2. Деньги русского средневековья (12 – 17 века).

Наступивший в XII в. безмонетный период, который продолжался до конца второй трети XIV в., по словам И. Г. Спасского, представлял собой «очень странное, необычное явление в истории русского денежного обращения».96 После прекращения притока монет с Запада основной формой металлических платежных средств повсюду на Руси стало обращение крупных «неразменных» слитков, которые были удобны для испытания пробы серебра и транспортировки, но могли обслуживать лишь очень крупные торговые операции.У7 Особую роль в тот период играл Новгород, служивший воротами, через которые в страну поступало серебро. Именно в Новгороде привозное серебро принимало привычную и приемлемую для всей Руси форму новгородских гривен-слитков.9S

«В Новгороде, — указывал И. Г. Спасский, —литье слитков из серебра, поступавшего с Запада, имело организованный характер. Оно давало определенный доход в виде пошлины, производили его облеченные доверием города ливцы, отвечавшие за соблюдение законных веса и качества слитков»." В виде гривен-слитков серебро уходило дальше на восток — в русские княжества. Их масса отличалась особенной устойчивостью, соответствуя общепринятой весовой единице -— гривне, или гривенке, массой около 204 г. Учитывая неизбежный угар серебра при литье слитков, В. Л. Янин настаивает на том, чтобы весовую (теоретическую) норму гривны серебра в XI—XIV вв. связывать только с полуфунтом массой 204.756 г.100

На протяжении XII—XIV вв. весовая норма гривны оставалась неизменной. Другое дело, что фактическая масса обнаруживаемых серебряных слитков варьировалась и была ниже теоретической нормы. При переплавке угар известного количества серебра неизбежен, и в силу этого вес слитка всегда окажется более низким, чем его теоретическая весовая норма».101 Опираясь на ряд показаний письменных источников, этот автор считает возможным говорить о том, что рубль «безмонетного периода» ничем не отличался от «гривны серебра» массой 204.756 г. Система денежного счета сохранялась. По мнению И. Г. Спасского, В. Л. Янина, А. Л. Монгайта, М. Б. Свердлова и многих других авторов, функцию кредитных денег могли выполнять меха. Одновременно с мехами в роли товарных эквивалентов металлических денег («суррогатных денег») могли выступать и другие широко распространенные в хозяйстве товары — бусины, стеклянные браслеты, ножи, гвозди и т. д. Так, М. В. Фехнер полагала, что в качестве мелкой разменной монеты могли употребляться некоторые типы привозных бус, отличавшиеся стандартностью в отношении формы и веса.1"7

Говоря о денежном обращении «безмонетного периода», В. Л. Янин высказывает предположение о платежной роли волынских шиферных пряслиц, представлявших весьма массовые и притом предельно «стандартизованные» изделия древнерусской промышленности, распространение которых как бы шло по стопам монетного обращения предшествующей поры. В подтверждение этой версии приводится и тот аргумент, что шиферные пряслица неоднократно встречаются даже в кладах вместе с металлическими слитками.ш Так, в Новгороде при раскопках 1951—1962 гг. в слоях XI—первой половины XIII вв. было обнаружено более 2000 шиферных пряслиц. Характеризуя «безмонетный период», И. Г. Спасский обращал внимание на то, что в письменных источниках XII—XIV вв. сохранилась терминология прежнего времени («гривно-кунная»). Иными словами, куны, резаны и другие малые платежные единицы, прекратив свое физическое существование, упоминались по-прежнему, «как будто бы стали арифметическими величинами, своего рода платежными коэффициентами»."3 Спасский также настаивал на появлении в тот период времени совершенно нового платежного понятия—мортков, отвергая при этом попытки отождествления последних с головками белок и куниц. По его мнению, мордки куные являлись настоящими деньгами (кунами), физическим эквивалентом которых выступали раковины каури (раковинные деньги). Уточняя свою позицию в вопросе о товарно-денежных отношениях «безмонетного периода», В. Л. Янин указывает, что «в XIII—XIV вв. термин куна уже не употреблялся для обозначения той единицы системы, которая с началом чеканки нашла воплощение в серебряной денге. Как показывает сопоставление таможенных норм XIV—XV вв., указанный термин был вытеснен другим — морткой, которая впервые встречается в документе ХШ в.».114 Главнейшим структурным преобразованием в Москве «безмонетного периода» он называет уменьшение размера гривны кун и превращение ее в 710 часть гривны серебра: 1 гривна серебра = 10 гривнам кун = 200 морткам = 204.5 г; гривна кун = 20 морт-кам = 20.45 г; мортка = 1 г.115 (В Новгороде считали по-другому; 1 гривна серебра = 15 гривнам кун.) В Южной Руси в XII—XIII вв. наряду с то в аро-деньгами в денежном обращении по-прежнему участвовали монеты XI в., гривны, а также весовое серебро в виде фрагментов вещей и лома. Татарское иго задержало неизбежный возврат Руси к чеканке собственных денег. Ослабли внешние торговые связи. Замедлилось поступление серебра извне. Как считает В. Л. Янин, на рубеже XIII—XIV вв. в Северной Руси на смену длинным серебряным слиткам по норме гривны серебра пришли короткие горбатые слитки массой около 200 г с пониженной весовой нормой чистого серебра. Одновременно в берестяных грамотах появилось новое обозначение основной единицы новгородской денежной системы — рубль. После 1316 г. термин гривна серебра перестал встречаться в письменных источниках.В отличие от серебряной гривны, рубль заключал в себе уже не 15, а лишь 13 гривен кун. что было эквивалентно 170.1 г серебра. Возможно, что он возник из гривны серебра путем «изъятия» из нее двух гривен кун, которые как бы были отрублены; отсюда и этимологический смысл нового термина.122 Однако в низовские княжества из Новгорода по-прежнему вывозились слитки-рубли массой около 204 г серебра, которые полностью соответствовали прежней гривне или гривенке.123

Рядом с рублем возникли производные и зависимые от него понятия — полтина и четверть, соответствовавшие половине и четверти ценности рубля. «Как реальную платежную единицу Новгород знал полтину <...> Четверть оставалась счетным понятием».'24 На поздних полтинах обязательно ставились одно или несколько различных клейм (до шести клейм). «Клеймение (его производили во многих княжествах. — М. Ш.) могло свидетельствовать о взыскании налога с ввезенного капитала, одновременно удостоверяя и доброкачественность слитка». Во второй половине—конце XIV в. в ряде княжеств (Московском, Суздальско-Нижегородском, Рязанском, Тверском) началась чеканка собственной мелкой серебряной монеты — «денги».128 «С конца XIV в. и в первой половине XV в. стали чеканить „свою" монету уже и многие младшие князья (Галича, Звенигорода, Серпухова, Углича, Можайска и др. — М. Ш.), державшие уделы под рукой великих князей».129 По утверждению И. Г. Спасского, «можно перечислить около двадцати пяти городов, в которых (или для которых) производилась монетная чеканка, и несколько десятков правителей, от имени которых чеканились монеты».130 В скором времени мелкая монета вытеснила из обращения местные рубли-слитки, которые приобрели счетное значение. В 1534 г. основной счетной единицей денежной системы всей России сделался московский рубль. В самом конде правления Дмитрия Донского была проведена первая в России монетная реформа, в результате которой масса деньги была понижена до 0.92 г, что соответствовало половине новгородской белы; три московские деньги стали равны двум ордынским дирхемам Тохтамыша, широко распространенным в Рязани. Понижение массы московской деньги повлекло за собой изменение других единиц московской денежной чеканки: 1 рубль =10 гривнам = 200 деньгам = 184.28 г; 1 гривна = 20 деньгам = 18.43 г; 1 деньга = 0.92 г. «Результатом этой реформы, — указывает В. Л. Янин, — было впервые осуществившееся отделение денежной единицы от весовой. Рядом со старым рублем, который отныне сохраняется лишь в виде весовой единицы — гривенки (204.756 г), появляется чисто денежная единица — рубль в 184.28 г».135 При этом разница старого и нового рублей составляла 20.47 г, или величину одной старой гривны. Иными словами, 9 старых денег = 10 новым. Следующая денежная реформа, в ходе которой весовая норма московской деньги понизилась до 0.86—0.87 г, произошла около 1409 г. при Василии I Дмитриевиче (1389—1425). Вероятно, что и это преобразование было обусловлено необходимостью согласования московской денежной системы с рязанской и тверской (монеты удельных княжеств повторяли изменения норм денег своих великих княжеств). В конце правления Василия Дмитриевича весовая норма московской денги понизилась до 0.73 г. В последние годы своего княжения Василий II понизил весовую норму деньги до 0.395 г. Это привело к очередному падению ценности московского рубля (счетного): 1 рубль = 10 гривнам = 200 деньгам - 78.92 г; 1 гривна = 20 деньгам = 7.89 г; 1 деньга = 0.395 г, что приблизительно соответствовало Ч2 новгородки. При нем также прекратилась монетная чеканка в ряде великих и удельных княжеств. С 1456 г. новгородская монета чеканилась под контролем Московского княжества, хотя и с сохранением местной метрологии.140

Параллельно с московской существовала новгородская денежная система. Значительно отличаясь от первой, она до 1410 г. имела такой общий вид: 1 рубль = 13 гривнам кун - 91 беле = 364 кунам = 170.1 г; 1 гривна кун = 7 белам - 28 кунам = 13.08 г; 1 бела - 4 кунам - 1.87 г; 1 куна = 0.47 г. В 1410 г. новгородцы «куны отложиша» стали пользоваться «лопьци и гроши литовьскыми и артуги немечкыми», т. е. иностранной монетой. Артиг, хорошо известный в нумизматике Ливонии, в то время содержал около 0.8 г серебра и занимал промежуточное положение между белой и куной. Подстановка артуга (артига) в новгородскую систему в качестве 'и гривны привела к изменению общего вида последней. Таким образом, в XV в. на Русском Севере сложился особый новгородский денежный счет: 1 рубль = 15 гривнам = 216 деньгам = 170.1 г; 1 гривна = 14 деньгам = 11.04 г; 1 деньга = 0.79 г. С 1420 г. новгородцы осуществляли чеканку собственной монеты. Норма артига стала нормой новгородской деньги.

