gorod_groznyi_774

УДК 9С (166)

ББК 63.3 (2 Рос-Кавказ) 52

Книга издана за счет финансовых средств, выделенных Правительством Российской Федерации в соответствии с планом основных мероприятий по подготовке и проведения проазднования в 2018 году 200-летия основания г. Грозного, во исполнение Указа Президента Российской Федерации В.В. Путина

от 26 февраля 2015 г. №99 «О праздновании 200-летия г. Грозного»

Печатается по Постановлению Президиума Академии наук Чеченской Республики (Протокол № 8, от 19 сентября 2017 г.)

Главный редактор Ш.А. Гапуров Ответственный редактор С.С. Магамадов

Редакционная коллегия:

Гапуров Ш.А., Дадашев Р.Х., Бугаев А.М., Абумуслимов А.А., Магамадов С.С., Магомаев В.Х., Мамаев Х.М.

Грозный: история и современность: Историко-этнографический сборник статей. Выпуск 1. 2017 г., посвященный 200-летию основания г. Грозного./ Под редакцией Ш.А. Гапурова, С.С. Магамадова. – Грозный: Изд-во АН ЧР, 2017. – 459 с.

В сборник включены научные статьи известных отечественных и начинающих ученых, в которых показано возникновение крепости Грозный и превращения его в окружной город, ставшего в конце XIX – начале XX вв. одним из крупных промышленных и торговых центров Северного Кавказа. В ряде статей серьезное внимание уделено развитию г. Грозного как столицы Чечено-Ингушской АССР и его вклада в Победу в годы Великой Отечественой войны 1941-1945 гг. Показано превращение г. Грозного в 60-90-е годы ХХ в. в один из крупнейших промышленных, научных и культурных центров Юга России. В сборнике также рассмотрены вопросы выдающейся роли первого Президента Чеченской Республики, Героя России А.А. Кадырова и Главы Чеченской Республики, Героя России Р.А Кадырова в восстановлении и развитии г. Грозного в 2000-х годах.

Книга предназначена для научных работников, преподавателей, аспирантов и студентов, а также широкого круга читателей, интересующихся историей нашего многонационального российского государства.

Статьи печатаются в авторской редакции

УДК 9С (166) ББК 63.3 (2 Рос-Кавказ) 52

ISBN 978-5-9500715-5-3

©ГКНУ «Академия наук Чеченской Республики», 2017.

©Ш.А. Гапуров, С.С. Магамадов, 2017.

©Оформление. ИП Тагиев Р.Х., 2017.

2

Гапуров Ш.А., Бугаев А.М., Гациева Т.И.

г. Грозный

ОСНОВАНИЕ КРЕПОСТИ ГРОЗНАЯ

Аннотация: В работе на основе широкого круга источников показана история основания крепости Грозная в 1818 г. Отмечается, что бассейн реки Сунжи был местом обитания чеченцев с древнейших времен, а к началу ХIХ в. на месте современного города Грозный было несколько десятков чеченских селений. В работе показано, что основание крепости Грозная было начальной частью плана кавказского наместника А.П. Ермолова по покорению Чечни, и шире – всего Северного Кавказа.

Ключевые слова: Чечня, чеченцы, бассейн реки Сунжа, Россия, Ермолов, крепость Грозная.

Abstract: The present article, based on a wide range of sources, treats the foundation history of the fortress of Groznaya in 1818. From ancient times, the Sunzha River basin was in habited by Chechen people, and by the beginning of the 19th century there were dozens of the Chechen settlements where the present city of Grozny stands. The foundation of the fortress of Groznaya was the Caucasian governor Aleksey Ermolov’s first part of the planto conquer Chechnya and the whole of the North Caucasus.

Key words: Chechnya, Chechens, Sunzha River basin, Russia, Ermolov, fortress of Groznaya.

Город Грозный имеет славную и древнюю историю. Он был основан в качестве крепости 10 июня (по новому стилю – 22 июня) 1818 г. у входа в Ханкальское ущелье, этих ворот в Большую Чечню, в качестве плацдарма при покорении Чечни. Грозный стал не только административным центром Чеченского округа, который с конца ХIХ в. превратился в крупнейший промышленный центр на Северном Кавказе, центр нефтедобычи и нефтепереработки в регионе, а позже – столицей Чечено-Ингушской Автономной Республики. Сегодня город Грозный – это столица Чеченской Республики. Но Гроз-

3

ный – это еще и центр становления чеченского этноса, где с древнейших времен обитали предки чеченцев.

