Utopia_i_utopicheskoe_myshlenie

вынуждены были отказаться” .

Он улыбнулся, как будто бы иронично процитировал офи­ циальную точку зрения, выразив тем самым свое несогласие с ней. Улыбка теперь напоминала скорее размышление, и он про­ должил речь:

”Я не сомневаюсь, что постепенно, потихонечку, но очень скоро, без революционной пальбы и шума (так как это револю­ ции изнутри) мы станем свидетелями увядания никем не описан­ ной политической структуры, считающейся инстинктивным ше­ девром Британии. Парламент, как вы знаете, превратился в фор­ му времяпрепровождения. Нам же необходимы только верхов­ ный правитель и гражданская служба. Уже сейчас в стадии фор­ мирования находится политический колледж, в котором будут обучаться будущие высшие чиновники. Аппарату в целях обес­ печения преемственности власти необходим постоянный глава. Если вы думаете, что им станет символический рабочий Билл, то вы ошибаетесь. Достаточно монарха, существа вне политики. Лояльность британского рабочего британской королевской семье общеизвестна, и она выражает инстинктивное чувство важ­ ности наличия номинального правителя, как бы стоящего над ’’потеющими” профессиональными политиканами. Наши товари­ щи, рабочие Америки, уже начинают выступать против принци­ па республики, видя в президентстве чудовищный абсолютизм, венчающий собой грязную политическую борьбу за власть. Как знать? Быть может, очень скоро Декларация независимос­ ти будет низложена, и все англоязычные народы мира — или, правильнее, народы, говорящие на языке английских рабочих, — воссоединятся вокруг общих принципов под единым началом.

Но это в будущем, и я прошу прощения у вас, леди и джен­ тльмены, что позволил себе отойти от нашей непосредствен­ ной цели. В чем же она состоит? Какую задачу мы должны ре­ шить во время вашего пребывания — увы, насильственно вам навязанного, хотя хотелось бы, чтобы оно было доброволь­ ным, —в Кроуфорд Мэнор? Прежде всего, мы бы хотели, чтобы вы приняли сердцем то, что уже готов принять ваш разум. Мы бы хотели, чтобы вы кожей прочувствовали равенство. Равенст­ во во внешнем мире, где отсутствуют привилегии и где даже са­ мо понятие исключительной личности —Гитлера, Наполеона Бо­ напарта, Чингисхана — вызывает отвращение. А как быть с ис­ ключительно талантливой личностью, скажете вы, ученого или гения, мыслителя, чье новое вйдение напрочь перечеркивает ста­ рое? Уверяю вас, что он не будет уничтожен в зародыше, ибо принцип эгалитаризма достигнет тех высот, о которых пока еще можно только мечтать. Искусство, мысль, поиск нового при­ надлежат внутреннему миру, частному сектору жизни. Человек выдающихся способностей, гений не нужен внешнему миру, однако это не означает, что он там не будет оценен по достоин­

350

ству. Но оценка не есть прерогатива мира рабочих, она должна стимулироваться тем внутренним миром, который, уважаемые леди и джентльмены, вы перепутали с другим миром, думая, что вы его отвергли, но, как выясняется, он отверг вас” .

Мистер Пэттигрю вдруг заговорил громко и жестко, и Беву показалось, что он сумасшедший. Мистер Пэттигрю прокричал: ”Вы согрешили. Вы, согрешили. Согрешили против равенства, согрешили против братства” .

”Но не против свободы” .

Бев в смущенди обернулся, чтобы увидеть того, кто так грубо вмешался. И с удивлением осознал, что это был он сам. По залу, нарастая, пронесся шепоток. Непонятно было, против кого он направлен. Но мистер Пэттигрю уже ухватился за это слово и, размахивая руками и буравя слушателей огромными глазами, заставил всех вновь обратить внимание на себя.

