81. Сравнительная хар-ка образа Давида (Донателло, Вероккьо, Микельанджело).

Образ Давида нашёл отражение в мировом искусстве. Давида изображали и в скульптуре и делали живописи. Давид - древнееврейский царь.

Донателло представил Давида над поверженной головой Голиафа, и Давид подпирает ногой эту голову. Давид Донателло не похож на традиционные изображения библейского героя. Отличается он и от более ранней статуи работы самого Донателло, выполненной из мрамора. Бронзовый Давид — почти мальчик с гибким, юношеским телом и длинными волосами. Он абсолютно наг, если не считать широкополой пастушеской шляпы, увенчанной лавровым венком, и сандалий с поножами. Свободная поза героя — пример контрапоста: тяжесть тела покоится на правой ноге, в то время как левой, полусогнутой, он попирает голову побеждённого им Голиафа.

Самая знаменитая скульптура Микеланджело "Давид" не имеет ничего общего с подростком Донателло. В отличие от Вероккьо и Донателло Микельанджело изобразил момент, предшествующий схватке, а те, уже срубленную голову у ног. Поза спокойна, устойчива и свободна, но в повороте головы, движении руки, держащей пращу, уже заложена динамика. Давид совершенно обнажен. Размеры его 5,5 м. Статуя, предназначенная для кругового обзора, изображает обнажённого Давида, сосредоточенного на предстоящей схватке с Голиафом. Юноша готовится к бою с превосходящим его по силе врагом. Он спокоен и сосредоточен, но мышцы его напряжены. Брови грозно сдвинуты, в них читается нечто устрашающее. Через левое плечо он перекинул пращу, нижний кончик которой подхватывает его правая рука. Свободная поза героя — классический пример контрапоста — уже подготавливает смертоносное движение.

Вероккьо изобразил бронзового Давида. В образе Давида преобладает напряжение, беспокойство, некоторая неуверенность позы; Верроккьо изобразил Давида оживленным и задорным юношей. В правой руке сжимает короткий меч, левая поставлена на пояс. Во всей фигуре и лице Давида чувствуется торжество юного победителя. Статуя прекрасно отлита и прочеканена, причем голова Голиафа сделана отдельно. Мы уже говорили о выразительности лица Давида, не менее удачна и голова Голиафа. Огромная, по сравнению с фигурой юноши, заросшая волосами, с насупленными бровями, она, несмотря на легкую гримасу, чуть исказившую черты лица, кажется спящей. Глаза закрыты, губы крепко сжаты. О смерти говорит только рваная рана во лбу.

82. Венецианская школа живописи

Особняком в итальянском искусстве 16 века стоит венецианская школа, которая, в отличие от всех других местных школ, не попала под нивелирующее влияние Рима и сохранила своеобразие. Мало того, венецианское искусство оказалось жизнеспособнее римско-флорентин-ского, дольше устояв перед натиском маньеризма. Источником этой жизнеспособности ренессансного искусства Венеции были богатство и могущество города. Жизнеутверждение и гедонизм эпохи Возрождения мы находим не у Сандро Боттичелли, не у Леонардо да Винчи, не у Микеланджело, высших представителей Высокого Ренессанса, а у Джорджоне, Веронезе, Тициана... Там мысль и искания, здесь жизнь в ее самых чудесных проявлениях, что находит воплощение в искусстве. Венецианская школа живописи - это и венецианская школа жизни.

Для венецианской школы характерны преобладание живописного начала, особое внимание к проблемам колорита, стремление к воплощению чувственной полноты и красочности бытия. Природа Тосканы прекрасна прозрачностью воздуха, чистотою цвета. В Венеции воздух увлажнен, как после дождя; краски переливаются, как у радуги. Перламутровые небеса и зеленоватые воды своим сиянием обозначают не контуры предметов, играя светотенью, а их цветовое освещение, как в жизни. Природа и жизнь города увлекают венецианских художников до идиллий и карнавальных празднеств даже при воспроизведении библейских тем, вплоть до отказа вообще от историй, то есть библейской и мифологической сюжетности.