Василий Шукшин

1929−1974 Охота жить

Краткое содержание рассказа

Читается за 3 мин

оригинал— за 30 мин

Центральные герои произ­ве­дения — старик Никитич и молодой парень. Действие разво­ра­чи­ва­ется в тайге.

Старик Никитич, который с «малых лет таскался по тайге» иногда обитает в избушках, каких много выруб­лено по тайге. Так было и в этот раз. Нежилая, но уже согретая теплом сгора­ющих в печурке дров, она каза­лась давно обжитой. Никитич сидел и курил. Вдруг на улице «пошар­кали лыжи», затем в дверь стук­нули палкой. Осипший от мороза голос поин­те­ре­со­вался, можно ли войти. Никитич сразу понял: «Не охотник», потому что охотник не стал бы спра­ши­вать, а сразу бы вошёл. На пороге пока­зался парень. У него не было оружья, и одет он был легко. Это ещё раз подтвер­дило догадку Ники­тича.

Пока парень отогревал руки, старик рассмотрел его. Парень был красив, но худ. Больше всего Ники­тича удивил взгляд — какой-то прямой и «стылый». Разго­во­ри­лись. Затем выпили. Парень много курил, ругал кого-то, упомянул даже Христа, а затем признался старику, что бежал из тюрьмы. Сказав это, снова посмотрел на старика своим «стылым» взглядом и поин­те­ре­со­вался, пойдёт ли Никитич его сдавать. Никитич был удивлён: он и не думал о чем-то подобном. А парню сказал одно: «Поймают, надо было доси­деть». Ники­тичу понра­вился парень, и было жаль его. Гость сказал старику, что ближайшие три дня пере­сидит у него, а потом будет двигаться к станции — благо доку­менты уже есть. Вскоре он лёг спать.

Никитич сидел и курил, когда в дверь снова посту­чали. Парень проснулся, вскочил, схватил ружье Ники­тича. Старик еле его успо­коил. Вошедших оказа­лось трое, и среди них был начальник районной милиции. Те, кто явился вместе с ним, были приез­жими. Мили­ци­онер Протокин, знающий Ники­тича, стал инте­ре­со­ваться — кто же это ночует в избушке кроме старика? Не разду­мывая, старик сказал, что это — геолог, отставший от своих. Вскоре пришедшие тоже уснули.

Никитич проснулся рано, «едва обозна­чи­лось в стене оконце». Парня рядом не было. Никитич чиркнул спичкой, и увидел: ни парня, ни фуфайки, ни ружья не было. Старику стало обидно и досадно. Он быстро оделся, взял ружье одного из спящих, и вышел. Свежая лыжня пока­зы­вала направ­ление, по кото­рому ушёл парень. Вскоре старик догнал его. И, зная дорогу, в одном месте Никитич свернул в лес: он хотел встре­тить парня лицом к лицу, «хоте­лось ещё раз увидеть прекрасное лицо парня».

Как только парень вышел из просеки, старик поднялся навстречу ему. С криком «руки вверх», Никитич направил в него ружье. В глазах парня отра­зился ужас. Никитич улыб­нулся, а потом опустил ружье. Стал ругать парня за то, что тот украл ружье и фуфайку. Парень стал гово­рить, что не хотел будить старика, но Никитич не поверил. Тогда парень попросил продать ружье. Никитич отка­зался. Решили посту­пить по-другому. Парень мог взять ружье, но выйдя из тайги к селу, в котором жил Никитич, должен был отдать ружье в Крайнюю избу, куму Ники­тича. Парень и старик распро­ща­лись и пошли в разные стороны.

Никитич уже прошёл всю просеку, когда вдруг услышал звук, похожий на треск сука. В это же мгно­вение он почув­ствовал резкую боль и упал лицом в снег. Больше он ничего не услышал и не почув­ствовал, даже то, что с него сняли ружье и заки­дали снегом. И как сказали: «Так лучше, отец, надёжней».