’’Свободы, — заорал он. — Вы даже не понимаете значение этого слова. Вы, не задумываясь, проглотили триаду лозунгов приблудной революции. И не сообразили, что два первых из них принадлежат внешнему миру, а последний обретает значение только в мире внутреннем. Свободы —а кто у вас ее отбирает? Свобода есть свойство индивидуальной вселенной, которую вы, если хотите, можете исследовать, ибо нет вселенной, где не властны даже естественные законы, как бы вам этого ни хоте­ лось. Какое это имеет отношение к миру труда и плате за этот труд? Вы остановили свой выбор на свободе, которую невоз­ можно отыскать во внешнем мире, и обрели тюрьму”. Воцари­ лось тягостное молчание, присутствовавшие прятали от Бева глаза, словно боясь заразиться от его взгляда. Мистер Пэттигрю вдруг с поразительной быстротой оттаял, задорно усмехнулся, снял очки и вытер их галстуком.

’’Свобода, —сказал он, и глаза его затуманились. —Только в языке английских рабочих данное слово звучит правильно, и только в нем. А я и так уже перегнул палку с этой свободой, разглагольствуя тут столько времени”. В зале раздался изумлен­ ный вскрик, в основном из женской половины, как реакция на шокирующий коллоквиализм, неприемлемый для ораторс­ кой манеры мистера Пэттигрю.

”Я выступал тут в роли зануды, демагога. Уверяю вас, не это мое настоящее призвание. Пока вы здесь находитесь, наде­ юсь, нам удастся еще не раз встретиться и разделить дру^ с дру­ гом наши благословенные внутренние миры. Спокойной ночи” . Он сказал это уже в очках, а глаза его вновь были острыми.

С трибуны он сошел под аплодисменты. Но Бев не аплоди­ ровал. £..]

Убедившись в том, что Бев неисправим, власти возвращают ему сво­ боду, заявив при этом, что с его взглядами он все равно не сможет жить в их обществе и будет раздавлен. По дороге в Лондон Бев останавливает

351

попутную машину, водитель которой, узнав о том, что Бев был на кур­ сах перевоспитания, сообщает ему, что полковник Лоуренс (известный английский писатель 30-х годов, оказавшийся легендарным героем мно­ гих английских романов) готовит выступление против существующего режима. Бев направляется по указанному адресу*.

ВОПРЕКИ ВСЕМУ ЗЕМНОМУ

Адрес был следующий: дом номер 41 по Глиб-стрит, бывшей Чезвиг. Прежде чем позвонить, Бев еще раз взглянул на послед­ нюю страницу ’’Свободного британца”. Дом был очень ветхий, окруженный террасами, с запущенным садом перед ним и с пе­ реполненным мусорным ящиком. Ему открыла жующая что-то девушка с рыжеватыми кудряшками, одетая в зеленый костюм с желтой бляхой. ’’Подождите там”, — сказала она, кивнув го­ ловой на дверь справа. Но в тот же момент раздался грохот: по не покрытым ковром ступеням спускался усатый мужчина в зеленых брюках и белой рубашке, с газетой в руках. Он по­ смотрел на Бева, передавая бумаги девушке.

’’Все пятеро там, Берил. Я вас знаю?” —обратился он уже к Беву. Тот ответил: ”Вы уже выяснили это в прошлый раз. Ва­ ше имя Форстер” .

—Фолкнер. Я один из инспекторов Его Величества. А у вас какая-то уэлльская фамилия? Вы ищете работу?

—Я пришел выяснить возможность комиссии какого-ли- бо рода. Моя фамилия Джонс. Магистр искусств. Университет.

—Сейчас возьму пиджак, — сказал Фолкнер. —Здесь очень душно. Мне нужно, сделать перерыв. Чертовски хочется выпить. Берил, вы не попросите нашего старшего демократа принести что-нибудь? Мы с этим господином будем у Физеров.

В комнате для отдыха —она же бар —у Физеров Фолкнер, желтая эмблема которого рельефно выделялась на черном фоне мундира майора, жадно выпил свой джин с тоником и попросил еще. Бев проглотил поднос сэндвичей и сделал глоток двойно­ го виски. ’’Дайте расценки, — потребовал Фолкнер. — Все вер­ но, однако, долго это не продлится.