Имея массу около 0.8 г, новгородская деньга ценилась как две московские. Тип новгородской деньги сохранялся до присоединения Новгорода к Москве в 1478 г. Затем надпись «Великого Новгорода» на несколько лет была заменена титулом великого князя, после чего (при сохранении прежней весовой нормы) и на лицевом штемпеле появилось изображение московского «ездеца».142 В 1478 г. Новгородский денежный двор, утратив самостоятельность в чеканке монеты, стал периферийным монетным двором Московского государства, просуществовав тем не менее до 1663 г.143

Таким образом, в конце XV в. произошло объединение московской и новгородской денежных систем. Это проявилось в том, что новгородские монеты прежней массы (0.79 г) стали выпускаться с изображением московской эмблемы — «ездеца» и надписью «Осподарь всея Руси». Такие деньги получили название «новгородок». В отличие от них московские деньги, содержавшие в своей легенде обозначение «денга московская», получили название «московок». После 3478 г. новгородская деньга фактически «встроилась» в московскую систему, получившую такой окончательный вид: 1 рубль = 10 гривнам = 100 новгородским деньгам («нов-городкам») - 200 московским деньгам («московкам»); 1 гривна = 10 новгородским деньгам = 20 московским деньгам; 3 новгородская деньга = 2 московским деньгам. Как можно заметить, именно московская и новгородская денежные системы своим слиянием во второй половине XV в. породили национальную денежную систему, действующую до настоящего времени.

В годы правления Елены Глинской (1535 – 1538) в стране была проведена денежная реформа. В результате нее на смену монетной стопе в 2,6 рубля пришла новая – 3 рубля. Монетные дворы перешли к чеканке из гривенки серебра массой 204,75 г не 260 денег-новгородок, а 300 копеек. Это позволило за короткий срок покончить с монетами периода удельной раздробленности, оформить и закрепить национальную денежную систему. После проведения реформы чеканка монеты сосредоточилась на казенных денежных дворах в Москве, Новгороде, Пскове, Твери.

В середине 90-х годов XVI в. в Москве образован Денежный приказ. Копейка – серебряная монета с изображением всадника с копьем = 1?100 рубля, с весовой нормой 0,68 г. сделалась основой единой монетной системы Русского государства.

После Ивана IV (до петровского времени их называли новгородками) выпуск копеек не останавливался ни при одном правительстве.

Создание копейки-новгородки окончательно определило десятичный строй московской счетно-денежной системы: рубль = 2 полтины = 100 новгородок (копеек) = 200 денег = 400 полуденег (полушек). Монета с весовой нормой 0,34 г стала называться новой московкой.

Русская денежная система была по преимуществу счетной: денежные единицы – рубль, полтина, гривна, алтын реально не существовали и были только счетными понятиями, которые выражались определенным количеством мелких серебряных монет – копеек, денег и полушек. При этом вплоть до начала XVIII в. народ и государственные учреждения России признавали только старинный московский счет на денгу, никогда не упоминая копейку-новгородку. За денгой по-прежнему следовал счетный алтын (от татарского «алты» – шесть), равный шести денгам или трем копейкам.

Русская «ходячая монета» чеканились на проволоке, что обусловливало высокую пробу исходного сырья (низкопробное серебро плохо вытягивается). При этом она отличаясь неровностью формы и обладала малой покупательной способностью.

В ходе денежной реформы, проводившейся в конце 1612 – начале 1613 г., правительство царя Михаила Федоровича приступило к чеканке копеек по четырехрублевой стопе с весовой нормой 0,51 г. В последующие годы весовая норма копейки продолжала снижаться.

В стремлении предотвратить вывоз за границу тяжеловесной монеты, правительство в 1620 г. запретило русским торговым людям расплачиваться ею с иностранцами и менять на привозные деньги иностранного происхождения, включая ефимки. После 1626 г. из талерного серебра перестали выжигать примеси и доводить его чистоту до 960 пробы. Копейки стали чеканиться из серебра «талерной пробы», которая варьировалась от 800 до 960. В результате выход копеек при переделе одного талера подскочил с 50 – 52 до 56 – 64.

В середине XVII в. правительство царя Алексея Михайловича приступило к чеканке крупных серебряных монет, ориентируясь на величину немецкого талера. Царским указом от 8 мая 1654 г. повелевалось перечеканить 893 620 привозных талеров в русские рубли,. Прямым результатом деятельности по изготовлению рублевых ефимков и четвертин полуполтинников («четвертков»), приравнивавшихся 25 коп. (доходность операции составляла 100 %), стало обесценение рубля, фактическая стоимость которого упала до 56 – 64 копеек.

В 1655 г., когда обнаружилась ошибочность затеи с чеканкой неполноценных рублей, начался выпуск ефимков с признаком (талера с круглым «копеешным чеканом» и прямоугольным клеймом с датой «1655»), получивших официальную оценку в 64 копейки.

Возможно, что после 1654 г. рублевые ефимки были приравнены к «ефимкам с признаком» и ходили вместе с ними по 64 копейки, а полуполтинники или четвертки – по 16 коп.

По всей видимости, уже в 50-е годы XVII в. произошло восстановление весовой нормы копейки, практиковавшейся с 1626 г. (0,48 г). Как и раньше, фактический вес копейки, составляя 0,45 – 0,46 г, «отставал» от нормативного на 0,02 – 0,03 г. Новоторговый устав 1667 г. вновь узаконил прежние «полномочия» копейки во внутренней торговле, после чего ее весовая норма не пересматривалась до начала 80-х годов. При этом 100 копеек по-прежнему составляли один счетный серебряный рубль массой 46 г.

В конце царствования Федора Алексеевича, в 1681 – 1682 гг. весовая норма копейки была понижена до 0,42 г, что в практическом воплощении составляло 0,39 – 0,41 г.

С 1698 г. проволочная копейка чеканилась по новой весовой норме – 0,28 г (1?100 талера). Затем появилась целая серия серебряных монет – 50, 25, 10, 5 и 3 коп. Указом от 18 мая 1701 г. запрещалось хождение старых монет. Приказы и частные лица должны были присылать их на денежный двор для передела и обмена на новые с выдачей за старый рубль 110 новых копеек. С 1704 г. начался выпуск рублевиков по весовой норме талера (28 г). Денежные суммы исчислялись в рублях и копейках Одновременно было покончено со старым счетом на деньги и алтыны. Таким образом, Петр I в 1698 г. повторил маневр царя Алексея Михайловича 1654 г., но действовал иначе: обновление денежной системы «начали снизу, чтобы ввести ее, как следует, снизу вверх».

Талеры (ефимки) – русское название однотипной европейской серебряной монеты массой около 29 г. Известны в России с середины XVI в. Вместе с привозным серебром в слитках служили сырьем для чеканки русской «ходячей монеты». При этом любой русский или иноземный собственник серебра долгое время имел право обмена (продажи) его на копейки, деньги и полушки. Русские купцы также могли привозить серебро на денежные дворы для переделки в русскую монету. Перечеканка иностранной монеты не прерывалась ни на один год, а доход от этой операции сделался постоянной статьей бюджета.

Еще в XVI в. был определен «указной вес» ефимков, по которому их следовало принимать в казну.

В Россию попадали талеры из различных государств: немецкие (любские), голландские, шведские (свейские), польские (лятские), французские, испанские, цесарские (австрийские), датские, брауншвейгские, прусские, брабантские, гельдернские, шлезвигские, рьяльские (реалы?), «крыжовые» или крестовые и др., различавшиеся массой и пробой серебра. Поэтому лишь в идеале масса покупного ефимка приближалась к 28,438 г. Действительно, если любских ефимков на фунт приходилось 14, то «крыжовых», которые ценились на две копейки дешевле, – целых 15.

Несмотря на то, что после 1626 г. копейки стали чеканить из серебра «талерной пробы», на официальном уровне неизменно утверждалось о прежней «чистоте» русской копейки. Денежное хозяйство страны было полностью централизовано и поставлено под контроль государства. В конце 20-х или в начале 30-х годов XVII в., когда были закрыты денежные дворы в Новгороде и Пскове, вся чеканка монеты сосредоточилась в Москве. С этого времени иностранцы, привозившие в Псков золотые и ефимки, должны были променивать их на русские деньги «из московской присылки». На эти деньги они обязывались покупать русские товары, с продажи которых взималась определенная пошлина. Монетный двор стал самостоятельно закупать талеры для казенной надобности в обмен за «готовые деньги». Разовые поручения по приобретению серебряной валюты могли выполнять и обычные купцы, но по предварительному соглашению с казной.

В 1649 г. была окончательно установлена государственная монополия на закупку всего ввозимого из-за границы монетного серебра. В 1649 г. был окончательно установлен курс («указная цена») обмена валют: «за любский ефимок по полтине, а за крыжовой по штинатцати алтын [48 коп. – М.Ш.]».

Когда ефимков в привозе было много, иностранцам разрешалось везти их к Москве, чтобы там за них получить русские деньги по указной цене. Одновременно перед гостем в Архангельске ставилась задача не останавливаться перед принуждением съехавшихся к торгу купцов покупать «на государя» предлагаемые ефимки за свои деньги с последующим обменом в Москве на деньги же «без всякого ущерба».

6. Русские таможенные платежи (13 – первая половина 17 века).

Все многообразие таможенных платежей может быть сведено к проезжим (взимались за право провоза товара) и к торговым пошлинам (взимались за право торговли и за совершение предварительных предпродажных операций в зависимости от количества товара и его таможенной стоимости). Проезжие пошлины:

1) мыто (сухое и водяное) или проезжее – проезжие пошлины вообще;

2) проезд – пошлина за право отъезда с товаром;

3) перевоз, мостовщина, проезжее – пошлины за пользование обустроенными путями сообщения;

4) «с головы», задние колачи, костки – пошлины с физических лиц, перевозчиков, компаньонов, экспедиторов, проводников.