Долина среднего течения реки Сунжи, в которой расположен г. Грозный, была издревле привлекательна для обитания. Наиболее древние из известных на сегодня археологических памятников на нынешней территории города относятся к эпохе ранней бронзы – к 3 тысячелетию до нашей эры. Расположены они в основном на территории Заводского района г. Грозного.

Наиболее ранние бытовые памятники – места обитания древних людей выявлены в нескольких местах нынешней городской территории. Это группы Ханкальских городищ и поселений, расположенных на склонах горы Сюир-Корт (Октябрьский район), Чернореченское городище и поселение – «ГIалин барз» (Заводской район, поселок Черноречье). В археологическом мире широко известно Старосунженское поселение. Среди этих памятников наиболее известны Ханкальское 2-е городище эпохи раннего железа, рядом с которым раскопан могильник сарматского времени и хорошо укрепленное Ханкальское 1-е городище. Всего на территории города Грозного известно более 30 археологических памятников. Не исключено, что древнее городище находилось и на месте первоначального заложения крепости Грозной. Эти памятники датируются I тысячелетием до нашей эры – началом нашей эры.

Таким образом, археологические свидетельства говорят о том, что на современной территории г. Грозного еще в середине I-го тысячелетия до нашей эры, и однозначно, с начала нашей эры, появились поселения предков чеченцев. С этого времени на данной территории непрерывно жили различные группы населения. В период средневековья на этом участке р. Сунжи возникли чеченские поселения, названия которых отражены в топонимике. Таких поселений известно более 40: Чечана, Алхан-юрт, БугIан-юрт, Хан-гIала, Ханакхин-юрт,

4

Кули-юрт, Ягин-юрт и т.д. [1] Наиболее крупным среди них являлся аул Алды, располагавшийся в Черноречье и практически примыкавший к Ханкальскому городищу. Время его возникновения точно не установлено, но уже в документах 1720 г. на р. Сунже упоминается местечко Буюк-Кент (отождествляемое с Бугун-Юрт), входившее в общество Алда. В 1732 г. в «Реестре горским владельцам» указывается населенный пункт Алда.

Аул Алды широко известен в истории Северного Кавказа как центр движения имама Мансура, из этого селения происходил и Александр Чеченский – один из героев Отечественной войны 1812 г. С определенной достоверностью можно утверждать о том, что аул Алды был образован потомками людей, в свое время создавших Ханкальские городища.

Таким образом, очевидно, что территория, ныне входящая в городскую черту Грозного, была заселена чеченцами задолго до основания крепости Грозной.

Первые, документально известные, торговоэкономические и политические отношения между чеченцами

ирусскими, между Чечней и Россией относятся ко второй половине ХVI в. Чеченцы имели очень тесные связи с казаками

ицарскими «служилыми людьми», которые создавали на Тереке и Сунже различные поселения – «остроги», «городки», «слободы». Зачастую чеченцы и русские вместе проживали в этих поселениях. Совместно боролись против крымскотатарских (вассальных Турции) и иранских захватчиков. Со второй половины ХVI в. важнейшее значение в торговоэкономических связях между Россией, народами Кавказа и странами Востока приобретает «Османова дорога», которая шла от Крыма до Ирана. Важнейшим стратегическим пунктом этого торгового пути стал Сунженский (или «Османов») перевоз – переход через реку Сунжу, который, судя по всем описаниям, находился на месте современного г. Грозного. Он стал важнейшим на Северном Кавказе узлом торговых дорог,

5

которым он оставался вплоть до конца ХVII в. В результате район современного Грозного, населенный чеченцами, становится к концу ХVI в. важнейшим и стратегическим центром торгово-экономической и политической жизни Чечни. Именно отсюда в 1588 г. в Москву отправилось первое чеченское посольство из 5 человек, которое ходатайствовало перед российским царем о покровительстве над Чечней. В Москву посольство прибыло в ноябре 1588 г. Чеченские посланники были приняты в Посольском приказе (тогдашнее Министерство иностранных дел России). В 1589 г. в Чечне была получена грамота Российского царя об установлении «покровительства» России над Чечней. Почти все исторические источники считают, что с 1588 г. устанавливается военнополитический союз между Россией и Чечней.