—Вы хотите сказать, что цена падает?

—Я хочу сказать, что это скоро совсем ничего не будет стоить. Здесь будет полный хаос и беспорядок, но это, правда, еще только в будущем, все придет со временем”, —сказал Фолк­ нер, рассматривая бедно одетого, хотя и чисто выбритого Бева. Сам он выглядел изящным, милым, лукавым; его блестящие черные волосы были коротко подстрижены и разделены пробо­ ром как по линейке. ”Вы такой непослушный мальчик, не так ли. Ну ладно, не отвечайте мне. Я только что кончил мой отчет

* Прим. перев.

352

на ста страницах о состоянии обучения наукам в средней школе. Если вам не понравится —как хотите.

—Что за работа была у вас?

—А какого рода работы имеются?

—Вступление в круг облеченных полномочиями происходит у нас обычно на самых верхах. Так хочет Его Светлость. Я не могу позвонить в Аль-Дорчестер, но он определенно будет там завтра. Вы могли бы прийти туда с рекомендательной запиской.

—Его Светлость?

—О, мы его так именуем, босса. Он полковник. Лоуренс не настоящее его имя. Он даже не англо-ирландец. Деньги хо­

Умственно отсталая. Жертва лекарств, облегчающих роды. Мог ли я решиться на другого ребенка? —стакан виски дрожал в его руке.

—Конечно, могли, —Фолкнер сделал знак рукой бармену. — А девочка хорошенькая?

—Плотная и краснощекая, о боже, я не должен был бы так говорить о собственной дочери. Раннее сексуальное развитие. Теленаркоманка.

—Это можно сказать о любой тринадцатилетней девочке, — проговорил Фолкнер. — Когда отправитесь в Аль-Дорчестер, возьмите ее с собой.

—Зачем? Ладно, спасибо, —он выпил еще порцию двойного виски.

—Они там хотели бы знать все, — туманно ответил его со­ беседник. —Сейчас я напишу вам записку. —Он нацарапал что-то на листочке блокнота, оторвал его, свернул, отдал Беву. Затем спросил:

—Какого вы придерживаетесь вероисповедания?

—Вероисповедание? А какое это имеет значение? —Фолкнер ждал ответа. —Ну хорошо, я был воспитан в духе ортодоксаль­ ных методистов. Все это, конечно, в прошлом. Теперь ни во что не верю. Бог оставил этот мир.

—Ах, так! — сказал Фолкнер, — ну, так думает далеко не каждый. Я унитарист. Мне это очень помогает. Его Светлость весьма интересует этот пункт. Он заклятый враг общества, свих­ нувшегося на материализме, и верит, что единственный выход — это возврат к Богу. Он захочет знать, что вы думаете на этот счет.

—Какие условия, где я буду жить? — снова осведомился

Бев.

—Обычные, но боюсь, что для женатых мест не будет. Но

353

23-57

дочь в Аль-Дорчестер все же возьмите. Спросите Абу-Бакара. А где вы живете сейчас?

—Я только что оставил Кроуфорд Мэнор. Курс перевоспита­ ния не оказал на меня никакого влияния. В настоящее время у меня 30 фунтов.

—На этом далеко не уедешь. У нас есть что-то вроде неболь­ шого транзитного сборного пункта на станции Тарнхем-Грин. Только для офицеров. Я мог бы устроить вас там на ночь, если хотите.

г —Вы так добры.

—Нет, это моя работа. Нам нужны хорошие офицеры. Очень много младших офицеров. Руководство армией —всегда проб­ лема.

—А армия большая? Спасибо. (Ему дали третью порцию двойного виски.) Фолкнер холодно посмотрел на Бева, прежде чем ответить.

—Как Армия Спасения, примерно. Но мы не анархисты, мы за силу, за патриотизм, за Бога, за мастерство. Мы альтернатив­ ное государство. У нас нет оружия. Нет намерения действовать вне закона. Вернее, нет, пока закон не перешел границы разум­ ного.

—Но он уже сделал это, —сказал Бев печально.