Торговые пошлины и сборы могут быть объединены в несколько групп:

1) явка, замыт, судовая подъемная грузовая пошлина – полуторговые, полупроезжие пошлины;

2) тамга, весчее, осмничее, порядное, поместное, искунное, померное, покоречное, плошки – собственно торговые пошлины;

3) пятно, писчее, роговое, привязное, головщина («с головы») – пошлины с продажи скота и людей «в полницу»;

4) гостиное, анбарное, полавочное, поворотное, узолки (узловое, поузольщина), подворное – пошлины за предпродажное обслуживание;

5) весовое (весчее), пудовое, контарное, свальное, подъемное, рукознобное, померное, припуск – другая группа пошлин за предпродажное обслуживание.

Наряду с пошлинами взимались штрафы за нарушение таможенных правил:

1) промыт (промыта) – пеня за неплатеж мыта, а в XVI – XVII вв. штраф за неуплату таможенных пошлин вообще;

2) заповедь – сначала личная пеня с торгового человека, затем многофункциональный штраф;

3) протамга (протаможье) – штраф за нарушение таможенных правил вообще;

4) отвод – штраф за отклонение судна от берега с целью неплатежа мыта;

5) пропятанье («заповедь пропятенье») – личный штраф в размере двух рублей за продажу лошади без пятна (фактически заповедь).

Анализируя первоисточник важно установить, что ставки пошлин «различались», смотря по тому, приходилось ли таможне иметь дело со своим человеком, или с пришлым купцом, или с иностранцем.

Местные жители либо совсем не платили тамги, которая взималась с цены товара при совершении торговой сделки, либо платили ее, но в меньшем размере (обычно в два раза и более), чем иногородние при продаже привезенного товара или увозе купленного на местном рынке. При взимании других таможенных сборов (весчего, пятна, замыта, мыта, полозового, головщины, явки, гостиного, амбарного и т.д.) также проводилось различие между местными жителями, иногородними и иностранцами.

Для иногородних и иноземцев обычно устанавливалось больше платежей, которые к тому же отличались и более высоким размером. В подавляющем большинстве ранних грамот иноземцы приравнивались к иногородним. Однако, со второй половины XVI в. возобладала тенденция к подчеркиванию различий между ними.

В рассматриваемый период (15 – 17 века) тамга нередко называлась «торговой пошлиной» или «рублевой пошлиной». Как правило, она составляла фиксированную долю продажной стоимости товара и взималась в денежной форме с различных привозных товаров, исключая пшеницу, рожь, овес, солод, ячмень, коноплю, гречу, горох, крупы, толокно и т.п. С конца XV в. тамгой облагались и деньги приезжих купцов, на которые производились товарные закупки. Некоторые продовольственные товары (соль, сушеная рыба), дрова облагались тамгой в зависимости от ситуации. Не подлежали ей и съестные припасы стоимостью менее двух алтын. За редким исключением не платили тамгу и с продажи товаров местного производства. Следует также иметь в виду, что за тамгой нередко скрывались другие пошлины. Иногда ею назывались «узолки», «померное» и даже «мыт».

Различались и сами принципы обложения тамгой:

1) с целого ряда товаров (сукна, кожи, холстов, овчин, понев и т.д.) она взималась не с цены, а с самого предмета;

2) для отдельных сельскохозяйственных продуктов ее оклад определялся «с воза» или «саней»;

3) иногда тамга взималась в натуральном выражении, например, в виде десятого с мелких товаров: рогож, лык, мочалок, лаптей, меда, воска, хмеля и т.д.;

4) с товаров весчих тамга могла взиматься в большем размере, чем с товаров невесчих;

5) с «лесного товара» (бревна, дрова, доски, рогожи, хомуты, лыки, зола, гробы) тамга взималась в меньшем размере;

6) иногда ставка тамги зависела от вида и типа транспортного средства, доставившего товар.

Вопреки тому, что уставными таможенными грамотами таможенным головам и откупщикам обычно вменялось в обязанность не взимать тамгу с привозных, но не проданных товаров, реальная ситуация нередко вступала в противоречие с буквой закона

Спорным остается и вопрос о размере тамги. По нашему мнению, максимальная ставка тамги не могла значительно превышать 3 %. Во-первых, тамга не являлась единственной таможенной пошлиной. Во-вторых, на протяжении XIII – первой половины XVII в. таможенное обложение торговых людей непрерывно возрастало. В-третьих, оклад единой рублевой пошлины (1653), составлявшей 5 % цены товара, никак не мог уступать размеру тамги предыдущего периода, поскольку был призван компенсировать вообще все пошлины, взимавшиеся до того времени в Московском государстве.

К середине XVI в. относятся и первые попытки отменить в масштабах всего государства проезжие пошлины.

С того же времени заметно интенсифицировался процесс унификации внутренних торговых и таможенных сборов, который в основном завершился с принятием Торгового устава (1653). Тамга с лошадей, скота, мяса, птицы, льна, лука, орехов и некоторых других сельскохозяйственных товаров по общему правилу стала взиматься не с количества товара, а с его цены. Прекратилась практика сбора таможенных платежей в натуральном выражении. Некоторые пошлины (например, замытная, весчая) сливались с тамгой, повышая тем самым ее удельный вес в общей сумме таможенных сборов. Проезжим пошлинам и сборам за предпродажное обслуживание все чаще придавалось значение рублевых. Одновременно происходило значительное расширение зоны применения единой «рублевой пошлины», название которой появилось не раньше второй половины XVI в. Она стала постепенно вытеснять тамгу и другие пошлины, взимавшиеся в виде фиксированного отчисления с рубля таможенной стоимости товара.

Следует также обратить внимание на то, что в таможенном законодательстве стала все заметнее проявляться тенденция к учащению взимания тамги с местных жителей. Изменение в таможенном обложении шло по линии введения рублевой пошлины и для местных и для иногородних, с 20-х годов XVII в. в уставных грамотах уже не встречаются случаи освобождения местных жителей от уплаты тамги. Одновременно происходило усиление уравнительности при обложении местных и иногородних жителей разными мелочными сборами.

С конца XVI в. таможенные пошлины с чужеземцев в пограничных городах, например в Архангельске, назывались иногда, в отличие от внутренних пошлин большой таможенной пошлиной или большой тамгой и записывались в таможенные книги отдельно от других сборов.

Терминологическая конкретизация «большой тамги» осуществлялась путем включения в каждое из ее видовых определений таких компонентов как «поголовное», «узелцовое», «полозовое», «весовое», «порядное», за которыми когда-то стояли особые пошлины. К примеру, «большая тамга» в виде тамги и поголовного взималась с продажи скота, свежей рыбы, кожи, мехов, тканей, горшков, прочей кухонной утвари, сена, воска, дров, дегтя и многих других товаров. Ее размер с новгородских жителей не превышал 1 % от продажной цены товара, зафиксированной в таможенной книге. Товар иногородних купцов подлежал пошлине, незначительно превышавшей 2 %. Оплате тамгой и поголовным и полозовым подлежали фактически те же самые товары: кожа, шкуры, лен, хмель, пенька, вяленая рыба, животное масло, сыр и т.д. Как правило, основанием для наложения этой пошлины служила запись в таможенной книге о доставке товара на возах (санях). Как и в предыдущем случае, ее размер с новгородца не превышал 1 % от таможенной стоимости. Остальные торговцы были вынуждены оплачивать привезенный товар 2 % пошлиной. Исключением здесь являлся хмель, ставка обложения которого иногда достигала 2,5 %. Соленная икра и рыба в бочках подлежали в одних случаях тамге и поголовному и полозовому, в других – тамге и поголовному и узелцовым пошлинам, в третьих – тамге и поголовному и полозовому и узелцовым пошлинам. При этом размер таможенного обложения новгородцев достигал 1 % стоимости товара или незначительно превышал его.

С иногородних купцов, привозивших на продажу рыбу бочечного посола, взималась пошлина в размере 2,5 %. С явленной на продажу соли взимались либо тамга и поголовное и полозовое, либо пошлины с включением «узелцового» компонента. Это отразилось в названии «болшой тамги», видовой разновидностью которой стала тамга и поголовное и полозовое и узелцовые пошлины. Размер этой пошлины с новгородца устойчиво превышал 1 %, а с иногороднего купца – 3 %. В тех случаях, когда явленная соль поставлялась в лубах, рогожах, мехах и учитывалась в таможне не только как «меримый», но и как «весчий» товар (имела фиксированную массу в берковцах и пудах), с нее как бы дополнительно взимался весчий сбор, который также включался в совокупный оклад «болшой тамги». Последняя становилась тамгой и поголовным и полозовым весом и узелцовыми пошлинами с купцов и продавца (в явочных записях новгородцев) или тамгой и поголовным и полозовым и весом и узелцовым (в явочных записях иногородних купцов). Обычно размер пошлины с «весчей» соли, поставленной новгородцами, незначительно превышал 2 %. При этом уплата ее возлагалась не только на продавца, но и на покупателя.

