statya_i_text_tema_2

ПРИМЕЧАНИЯ

Третья книга эпической поэмы (сохранившейся не полностью и некогда значительной по объему) принадлежит неизвестному автору, создавшему ее вскоре после 800 г. (уже после провозглашения Карла императором). Относительно возможного автора в зарубежной историографии велись длительные, но безрезультатные дискус-

сии (см. SCHALLER (1976), p. 136-168; SCHALLER (1983), col. 1041– 1045; GREEN, p. 43-53). Помимо Эйнхарда (см. ниже, примеч. 57)

назывались его современники Модуин или Ангильберт. В поддержку авторства Модуина (см. DRONKE, p. 62-63) приводились строки из его же эклоги, в которых, как и в рассматриваемой поэме, речь идет о штормах (см. МОДУИН, Ecloga, vv. 7-13 — см. ниже, примеч. 3), авторство Ангильберта подкреплялось ссылкой на то, что при дворе Карла Великого его звали Гомером, и значит он был способен создать подобного рода эпическую поэму (см. ГАСПАРОВ (А), ПСЛЛ,

с. 279). В MGH (Poetae, p. 366 sqq.) этот текст атрибутирован Ан-

гильберту с указанием на сомнительность авторства.

Само сочинение, в каролингский период известное под титулом

Карл Великий и папа Лев (см. GODMAN, p. 22-24; DUTTON 1993, p. 55), в сюжетном отношении начинается с восхваления Карла Великого (тема 1, vv. 1-97), затем переходит к описанию основания Ахена (794 г.) — укрепленной резиденции, а позднее любимого города Карла и столицы Империи (тема 2, vv. 97-136). В нем описаны сцены охоты (тема 3, vv. 137-325) и, наконец, встреча франкского короля и папы Льва III в Падерборне в 799 г. (тема 4, vv. 326-535).

См. выше, примеч. 112, с. 38-39.

Как уже было отмечено, третья книга начинается с традиционного панегирика Карлу, в котором подробно перечислены военные достижения правителя и его добродетели. Подобно Теодульфу (см. ТЕОДУЛЬФ ОРЛЕАНСКИЙ, Carm. vv. 1-8) поэт открывает книгу уподоблением своего героя значимым объектам природного мира, при этом подчеркивая его превосходство над последними (vv. 15-20). Следует традиционный ряд эпитетов: «могучий воитель», «благочестивый победитель» (vv. 27-28), «справедливый судья» (v. 65) и «христианский правитель» (vv. 35-40). Несравненные качества короля описываются в подробнейших выражениях, так что создается

идеализированный образ, характерный для «зерцала принцев» (ср.

ДУОДА, Vers. filio Wilhelmo).

Как и в метрическом житии св. Мартина у Венанция Фортуната

(см. ВЕНАНЦИЙ ФОРТУНАТ, Vita S. Mart. I, 48-49 — см. ниже, при-

меч. 3), император Карл представлен «маяком Европы» (v. 12). Однако сияние святого и сияние короля имеют разную природу. Мартин является источником духовного света. Для каролингского автора свет, излучаемый Карлом (vv. 13, 56), определяется его славой победителя и триумфатора, это блеск императорской власти (vv. 59-66). Но воспеваются не только упомянутые качества Карла. Поэт подробно описывает интеллектуальные способности императора, называя его «блестящим учителем грамматики», «известным чтецом», «величайшим мудрецом», «велеречивым оратором» и т. д. (vv. 65-70; 74-75).

Каролингские панегиристы, как правило, восхваляли эрудицию правителя или его покровительство ученым (ср. ВАЛАФРИД СТРАБ, Prol., v. 25). Автор рассматриваемой нами поэмы наделяет своего покровителя гораздо большими достоинствами, представляя короля как лучшего наставника во многих науках (vv. 67-85). И здесь идеализированный портрет расходится с реальностью, поскольку образование и ученость императора были весьма скромными (см. выше,

с. 35-36).

Так, фигура Карла, «высочайшего короля» (v. 1) и «властного правителя» (v. 23), к которой обращался в начале 780-х годов Павел Диакон со страстной мольбой об освобождении брата, плененного после лангобардского бунта 774 г. (см. ПАВЕЛ ДИАКОН, Vers., vv. 1- 28, ed. NEFF, p. 53-55), постепенно приобретает совершенно иное качество в поэзии, создававшейся после коронации Карла в 800 г.