—Нет. Напрягите воображение. Или просто ждите. Не ду­ маю, чтобы вам пришлось ждать долго. У событий свой собст­ венный смысл. Что бы разум ни воображал, он прежде всего все-таки инструмент сомнения и нерешительности. Ждите. Еще один на дорожку?”

Транзитный сборный пункт когда-то был небольшой бис­ квитной фабрикой. Бев обнаружил несколько комнат на шесть спальных мест с очень чистыми туалетами и кухню, где можно было получить хлеб, сыр и крепкий чай. Офицерского бара не было. Поговорив с лейтенантами Брауном и Дерридой, с капи­ таном Чакраворти и майором Латимером, Бев понял, что они ждут размещения в провинции — Дарлингтоне, Бэри, СентЭдмундсе, Дьюргаме и Пристоне. Чакраворти подсчитал, что силы Свободных Британцев составляют сейчас свыше 50 ООО

человек и продолжают расти, но им, как он сказал, не хватает младших офицеров. Латимера очень волновал вопрос размеще­ ния боеприпасов. Он был уверен, что скоро возникнет необходи­ мость вооружаться. Он настоятельно рекомендовал использовать автоматическое оружие, а при необходимости и учебное оружие. Но им нужна была система арсеналов и они нуждались в обеспе­ чении свободной циркуляции оружия. ”Мы будем ждать до дня G, —говорил он, —но дальше все произойдет очень быстро”.

’’День G?” — удивился Бев. Они посмотрели на него как на человека, невежество которого простить невозможно, но потом Деррида сказал: ’’Конечно, вы здесь новый, вы можете не знать.

354

День G — это день всеобщей (general) забастовки. Этот день будет и ихним, и нашим. Найдутся люди, чтобы им противо­ стоять” .

”А откуда поступит оружие?” —спросил Бев. Они сдержали смех, а Чакраворти ответил: ”А вот это вы уже должны знать. Такого невежества ничто не извиняет” . Больше он ничего не ска­ зал, потом осторожно зевнул и объявил, что пора ехать. Ему на­ до было поспеть на поезд 05.15, за полчаса до этого приняв отряд Дрейна и Сиведжа.

Бев поднялся довольно рано. Он должен был забрать Бесси до 08.15, когда детский автобус привозит их к школе. Бев пое­ хал на подземке —исчезающий вид транспорта, на который пока не распространилась забастовка —от Тарнхем-Грин до Бэнка, а затем сделал пересадку к Хайбери и Илингтону. Интернат дево­ чек находился в стороне от Эссекс-Роуд. На Тарнхем-Грин он купил газету, везде говорилось о забастовке; газета была полна пробелов, так как типографы наложили запрет на публичное упоминание некоторых тем. На первой странице говорилось о начавшейся в этот день забастовке строительных рабочих. Здесь же была помещена фотография Джека Барлепа, профсоюзного лидера, который с заносчивым видом говорил, что переговоры ни к чему не привели, и разумные требования 20-часовой рабо­ чей недели и повышения зарплаты на 20 фунтов были грубо от­ вергнуты на объединенном заседании производителей и пред­ принимателей. ’’Братья! Они знали, что будет, и вот теперь это произошло”.

Бесси ожидала вместе со своими подругами детский авто­ бус и что-то жевала, слушая рок, гремевший из транзистора, при­ надлежавшего девочке цыганской внешности. В первый момент она не узнала своего отца, затем, воскликнув: ’’Папа”, бурно об­ няла его. Бесси хорошо выглядела в своей короткой голубой юбке и вызывающем красном свитере; казалось, ее тело утон­ чалось книзу, резко контрастируя с грудью. ’’Это мой папа, его показывали по телеку” , — оповестила она своих друзей. «За­ бастовка, наконец, кончилась, — Бесси вновь обратилась к от­ цу. — Это было ужасно без телевизора, верно, Линда? Ну вот, сегодня показывают ”Роуд Флузи” ». Девочка цыганской внеш­ ности крутила ручку настройки приемника. На фоне музыки, которую она пыталась поймать, слышны были отдельные слова:

—Шейх Абдурахман заявил... ни при каких обстоятельствах забастовка не была бы разрешена... На Грейт Смис-стрит плани­ ровалось... —затем их снова прервала музыка, громкая, грубая, изломанная. Бев сказал:

—Поймай-ка новости. Кажется, передают что-то важное.