В «удельное время» и в последующий период появились новые виды

таможенных платежей, усилилась их дифференциация. В XIII в. пошлины взимались уже не только с определенного количества, но также в зависимости от стоимости взвешиваемого товара (при определении «вес-чего сбора»).1 Не ранее XIV в. в актах встречаются понятия оемничего и косток. В XV в. появились явка, годовщина, порядное, роговое, пятно, контарное, задние колачи. С XVI в. в источниках упоминается о замыт-ной, рукознобной, свальной, подъемной, дрягилъской, покоренной, привязной пошлинах, не известных в XIII—XV вв.2 /

Определенное влияние на развитие таможенного дела Руси оказали монгольские завоеватели. Говоря об этом, Е. Г. Осокин полагал, что они оказали насильственное и решительное воздействие на таможенную систему, ускорив распространение таможенных пошлин.3 Возражая ему, И. Д. Беляев настаивал на том, что все монгольское влияние на русскую систему таможенного обложения ограничилось введением во второй половине XIII в, новой торговой пошлины — тамги, от которой произошел глагол «тамжить», т. е. взыскивать пошлину — тамгу. Система таможенных пошлин и сборов отличалась сложностью и запутанностью. Каждый товар, поступавший в продажу, подвергался оплате несколькими сборами, которые нередко взимались независимо один от другого и приходились «под различными названиями на одно и то же действие, на одну и ту же операцию перехода предмета к потреблению». Иногда один и тот же сбор взыскивался неоднократно, например мостовщина. При этом к разряду собственно внутренних сборов он относил тамгу, еесчев, осмничее, кон-тарное, подъемное, припуек, померное, пятенное, пиечее, отвозное, гостиное, поворотное, анбарное, порядное, головщипу, отвоз, посаженное, по-плашное, свальное, роговое, явку, грузовую, рукознобную, дрягильскую и привязную пошлины и др.14 В. И. Сергеевич же включал сборы за переправу через мосты и реки, с мер и весов, писчее и явку в разряд фискальных пошлин, а мыт, гостиное, амбарное и тамгу — в разряд косвенных налогов. Одновременно он отождествлял тамгу в обширном смысле с пудом, весчим, явкой, гостиным, порядным и другими пошлинами. Классификация же торговых пошлин и сборов ХШ—первой половины XVII вв. может быть представлена следующим образом: 1) явка,19 замыт, узолки. судовая подъемная грузовая и поворотная пошлины —- полу-торговые-полупроезжие, полуличные-полувещные пошлины; 2) тамга, весчее, осмничее, порядное, поместное, искуиное, номерное, рогозинное, покоречное, плошки — собственно торговые пошлины; 3) пятно, писчее, роговое, привязное, головщииа («с головы») —- пошлины с продажи скота и людей «в полницу»; 4) гостиное, анбарное, полавочиое — пошлины за размещение, устройство, охрану купцов и их товаров; 5) весовое (весчее), пудовое, контарное, свальное, подъемное, рукознобное, померное, припуск — другая группа пошлин за предпродажное обслуживание и др.

Проезжие пошлины

1) Перевоз {перевозное) — пошлина за право перемещения людей, товаров, скота с одного берега реки на другой. Лодочные и паромные переправы («перевозы») содержались как казною, так и частными лицами с разрешения правительства.20

2) Мостоещина — пошлина с транспортных средств и физических лиц за право проезда (прохода) по мосту. Взималась мостовщиками в пользу правительства и частных лиц, содержавших мыты с разрешения правительства.

3) Мыто — общее название пошлин с транспортных средств — возов, саней или судов, осуществлявших транзитное перемещение товара или его доставку к месту торговли. В XIII в. мыто сухое повсюду называлось «мытом», с конца XV в., как правило, — пошлиной «с возов» или «с саней», «подужным» и «Полозовым». В XVI—XVII вв. мыто сухое нередко называлось просто проезжей пошлиной; мыто водяное называлось по-разному: «посаженным», «носовым», «шестовым», «побережным», «судовой пошлиной», «привязной пошлиной», «проплавными пошлинами» и т. д. В Устюге Великом с прибытия каждого судна из Архангельска и Хол-могор положено было заплатить пошлину «с лотки» («с каюка», «с судна», «собласа»ит. д.) в размере 20, 30,40, 50, 60, 70, 80,90 и 100 коп.; если же длина судна составляла 10 сажен и больше, то ставка проезжей пошлины составляла одну гривну (10 коп.) с сажени. Дополнительно взимались «побережное» — 2 гривны (20 коп.), «записное» — 2 алт., да «гостиное» — 2 алт. с человека. За право отчалить взималось «с лотки» по 15, 20 и 40 коп.29/

С транзитных судов в Устюге Великом взималась прохожая пошлина в размере одной гривны с сажени (дополнительно взимались побережное — 2 гривны; да записное — 2 алт.). В летний период с транзитного суда, направлявшегося от Устюга к Двинскому устью, требовалось заплатить 5 коп. с сажени.

4) Проезд {проезд и узелцовые пошлины, отъезд, отвоз, государева таможенная проезжая пошлина или проезжая пошлина) — пошлина с сухопутного транспортного средства (телеги, воза или саней), груженного товаром, явленным в «отвоз» или «в проезд». Речь идет о товарах транзитных, покупных или оставшихся нераспроданными, которые должны были следовать в другие города. По Новгородской таможенной грамоте 1571 г., всякий торговый человек, доставивший в Новгород товар на судне, а затем после перегрузки его на телеги отправлявшийся дальше в Псков, Ивангород «или в иные городы куды нибуди», обязан был заплатить таможенникам 4 московки с телеги. В начале XVII в. размер «проезда» в Новгороде составлял с каждого воза 5 д., независимо от потребительных свойств и стоимости вывозимого товара. В Вологде в 30-е гг. XVII в. взималась проезэ/сая пошлина с явленной «в проезд» русской и иностранной валюты или товаров в размере 3 алт. 2 д. (10 коп.) с каждого воза или саней. При этом от проезжей пошлины были избавлены те местные купцы, которые вывозили из города собственные товары (в этом случае с них взималось «свалу и отвозу, записки и на бумагу» или «отвозу» 4—7 д. с лошади или транспортного средства). Курская таможенная книга 1619 г. свидетельствует, что отвоз платили из расчета 2 д. за один воз или подводу. В Вязьме отвоз брали с русских купцов размере 3 коп. с воза, с иностранцев — 12 коп.34 Таможенная документация города Романова 1634/35 г. свидетельствует, что местные жители платили отвоз в размере 1.5 д. с телеги.55 Нетрудно заметить, что расхождение в размерах этой пошлины было значительным.

5) Годовщина (с головы) — личная проезжая пошлина, встречающаяся в источниках с конца XV в. Взималась с людей, сопровождавших товар в случае привоза его в город или на торжок, а также при транзитном проезде. Иногда брали головщину и с людей, находившихся на порожнем судне. 8) Пошлина за приезд, проезд и отъезд — личная проезжая пошлина с торгового человека, явившего таможенникам свой товар. Заменяла проезжую пошлину с транспортных средств. Согласно таможенной книге Устюга и Устюжского уезда 1633/34 г., с явки товара, привезенного на продажу, положено было заплатить «с лошадей приезду» или «с лошади и с проводника» 2 алт.; за право отъезда с товаром и деньгами — «с себя отъезду» или «с лошадей» («с лошади и с проводника») в том же размере или «с себя и с лошади» — 4 алт. С товара, явленного «в проезд», взимался «проезд с лошади и с проводника» в размере 2 алт., или «проезд с лошади и с себя» — 4 алт. Поскольку продавец привозного товара обычно что-нибудь покудал на товарные деньги, то с него взимали отъезд «с лошадей» по 2 алт. с лошади и дополнительно взыскивали личную пошлину «с себя». Если же купец вывозил из Устюга какую-то часть своего привозного товара, он платил еще и «с себя за приезд и отъезд». Если в городе происходила перемена лошадей, то таможня взимала за транзит товаров двойную проезжую "пошлину: сначала «с приезду» или «с проезду» по 2 алт. с лошади, затем «с новонаемных лошадей отъезду» в том же размере. С проезжавших без товара взимали «проезд с себя и с лошади» тоже в размере 2 алт. с человека.

С человека из Сибири, явившего сибирский товар (меха) «в проезд», взималось «приезду сибирского» — 8 алт. 2 д. (25 коп.) с человека. В том же размере взимался личный сбор с купца за проезд в Сибирь. Если человек из Сибири после распродажи своего товара возвращался в Сибирь, с него также взимался «сибирский отъезд» в размере 25 коп.

Пошлины переходного типа

1) Явка {явпеное, явчая пошлина ) — платеж, взимаемый с конца XV в. за явленные таможенникам товары и деньги на товарную закупку. Пройти через таможню, декларируя свой товар, «не складывая с воза и из судна», обязаны были все приезжие купцы, но явка взималась только с тех из них, кто привозил товар (деньги) с намерением торговать. В специальной книге записывались «для спору» имя торгового человека, место жительства, название и происхождение привезенного товара, размер взысканной пошлины — «явки» или «явленного».

Заявление товара (декларирование) было обязательным условием совершения других предторговых действий, самой сделки купли-продажи, а значит и уплаты всех торговых пошлин. Явка взималась один раз, иногда подменяя собой все торговые и проезжие пошлины в какой-либо местности, что сближало ее с торговыми пошлинами. На ее переходный характер от проезжей пошлины к торговой указывает и то, что она взималась одновременно как с транспортных средств, так и с лиц, объявлявших о своем приезде с товаром.47

Размер явки обычно составлял несколько денег с торгового человека. Как правило, явочную пошлину взимали с иногородних торговых людей и иноземцев, но не с местных жителей, «и величина ее определялась расстоянием между постоянным местожительством торговца и местом уплаты».45 Местные купцы тоже обязаны были заявить о своем привозном товаре в таможню, но обычно явки не платили.49 Так, по Новгородской таможенной откупной грамоте 1586 г., иногородним русским торговым людям явку полагалось платить в размере «с головы с человека по четыре московки». С иноземцев же, исключая англичан, предусматривалось «явки с головы с человека имати по два алтына».5" V

Сбор явки — личной пошлины — продолжался и в XVII в. Так, в Курске в это время взимали явку, явку и херное, явку херное и записки и т. д.51 Устюжские таможенники взимали с местных жителей, торговавших сельскохозяйственными и лесными товарами, пошлину «с себя явки» в размере 4 д. с человека. Иногородние же торговые люди платили «приезду», или «с себя приезду», «с себя явки гостиного», или «с лошадей», или «с лошадей приезду» или «с лошади и с проводника» в размере 2 алт. с человека или с лошади. Если же они привозили товар из Сибири, то платили «с себя монгазейского приезду» («с себя сибирского приезду») 8 алт. 2 д., или по 25 коп. с человека.52 Как можно заметить, «пошлина за приезд», если она взыскивалась с хозяина товара или его представителя, фактически выполняла функцию «явки».

3) Замыт (дословно — вместо мыта) — торговая (рублевая) пошлина, введенная в XVI в. для замены мыта и проезжих пошлин вообще.59 Если мыто взималось за проезд с товаром, то замыт — за приезд с правом торговать (участвовать в совершении сделок купли-продажи). Таким образом, он как бы представлял собой пошлину и за право проезда, и за право торговли.

