Б. А.'Рыбаков писал: "Почему нет былин о молодом герое, победившем Волжскую Болгарию, Хазарию и вступившем в бой с самой Византийской империей, — Святославе? Летопись приводит отрывки восторженной придворной поэзии о князе-рыцаре, но в народном былинном эпосе нет ни блестящих дел полководца, ни его имени. Народ упрекал его в том, что он искал "чюжея земля... а своея ся охабив". В итоге — молчание былин о Святославе. Далеким от интересов русского народа был Ярослав Мудрый, тоже прославленный летописцами. Он окружил себя наемными варягами, не мог противостоять ляхам, бежал с поля боя. Народ не отвел этому князю места в своей поэтической сокровищнице. Летописи прекрасно объясняют, почему былины в особом, сильно нарушенном в XVI—XVII веках цикле воспели Всеслава Полоцкого, избранного киевлянами князем после восстания 1068 года, и почему образовался еще один цикл былин вокруг имени второго князя Владимира — Мономаха, твердо и успешно оборонявшегося от половцев. Из тех князей, которых воспевал придворный княжеский поэт Боян (Мстислав Тмута-раканский, Ярослав Мудрый, Олег и Роман Святославичи), ни один не попал в народный былинный эпос"1.

2. ПРОБЛЕМА ПРОИСХОЖДЕНИЯ И ИСТОРИЧЕСКОЙ ПЕРИОДИЗАЦИИ БЫЛИН

Вопрос происхождения и исторической периодизации былин очень дискуссионный. Как было показано в историографической главе ("Собирание и исследование русского фольклора"), основные научные направления (академические школы) решали его по-разному. Не менее сложно решается этот вопрос и в современном эпосоведении2. Необходимое условие изучения эпоса, его истории и теории — сопоставление былин с летописями и хрониками. "Наш эпос в основе своей был искони историческим, — подчеркивал В. Ф. Миллер,

— <...> и никакие позднейшие внесения в него сюжетов фантастических и романических не могут затушевать его главный фон"3.

В. Ф. Миллер пришел к следующему предположению о времени и среде возникновения былин. Он писал: "Итак, мы предполагаем, что к XI веку, периоду сложившегося русского национального сознания, о котором свидетельствуют летопись и другие

1 Рыбаков Б.А. Русский эпос и исторический нигилизм // Русская литература. – 1985. – №1. – С. 159. См. также в Хрестоматии исследований).

2 См. дискуссию 1983-1986 гг. на страницах журнала журнала «Русская литература»: 1983, №№ 2-4; 1984, № № 1—4; 1985, №№ 1, 2; 1986, №3.

3 Миллер В.Ф. Лекции по народной словесности. – М., 1909. – С. 276.

192

письменные памятники, относится создание Владимирова цикла героических сказаний, первообраза позднейших былин. В создании песен этого круга могли участвовать и княжеские певцы и дружинные, так как объектом воспевания могли быть популярные в дружине и народе князья и такие же дружинники, воеводы или "храбры", вроде Добрыни и Путяты. <...> Воспевая князей и дружинников, эта поэзия носила аристократический характер, была, так сказать, изящной литературой высшего, наиболее просвещенного класса, более других слоев населения проникнувшегося национальным самосознанием, чувством единства Русской земли и вообще политическими интересами"1. Несмотря на многолетнюю критику этой теории за "аристократизм", она не утратила своего объективного научного значения.

Даже в период разгара вульгарно-социологического подхода к фольклору некоторые ученые находили возможность выразить ей поддержку. Например, Ю. М. Соколов писал: "Утверждать, однако, что создателями-исполнителями былин в Древней Руси были непременно только крестьяне -землепахари, что былина была от начала до конца продуктом лишь крестьянского творчества, было бы неверно, так как огромное большинство былин говорит о событиях, совершавшихся в городах (Киеве, Великом Новгороде, Галиче-Волынском и т. д.), и в них содержатся исторически очень верные детали городского (военного, княжеско-боярского, купеческого) быта. Во всяком случае слагатели былин были люди бывалые, люди, хорошо знавшие страну и бытовую и общественную жизнь различных слоев народа"2.

Эпос был усвоен и скоморохами. Эта среда оказала на него влияние: на первый план выступила занимательность. В самих былинах ряд сцен представляет скомороховпевцов на пирах у князя Владимира. Скоморохом наряжается Добрыня Никитич. Есть и собственно скоморошьи былины ( "Вавило и скоморохи" и др.)3.

В "Очерке истории русского былинного эпоса" В. Ф. Миллер охарактеризовал общий процесс развития эпических песен Владимирова цикла. Их становление и расцвет происходили в Клеве XI— XII вв., а со второй половины XII в. (после ослабления Киева) эти песни переместились на запад и на север, в Новгородский край.