—Да пошел ты, —ответила цыганка. —Автобус идет, Бесси.

—Бесси, ты едешь со мной, — сказал Бев. —Собирайся. — Бесси взвыла. Ее подруги с шумом поднимались в автобус,

355

23=

имитируя сексуальную атаку на водителя, который устало ог­ рызнулся: ’’Прекратите сейчас же” . Бесси попыталась проследо­ вать за ними. Подружки Бесси рванулись к ней, готовые, каза­ лось, разодрать Бева. Бев сказал:

—Только на один день. Завтрак. Кино.

—Но сегодня вечером по телевизору ”Роуд Флузи”Л

—Но я говорю только о дне.

—Значит, я не должна укладываться?

—Наверное, нет. — Бев и водитель в большом замешатель­ стве обменялись кивками. —Возьми все-таки какие-то вещи, то, что имеется в виду под вещами.

—А что? Губную помаду? Лак для волос?

—Идем, —сказал Бев. После его поездок у него в кармане оставалось еще 25 фунтов. Он повел Бесси в Крампсел Ямбокс и наблюдал, как она ела сосиски руками. Потом Бесси расска­ зывала отцу о своей жизни в приюте для девочек, рассказ сводился главным образом к телевизионным передачам, кото­ рые она посмотрела. Забастовка — это так ужасно, забастовки должны быть запрещены законом, зато мисс Ботрелл стала по­ казывать им фильмы вместо этого. И потом у них там нет ши­ рокоэкранного телевизора, что сущее надувательство; кроме того, в наличии всего один аппарат, и когда они спорят о том, что смотреть, стоит крик, и только клочья летят. Но сегодня все должно быть нормально: все поголовно хотят смотреть ”Роуд Флузи” . Казалось, что Бесси не помнила своей матери, она смут­ но представляла свой прежний дом; своего отца помнила пото­ му, что его показывали по телевизору. Она ,говорила о Реде Азеле, Дерти Нелле, Блек Лизе. Рассказывала, как однажды ночью они пустили одного мальчика в спальню, выбросили его одежду из окна и заставили его делать с ними всякие вещи, но он не смог сделать много, и это все было совсем не так хорошо, как показывают по телевизору.

Завтраком Бев угощал Бесси в Пиг-ин-Блэнкит по Тоттенгамской дороге и опять наблюдал, как дочь ела сосиски руками. Потом она съела две порции крема с соусом Олд Пигги. У Бева еще оставалось денег на то, чтобы сводить ее в час на сеанс ’’Планеты секса” в Доминьон; Бесси хотела посмотреть еще раз, но он возразил: —’’Нет, теперь мы выпьем чаю (зная, что они не

левизор, он там есть”. —Бев пересчитал свои деньги. Они могли позволить себе такси до Грин Парка, но оттуда уже должны были добираться пешком. У станции метро продавали ”Ивнинг Стандарт” . Заголовок гласил: ’’Скэбы угрожают забастовке строителей мечети”. Но денег на газету не было.

Поверх Аль-Дорчестера развевался желтый флаг с названием организации, вытисненным прекрасной арабской вязью; про­

356

жектора заливали его светом. Бев и Бесси прошли через вер­ тящиеся двери. Вестибюль был полон арабов; некоторые в хала­ тах, другие в плохого покроя костюмах западного образца. В длинной зале подавали чай. Бесси промолвила:

’’Посмотри на их причуды” . Уставшие официанты-англичане щипцами клали рожки с кремом и эклеры на тарелки надмен­ ным арабам. Бев приказал:

’’Сядь здесь” . —И он плюхнул ее в кресло канареечного цве­ та, а сам направился к администратору осведомиться о полков­ нике Лоуренсе. Ему сказали, что полковника ожидают с мину­ ты на минуту. Бев вернулся к Бесси. Она пожаловалась: ”Ты же сказал, что у нас будет чай. Я хочу таких пирожных”.