В1816 г. наместником Кавказа был назначен генерал А.П. Ермолов. Ему было поручено установить на Северном Кавказе российскую административную власть: до этого регион лишь формально считался принадлежащим России. В ноябре 1817 г. генерал разработал и представил царю план покорения Северного Кавказа. Важнейшей частью этого плана был перенос Кавказской кордонной линии с Терека на Сунжу и строительство на этой реке системы военных укреплений и крепостей.

Вначале апреля 1818 г. А.П. Ермолов выехал из Тифлиса на Северный Кавказ. В Червленную он прибыл 18 мая, вместе

сначальником своего штаба А.А. Вельяминовым, задержавшись на Правом фланге для ознакомления с ситуацией в Кабарде. К его приезду в Червленной был собран большой отряд российских войск: 4 батальона пехоты, 8-й егерский полк, прибывший из Крыма, 500 казаков и 16 орудий, общей численностью 7 тыс. чел. [2, c. 79–80] Для того времени это была очень серьезная военная сила, учитывая, что горцы были совершенно неорганизованны.

6

По приказу главнокомандующего в Червленную были вызваны старшины всех чеченских селений по Тереку. И тут нужно отметить одно интересное обстоятельство. Российские власти на Северном Кавказе все свои действия начинали с переговоров с горскими владельцами и если уж с ними удавалось договориться (что чаще всего и происходило), то особых проблем с подвластным населением не возникало. Так было в Кабарде, в Дагестане и в других районах Кавказа. Целый ряд авторов (Я.З. Ахмадов, Ш.Б. Ахмадов, Э.А. Борчашвили и др.) отмечают, что такие князья в начале ХIХ в. были и у чеченцев. Действительно, в середине ХVIII в. изгнанные из Большой Чечни кабардинские и дагестанские князья основали между Тереком и Сунжей ряд селений, в том числе князья Бе- ковичи-Черкасские, Турловы. Однако ни с одним из них Ермолов за весь период своего пребывания в Чечне дело иметь не захотел. «…К ним не было обращено ни одной прокламации главноуправляющего краем. …Это доказывает, что ни Бековичи, ни Турло не имели никакой власти над народом» [3, c. 563]. Ермолов собрал в Червленной только старшинчеченцев, имеющих реальные авторитет и власть в своих селениях. В репрессивно-ультимативном тоне (которого наместник будет придерживаться вплоть до 1826 г.) он потребовал от них безусловной покорности. «Мне не нужны мирные мошенники, – заявил им Ермолов, – выбирайте любое: – покорность или истребление ужасное» [4, c. 80]. Чтобы наверняка обезопасить российские войска от нападений чеченцев при переходе с Терека на Сунжу, «проконсул» задержал старшин в качестве заложников. С этой же целью позже в лагерь были взяты от их селений аманаты [5, c. 304]. (Одним из средств покорения горцев кавказской администрацией еще с ХVIII в. было избрано еще одно бесчеловечное средство – брать заложников или аманатов у горских обществ в качестве верноподданности. При Ермолове аманатство приняло всеобщий характер. «Аманатов – или разорение» – это его постоянное

7

требование к горцам. Насильственно взятые аманаты должны были обеспечить безусловное выполнение ермоловских приказов и распоряжений. Заложники служили гарантией покорности своих соплеменников: они расплачивались жизнью, если последние не хотели покориться. Таким образом, Ермолов, не зная жалости, стремился покорить Кавказ российскому владычеству и не останавливался перед применением бесчеловечных средств водворения порядка. И в данном случае, при начале наступления на Чечню, наместник объявил чеченским старшинам, что если через их земли пройдет хоть один «отряд хищников» и нападет на русские войска, то аманаты их и они сами будут повешены, а селения их будут «загнаны в горы, где их истребят голод и моровая язва» [6, c. 251]. 24 мая российские войска переправились через Терек и разбили лагерь на Сунже в 6 верстах от Ханкальского ущелья. Опасаясь нападений чеченцев (чтобы те не отрезали его от тыла – Терской линии), он оставил одну роту и 2 орудия для охраны Терской переправы. Однако чеченцы не предприняли ни одной попытки нападения на русские войска. «Чеченцы, издали высматривая движение наше, не сделали ни одного выстрела до прибытия нашего к Сунже», – отмечал Ермолов [7, c. 251]. Более того, «чеченцы левого берега Сунжи явились с хлебомсолью, по своим обычаям» [8, c. 253]. И тут надо правильно понять ситуацию. Встреча с хлебом-солью вовсе не означала, что чеченцы были рады вооруженным пришельцам или что это была форма приветствия. Конечно, нет. Это был прием народной дипломатии. Чеченцы надеялись, что с русским командованием удастся договориться мирным путем, удастся избежать кровопролития. Ответ Ермолова был вполне в его стиле: он потребовал немедленно выдать аманатов со всех сунженских селений. Если чеченское население междуречья Терек-Сунжа пыталось всячески избежать вооруженной конфронтации с русским войском, несколько иная ситуация складывалась по другую сторону Ханкальского ущелья.