Замытная пошлина взыскивалась со всякого продажного товара, а также с денег, предназначенных на его покупку.60 В уставных таможенных грамотах размер замыта неизменно составлял 1 д. с рубля таможенной стоимости без различия товара, места, откуда он был привезен, и маршрута следования. Записи таможенных книг также свидетельствуют, что ставка замыта равнялась 0.5% с продажной цены товара.61

Однако означает ли это, что замытную пошлину следовало уплатить уже при въезде в город? С. А. Шумаков отвечал на этот вопрос утвердительно. Вместе с тем имеется немало свидетельств об уплате замытных и других торговых пошлин лишь в связи с заключением сделки купли-продажи.

В XVII в. замытная пошлина все реже встречается в уставных таможенных грамотах, поскольку в большинстве поздних грамот все пошлины, дублирующие рублевую, были уничтожены.

Торговые пошлины

1) Тамга — торговая, вещная, фискальная пошлина за право торговли привозным товаром. В XIV в. тамга иногда называлась «торговой пошлиной», а в XVI в. — «рублевой пошлиной». Взималась преимущественно в денежной форме, составляя фиксированную долю продажной («таможенной») стоимости товара.

Тамга взималась с различных привозных товаров, исключая пшеницу, рожь, овес, солод, ячмень, коноплю, гречу, горох, крупы, толокно и т. п. С конца XV в. тамгой облагались и деньги приезжих купцов, на которые производились товарные закупки. В этом случае взимаемая пошлина могла называться искунным (куннъш, скунным) — от древнерусского слова «куна».65 Некоторые продовольственные товары (соль, сушеная рыба), дрова облагались тамгой в зависимости от ситуации. Не подлежали ей и съестные припасы стоимостью менее 2 алт. За редким исключением, не платили тамгу и с продажи товаров местного производства («Кто продает свое домашнее, тот тамги не дает; а который имеет прикупом торговати, и тот тамгу дает»).66

Различались и сами принципы обложения тамгой: 1) с целого ряда товаров она взималась не с цены, а с самого предмета. «Так, — отмечал Д. А. Толстой, — взималась пошлина деньгами с известного количества хмеля, с известной величины сукна, кожи, холстов, овчин, понев и т. п.»;67 2) для отдельных сельскохозяйственных продуктов ее оклад определялся «с воза» или «саней»;68 3) иногда тамга взималась в натуральном выражении, например, в виде десятого с мелких товаров: рогож, лык, мочалок, лаптей, меда, воска, хмеля и т. д.;69 4) с товаров весчих тамга могла взиматься в большем размере, чем с товаров невесчих; 5) с «лесного товара» (бревна, дрова, доски, рогожи, хомуты, лыки, зола, гробы) тамга взималась в меньшем размере; 6) иногда ставка тамги зависела от вида и типа транспортного средства, доставившего товар.70 Однако, как справедливо указывал С. А. Шумаков, если ставка тамги устанавливалась по количеству или качеству товара, то тут имеем дело с тамгою в обширном смысле или же со смешением ее с другими пошлинами.71

Непростым представляется вопрос о «технологии» взимания главной торговой пошлины. Так, Д. А. Толстой, Н. Я. Аристов, С. Н. Никольский полагали, что тамгу платили при совершении самой сделки купли-продажи с товаров, действительно проданных (непроданные товары не облагались тамгой).72 Им возражали Е. Г. Осокин, В. И. Сергеевич, С. А. Шумаков, по мнению которых, таможенное обложение совершалось прежде продажи товаров, при самом их привозе.

Действительно, уже при явке приезжие купцы обязаны были назвать цену привозным товарам. В свою очередь головы и целовальники производили таможенную оценку, которая и принималась во внимание при начислении и уплате пошлин. «Следовательно, — утверждал Е. Г. Осо-кин, — тамга падала не на действительно рыночную цену товаров, а на оценочную, которая могла быть или ниже настоящей цены, или выше».73 Так, согласно Суздальской уставной таможенной грамоте (1606), таможенным головам и целовальникам Суздаля надлежало у приезжих гостей, торговых людей Московского государства и иноземцев «их товары ценити прямо вправду (чего которой товар стоит так и ценити), да и те всякие товары и товаром цену писати в книги перед собою подлинно, да по тем книгам у гостей и у торговых людей имати таможником в Суздале на посаде и в торжинех, которые к Суздальской тамге приписаны, таможенные всякие пошлины».74

В. И. Сергеевич и С. А. Шумаков также были убеждены, что тамга взималась со стоимости привозного товара «по особой оценке» до разгрузки его на гостином дворе. В этом они усматривали «чисто татарский обычай», укоренявшийся лишь там, где татарское присутствие было непосредственным (в Новгороде и Пскове тамга была введена лишь после их покорения Москвой).75 Возражая Н. Я. Аристову, С. А. Шумаков настаивал, что уплата тамги лишь иногда происходила при продаже товаров, чаще же при самом привозе их из города и села. Причем оценка товара производилась таможенными головами и целовальниками при участии «добрых и лучших людей» после объявления торговыми людьми цены своих товаров при самой явке. В защиту тезиса о взимании тамги с оценочной стоимости товара Шумаков приводил и тот аргумент, что «необходимость предварительной явки делала невозможным неплатеж тамги».76 К этой же версии склонялся и А. Ц. Мерзон. На основании глубокого изучения таможенных книг XVII в. этот автор пришел к выводу о фактической невозможности представителям местной таможенной администрации «установить цены реальных торговых сделок, совершаемых многочисленными клиентами таможни».

Эволюция таможенных платежей в первой половине XVII в.

Процесс унификации внутренних торговых пошлин и сборов, протекавший особенно интенсивно с середины XVI в., в основном завершился с принятием Торгового устава (1653). К тому времени тамга с лошадей, скота, мяса, птицы, льна, лука, орехов и некоторых других сельскохозяйственных товаров по общему правилу взималась уже не с количества товара, а с его цены.144 Прекратилась практика сбора таможенных платежей в натуральном выражении. " Тамга и другие пошлины, обыкновенно взимавшиеся в виде фиксированного процентного отчисления с таможенной стоимости товаров, обезличивались, принимая название «рублевых пошлин». Так, в Вологде за право покупки весчих товаров: воска, меда, рыбы, икры, изюма, винной ягоды, сала, железа, щетины, пеньки, пеньковой пряжи, льна и других местные купцы платили «рублевую пошлину» в размере 0.5%. хотя по своему значению она мало чем отличалась от порядной и перекупной пошлин.145 «Рублевыми» в Вологде назывались и пошлины с продажи привозных товаров и явки денег на товарную покупку.

Некоторые торговые пошлины {весчая, замытная, осмничее, узольцо-вое и др.) сливались с тамгой (рублевой пошлиной), повышая тем самым ее удельный вес в общей сумме таможенных сборов.146 Уже в Новгородской таможенной грамоте 1571 г. содержалось предписание местным таможенникам взимать с продажи соли единую пошлину — «тамгу, вес и узольцовое» в размере 3 московок «с пошева соли руские с луба».147 В 30-е гг. XVII в. приезжий торговый человек в Гороховце платил рублевую пошлину с товара и денег в размере 3%. Если же иногородец привозил на продажу весчий товар, то с того товара таможенникам надлежало «имати с продавца рублевая пошлина с рубля по 8 денег», т. е. 4% таможенной стоимости.!4а В 1634—1635 гг. вологодские таможенники взимали «рублевого и замыту» с товара, явленного приезжими людьми, 2%, а местными — 1% (в обоих случаях ставка обычной рублевой пошлины увеличивалась на 0.5%). Требование же уплаты «рублевого и замыту и весу» автоматически вело к повышению размера пошлины с приезжего торгового человека до 2.5% таможенной стоимости товаров, а с местного— до 1.5%.149 В таможенно-правовых источниках исследуемого периода довольно часто встречается формулировка: «а тамги и осминичего от рубля алтын».150 В этой связи В. И. Сергеевич высказывал предположение, что «иногда брали тамгу с осминичим — это высшая мера тамги, она доходила до шести денег с рубля».151 В свою очередь Е. Г. Осокин и И. Д. Беляев совершенно справедливо отмечали, что размер пошлины в этом случае составлял не два алтына, а только один, т. е. тамга и осмничее как бы составляли одну нераздельную общую плату, равную 3% таможенной стоимости товара.152 Так складывались предпосылки к введению единой ставки рублевой пошлины в масштабах всей страны, и эту тенденцию уже не могло поколебать введение в начале XVII в. с фискальной целью многочисленных мелочных сборов за торговое обслуживание в виде свального, взрезного, сносного, збивального и т. п. Взималась ли «большая тамга» во внутренних городах страны? В любом случае, имеются основания утверждать, что уже в 1630—1640-х гг. московские таможенники применяли совокупные таможенные платежи. Только этим объясняется тот факт, что размер таможенного обложения импорта в русской столице составлял 4—5%. Согласно выписке из Приказа Большого прихода (1629), с товаров, явленных в Московскую таможню торговыми иноземцами, взимались пошлины «с товару с невесчего, с сукон, с камок, с жемчугу, с ефимков с рубля по осьми денег (4%. — М. Щ.), а с весчих со всяких товаров пошлин емлют по десяти денег (5%. — М. Ш.), да подужного, на котором возу товар привезут, емлют по гривне, да писчего и хереного с статьи по два алтына по четыре деньги...».175 Имеются свидетельства и самих иностранцев о взимании в русской столице пошлин с продажи «невесовых» товаров в размере 4%), а «весовых» — 5%.176

Как можно заметить, еще задолго до принятия Торгового устава 1653 г. в России складывались предпосылки к превращению многочисленных таможенных сборов, появившихся в период удельной раздробленности, в единую рублевую пошлину, ставшую с середины XVII в. основным таможенным платежом в Русском государстве

3. Русские таможенные платежи (XIII — первая половина XVII вв.).

Все многообразие таможенных платежей может быть сведено к проезжим (взимались за право провоза товара) и к торговым пошлинам (взимались за право торговли и за совершение предварительных предпродажных операций в зависимости от количества товара и его таможенной стоимости). Проезжие пошлины:

1) мыто (сухое и водяное) или проезжее – проезжие пошлины вообще;

2) проезд – пошлина за право отъезда с товаром;

3) перевоз, мостовщина, проезжее – пошлины за пользование обустроенными путями сообщения;

4) «с головы», задние колачи, костки – пошлины с физических лиц, перевозчиков, компаньонов, экспедиторов, проводников.