Времени создания поэмы Карл Великий и папа Лев (написанной, возможно, в Ахене) предшествовало более двух десятилетий литературной активности приближенных ко двору поэтов: в утвердившейся художественной традиции Карл стал физическим воплощением культурных идеалов, провозглашенных в период его правления. Слова о том, что Карл настолько же превосходит других королей могуществом своей власти, насколько он выше всех в искусствах (vv. 86-87), восходят к строкам, которые десятью годами раньше написал Ангильберт, желавший восславить возрождение учености и возобновление королевского покровительства литературе

(АНГИЛЬБЕРТ, Carm. vv. 1-100).

В Карле Великом и папе Льве панегирист опирается не только на уже сложившуюся каролингскую поэтическую традицию, но и на античные образцы. Естественным образом Ахен предстает новым Римом, а Карл — вторым Энеем (v. 94). Нарративный стиль поэмы не остается неизменным: если сначала Карл предстает во всем своем статическом великолепии (vv. 1-96), то затем изображение приобретает динамику: следует сцена строительства Ахена (v. 97 sqq.), осуществлявшегося в середине 790 г. Центром описания как и прежде является император: стоя на возвышении, он и наблюдает, и руководит разнообразной активностью. Во всех частях Города ведутся различные работы. Взгляд автора выхватывает строительство театра, бань, базилики. Подобная быстрая смена объекта описания характерна для Вергилия (ANDERSON, p. 107; GODMAN, p. 24). Автор фокусирует внимание на деталях, обладающих политической символикой. Так, Карл (см. ниже, примеч. 25) обозревает с высоты возведение стен будущего Рима (v. 98). Ср. подобный пассаж у Мо-

дуина (Carm., vv. 24-27):

Prospicit alta novae Romae meus arce Palemon

Cuncta suo imperio consistere regna triumho,

Rursus in antiquos mutataque secula mores.

Aurea Roma iterum renobata renascitur orbi!

Из высокой твердыни нового Рима мой Палемон прозревает все королевства, состоящие под его триумфальной властью, и нравы, снова вернувшиеся к тем, что были в древние времена. Золотой Рим, вновь возобновленный, возрождается

для всего мира!

Имперская, абсолютная власть Карла подчеркивается его положением над сценой, где разворачивается вся эта трудовая активность. Он только распоряжается, другие же исполняют его волю (v. 99 sqq.). Это одно из главных отличий перспективы поэмы от Вергилиевой. Ни один персонаж, даже Эней, не играл столь преобладающей роли в Энеиде, как Карл у каролингского автора. Изображаемое Вергилием строительство Карфагена (см. ВЕРГИЛИЙ, Aen. I, 418 sqq.) дает ближайшие параллели к описанию построения Ахена (включая сравнение тружеников с пчелами).

Трансформация Вергилиевой Энеиды не является случайной, но отражает значительные политические изменения. Франкский поэт отправляется от Вергилия, чтобы создать образ нового, каролингского Рима, который должен быть не просто копией города Цезарей, но превосходить его. Подобно тому, как Карл не только напоминает, но

ипревосходит Энея, так Ахен должен не только воспроизводить, но

ипревышать Рим. В этом амбициозном поэтическом сочинении ранней каролингской поэзии Ахен служит символом Империи, созданной вторым, более могущественным Энеем.

Наличие тесных связей между идеологическими и интеллектуальными проектами Карла Великого и работами поэтов при его дворе, отразилось в описанном выше процессе создания художественных произведений, которые в своей сфере обосновывали и пропагандировали актуальные задачи политического и культурного характера. Приводимый ниже фрагмент поэмы Карл Великий и папа Лев (vv. 1-176) представляет собой пространный панегирик Карлу Великому, дополненный живописным изображением основания Ахена — будущего франкского Рима, описанием подготовки к выезду императора на охоту, красноречиво свидетельствуют о такой ангажированности автора. В заключение заметим, что это сочинение оказало влияние на последующую каролингскую поэтическую традицию, послужив поворотным пунктом в развитии нарративной поэзии периода правления Карла (GODMAN, p. 24; 197).

** *

1v. 1 sqq.: начало этой части поэмы не свободно от изъянов. Это выражается как в недостаточной мелодичности слога, так и в зависимости этого вступительного раздела от введения к третьей книге cтихотворного жития св. Мартина, написанного Венанцием Фортуна-

том. См. SCHALLER (1976), p. 136 sqq.; CURTIUS, p. 128-130; GODMAN, p. 197.

