстве по ценностным критериям и есть культура, но только находящаяся в кладовых сознания человека - в его подсознании. И поскольку до этой части культуры добираться с помощью информации, идущей извне, весьма затруднительно, то она и является тем защитным «щитом» культуры, ее иммунной системой, которую мы ищем. Внешний «беспредел» в разрушении верхних этажей культуры обязательно со временем сталкивается с базисным уровнем культуры, с ее ядром.

Разумеется, как бы за рамками описанного процесса действуют люди, носители этих частей культуры, и их борьба за свое достоинство, независимость решает вопросы сохранения самобытности, своего индивидуального лица любой культурой. История реформирования России весьма убедительно доказала эту истину.

Эти общие рассуждения приобретают совершенно конкретный характер в случае применения их к актуальным вопросам преемственности молодежи. В нашем случае, когда опыт жизни старших поколений становится непригодным для молодежи, она начинает искать свое русло жизни самостоятельно и тогда в качестве примера начинает выступать культура, сформировавшаяся в других географических, экономических и социальных условиях. Прямое заимствование обычно начинается с верхних этажей культуры т.е. с наиболее подвижной ее части. Базисные же основания культуры приходят в движение, как показывают опыт взаимодействия культур и кросскультурные исследования, с особой силой тогда, когда возникает угроза самим основам общественной жизни. На основе такого наблюдения можно утверждать, что извечная идея спасения (необходимость в ней) реализуется также и механизмом бессознательного. Возможно, здесь лежат наиболее прочные корни религии.

Означает ли этот изыск, что мы, люди, идентифицировавшие себя в нашей культуре, должны оставаться в состоянии пассивного ожидания момента вступления в борьбу базисных уровней самозащиты нашей культуры? Не ожидание спасения через спасителя, а спасение через наши действия - вот единственно правильная линия защиты сегодня нашей культуры, нашего достоинства. Иными словами, в борьбу должны быть включены наши объединенное сознание и воля. Первым шагом при этом должно осмысление и оценка текущей ситуации в духовной жизни народа.