Торговые пошлины и сборы могут быть объединены в несколько групп:

1) явка, замыт, судовая подъемная грузовая пошлина – полуторговые, полупроезжие пошлины;

2) тамга, весчее, осмничее, порядное, поместное, искунное, померное, покоречное, плошки – собственно торговые пошлины;

3) пятно, писчее, роговое, привязное, головщина («с головы») – пошлины с продажи скота и людей «в полницу»;

4) гостиное, анбарное, полавочное, поворотное, узолки (узловое, поузольщина), подворное – пошлины за предпродажное обслуживание;

5) весовое (весчее), пудовое, контарное, свальное, подъемное, рукознобное, померное, припуск – другая группа пошлин за предпродажное обслуживание.

Наряду с пошлинами взимались штрафы за нарушение таможенных правил:

1) промыт (промыта) – пеня за неплатеж мыта, а в XVI – XVII вв. штраф за неуплату таможенных пошлин вообще;

2) заповедь – сначала личная пеня с торгового человека, затем многофункциональный штраф;

3) протамга (протаможье) – штраф за нарушение таможенных правил вообще;

4) отвод – штраф за отклонение судна от берега с целью неплатежа мыта;

5) пропятанье («заповедь пропятенье») – личный штраф в размере двух рублей за продажу лошади без пятна (фактически заповедь).

Анализируя первоисточник важно установить, что ставки пошлин «различались», смотря по тому, приходилось ли таможне иметь дело со своим человеком, или с пришлым купцом, или с иностранцем.

Местные жители либо совсем не платили тамги, которая взималась с цены товара при совершении торговой сделки, либо платили ее, но в меньшем размере (обычно в два раза и более), чем иногородние при продаже привезенного товара или увозе купленного на местном рынке. При взимании других таможенных сборов (весчего, пятна, замыта, мыта, полозового, головщины, явки, гостиного, амбарного и т.д.) также проводилось различие между местными жителями, иногородними и иностранцами.

Для иногородних и иноземцев обычно устанавливалось больше платежей, которые к тому же отличались и более высоким размером. В подавляющем большинстве ранних грамот иноземцы приравнивались к иногородним. Однако, со второй половины XVI в. возобладала тенденция к подчеркиванию различий между ними.

В рассматриваемый период (15 – 17 века) тамга нередко называлась «торговой пошлиной» или «рублевой пошлиной». Как правило, она составляла фиксированную долю продажной стоимости товара и взималась в денежной форме с различных привозных товаров, исключая пшеницу, рожь, овес, солод, ячмень, коноплю, гречу, горох, крупы, толокно и т.п. С конца XV в. тамгой облагались и деньги приезжих купцов, на которые производились товарные закупки. Некоторые продовольственные товары (соль, сушеная рыба), дрова облагались тамгой в зависимости от ситуации. Не подлежали ей и съестные припасы стоимостью менее двух алтын. За редким исключением не платили тамгу и с продажи товаров местного производства. Следует также иметь в виду, что за тамгой нередко скрывались другие пошлины. Иногда ею назывались «узолки», «померное» и даже «мыт».

Различались и сами принципы обложения тамгой:

1) с целого ряда товаров (сукна, кожи, холстов, овчин, понев и т.д.) она взималась не с цены, а с самого предмета;

2) для отдельных сельскохозяйственных продуктов ее оклад определялся «с воза» или «саней»;

3) иногда тамга взималась в натуральном выражении, например, в виде десятого с мелких товаров: рогож, лык, мочалок, лаптей, меда, воска, хмеля и т.д.;

4) с товаров весчих тамга могла взиматься в большем размере, чем с товаров невесчих;

5) с «лесного товара» (бревна, дрова, доски, рогожи, хомуты, лыки, зола, гробы) тамга взималась в меньшем размере;

6) иногда ставка тамги зависела от вида и типа транспортного средства, доставившего товар.

Вопреки тому, что уставными таможенными грамотами таможенным головам и откупщикам обычно вменялось в обязанность не взимать тамгу с привозных, но не проданных товаров, реальная ситуация нередко вступала в противоречие с буквой закона

Спорным остается и вопрос о размере тамги. По нашему мнению, максимальная ставка тамги не могла значительно превышать 3 %. Во-первых, тамга не являлась единственной таможенной пошлиной. Во-вторых, на протяжении XIII – первой половины XVII в. таможенное обложение торговых людей непрерывно возрастало. В-третьих, оклад единой рублевой пошлины (1653), составлявшей 5 % цены товара, никак не мог уступать размеру тамги предыдущего периода, поскольку был призван компенсировать вообще все пошлины, взимавшиеся до того времени в Московском государстве.

К середине XVI в. относятся и первые попытки отменить в масштабах всего государства проезжие пошлины.

С того же времени заметно интенсифицировался процесс унификации внутренних торговых и таможенных сборов, который в основном завершился с принятием Торгового устава (1653). Тамга с лошадей, скота, мяса, птицы, льна, лука, орехов и некоторых других сельскохозяйственных товаров по общему правилу стала взиматься не с количества товара, а с его цены. Прекратилась практика сбора таможенных платежей в натуральном выражении. Некоторые пошлины (например, замытная, весчая) сливались с тамгой, повышая тем самым ее удельный вес в общей сумме таможенных сборов. Проезжим пошлинам и сборам за предпродажное обслуживание все чаще придавалось значение рублевых. Одновременно происходило значительное расширение зоны применения единой «рублевой пошлины», название которой появилось не раньше второй половины XVI в. Она стала постепенно вытеснять тамгу и другие пошлины, взимавшиеся в виде фиксированного отчисления с рубля таможенной стоимости товара.

Следует также обратить внимание на то, что в таможенном законодательстве стала все заметнее проявляться тенденция к учащению взимания тамги с местных жителей. Изменение в таможенном обложении шло по линии введения рублевой пошлины и для местных и для иногородних, с 20-х годов XVII в. в уставных грамотах уже не встречаются случаи освобождения местных жителей от уплаты тамги. Одновременно происходило усиление уравнительности при обложении местных и иногородних жителей разными мелочными сборами.

С конца XVI в. таможенные пошлины с чужеземцев в пограничных городах, например в Архангельске, назывались иногда, в отличие от внутренних пошлин большой таможенной пошлиной или большой тамгой и записывались в таможенные книги отдельно от других сборов.

Терминологическая конкретизация «большой тамги» осуществлялась путем включения в каждое из ее видовых определений таких компонентов как «поголовное», «узелцовое», «полозовое», «весовое», «порядное», за которыми когда-то стояли особые пошлины. К примеру, «большая тамга» в виде тамги и поголовного взималась с продажи скота, свежей рыбы, кожи, мехов, тканей, горшков, прочей кухонной утвари, сена, воска, дров, дегтя и многих других товаров. Ее размер с новгородских жителей не превышал 1 % от продажной цены товара, зафиксированной в таможенной книге. Товар иногородних купцов подлежал пошлине, незначительно превышавшей 2 %. Оплате тамгой и поголовным и полозовым подлежали фактически те же самые товары: кожа, шкуры, лен, хмель, пенька, вяленая рыба, животное масло, сыр и т.д. Как правило, основанием для наложения этой пошлины служила запись в таможенной книге о доставке товара на возах (санях). Как и в предыдущем случае, ее размер с новгородца не превышал 1 % от таможенной стоимости. Остальные торговцы были вынуждены оплачивать привезенный товар 2 % пошлиной. Исключением здесь являлся хмель, ставка обложения которого иногда достигала 2,5 %. Соленная икра и рыба в бочках подлежали в одних случаях тамге и поголовному и полозовому, в других – тамге и поголовному и узелцовым пошлинам, в третьих – тамге и поголовному и полозовому и узелцовым пошлинам. При этом размер таможенного обложения новгородцев достигал 1 % стоимости товара или незначительно превышал его.

С иногородних купцов, привозивших на продажу рыбу бочечного посола, взималась пошлина в размере 2,5 %. С явленной на продажу соли взимались либо тамга и поголовное и полозовое, либо пошлины с включением «узелцового» компонента. Это отразилось в названии «болшой тамги», видовой разновидностью которой стала тамга и поголовное и полозовое и узелцовые пошлины. Размер этой пошлины с новгородца устойчиво превышал 1 %, а с иногороднего купца – 3 %. В тех случаях, когда явленная соль поставлялась в лубах, рогожах, мехах и учитывалась в таможне не только как «меримый», но и как «весчий» товар (имела фиксированную массу в берковцах и пудах), с нее как бы дополнительно взимался весчий сбор, который также включался в совокупный оклад «болшой тамги». Последняя становилась тамгой и поголовным и полозовым весом и узелцовыми пошлинами с купцов и продавца (в явочных записях новгородцев) или тамгой и поголовным и полозовым и весом и узелцовым (в явочных записях иногородних купцов). Обычно размер пошлины с «весчей» соли, поставленной новгородцами, незначительно превышал 2 %. При этом уплата ее возлагалась не только на продавца, но и на покупателя.

