[Править]Содержание

По Сказанию после смерти великого князя Владимира власть в Киеве захватил его пасынок, князь Святополк. Опасаясь претендентов на престол, многочисленных родных детей великого князя, Святополк прежде всего подослал убийц к самым старшим из них — Борису и Глебу.

Не желая междоусобицы, Борис признал верховную власть Святополка и распустил свою дружину со словами: «Не подниму руку на брата своего старшего: если и отец у меня умер, то пусть этот будет мне вместо отца». Но присланные Святополком убийцы — вышегородцы, вошли к молящемуся в шатре Борису и закололи его копьями.

Посланец от Ярослава передаёт Глебу весть о кончине отца и убийстве брата Бориса. Сестра Предслава предупреждает Ярослава, что Святополк собирается устранить и его. Святополк отправил гонца к брату Глебу с ложным известием, что его отец князь Владимир болен и желает видеть Глеба. Когда Глеб, опечаленный скорбью, плыл по реке в ладье, её настигли посланные Святополком убийцы. Глеб, осознав предательство брата Святополка, промолвил смиренным голосом: «Раз уже начали, приступивши, свершите то, на что посланы». Главарь разбойников Горясер отдал приказ Торчину, повару Глеба, который зарезал своего господина ножом.

В 1015 г. умер киевский князь Владимир I Святославич. Киевский великокняжеский стол занял Святополк. По старшинству он имел право претендовать на это, но обстоятельства рождения Святополка и характер отношения к нему Владимира заставляли его опасаться за прочность своего положения. За 35 лет до этих событий, в 980 г., Владимир, убив своего старшего брата Ярополка, княжившего в Киеве, взял себе в жены его беременную жену «грекиню» (гречанку). Таким образом, хотя Святополк родился, когда его мать являлась женой Владимира I, он был сыном не Владимира, а Ярополка. Поэтому-то, как говорит «Сказание о Борисе и Глебе»,— «и не любляаше его» Владимир. Стремясь утвердиться на киевском великокняжеском престоле, Святополк стал уничтожать своих возможных соперников. Были убиты по его приказанию сыновья Владимира Святослав, Борис и Глеб. В борьбу за киевский княжеский стол вступил княживший в Новгороде сын Владимира от Рогнеды Ярослав, прозванный впоследствии Мудрым. В результате упорной и длительной борьбы, продолжавшейся до 1019 г. и окончившейся поражением и гибелью Святополка, Ярослав утвердился на киевском престоле (княжил до 1054 г.). Деятельность Ярослава была направлена на усиление могущества и самостоятельности Руси. Важное государственное и политическое значение в этом процессе приобретало положение русской церкви. Стремясь укрепить независимость русской церкви от Византии, Ярослав добивался канонизации (признания святыми) русских государственных и церковных деятелей. Такими первыми, официально признанными Византией русскими святыми стали погибшие в межкняжеских распрях Борис и Глеб. В честь Бориса и Глеба был установлен церковный праздник (24 июля), причисленный к великим годовым праздникам русской церкви.

Культ Бориса и Глеба имел важное государственно-политическое значение. Поведением Бориса и Глеба, не поднявших руки на старшего брата даже в защиту своей жизни, освящалась идея родового старшинства в системе княжеской иерархии: князья, не нарушившие этой заповеди, стали святыми. Политическая тенденция почитания первых русских святых заключалась в осуждении княжеских распрь, в стремлении укрепить государственное единство Руси на основе строгого соблюдения феодальных взаимоотношений между князьями: все князья — братья, но старшие обязаны защищать младших и покровительствовать им, а младшие беззаветно покоряться старшим.

Государственное, церковное и политическое значение культа Бориса и Глеба способствовало созданию и широкому распространению в древнерусской письменности многочисленных произведений о них. Им посвящена летописная повесть (под 1015 г.) об убийстве Бориса (см. Повесть временных лет), «Сказание и страсть и похвала святую мученику Бориса и Глѣба», написанное неизвестным автором, «Чтение о житии и о погублении блаженную страстотерпцю Бориса и Глѣба», автором которого был Нестор, проложные сказания (краткие рассказы в Прологах — особом виде древнерусских литературных сборников), паремийное чтение (текст, включенный в богослужебные книги — Паремийники и Служебные Минеи). Вопрос о взаимоотношении всех этих текстов и их хронологии весьма сложен и до настоящего времени не может считаться разрешенным. По мнению большинства ученых в основе и «Сказания», и «Чтения» лежит летописная повесть (есть, правда, и гипотеза о первичности «Сказания» по отношению к летописной повести). По вопросу о взаимоотношении «Сказания» и «Чтения» в науке существуют две противоположных точки зрения.

С. А. Бугославский на основе текстологического изучения 255 списков всего цикла памятников о Борисе и Глебе пришел к заключению, что «Сказание» возникло в последние годы княжения Ярослава Мудрого (т. е. в середине XI в.). Позже к «Сказанию о Борисе и Глебе» было присоединено «Сказание о чудесах», составлявшееся последовательно тремя авторами на протяжении 1089—1115 гг. Наиболее ранний список «Сказания» (в Успенском сборнике конца XII — нач. XIII вв.) дошел до нас уже в таком виде (т. е. текст «Сказания о Борисе и Глебе», дополненный «Сказанием о чудесах»). На основе «Сказания о Борисе и Глебе», дополненного рассказами о чудесах в редакции второго автора, скорее всего около 1108 г., Нестором было составлено «Чтение». Противоположная точка зрения, обоснованная А. А. Шахматовым, поддержанная и развитая Н. Серебрянским, Д. И. Абрамовичем, Н. Н. Ворониным (мы называем имена тех исследователей, которые специально занимались этой проблемой), сводится к следующему. Сначала, в 80-х гг. XI в., было написано «Чтение» Нестором. На основе Несторового «Чтения» и летописной повести после 1115 г. было создано «Сказание», с самого начала включавшее в свой состав и рассказы о чудесах. Гипотетичность обеих точек зрения требует дальнейшей разработки данного вопроса.

