люционеров, в которых преследовались политические, агитационные цели. Народник П. А. Лавров на мелодию и размер французской "Марсельезы" создал стихотворение "Отречемся от старого мира". Появились созданные марксистами революционные гимны и марши, также нередко имевшие свои литературные образцы ("Варшавянка" Г. М. Кржижановского, "Смело, товарищи, в ногу" П. А. Ради-на, "Интернационал" А. Коца и др.). Они исполнялись на маевках и демонстрациях.

4. ФОЛЬКЛОР ПЕРИОДА ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

В годы Великой Отечественной войны (1941-1945) процессы создания и бытования устного народного творчества протекали особенно быстро.

Фольклор периода Великой Отечественной войны — это произведения различных жанров: песенные, прозаические, афористические. Они создавались самими участниками событий и боев,

тружениками фабрик и заводов, колхозных полей, партизанами, жителями временно оккупированных районов, узниками фашистских концлагерей и тюрем, девушками, насильно угнанными в гитлеровскую Германию. В этих произведениях нашли художественное отображение жизнь и борьба народов нашей страны, героизм защитников отечества, вера в победу над фашистскими захватчиками, горечь отступления, радость победы, преданность Родине и предательство, верность в любви и любовные измены.

Фронтовой фольклор — произведения народного поэтического творчества, созданные на фронтах Великой Отечественной войны воинами всех национальностей СССР. Он бытовал преимущественно на языке межнационального общения — русском. Фронтовой фольклор был распространен во всех родах войск: среди летчиков, моряков, танкистов, связистов, пехотинцев, саперов. Основные жанры фронтового фольклора — песни, частушки, предания, устные рассказы, анекдоты, пословицы, поговорки, загадки.

Особенно распространено было песенное творчество фронтовиков. Их песни в жанровом отношении многообразны: марши, баллады, песни юмори-

372

стические, лирические песни-письма и песни-ответы, сатирические песни-паро- дии, высмеивавшие фашистов и их главарей.

Так, старая городская песня "Крутится, вертится шар голубой..." в предвоенные годы получила широкую популярность благодаря кинофильму "Трилогия о Максиме" (сценарий Г. Козинцева и А. Трауберга). Фильм часто демонстрировался в городских и сельских кинотеатрах и клубах, с экрана песенка быстро шагнула в зрительскую аудиторию, ее распевала молодежь.

Ввоенное лихолетье эта незамысловатая песенка стала источником для произведений, высмеивающих фашистских захватчиков и их главарей. На различных фронтах звучали ее сатирические и юмористические переделки о том, как крутится, вертится Гитлер чумной — влип он в историю с этой войной.

Вгоды войны создавались и другие многочисленные подтекстовки на мелодии популярных песен профессиональных авторов. Среди них "Катюша" М. Исаковского и М. Блантера1, "Синий платочек" Е. Петерсбурского, Я. Галицкого и М. Максимова, "В землянке" А. Суркова и К. Листова, "Темная ночь"

В. Агатова и Н. Богословского. Исполнение разных текстов на одну мелодию — явление, характерное для частушек, а также для некоторых жанров старого, классического фольклора (былин, исторических песен, баллад).

Фронтовые песни распространялись не только устно, но и в письменной форме. Они вкладывались в письма, заносились в записные книжки, девичьи альбомы, помещались в боевых листках, печатались в дивизионных и армейских газетах.

Фронтовой фольклор — своеобразная поэтическая летопись войны. Были сложены песни об обороне Одессы, Москвы, Севастополя, Ленинграда, Сталинграда и других городов, о подвигах отдельных героев. Главная тема фронтового фольклора — защита Родины, русской земли, которую в песнях называли священной, родной, любимой. Народ особенно дорожил песнями, в которых возникали индивидуализированные образы безымянных героев: танкист, связист, летчик, моряк Черноморского флота. Фольклорный образ советского солдата представал в героике подвига и в лирике чувств.

Десятки тысяч произведений возникали по горячим следам событий, устный репертуар обновлялся вслед за изменяющейся обстановкой.