—Тихо, детка. У меня не очень много денег.

—Но ты же обещал. —Она ткнула его в грудь крепеньким кулачком. Кое-кого из пьющих чай арабов эта сцена позабави­ ла. Один из них^ белоснежном халате и чалме смотрел сквозь темные очки с непонятным выражением. Он сказал что-то висло­ ухому молодому человеку в плохого покроя коричневом ко­ стюме. Тот кивнул, подошел к Беву и обратился к нему со сло­ вами: ’’Его Высочество приглашает вас к чаю” .

—Так... — Бев, казалось, засомневался. Бесси повторила: ’’Его Высочество?”

—Он просит вас разделить с ним чаепитие.

—Скажи Его Высочеству, что мы согласны, —ответила Бес­ си и энергичным жестом сдернула Бева со стула. Они подошли. Бев поклонился Его Высочеству.

—Садись, —сказал Его Высочество. Раздался хлопок в ладо­ ши. Появились двое официантов с серебряными чайными подно­ сами и причудливыми пирожными. Бесси не стала дожидаться, пока .подадут щипчики, и сразу набросилась на них. Его Высо­ чество улыбался с натянутой снисходительностью. Он обратился к толстому мужчине в синем двубортном пиджаке со впалой грудью, говоря по-арабски длинными гортанными фразами, час­ то прочищая себе глотку. Мужчина отвечал, кивая головой: ’’Gamil, Gamil. Harusun?”

—Что вы имеете..? —начал было Бев, но почувствовал неко­ торое волнение в коридоре. Прибыло какое-то очень важное лицо.

—Аль Оране, —сказал Его Высочество. Бев поднялся:

—Извините меня. У меня встреча. Я...

—Оставь ее, — перебил его толстяк. —Она есть кушать. За ней не бойся. —Как бы в залог этих слов он хлопнул в ладоши, призывая официантов. Бев видел полковника Лоуренса в первый раз. Он был неимоверно высок; нос типичного средизем­ номорца и бледность северянина на лице; одет в зеленый пиджак с неяркой желтой окантовкой на лацканах, поверх накинут черный плащ. За ним шло человек пять или шесть: белых,

357

коричневых, черных. Полковник быстро говорил что-то по-араб­ ски адъютанту с лицом баклажанного цвета. Направляясь к лиф­ там, он поклонился арабам, пьющим чай, с почтительной тор­ жественностью. JB руках полковник Лоуренс держал плеть для верховой езды. Бев подошел и, достав свое рекомендатель­ ное письмо, обратился к адъютанту:

—Послан майором Фолкнером.

—О’кей. Идите со мной. Нужно будет долго ждать, а может быть, и нет. Сейчас происходит много событий. Поднимайтесь на следующем лифте. —Слишком высокий, чтобы войти в лифт, полковник Лоуренс, казалось, нагнулся к Беву. Дверь закры­ лась. Бесси уже, наверное, принялась за седьмой эклер. Его Высочество неназойливо поощрял ее. Бев сел в следующий лифт.

Комната, где ему пришлось ждать, оказалась роскошным залом ожидания, спешно превращенным в офис. Офис? По­ жалуй, скорее в военный штаб. Две девушки в зеленом, одна из них кивнула Беву: ’’Привет”, — работали с телексом и пишу­ щей машинкой, каретка которой передвигалась справа налево (шрифт, несомненно, арабский). На одной стене висела карта Соединенного Королевства, другую украшала карта Большо­ го Лондона. На них были воткнуты флажки. В районе Вест­ минстера был приколот черный ромб с исламским полуме­ сяцем посредине. Вне всяких сомнений, новая мечеть. Девуш­ ка за машинкой — типично английский цветок, —бодро стуча­ щая на машинке с арабским шрифтом, поднялась из-за стола и достала кока-колу из холодильника. Она молча протянула ста­ кан Беву, которому очень хотелось пить.

