Заключение

Есть три принципа, каждый из которых выставлялся в свое время как общее правило в работе нервных центров и каждый из которых представляет как бы непримиримое противоречие с двумя прочими. И в пользу каждого можно, однако, привести много фактов (рис. 4). Хронологически первый из них может быть назван принципом Э. Геринга — Брейера: возбуждение, рождающееся от раздражения, имеет тенденцию разливаться по нервным центрам так, что имеющаяся в данный момент реакция переводится в ее противоположную (например, вдыхание в выдыхание, экстензия в флексию и т. д.).

Второй принцип Икскюлля: возбуждение, рождающееся от раздражения, имеет тенденцию направляться всегда к центру, наиболее покоящемуся.

Наконец, принцип доминанты: возбуждение, рождающееся от раздражения, имеет тенденцию направляться к центру, наиболее деятельному.

Нужно было бы написать отдельную книгу, чтобы детально разобрать конкретное значение этих трех принципов, поставленных рядом. Сейчас я позволю себе высказать лишь мимоходом мое убеждение о том, как обстоит дело в действительности.

10) 19.9%, 11) 25.4%, 12) 20.6%, 13) 20.6%, 14) 21.0%, 15) 20.1%... Надо читать ати цифры, как предлагает Кекчеев: «Нарастание коэффициента полезного действия начинается не сразу, и на второй день обучения происходит даже уменьшение его, вызванное нарушением привычных координации и незакончившимся созданием новых» [³⁰]. Путь наименьшего сопротивления в механизмах нашего тела вырабатывается лишь путем упражнения и сноровки, а так часто наблюдается, что предшествовавшие сноровки противятся и мешают усвоению новых.

105

Когда мы подходим к животному, застывшему в относительном покое в известной позе (например, к животному, лежащему с подогнутыми ногами), и наносим ему самое слабое, впрочем физиологически действительное раздражение, волна возбуждения разливается более или менее диффузно по нервной сети, центры приходят в более или менее равномерное слабое возбуждение; но в то время как центры-сгибатели не смогут прибавить ничего заметного к имеющемуся уже пассивному сгибанию (в силу так называемой «активной недостаточности мышц», благодаря которой, например, икроножная мышца не может разогнуть ноги в пятке, когда она вполне согнута в колене), центры-экстензоры тотчас заявят о своем возбуждении на сильно растянутых до сих пор разгибателях. Мы будем тогда иметь реакцию по принципу Икскюлля.

Теперь подойдем к тому же животному в момент, когда оно занято, скажем, лаканием пищи (при условии, что животное не имеет причины нам не доверять). Легкое волнение, которое мы в нем вызовем, например поглаживанием, усилит лакание. Точно так же легкие раздражения содействуют родовому акту, ритмическая му-

0—¹———-^————т—^ зыка облегчает трудную работу, журчанье ручейка содействует ходу мыслей Канта и т. п. Это все реакции по принципу доминанты.

Но достаточно сильное раздражение одного и того же нерва вызывает на животном глубо-Р™- ^- кое вдыхание, если оно падает в момент выды-объяснение в тексте, хания, и глубокое выдыхание, если оно падает

в момент вдыхания. Оно может произвести сгибание, если нога была перед тем активно разогнута, и оно же ведет к разгибанию на ноге, активно согнутой. Это реакция по принципу Геринга—Брейера.

В том царстве относительности, какое представляет из себя центральная нервная система, каждый из этих принципов имеет свое место в определенный момент и каждый будет до крайности односторонен, если мы попробуем утверждать его в отдельности.

Мне кажется, что всем трем мы найдем их естественное место, если представим себе мысленно ход возбуждения в виде кривой, балансирующей около уровня покоя. Насколько реакция может идти в двух противоположных направлениях (скажем: вдыхание—выдыхание, сгибание-разгибание и т. п.), кривую возбуждения мы можем изобразить в виде периода амплитудами вверх п вниз от оси покоя. Тогда в непосредственной близи от оси покоя и при слабейших раздражениях мы будем иметь область реакций РТкскюлля. Развитие возбуждения на полном ходу будет отвечать моменту, когда те же слабейшие раздражения будут подкреплять имеющуюся реакцию. Это — область принципа доминанты. Наконец, возбуждение, близкое к кульминации, будет теми же раздражениями останавливаться и переводиться через критические точки в обратные. Эта область критических реакций соответствует принципу Геринга—Брейера. Доминантные реакции приходится аналогизировать не со взрывными, как может показаться на первый взгляд, а с каталитическими процессами.⁸

«Вся наша жизнь есть борьба». Это верно. И прежде всего борьба возбуждений в нас самих, борьба вырастающих в нас сил и побуждении

⁸ Весьма близкое к принципу доминанты представление развивал в свое время Форстер [^3!]. Но у него дело рисовалось так, что чрезвычайный «заряд» возбуждения в центрах разрешается от малейшего добавочного стимула. Это именно взрывные реакции, не отвечающие тому, что мы связываем с доминантой и ее функциональным характером.