*2 v. 2: “Vela dare” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. IV, 548: ventis dare vela; Aen. VIII, 708: Vela dare; ОВИДИЙ, Met. XIV, 437: rursus dare vela iubemur; ВЕНАНЦИЙ ФОРТУНАТ, Vita S. Mart. II, 1 sqq. Здесь и далее приме-

чания, отмеченные звездочкой (*), составлены Е. В. Заруцкой и Н. П. Клещевой.

3 v. 3: «два шторма» в контексте всей поэмы, по-видимому, означают две первые книги этого сочинения, ныне утраченные. Ср. МОДУ-

ИН, Ecl. vv. 7-13:

Nos egra variis agitati mente procellis,

Fluctibus in mediis ferimur per naufraga ponti,

Litora nulla fuit mihimet spes certa videndi,

Non votis patriam neque pinguia rura meorum:

Tu cane, tu vates meruisti nomen habere,

Mentitoque senex vocitaris nomine miles,

Depositis propriis veteranus victor in armis.

Нас, чья душа волновалась во многих бурях, несет по волнам через сокрушающее корабли море,

у меня самого не было никакой надежды увидеть надежный берег или, о чем я молился, обетованное отечество, или свои тучные нивы: так пой же, заслуживший носить имя поэта-пророка, не тебе, старец, именоваться ложным именем воина,

ты — ветеран, уже отложивший, как победитель, свое оружие.

Хотя между строками Эклоги Модуина и поэмой Карл Великий и папа Лев имеется стилистическое сходство, этого не достаточно для утверждения, что оба текста написаны одним и тем же поэтом (GREEN, p. 43-53). Два произведения весьма различны с точки зрения формы. Модуин при восхвалении Карла очень аккуратно и почти незаметно использует форму диалога, в то время как изложение поэмы Карл Великий и папа Лев более тесно связано с нарративной поэзией Эрмольда Нигелла (GODMAN, p. 26; 46-47; 73-74). Как пример можно привести сцену охоты Людовика, описанную Эрмольдом Нигеллом (Carm. In hon. Hlud. II, vv. 501 sqq.). Если же говорить о каролингской поэзии в общем, то морская метафора принадлежит скорее нарративным поэмам, но не эклогам.

*4 v. 4: “lassos reparare lacertos” — Ср. ОВИДИЙ, Heroid. XVII, 87: lassis vires rediere lacertis.

5 v. 6: “Quo vocat aura levis” — Cр. ВЕНАНЦИЙ ФОРТУНАТ, Vita S. Mart. II, 5: Ad cursum levis aura vocat.

*6 v. 11: “Cogens me rapido nunc tendere in ardua gressu” — ср. ВЕ- НАНЦИЙ ФОРТУНАТ, Vita S. Mart. Prol. 29: Tendere… cogor ad ardua gressum.

7v. 12: ср. ВЕНАНЦИЙ ФОРТУНАТ, Vita S. Mart. I, 48-49: luce coruscans // Gallica celsa pharus. О подобном использовании термина ‘Europa’ см. FISCHER, p. 80 sqq.

8v. 13 sqq.: указание на этимологическую игру слов, которая разворачивается ниже, в строках 55-56 (см. примеч. 14).

9v. 24 sqq.: физические и моральные достоинства Карла делают его олицетворением не только добродетелей, подобающих императору, но и воплощением культурных идеалов, как их понимали придворные поэты. Ср. АНГИЛЬБЕРТ, Carm. v. 6, 10, 14 sqq.: David amat vates, vatorum est gloria David (Любит поэтов Давид, Давид — это слава поэтов, пер.

М. Л. ГАСПАРОВА).

10v. 26: ‘pius’ — обычный для Вергилиевой Энеиды эпитет неоднократно применяется к Карлу. О сравнении Карла с Энеем см. v. 97 sqq. и примеч. к этому месту.

11v. 37-47: cр. Лк I:52: «низложил сильных с престолов и вознес смиренных»; ВЕРГИЛИЙ, Aen. VI, 854: ...pacique imponere morem // parcere subiectis et debellare superbos (Милость покорным являть и смирять войною надменных… пер. С. ОШЕРОВА).

*12 v. 38: “Discere iustitiam” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. VI, 620: Discite iustitiam (…учитесь блюсти справедливость… пер. С. ОШЕРОВА).

*13 v. 41: “Quod mens laeva” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. II, 54: si mens non laeva fuisset (если б не разум наш ослепленный… пер. С. ОШЕРОВА).