Когда вошел полковник Лоуренс, Бев вытянулся по стойке с бессмысленно зажатой бутылкой в руке. Его глаза й крапин­ ку, устремленные на полковника, нервно вспыхивали, приводя в замешательство.

—Для формальностей мало времени, — голос полковника оказался тенором пронзительного тембра с едва заметным шот­ ландским акцентом. —Началось. Ну что же, хорошая рекомен­ дация от майора, майора...

—Фолк-нера, —отозвался адъютант с лицом цвета баклажана.

—Вы, как я думаю, очень образованны. Есть у вас журна­ листский опыт?

—Я выпускал в течение года университетский журнал. Но послушайте, сэр, я хотел бы...

—Вы хотели бы знать условия контракта и т.д. Некогда, я же сказал. Этим вечером объявляется забастовка. Нам нужна полноценная информация из первых рук, самое позднее к 22.00. Необходимо, чтобы вы отправились на Грейт Смисстрит.

—Боюсь, я опасаюсь...

—Боитесь? А, понимаю. Дай ему денег, Редван. Выдай

358

erviy плащ. Возьмите такси. Вооружитесь записной книжкой и ручкой. Мне кажется, у вас ничего нет. Скоро, я обещаю вам, если вы будете верны и послушны, у вас будет все. —В сопро­ вождении адъютанта полковник Лоуренс направился в сосед­ нюю комнату. Бев нахмурился и глотнул кока-колы. Девуш­ ка, которая печатала на машинке, не поднимая головы, сказала:

—Уж он такой.

Бесси все еще набивала себе рот, но уже более медленно. Она промычала что-то невразумительное. Арабы снисходительно наблюдали за этой сценой. ’’Телек”, —сказала она. Бев ответил:

—Я должен уйти. Работа полковника Лоур...

—С ней все порядок.

Опьяневшая от сладостей Бесси посмотрела на своего отца и, казалось, его не узнала. Может быть, из-за плаща. Или из-за огромной шляпы-котелка, оказавшейся в действительности лег­ ким стальным шлемом. Бев подошел к двери, привратник оста­ новил для него такси. Бев вручил ему пятифунтовую бумажку. Привратник, избалованный восточной щедростью, скорчил не­ довольную мину. Бев двинулся в путь. Был зимний вечер. Дви­ жение на улицах небольшое. Бензин дброг, и автомобили не де­ шевы. Вот угол Гайд Парка. Гросвенор Плас. Виктория-стрит. Водитель напевал про себя какую-то грустную мелодию. Впереди угол Грейт Смис-стрит, Вестминстерское аббатство. Огромная мечеть, конечно же, бросала вызов старому христианскому хра­ му британского варианта. Бев услышал шум толпы. Он протя­ нул водителю десять фунтов, не дожидаясь сдачи. ’’Катитесь вы со своей сдачей”, —сказал водитель. Бев дал ему еще десять фу­ нтов. ’’Порядок, парень”. И вот оно перед ним вживе —начало великого противостояния.

Толпа была раздражена, полицейскому кордону едва удава­ лось удерживать ее. Цокая копытами, конные констебли пере­ мещались взад-вперед. Все было залито светом гигантских про­ жекторов, питавшихся от генераторов электрического тока, ус­ тановленных на огромных грузовиках. При их свете работали люди. Сколько их было? Сто? Больше? Два уходящих в небо портальных крана, вращая своими стрелами, с величайшей осто­ рожностью опускали на землю ковши с блоками кирпича. Ко­ лонна бетономешалок, урча, перемешивала цемент с песком. Ра­ бочие в алюминиевых касках спускались и поднимались по лестницам. Электрический подъемник доставил на леса бригаду каменщиков. Толпа забастовщиков осыпала ругательствами штрейкбрехеров. По Грейт Смис-стрит передвигался грузовик с громкоговорителем, голос, рвущийся из динамика, отдавался эхом:

’’Строительство мечети должно продолжаться. Это не супер­ маркет, не шикарный особняк. Это храм, посвященный Богу, пророками которого были Авраам, Иисус, Магомет. Я повто­

359