В «удельное время» и в последующий период появились новые виды

таможенных платежей, усилилась их дифференциация. В XIII в. пошлины взимались уже не только с определенного количества, но также в зависимости от стоимости взвешиваемого товара (при определении «вес-чего сбора»).1 Не ранее XIV в. в актах встречаются понятия оемничего и косток. В XV в. появились явка, годовщина, порядное, роговое, пятно, контарное, задние колачи. С XVI в. в источниках упоминается о замыт-ной, рукознобной, свальной, подъемной, дрягилъской, покоренной, привязной пошлинах, не известных в XIII—XV вв.2 /

Определенное влияние на развитие таможенного дела Руси оказали монгольские завоеватели. Говоря об этом, Е. Г. Осокин полагал, что они оказали насильственное и решительное воздействие на таможенную систему, ускорив распространение таможенных пошлин.3 Возражая ему, И. Д. Беляев настаивал на том, что все монгольское влияние на русскую систему таможенного обложения ограничилось введением во второй половине XIII в, новой торговой пошлины — тамги, от которой произошел глагол «тамжить», т. е. взыскивать пошлину — тамгу. Система таможенных пошлин и сборов отличалась сложностью и запутанностью. Каждый товар, поступавший в продажу, подвергался оплате несколькими сборами, которые нередко взимались независимо один от другого и приходились «под различными названиями на одно и то же действие, на одну и ту же операцию перехода предмета к потреблению». Иногда один и тот же сбор взыскивался неоднократно, например мостовщина. При этом к разряду собственно внутренних сборов он относил тамгу, еесчев, осмничее, кон-тарное, подъемное, припуек, померное, пятенное, пиечее, отвозное, гостиное, поворотное, анбарное, порядное, головщипу, отвоз, посаженное, по-плашное, свальное, роговое, явку, грузовую, рукознобную, дрягильскую и привязную пошлины и др.14 В. И. Сергеевич же включал сборы за переправу через мосты и реки, с мер и весов, писчее и явку в разряд фискальных пошлин, а мыт, гостиное, амбарное и тамгу — в разряд косвенных налогов. Одновременно он отождествлял тамгу в обширном смысле с пудом, весчим, явкой, гостиным, порядным и другими пошлинами. Классификация же торговых пошлин и сборов ХШ—первой половины XVII вв. может быть представлена следующим образом: 1) явка,19 замыт, узолки. судовая подъемная грузовая и поворотная пошлины —- полу-торговые-полупроезжие, полуличные-полувещные пошлины; 2) тамга, весчее, осмничее, порядное, поместное, искуиное, номерное, рогозинное, покоречное, плошки — собственно торговые пошлины; 3) пятно, писчее, роговое, привязное, головщииа («с головы») —- пошлины с продажи скота и людей «в полницу»; 4) гостиное, анбарное, полавочиое — пошлины за размещение, устройство, охрану купцов и их товаров; 5) весовое (весчее), пудовое, контарное, свальное, подъемное, рукознобное, померное, припуск — другая группа пошлин за предпродажное обслуживание и др.

Проезжие пошлины

1) Перевоз {перевозное) — пошлина за право перемещения людей, товаров, скота с одного берега реки на другой. Лодочные и паромные переправы («перевозы») содержались как казною, так и частными лицами с разрешения правительства.20

2) Мостоещина — пошлина с транспортных средств и физических лиц за право проезда (прохода) по мосту. Взималась мостовщиками в пользу правительства и частных лиц, содержавших мыты с разрешения правительства.

3) Мыто — общее название пошлин с транспортных средств — возов, саней или судов, осуществлявших транзитное перемещение товара или его доставку к месту торговли. В XIII в. мыто сухое повсюду называлось «мытом», с конца XV в., как правило, — пошлиной «с возов» или «с саней», «подужным» и «Полозовым». В XVI—XVII вв. мыто сухое нередко называлось просто проезжей пошлиной; мыто водяное называлось по-разному: «посаженным», «носовым», «шестовым», «побережным», «судовой пошлиной», «привязной пошлиной», «проплавными пошлинами» и т. д. В Устюге Великом с прибытия каждого судна из Архангельска и Хол-могор положено было заплатить пошлину «с лотки» («с каюка», «с судна», «собласа»ит. д.) в размере 20, 30,40, 50, 60, 70, 80,90 и 100 коп.; если же длина судна составляла 10 сажен и больше, то ставка проезжей пошлины составляла одну гривну (10 коп.) с сажени. Дополнительно взимались «побережное» — 2 гривны (20 коп.), «записное» — 2 алт., да «гостиное» — 2 алт. с человека. За право отчалить взималось «с лотки» по 15, 20 и 40 коп.29/

С транзитных судов в Устюге Великом взималась прохожая пошлина в размере одной гривны с сажени (дополнительно взимались побережное — 2 гривны; да записное — 2 алт.). В летний период с транзитного суда, направлявшегося от Устюга к Двинскому устью, требовалось заплатить 5 коп. с сажени.

4) Проезд {проезд и узелцовые пошлины, отъезд, отвоз, государева таможенная проезжая пошлина или проезжая пошлина) — пошлина с сухопутного транспортного средства (телеги, воза или саней), груженного товаром, явленным в «отвоз» или «в проезд». Речь идет о товарах транзитных, покупных или оставшихся нераспроданными, которые должны были следовать в другие города. По Новгородской таможенной грамоте 1571 г., всякий торговый человек, доставивший в Новгород товар на судне, а затем после перегрузки его на телеги отправлявшийся дальше в Псков, Ивангород «или в иные городы куды нибуди», обязан был заплатить таможенникам 4 московки с телеги. В начале XVII в. размер «проезда» в Новгороде составлял с каждого воза 5 д., независимо от потребительных свойств и стоимости вывозимого товара. В Вологде в 30-е гг. XVII в. взималась проезэ/сая пошлина с явленной «в проезд» русской и иностранной валюты или товаров в размере 3 алт. 2 д. (10 коп.) с каждого воза или саней. При этом от проезжей пошлины были избавлены те местные купцы, которые вывозили из города собственные товары (в этом случае с них взималось «свалу и отвозу, записки и на бумагу» или «отвозу» 4—7 д. с лошади или транспортного средства). Курская таможенная книга 1619 г. свидетельствует, что отвоз платили из расчета 2 д. за один воз или подводу. В Вязьме отвоз брали с русских купцов размере 3 коп. с воза, с иностранцев — 12 коп.34 Таможенная документация города Романова 1634/35 г. свидетельствует, что местные жители платили отвоз в размере 1.5 д. с телеги.55 Нетрудно заметить, что расхождение в размерах этой пошлины было значительным.

5) Годовщина (с головы) — личная проезжая пошлина, встречающаяся в источниках с конца XV в. Взималась с людей, сопровождавших товар в случае привоза его в город или на торжок, а также при транзитном проезде. Иногда брали головщину и с людей, находившихся на порожнем судне. 8) Пошлина за приезд, проезд и отъезд — личная проезжая пошлина с торгового человека, явившего таможенникам свой товар. Заменяла проезжую пошлину с транспортных средств. Согласно таможенной книге Устюга и Устюжского уезда 1633/34 г., с явки товара, привезенного на продажу, положено было заплатить «с лошадей приезду» или «с лошади и с проводника» 2 алт.; за право отъезда с товаром и деньгами — «с себя отъезду» или «с лошадей» («с лошади и с проводника») в том же размере или «с себя и с лошади» — 4 алт. С товара, явленного «в проезд», взимался «проезд с лошади и с проводника» в размере 2 алт., или «проезд с лошади и с себя» — 4 алт. Поскольку продавец привозного товара обычно что-нибудь покудал на товарные деньги, то с него взимали отъезд «с лошадей» по 2 алт. с лошади и дополнительно взыскивали личную пошлину «с себя». Если же купец вывозил из Устюга какую-то часть своего привозного товара, он платил еще и «с себя за приезд и отъезд». Если в городе происходила перемена лошадей, то таможня взимала за транзит товаров двойную проезжую "пошлину: сначала «с приезду» или «с проезду» по 2 алт. с лошади, затем «с новонаемных лошадей отъезду» в том же размере. С проезжавших без товара взимали «проезд с себя и с лошади» тоже в размере 2 алт. с человека.

С человека из Сибири, явившего сибирский товар (меха) «в проезд», взималось «приезду сибирского» — 8 алт. 2 д. (25 коп.) с человека. В том же размере взимался личный сбор с купца за проезд в Сибирь. Если человек из Сибири после распродажи своего товара возвращался в Сибирь, с него также взимался «сибирский отъезд» в размере 25 коп.

Пошлины переходного типа

1) Явка {явпеное, явчая пошлина ) — платеж, взимаемый с конца XV в. за явленные таможенникам товары и деньги на товарную закупку. Пройти через таможню, декларируя свой товар, «не складывая с воза и из судна», обязаны были все приезжие купцы, но явка взималась только с тех из них, кто привозил товар (деньги) с намерением торговать. В специальной книге записывались «для спору» имя торгового человека, место жительства, название и происхождение привезенного товара, размер взысканной пошлины — «явки» или «явленного».

Заявление товара (декларирование) было обязательным условием совершения других предторговых действий, самой сделки купли-продажи, а значит и уплаты всех торговых пошлин. Явка взималась один раз, иногда подменяя собой все торговые и проезжие пошлины в какой-либо местности, что сближало ее с торговыми пошлинами. На ее переходный характер от проезжей пошлины к торговой указывает и то, что она взималась одновременно как с транспортных средств, так и с лиц, объявлявших о своем приезде с товаром.47

Размер явки обычно составлял несколько денег с торгового человека. Как правило, явочную пошлину взимали с иногородних торговых людей и иноземцев, но не с местных жителей, «и величина ее определялась расстоянием между постоянным местожительством торговца и местом уплаты».45 Местные купцы тоже обязаны были заявить о своем привозном товаре в таможню, но обычно явки не платили.49 Так, по Новгородской таможенной откупной грамоте 1586 г., иногородним русским торговым людям явку полагалось платить в размере «с головы с человека по четыре московки». С иноземцев же, исключая англичан, предусматривалось «явки с головы с человека имати по два алтына».5" V

Сбор явки — личной пошлины — продолжался и в XVII в. Так, в Курске в это время взимали явку, явку и херное, явку херное и записки и т. д.51 Устюжские таможенники взимали с местных жителей, торговавших сельскохозяйственными и лесными товарами, пошлину «с себя явки» в размере 4 д. с человека. Иногородние же торговые люди платили «приезду», или «с себя приезду», «с себя явки гостиного», или «с лошадей», или «с лошадей приезду» или «с лошади и с проводника» в размере 2 алт. с человека или с лошади. Если же они привозили товар из Сибири, то платили «с себя монгазейского приезду» («с себя сибирского приезду») 8 алт. 2 д., или по 25 коп. с человека.52 Как можно заметить, «пошлина за приезд», если она взыскивалась с хозяина товара или его представителя, фактически выполняла функцию «явки».