14vv. 55-56: этимологический коламбур Сarolus (Карл) = cara lux (дорогой свет). Ср. НОТКЕР ЗАИКА, De gest. Karoli II, 6.

15v. 70: “Summus apex regum” — ср. ВЕНАНЦИЙ ФОРТУНАТ, Vita S. Mart. I, 123: summus apex fidei.

16v. 70 sqq.: ср. АНГИЛЬБЕРТ, Carm. vv. 15-17:

David amat veterum sacratos noscere sensus,

Divitiasque senum gnaro percurrere corde,

Scrutarique sacrae gestit secreta sophiae.

Любит Давид познавать священные чувствия древних, Клады старинных умов искушенным разыскивать духом И проникать к истокам святым небесной софии

(пер. М. Л. ГАСПАРОВА)

17v. 72: ‘dicta Catonis’ — поздне-античные моралистические двустишия, ошибочно приписывавшиеся Катону-старшему, которые имели широкое хождение среди ранних каролингских поэтов. Хороший пример такого использования дает эпиграмма ирландского поэта, теперь известного под именем «ирландский изгнанник» (Hibernicus Exul). Эта эпиграмма, типовая по своим образам и обильному заимствованию из распространенных источников, посвящена педагогической теме. См.

АНОНИМ, Discite… pueri, v. 10: nam sine doctrina vita perit hominum (ибо без учения жизнь покидает человека).

18v. 73: ‘Marcum’ — Марк Туллий Цицерон. Отметим, что Алкуин (при дворе прозванный «Флакком») тоже изобразил Карла участником диалога в своей Риторике, источником которой было О нахождении Цицерона. См. HOWELL, p. 22 ff. Ср. также ТЕОДУЛЬФ ОРЛЕАНСКИЙ,

Carm 25. vv. 131-137:

Пусть тут будет и Флакк — он слава наших поэтов, Ибо лирической он ловко слагает стопой;

Он же — могучий софист, и он же — певец благозвучный, Он же — силен умом, он же — делами силен.

Пусть же нам изъяснит он догмы Святого Писанья, Или шутя разрешит чисел тугие узлы.

(пер. Б. И. ЯРХО)

19 v. 74: ‘Homer’. Ни Илиада, ни Одиссея не были известны каролингским авторам из первых рук.

*20 v. 76 sqq.: после того, как Карл представлен знатоком «тривия» (грамматики, диалектики и риторики), следует переход к наукам «квадривия».

21v. 84: ср. Мф 25:20.

22v. 88: “Quis poterit tanti praeconia promere regis” — ср. ВЕНАНЦИЙ ФОРТУНАТ, Vita S. Mart. I, 43: Huius pontificis solvi praeconia verbis.

23v. 92: “caput orbis” — ср. МОДУИН, Ecl. v. 15: Davidicas, insigne caput nam cernere mundi (…).

24v. 93: ср. выше, vv. 63–64; ВЕРГИЛИЙ, Aen. V, 358.

25v. 94: “urbe potens” и “Roma secunda”— Карл предстает как гос-

подин Города, строительство которого описывается далее (vv. 95 sqq).

Ср. МОДУИН, Ecl. v. 24: Prospicit alta novae Romae meus arce Palemon (здесь Палемон — Карл Великий, как его называли каролингские поэты). Фигура Палемона символизирует справедливого судью и восходит

кэклоге Вергилия. Cм. ВЕРГИЛИЙ, Ecl. III, 50 sqq.; ср. АЛКУИН (?), Carm. v. 43: Tum respondit ovans sublimi e sede Palemon, «тут провещал с тор-

жеством с высокого трона Палемон» (пер. Б. И. ЯРХО). См. FALKENSTEIN, p. 95-110; ANDERSON, p. 107 ff.; GODMAN, p. 202.

26vv. 94 sqq.: данную художественную картину строительства Ахена не следует рассматривать в качестве исторического документа.

27v. 95: ср. ВЕРГИЛИЙ, Georg. IV, 142.

28v. 97 sqq.: ср. МОДУИН, Ecl. vv. 24-27 — см. выше, с. 180.

29v. 99: “Hic iubet esse forum, sanctum quoque iure senatum” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. I, 426: Iura magistratusque legunt sanctumque senatum.

Этот пассаж опирается на Вергилиево описание строительства Карфагена (Aen. I, 418-440) и основания Илиона (там же, V, 755 sqq.). Карл здесь выступает в роли второго Энея.

*30 v. 101 sqq.: ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. I, 423-428. *31 v. 102: ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. I, 424.