8

Появление русских войск в Червленной, а затем и на Сунже настолько встревожил аргунских чеченцев, что они, не зная еще о цели и намерениях Ермолова, бросились укреплять и без того неприступное Ханкальское ущелье – ворота, ведущие в Чечню со стороны Кавказской линии, обороняемые двумя лесистыми высотами, которые составляли передовое укрепление «чеченского фронта, обширной кавказской крепости». Многие семейства, помнившие погромы Булгакова в 1807 г., бежали в горы; другие укрылись в соседних лесах, готовые по первой тревоге покинуть и эти скромные убежища.

В начале июня под руководством обер-квартирмейстера Кавказской армии подполковника Верховского началось строительство крепости Грозной, «которая по положению своему, стесняя жителей во владении лучшими землями, стоя на удобнейшей дороге к Кавказской линии», должна была закрыть выход чеченцам к Тереку и Сунже через Ханкальское ущелье [9, c. 304]. Крепость была заложена в том месте, где в советское время находился сквер имени Чехова, включая Республиканскую библиотеку.

Появление крупного отряда российских войск на Сунже крайне встревожило чеченцев. Первоначальные их действия (в мае–июне 1818 г.) показывают, что они не собирались оказывать вооруженного сопротивления и надеялись достигнуть приемлемого компромисса с царскими властями. С этой целью к Ермолову в конце мая явились несколько делегаций чеченских старшин. «Живущие за Сунжей присылали уже старшин, – писал Ермолов А.А. Закревскому 31 мая 1818 г. – просить позволения жить безмятежно и в безопасности» [10, c. 287]. Однако «попытка вступить в переговоры с тем, чтобы покончить дело по-прежнему, одним заявлением наружной покорности, не имело успеха». На этот раз российские войска (в отличие от прошлых лет) пришли в Чечню «всерьез и надолго» и потому «проконсул» выдвигает перед чеченцами предельно жесткие требования: прекращения нападений на

9

кордонную линию, возобновления «давней присяги на покорность», возвращения всех пленных и беглых русских солдат, поставок продовольствия, леса, перевозки грузов для армии [11, c. 304–305]. 30 мая Ермолов обратился к чеченским старшинам с угрожающим письмом, которое не оставляло никаких сомнений в его намерениях и в методах его действий. «Вот мой ответ, – заявляет он, – пленных и беглых солдат немедля отдать. Дать аманатов из лучших фамилий и поручиться, что когда придут назад ушедшие в горы, то и от них взяты будут русские и возвращены.

…В посредниках нет нужды и потому не спрошу я ни Турловых, ни Бамат-Девлет-Гирея, ни Адиль-Гирея Тайманова. Довольно одному мне знать, что я имею дело со злодеями. Пленные и беглые или мщение ужасное» [12, c. 499]. Одновременно на чеченцев, проживающих по Тереку и Сунже, были наложены тяжелые повинности: доставка леса, хлеба, предоставления 500 повозок с быками для российской армии – «безденежно» [13, c. 287]. «Накануне проведения военнополитических мероприятий, предусмотренных планом покорения Чечни, главнокомандующий обрел уверенность, жесткость и перешел к ультимативным распоряжениям» [14, c. 175]. В этом свете весьма странным звучит утверждение Л.В. Шатохиной о том, что Ермолов «на уровне европейской дипломатии предлагал (горцам. – Авт.) переговоры о дружбе» [15, c. 60]. В Чечне «проконсул» за все 10 лет своего пребывания в крае не только ни разу не предложил какие-либо переговоры о «дружбе», но с завидным постоянством отвергал многочисленные предложения чеченцев о поисках мирного компромисса с Россией.

Ермолов, выдвигая к чеченским старшинам требования прекратить набеги на кавказскую линию – «хищничества», выдать «воров», т.е. виновных в этих набегах, сам отлично знал, что выполнить все это старшины не в состоянии. В своих «Записках» он прямо пишет об этом: «…Между чеченцами

10