1 Миллер В.Ф. Очерк истории русского былинного эпоса… – С. 26-28. 2 Соколов Ю.М. Русский фольклор. – М., 1941. – С. 247.

3 См.: Новгородские былины / Изд. Подготовили Ю.И. Смирнов и В.Г. Смолицкий. – М., 1978. – С. 301-312.

193

Исследователь писал: "Эти сказания, прототипы позднейших былин, окружили имя "старого" Владимира в XI веке. В этом веке выработался уже определенный тип этих поэтических сказаний, выработался их стиль, образный язык, стихотворный склад. Героический элемент определился политическими условиями южнорусской жизни — постоянной войной с восточными кочевниками, сначала печенегами, затем половцами. Песни <...> прославляли выдающихся дружинников, идеализируя их подвиги, и прикрепляли их к Киеву и кн. Владимиру. К этому центру тянули и сказания местные — черниговские, переяславские, ростовские, которых следы находим иногда в летописных известиях, иногда в современных былинах. В XII в. эпос Владимира пережил свой период расцвета вместе с расцветом культуры, литературы и искусства. Самый выдающийся князь этого времени Владимир Мономах, прославляемый удачными войнами с половцами, наложил свою печать на эпического Владимира по крайней мере отдельными чертами, а имена некоторых его современников сохранились в былинах.

Вместе с падением экономическим и политическим Киева, передвижением южнорусского населения на запад и северо-восток с крайней необеспеченностью жизни в Приднепровье со второй половины XII в., начинается оскуднение эпической поэзии в этих местах. Ее традиция продолжает жить на западе в Галицко-Волынском княжестве вследствие вышеуказанных благоприятных условий. Эта традиция продолжает жить и на севере в Новгородском крае, который в X и XI и частью XII веках еще тесно связан был своими политическими и экономическими интересами с Киевом и сам участвовал в создании и хранении сказаний, связанных с Владимиром и с новгородскими личностями"1.

Современные ученые решают проблему происхождения и развития былин в плане их исторической поэтики, что существенно углубляет основные положения старого эпосоведения.

Приведем мнение С. Н. Азбелева2. В духе идей А. Н. Весе-ловского исследователь полагает, что новая былина — всегда итог соединения двух источников. Один из них обладает конкретным историзмом, "дает фактическое содержание, связывающее былину с историческим событием" (это историческая песня или исторический рассказ о недавнем прошлом). Второй источник

— эпическое наследие. "Оно включает произведение в традицию, вводит в

круг былинного эпоса".

1 Миллер В.Ф. Очерк истории русского былинного эпоса….– С. 55.

2 Азбелев С.Н. Народный эпос и история (к изучению национального своеобразия) // Русская литература. – 1983. – №2.– С. 104-117.

194

Азбелев рисует следующую картину эволюции. Сначала — славянский "родовой" (догосударственный) эпос, пронизанный мифическим миропониманием

ипрошедший свой долгий путь развития. Затем — конкретно-исторический эпос Южной Руси — древнерусские лироэпические песни. Естественный путь их эволюции был оборван золотоордынским нашествием. Собственно былины бытовали почти исключительно на пространстве древней Новгородской земли

итам, где осели переселенцы из этой местности.

Эпическая традиция новгородского Севера отличалась от эпической традиции Южной Руси, поэтому в Новгородской земле произошло переоформление древних южнорусских песен. Исследователь отметил: "Эволюция тех произведений Южной Руси, которые оказались занесены в Новгород, протекала в условиях, отличных от естественных. Отсюда — более интенсивное нарастание стихийного вымысла и более широкое использование "постороннего" эпического материала". Азбелев считает, что дошедший до нас народный эпос позволяет судить только "о содержании исторических песен Киевской Руси, но не о форме их". Представление о том, "насколько высока была степень конкретного историзма в эпическом творчестве Древней Руси и насколько высок был его поэтический уровень", дают "Слово о полку Игореве" и такое сравнительно позднее явление, как украинские народные думы1.

Состав русского эпоса формировался постепенно. Современные исследователи, обобщая накопленные наукой знания о былинах, предлагают конкретную историческую периодизацию их сюжетов.

В. П. Аникин выделяет четыре периода, каждый из которых дал эпосу своих героев.

Первый — мифологический: он завершается к IX в. ("время возникновения и первоначального развития эпических песен").

Второй — киевский: IX — середина XII в. ("Эпические песни предшествующего времени в этот новый период истории сосредоточили свое действие вокруг Киева и стольного киевского князя").

Третий — владимиро-суздальский: с середины XII до второй половины XIV в. ("В это время произошло оформление цикла былин с Ильей Муромцем во главе", а также "сложилась специфическая группа новгородских былин"). Это был период государственного и этнического развития Северо-Восточной Руси.

1 О них см. в двух монографиях Б.П. Кирдана: Украинские народные думы (XVнач.XVII в.). – М., 1962; Украинский народный эпос. – М., 1965.

195