1 См.: розанов И.Н. песни о катюше как новый тип народного творчества // Русский фольклор Великой Отечественной войны. – М., 1964. – С. 310-325.

373

Б. П. Кирдан, один из авторов настоящего учебника, в книге, вышедшей к 50-летию Победы, писал: "В сентябре 1941 г. меня, окончившего курсы младших лейтенантов, направили в 345 стрелковую дивизию, которая формировалась в Махачкале и Дербенте (Дагестан). Там я впервые увидел море

— детство мое прошло в степном районе Украины. Увидев безбрежные водные просторы, я вспомнил песню, которая пользовалась популярностью в моих родных местах:

Раскинулось море широко, И волны бушуют вдали. "Товарищ, мы едем далеко,

Подальше от нашей земли".

Это была народная песня, которую называли по первой строке — "Раскинулось море широко", или "Кочегар", поскольку в ней рассказывалось о смерти кочегара1. Затем дивизию передислоцировали на побережье Черного моря — в Туапсе.

Вдекабре 1941 г. нашу дивизию срочно погрузили на корабли (больше торговые, чем боевые), и мы отошли от берега (куда нас везли, мы не знали

—военная тайна). Вскоре мы в полной мере не только увидели, но и почувствовали, что значат слова "волны бушуют вдали". Был шторм, и нас сильно качало. Когда прибыли к месту назначения, многие не могли стоять на ногах. А там, невдалеке, видны были всполохи и слышны разрывы снарядов и бомб, ружейно-пулеметная стрельба. Наш транспорт вошел в Северную бухту Севастополя. Враг прорвал оборону наших частей. Над Севастополем нависла угроза, но наша 345 стрелковая дивизия, полнокровная, недавно сформированная, но еще не обстрелянная, спасла положение. После нескольких суток упорнейших боев враг не выдержал и отошел. Второй штурм Севастополя был отбит. Отбит с большими для нас потерями, но и враги понесли немалые потери — иначе бы они не отошли.

Вянваре 1942 г., в период относительного затишья, я услышал знакомую мелодию и начало песни: "Раскинулось море широко..." Прислушался...

После первой строки слова были другие, не те, которые я знал с довоенного времени. Незнакомый мне моряк пел: Раскинулось море широко у крымских родных берегов...

Это была песня защитников Севастополя, сложенная недавно, но еще до нашего прибытия на защиту прославленной столицы черноморских моряков. Запали в душу слова:

1 Песня имела сложную творческую историю. В 1843 г. поэт Н.Ф. Щербина написал стихотворение «Моряк». На его основе в конце XIX в. поэт-любитель Г.Д. Зубарев создал стихотворение о смерти моря- ка-кочегара. Стихотворение стало популярной песней, ее мелодия – народная. См.: Гиппеус Е. В. «Раскинулось море широко» (История песни). – М., 1962.

374

Если, товарищ, нам здесь умирать. Умрем же в бою как герои, ни шагу назад нам нельзя отступать.

Пусть нас в эту землю зароют.

В таком виде эту строфу пели едва ли не до конца мая — начала июня 1942 г., когда появился ее новый вариант:

Так значит, товарищ, нам здесь умирать.

Умрем же в бою как герои...

Появление нового варианта было вызвано тем, что защитники Севастополя знали: враг предпримет новый штурм. Дело в том, что 18 января 1942 г. фашистские войска вновь оккупировали Феодосию, а 15 мая — Керчь. Бои на Керченском полуострове закончились победой врага. Освободившиеся воинские части и технику фашистское командование начало перебрасывать под Севастополь. Вскоре началась усиленная бомбардировка города, артиллерийских позиций, тылов наших соединений и частей — шла подготовка к штурму. Враг постоянно сбрасывал листовки, призывая к сдаче города; о том же вещали громкоговорители. Однако подавляющее большинство защитников Севастополя было непреклонно в своем желании отстоять город. В их среде и появилась строка: "Так значит, товарищ, нам здесь умирать" — и сохранены следующие, звучащие как клятва.