3) Замыт (дословно — вместо мыта) — торговая (рублевая) пошлина, введенная в XVI в. для замены мыта и проезжих пошлин вообще.59 Если мыто взималось за проезд с товаром, то замыт — за приезд с правом торговать (участвовать в совершении сделок купли-продажи). Таким образом, он как бы представлял собой пошлину и за право проезда, и за право торговли.

Замытная пошлина взыскивалась со всякого продажного товара, а также с денег, предназначенных на его покупку.60 В уставных таможенных грамотах размер замыта неизменно составлял 1 д. с рубля таможенной стоимости без различия товара, места, откуда он был привезен, и маршрута следования. Записи таможенных книг также свидетельствуют, что ставка замыта равнялась 0.5% с продажной цены товара.61

Однако означает ли это, что замытную пошлину следовало уплатить уже при въезде в город? С. А. Шумаков отвечал на этот вопрос утвердительно. Вместе с тем имеется немало свидетельств об уплате замытных и других торговых пошлин лишь в связи с заключением сделки купли-продажи.

В XVII в. замытная пошлина все реже встречается в уставных таможенных грамотах, поскольку в большинстве поздних грамот все пошлины, дублирующие рублевую, были уничтожены.

Торговые пошлины

1) Тамга — торговая, вещная, фискальная пошлина за право торговли привозным товаром. В XIV в. тамга иногда называлась «торговой пошлиной», а в XVI в. — «рублевой пошлиной». Взималась преимущественно в денежной форме, составляя фиксированную долю продажной («таможенной») стоимости товара.

Тамга взималась с различных привозных товаров, исключая пшеницу, рожь, овес, солод, ячмень, коноплю, гречу, горох, крупы, толокно и т. п. С конца XV в. тамгой облагались и деньги приезжих купцов, на которые производились товарные закупки. В этом случае взимаемая пошлина могла называться искунным (куннъш, скунным) — от древнерусского слова «куна».65 Некоторые продовольственные товары (соль, сушеная рыба), дрова облагались тамгой в зависимости от ситуации. Не подлежали ей и съестные припасы стоимостью менее 2 алт. За редким исключением, не платили тамгу и с продажи товаров местного производства («Кто продает свое домашнее, тот тамги не дает; а который имеет прикупом торговати, и тот тамгу дает»).66

Различались и сами принципы обложения тамгой: 1) с целого ряда товаров она взималась не с цены, а с самого предмета. «Так, — отмечал Д. А. Толстой, — взималась пошлина деньгами с известного количества хмеля, с известной величины сукна, кожи, холстов, овчин, понев и т. п.»;67 2) для отдельных сельскохозяйственных продуктов ее оклад определялся «с воза» или «саней»;68 3) иногда тамга взималась в натуральном выражении, например, в виде десятого с мелких товаров: рогож, лык, мочалок, лаптей, меда, воска, хмеля и т. д.;69 4) с товаров весчих тамга могла взиматься в большем размере, чем с товаров невесчих; 5) с «лесного товара» (бревна, дрова, доски, рогожи, хомуты, лыки, зола, гробы) тамга взималась в меньшем размере; 6) иногда ставка тамги зависела от вида и типа транспортного средства, доставившего товар.70 Однако, как справедливо указывал С. А. Шумаков, если ставка тамги устанавливалась по количеству или качеству товара, то тут имеем дело с тамгою в обширном смысле или же со смешением ее с другими пошлинами.71

Непростым представляется вопрос о «технологии» взимания главной торговой пошлины. Так, Д. А. Толстой, Н. Я. Аристов, С. Н. Никольский полагали, что тамгу платили при совершении самой сделки купли-продажи с товаров, действительно проданных (непроданные товары не облагались тамгой).72 Им возражали Е. Г. Осокин, В. И. Сергеевич, С. А. Шумаков, по мнению которых, таможенное обложение совершалось прежде продажи товаров, при самом их привозе.

Действительно, уже при явке приезжие купцы обязаны были назвать цену привозным товарам. В свою очередь головы и целовальники производили таможенную оценку, которая и принималась во внимание при начислении и уплате пошлин. «Следовательно, — утверждал Е. Г. Осо-кин, — тамга падала не на действительно рыночную цену товаров, а на оценочную, которая могла быть или ниже настоящей цены, или выше».73 Так, согласно Суздальской уставной таможенной грамоте (1606), таможенным головам и целовальникам Суздаля надлежало у приезжих гостей, торговых людей Московского государства и иноземцев «их товары ценити прямо вправду (чего которой товар стоит так и ценити), да и те всякие товары и товаром цену писати в книги перед собою подлинно, да по тем книгам у гостей и у торговых людей имати таможником в Суздале на посаде и в торжинех, которые к Суздальской тамге приписаны, таможенные всякие пошлины».74

В. И. Сергеевич и С. А. Шумаков также были убеждены, что тамга взималась со стоимости привозного товара «по особой оценке» до разгрузки его на гостином дворе. В этом они усматривали «чисто татарский обычай», укоренявшийся лишь там, где татарское присутствие было непосредственным (в Новгороде и Пскове тамга была введена лишь после их покорения Москвой).75 Возражая Н. Я. Аристову, С. А. Шумаков настаивал, что уплата тамги лишь иногда происходила при продаже товаров, чаще же при самом привозе их из города и села. Причем оценка товара производилась таможенными головами и целовальниками при участии «добрых и лучших людей» после объявления торговыми людьми цены своих товаров при самой явке. В защиту тезиса о взимании тамги с оценочной стоимости товара Шумаков приводил и тот аргумент, что «необходимость предварительной явки делала невозможным неплатеж тамги».76 К этой же версии склонялся и А. Ц. Мерзон. На основании глубокого изучения таможенных книг XVII в. этот автор пришел к выводу о фактической невозможности представителям местной таможенной администрации «установить цены реальных торговых сделок, совершаемых многочисленными клиентами таможни».

Эволюция таможенных платежей в первой половине XVII в.

Процесс унификации внутренних торговых пошлин и сборов, протекавший особенно интенсивно с середины XVI в., в основном завершился с принятием Торгового устава (1653). К тому времени тамга с лошадей, скота, мяса, птицы, льна, лука, орехов и некоторых других сельскохозяйственных товаров по общему правилу взималась уже не с количества товара, а с его цены.144 Прекратилась практика сбора таможенных платежей в натуральном выражении. " Тамга и другие пошлины, обыкновенно взимавшиеся в виде фиксированного процентного отчисления с таможенной стоимости товаров, обезличивались, принимая название «рублевых пошлин». Так, в Вологде за право покупки весчих товаров: воска, меда, рыбы, икры, изюма, винной ягоды, сала, железа, щетины, пеньки, пеньковой пряжи, льна и других местные купцы платили «рублевую пошлину» в размере 0.5%. хотя по своему значению она мало чем отличалась от порядной и перекупной пошлин.145 «Рублевыми» в Вологде назывались и пошлины с продажи привозных товаров и явки денег на товарную покупку.

Некоторые торговые пошлины {весчая, замытная, осмничее, узольцо-вое и др.) сливались с тамгой (рублевой пошлиной), повышая тем самым ее удельный вес в общей сумме таможенных сборов.146 Уже в Новгородской таможенной грамоте 1571 г. содержалось предписание местным таможенникам взимать с продажи соли единую пошлину — «тамгу, вес и узольцовое» в размере 3 московок «с пошева соли руские с луба».147 В 30-е гг. XVII в. приезжий торговый человек в Гороховце платил рублевую пошлину с товара и денег в размере 3%. Если же иногородец привозил на продажу весчий товар, то с того товара таможенникам надлежало «имати с продавца рублевая пошлина с рубля по 8 денег», т. е. 4% таможенной стоимости.!4а В 1634—1635 гг. вологодские таможенники взимали «рублевого и замыту» с товара, явленного приезжими людьми, 2%, а местными — 1% (в обоих случаях ставка обычной рублевой пошлины увеличивалась на 0.5%). Требование же уплаты «рублевого и замыту и весу» автоматически вело к повышению размера пошлины с приезжего торгового человека до 2.5% таможенной стоимости товаров, а с местного— до 1.5%.149 В таможенно-правовых источниках исследуемого периода довольно часто встречается формулировка: «а тамги и осминичего от рубля алтын».150 В этой связи В. И. Сергеевич высказывал предположение, что «иногда брали тамгу с осминичим — это высшая мера тамги, она доходила до шести денег с рубля».151 В свою очередь Е. Г. Осокин и И. Д. Беляев совершенно справедливо отмечали, что размер пошлины в этом случае составлял не два алтына, а только один, т. е. тамга и осмничее как бы составляли одну нераздельную общую плату, равную 3% таможенной стоимости товара.152 Так складывались предпосылки к введению единой ставки рублевой пошлины в масштабах всей страны, и эту тенденцию уже не могло поколебать введение в начале XVII в. с фискальной целью многочисленных мелочных сборов за торговое обслуживание в виде свального, взрезного, сносного, збивального и т. п. Взималась ли «большая тамга» во внутренних городах страны? В любом случае, имеются основания утверждать, что уже в 1630—1640-х гг. московские таможенники применяли совокупные таможенные платежи. Только этим объясняется тот факт, что размер таможенного обложения импорта в русской столице составлял 4—5%. Согласно выписке из Приказа Большого прихода (1629), с товаров, явленных в Московскую таможню торговыми иноземцами, взимались пошлины «с товару с невесчего, с сукон, с камок, с жемчугу, с ефимков с рубля по осьми денег (4%. — М. Щ.), а с весчих со всяких товаров пошлин емлют по десяти денег (5%. — М. Ш.), да подужного, на котором возу товар привезут, емлют по гривне, да писчего и хереного с статьи по два алтына по четыре деньги...».175 Имеются свидетельства и самих иностранцев о взимании в русской столице пошлин с продажи «невесовых» товаров в размере 4%), а «весовых» — 5%.176

Как можно заметить, еще задолго до принятия Торгового устава 1653 г. в России складывались предпосылки к превращению многочисленных таможенных сборов, появившихся в период удельной раздробленности, в единую рублевую пошлину, ставшую с середины XVII в. основным таможенным платежом в Русском государстве