*32 v. 103: “Ast alii rupes manibus subvolvere certant” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. I, 423-424: pars ducere muros // Molirique arcem et manibus subvolvere saxa.

33 v. 104: ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. I, 427.

*34 v. 105: ‘Fundamenta’ — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. I, 427-428: Hic portus alii effodiunt, hic alta theatri // Fundamenta locant.

35 v. 106-111: о банях и купании в горячих источниках Ахена см.

ЭЙНХАРД, Vita Karoli 22.

*36 v. 117: “Pars onera” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Georg. IV, 167; Он же, Aen. I, 434: Aut onera accipiunt venientum.

37 v. 118: ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. VIII, 333.

*38 v. 119: “Ingentes passim fasces cervice reflexa” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Ars. am. III, 779: cervice reflexa.

*39 v. 121: “…vastus fragor aethera pulsat” — ср. ОВИДИЙ, Fast. I, 567: fragor aethera terruit.

*40 v. 122: “Fit strepitus” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. I, 725: Fit strepitus tectis.

*41 v. 123: “Itque reditque” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. VI, 122: Itque reditque viam.

42 v. 123: “operosa cohors” — cр. выше, v. 101.

*43 v. 125: “Hic alii arma parant” — ср. ОВИДИЙ, Fast. IV, 700: arma

parat.

*44 v. 127: “Fervet opus” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Georg. IV, 169; Он же, Aen. I, 436: Fervet opus.

*45 v. 128: “Pulchra, Hiemis non inmemores” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. I, 430: Qualis apes aestate nova… exercet sub sole labor; Он же, Georg. IV, 156: Venturaeque hiemis memores aestate laborem // Experiuntur.

46 v. 128 sqq.: ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. I, 441 sqq. Описаны леса и луга неподалеку от Ахена. Это место использовано Эрмольдом Нигеллом.

См. ЭРМОЛЬД НИГЕЛЛ, Carm. In hon. Hlud II, vv. 500-535.

*47 v. 129: “ore legunt” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Georg. IV, 201: Ore legunt.

*48 v. 130: “per thima” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. I, 436: redolentque thymo; ОВИДИЙ, Ars. am. I, 96.

*49 v. 130: “stridentibus alis” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. I, 397: stridentibus

alis.

*50 v. 131: “Floribus insidunt aliae” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. VI, 708: Floribus insidunt variis.

*51 v. 133: “Aut foetus aliae certant educere adultos” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Georg. II, 163-164; Он же, Aen. I, 432-433: aliae spem gentis adultos // Educunt fetus.

52 v. 135: “Roscida… mella” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Bucol. IV, 30: roscida mella; Он же, Aen. I, 432-433: aliae spem gentis adultos // Educunt fetus.

*53 v. 137: “amoena virecta” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. VI, 638: amoena virecta.

*54 v. 138: “Lucus ab urbe virens et prata recentia rivis” ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. I, 441: Lucus in urbe fuit media; VI, 674: et prata recentia rivis.

*55 v. 140: “Hic amnem circumvolitat genus omne volucrum” — ср. ОВИДИЙ, Fast. IV, 99: genus omne… volucrum.

*56 v. 145: “Riparum” — ср. ОВИДИЙ, Fast. IV, 99: Riparumque toros.

57 v. 146: ср. ТЕОДУЛЬФ ОРЛЕАНСКИЙ, Carm. vv. 155-156: Nardulus huc illuc discurrat perpete gressu: // Ut, formica, tuus pes redit itque frequens (см. выше, с. 13). Фраза huc illuc discurr[i]t… gressu, совпадающая у обоих поэтов, приводилась в поддержку авторства Эйнхарда этой поэмы с условием ее интерпретации как ответ Эйнхарда на остроумное описание Теодульфа его самого (GODMAN, p. 205).

*58 v. 147: “passim genus omne ferarum” — cр. ОВИДИЙ, Heroid. X, 1: genus omne ferarum.

*59 v. 151: “Atque agitare feras” — ср. ОВИДИЙ, Fast. VI, 109: feras agi-

tare.

*60 v. 153: “Exoritur” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. IV, 130: iubare exorto.

*61 v. 155: “summa cacumina tangens” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. VI, 678: summa cacumina lincunt.

*62 v. 156: “delecta iuventus” — ср. ВЕРГИЛИЙ, Aen. IV, 130: It… delecta iuventus; Aen. IX, 224.

63 v. 157: ср. ВЕРГИЛИЙ, Georg. III, 242.