В новом варианте песни появилась строфа, в которой была отражена реальность тех дней — нехватка боеприпасов:

Прощай, Севастополь, наш город-боец. Прощайте, орлята-ребята, патронам в обойме приходит коней,, одна лишь осталась граната.

И выражена уверенность в том, что победа в конечном итоге будет за воинами Красной Армии:

Пускай мы погибнем в неравном бою. Но братья победы добьются. Взойдут они снова на землю свою, с врагами сполна разочтутся.

В песню вносились коррективы даже тогда, когда фашисты захватили го-

род:

Мы долгие месяцы дрались в кольце, за свой Севастополь сражались, дома эти, улицы, камни его недешево гадам достались.

375

В дни обороны Севастополя я был тяжело ранен во время отражения танковой атаки врага. Находясь на излечении, в августе 1942 г., я услышал еще один вариант песни. В нем были слова:

Так яркое солнце нельзя потушить. Так шторм успокоить нет силы, Не будут враги в Севастополе жить, Он станет им только могилой.

<...> 9 мая 1944 г. войска Отдельной Приморской армии освободили Севастополь. Выраженная в песне уверенность была реальной: враг был изгнан из города.

Так под влиянием обстановки на фронте защитники Севастополя изменяли свою песню, создавали ее новые варианты, стремясь запечатлеть создавшиеся условия, свои думы и чаяния"1.

Наряду с песнями, в годы войны продолжала свою жизнь традиционная сказка. Сказки, а также многочисленные анекдоты часто исполнялись в госпиталях и непосредственно на фронте — во время кратковременного отдыха бойцов. Среди них были большие мастера-рассказчики, каждый со своей манерой и со своим репертуаром.

Фольклорист-фронтовик Л. Н. Пушкарев записывал прозаические жанры русского фольклора непосредственно в боевой обстановке. Он поделился своими воспоминаниями.

"Большой популярностью пользовались сказки о солдатах и вообще о военной службе. Во время войны солдат занял прочное место среди сказочных персонажей. Герои фронтовых сказок, как правило, поступали на службу, быстро продвигались по служебной лестнице и дослуживались до генералов (в крайнем случае — до полковников!). Встречалась во фронтовых сказках и обратная ситуация: героя отдают в солдаты, он плохо служит, становится предметом насмешек, его наказывают, пока не появляется его невинно оклеветанная жена, которая и спасает героя от унижений. <...> Детальное описание службы в армии присутствует во многих сказках. В то же время мне не встретилось ни разу описание реального боя; бой сохранялся традиционный. Видимо, в сказочную ситуацию современный бой не вписывается!

А вот военный быт властно врывался в традиционную волшебную сказку, особенно в богатырскую, описывающую битвы и сражения. Показательны в этом плане сказки о Еруслане Лазаревиче и Бове Королевиче. Вот пример из сказки о Еруслане, услышанной на фронте. Царь Вахрамей говорит Еруслану: "Отдаю тебе половину царства". А Еруслан ему рапортует: "Мне не нужно полцарства, а я хочу жениться на твоей дочери!.." А вот как

1 «И поет мне в землянке гармонь…»: Фольклор Великой Отечественной войны / Сост., вступ. ст., примеч., словарь Б.П. Кирдана. – М., 1995. – С. 8-11.

376

описывалась встреча Еруслана с богатырской ратью: "...Наехал на силу богатырскую побитую. Ну, не так много побито, как под Сталинградом, но все же порядочно..." Совсем в правилах воинского устава действует Еруслан, обращаясь к своим богатырям: "...Он скомандовал: По коням! — и поехал в чистое поле, в широкое раздолье, в зеленые луга разгуляться". <...> Приведенные примеры подчеркивают жанровую органичность внедрения реалий военного времени во фронтовой фольклор, стремление сказочника осовременить сказку, прикрепить ее к войне и военному времени"1.