106

между собою, постоянное возбуждение и постоянное же торможение. Суровая истина о нашей природе в том, что в ней ничто не проходит бесследно и что «природа наша делаема», как выразился один древний мудрый человек. Из следов протекшего вырастают доминанты и побуждения настоящего для того, чтобы предопределить будущее. Если не овладеть вовремя зачатками своих доминант, они завладеют нами. Поэтому, если нужно выработать в человеке продуктивное поведение с определенною направленностью действия, это достигается ежеминутным, неусыпным культивированием требующихся доминант. Если у отдельного человека не хватает для этого сил, это достигается строго построенным бытом.⁹

ЛИТЕРАТУРА

[1] Н. Е. Введенский. О соотношениях между раздражением и возбуждением

при тетанусе. СПб., 1886, стр. 8—22, 96—102. [2] Н. Е. Введенский. 1) Тр. СПб. общ. естествоисп., 11, 1880, стр. 201—204.

2) Pfluger's Archiv, 25, 1881, стр. 129.

3 См. [I], стр. 324.

4 Н. Е. Введенский. Журн. Общ. охран, народи, здравия, I, 1897, стр. 1.

5 Н. Е. Введенский и А. А. Ухтомский. Работы Физиол. лаб. СПб. унив.,

3, 1909, стр. 143.

[6] F r е u s b е г g. Pfluger's Archiv, 10, 1875, стр. 194. [7] А. А. Ухтомский и И. А. В е т ю к о в. Новое в рефлексологии и физиологии

нервной системы, сб. I. Под ред. В. М. Бехтерева. ГИЗ, М.—Л., 1925, стр. 51. [8 В. A v е п а г i u s. Kritik der reinen Erfahrung, II. 1890, стр. 275. [9] А. А. У хт омский. Русск. физиол. журн., VI, 1—3, 1923, стр. 31. [10] См. [5], стр. 174, 175.

[11] J. Loeb. Vergleichende Gehirnphysiologie. Leipzig, 1899. [12] Н. Е. Введенский. 1) Folia neurobiologica, 6, 1912; 2) Comptes rendus de

1'Acad. des Sc. de Paris, 1912, 16 Juill. [13] А. А. Ухтомский. Новое в рефлексологии и физиологии нервной системы,

сб. II, 1926.

[14] И. А. В е т ю к о в. Докл. в Петрогр. общ. естествоисп., декабрь 1923 г. [15] А. А. Ухтомский. О зависимости кортикальных двигательных эффектов от

побочных центральных влияний. Юрьев, 1911, стр. 186. 16 См. [13].

17] R. Magnus. Korperstellung. Berlin, 1924, стр. 272, 410. 18] А. С. Пушкин. «Бессонница». 19] Л. Н. Толсто и. Письмо к Буланже 18 марта 1902 г. Посмертные худож.

произв., 1912, стр. 192.

• [20] Л. Н. Толстой. Война и мир. Собр. соч., 8, 1887, стр. 216. [21] Э. К а н т. Антропология. СПб., 1900, стр. 49, 50.

⁹ Говорят: собственность есть «инстинкт». Надо сказать на это: ну и что же, что инстинкт? Это отнюдь не значит, что всегда и непременно человеческая деятельность, как натянутая резинка, будет срываться вновь и вновь, чтобы стукнуться в этот инстинкт, как в роковую силу. Природа наша возделываема. Заданное в ней мы берем, чтобы подняться выше на путях тех проектов, которые строятся для предстоящего. И интерес не в том, что эти проекты будущего являются надстройками над древними инстинктами, интерес не в фундаменте, а в том, что на этом фундаменте строится. Сами фундаменты, хотя и медленно, необходимо должны изменяться по мере роста все новых и новых условных связей И. П. Павлова. Поэтому инстинкты — не незыблемый постоянный фонд, а расширяющееся и преобразующееся достояние человека. Из того, что при анормальных условиях высшие достижения сдают наиболее легко, а наидревнейшие остаются, не значит, что наидревнейшие суть «основы поведения человека», а новые и высшие не являются таковыми. Из древнейших животных инстинктов поведение современного нам нормального человека можно понять столько же, сколько и из свойств яйца и зародыша. Можно сказать, что все дело человека и его поведение — в построении и культивировании новых инстинктов. Как я убежден, наиболее важная и радостная мысль в учении дорогого И. П. Павлова заключается в том, что работа рефлекторного аппарата не есть топтание на месте, но постоянное преобразование с устремлением во времени вперед.

107

[22] Фр. Карстаньен. Введение в критику чистого опыта. СПб., 1898, стр. XII;

ряд интересных примеров этого рода см.: Лапшин. Философия изобретения,

II, 1922, стр. 75—107.

[23] А. А. Ухтомский. Врачебная газета, 1924, № 29. [24] W. М с D о u g a 11. Brain, 26, 1903, dp. 153. [25] И. С. Б е р и т о в. Новое в рефлексологии и физиологии нервной системы,

сб. II, 1926. [26] См. [13].

[27] См. [15], стр. 141, 142, 173, 178, 211. [28] См. [11]: C. S. Sherrington. The integrative Action of the Nervous System.

London, 1910, стр. 362.

[29] И. С. Б е р и т о в. Ergebn. d. Physiol., 23, 1924, стр. 64. [30] К е к ч е е в. Физиология труда. Госиздат, 1925, стр. 207. [31] F б г s t е г. Die Physiologic und Pathologie der Coordination. Jena, 1902, стр. 71—73.