Партизанский фольклор и фольклор населения временно оккупированных врагом территорий — другая яркая страница устного народного творчества в годы войны. В жанровом отношении он имел сходство с фольклором фронтовым, однако отличался тематическим своеобразием. Партизанский фольклор отображал боевые подвиги партизан, подневольную жизнь населения, бесчинства захватчиков.

Подобно фронтовикам, партизаны с песней шли в бой, возвращались с боевого задания; с песней же вступали в освобож-

денные села. Пели во время марша и отдыха, в минуты радости и печали, тоски по родным местам и семьям, по любимым девушкам. Попав в безвыходное положение, партизаны нередко умирали с песней на устах.

Командир партизанского соединения дважды Герой Советского Союза С. А. Ковпак в своей книге "От Путивля до Карпат" писал, что у комиссара соединения С. Руднева была одна песня, которую он чаще всего пел. "Выйдет вечером из землянки, шинель внакидку, сядет на пенек вместе со своим Радиком <сыном>, обнимет его, прикроет полой шинели и затянет:

В чистом поле, поле под ракитой, Где клубится по ночам туман, Там лежит, лежит зарытый. Там схоронен красный партизан.

И слышишь: у одной землянки подхватили, у другой — и по всему лесу пошла песня:

Я сама героя провожала В дальний путь на славные дела. Боевую саблю подавала. Вороного коника вела

1 Пушкарев Л.Н. сказка и война (Из наблюдений фольклориста-фронтовика) // Живая старина. – 1995. – №2.

– С. 2-3.

377

. Эта песня стала любимой у путивлян"2.

Автор текста этой песни — поэт М. Исаковский, музыки — композитор В. Захаров. Песня так понравилась партизанам, что ее пели везде, где сражались народные мстители. Ее неоднократно записывали от партизан Брянской области, Беларуси, Украины. Создавались новые варианты, песня бытовала как подлинно народная. По свидетельству партизан, песню "В чистом поле, поле под ракитой..." они тихо пели после похорон погибших товарищей.

Партизаны рассказывали сказки, анекдоты (особенно сатирические — о врагах), всевозможные истории, легенды, пели частушки. Сочувствие населения, оказавшегося на оккупированной врагом территории, было на стороне партизан. Многие произведения, созданные по ту сторону линии фронта, осуждали старост, полицаев, других прислужников врага (Для продажной псины — кол из осины; Партизана — к обеду, а предателя — к ответу). С явной симпатией к партизанам и с ненавистью к врагам создала новую сатирическую сказку известная сказочница из Воронежской обл. А. К. Барышникова (Куприяниха), которой пришлось пережить трудности оккупации (см. в Хрестоматии

"Как фашистский генерал к партизанам в плен попал").

Фашисты жестоко расправлялись с авторами и исполнителями произведений устной народной поэзии.

Молодая преподавательница второй вяземской школы Шура Баранова распространяла тексты песен с помощью листовок. Ночью она писала песни на небольших листочках и расклеивала их по улицам города. Не-мецко-фашист- ские захватчики с трудом выследили патриотку и расстреляли ее. Шура Баранова умерла, но начатая ею борьба с помощью песни продолжалась. "На следующее утро, — писал А. Корнеев, — на деревьях и заборах Вязьмы появились сотни маленьких беленьких листочков. Это неизвестные помощники трагически погибшей Шуры Барановой подняли ее оружие и несли пламенные слова советских песен в широкие массы оккупированного города"2.

Особый раздел фольклора военных лет — фольклор полонянок: произведения, созданные девушками в фашистской неволе. В них выражена острая тоска по родине (Жалко до слез родных берез). В песнях девушки жаловались на подневольную жизнь. На ногах у них — кандалы; ранним утром немец-надзи- ратель поднимает их на работу криком "Авштей, авштей!"... А оставшиеся на родине матери изливали свое горе в причитаниях, которые война с фашистами наполнила новым содержанием (см. в Хрестоматии "Милые вы наши деточки, горькие головушки...").

2Ковпак С.А. От Путивля до Карпат. – М., 1949. – С. 34-35.

2Корнеев А. Молодые партизаны Смоленщины. – Смоленск, 1946. – С.93-94.

378