В «Сказании», по сравнению с «Чтением», гораздо драматичнее и динамичнее изображены описываемые события, сильнее показаны эмоциональные переживания героев. Сочетание в «Сказании» патетичности с лиричностью, риторичности с лаконизмом, близким к летописному стилю повествования, делают этот памятник самого раннего периода древнерусской литературы одним из наиболее ярких произведений Древней Руси. У древнерусских читателей «Сказание» пользовалось значительно большей популярностью, чем «Чтение»: списков первого произведения гораздо больше, чем второго.

Образ Бориса и Глеба, как святых-воинов, покровителей и защитников Русской земли и русских князей, неоднократно использовался в древнерусской литературе, особенно в произведениях, посвященных воинским темам. В течение нескольких веков древнерусские писатели обращались к литературным памятникам о Борисе и Глебе, преимущественно к «Сказанию», заимствуя из этих источников сюжетные ситуации, поэтические формулы, отдельные обороты и целые отрывки текста. Столь же популярны Борис и Глеб, как святые князья-воины, были и в древнерусском изобразительном искусстве.

Летописная повесть о Борисе и Глебе неоднократно издавалась в составе «Повести временных лет». Научное издание текстов «Сказания», «Чтения» и других памятников этого цикла см.: «Жития святых мучеников Бориса и Глеба и службы им». Подготовил к печати Д. И. Абрамович. Пг., 1916; Бугославский С. П. Украіно-руськи пам᾽ятки XI—XVIII вв. про князив Бориса и Гліба. У Киïві, 1928.

Патери́к (греч. πατερικόν, или отеческая книга, отечник (греч. πατεριχόν βιβλίον), а также старческая книга (греч. γεροντιχόν βιβλίον) или вертоград (греч. λειμωνάριον) — жанр аскетической литературы, сборник изречений святых отцов подвижников или рассказов о них.

Ки́ево-Пече́рский патери́к — сборник рассказов об основании Киево-Печерского монастыря и житий его первых насельников. Основанием ему послужили два послания, написанные в XIII веке. Первое написано бывшим иноком Киево-Печерской лавры, позже епископом Владимирским и Суздальским Симоном (умер в 1226 году) к своему ученику и другу киево-печерскому иноку Поликарпу; цель этого послания — путем повествования о чудесной жизни прославивших Печерскую обитель подвижников научить Поликарпа христианскому смирению и кротости. Второе написано киево-печерским монахом Поликарпом к киево-печерскому архимандритуАкиндину и состоит также из рассказов об иноках обители. Позднее к этим посланиям присоединены сказания о начале Киево-Печерского монастыря, об украшении обители, о первых подвижниках, а также статьи, имеющие отношение к предмету «Патерика», а иногда и без всякой связи с ним. Здесь можно встретить ответ Феодосия на вопрос великого князя Изяслава о латинянах, сказания о происхождении и первоначальном состоянии русской церкви, о крещении славян и проч. Историки находят в «Патерике» сведения об экономических, социальных и культурных отношениях в Киевской Руси, анимистических представлениях тех времён, когдаязыческие верования сосуществовали с христианством.

Редактировался «Патерик» много раз; древнейший список относится к XV веку, позднейший к XVII веку. Древнейшие списки:

• Арсеньевский, составлен в 1406 году для тверского епископа Арсения, содержит рассказы о святых и повесть Симона о создании печерской церкви Пресвятыя Богородицы («Слово о создании церкви Печерской»);

• два Кассиановских, составлены в 1460 и 1462 годах по поручению киево-печерского клирошанина, позже уставника, инока Кассиана; содержат полностью сочинения Симона и Поликарпа и повесть о создании церкви, которая разделена на две части: первая — о церкви, помещена в начале Патерика; вторая (об оковании раки Феодосия) после жития св. Феодосия.

В 1635 году вышел печатный «Патерик» под редакцией Сильвестра Коссова на польском языке; в приложение этого издания вошли жития Нестора, Симона и Поликарпа. В 1661 году вышло первое церковнославянское издание (инициатор — архимандрит Иннокентий (Гизель)). В 1759 году в московской синодальной типографии вышло новое издание, тщательно пересмотренное и проверенное согласно с учением православной церкви; впоследствии оно неоднократно переиздавалось. Отдельные части «Патерика» переводились на русский язык. В 1870 году опубликован русский перевод М. А. Викторовой.

Киево-Печерский патерик — первый и самый известный из оригинальных русских патериков. Это сборник рассказов ο Киево-Печерском монастыре, основанном в середине XI века, и его подвижниках.

История формирования памятника относится κ первой трети XIII века, когда возникла «переписка» между владимиро-суздальским епископом Симоном и печерским монахом Поликарпом. Поводом послужило неиноческое поведение Поликарпа, добивавшегося высокой церковной должности. Κ посланию, где Симон обличал Поликарпа в честолюбии, он приложил девять рассказов ο жизни печерских святых, чтобы дать наглядные примеры истинного монашества и доказать мысль ο богоизбранности Киево-Печерского монастыря. Собирание и литературную обработку монастырского эпоса Симон вел давно. До послания κ Поликарпу им, постриженником Киево-Печерского монастыря, была описана история создания печерского Успенского собора. Поликарп продолжает дело, начатое Симоном, его духовным учителем и, возможно, родственником. Он пишет послание игумену Печерского монастыря Акиндину, сопровождая его одиннадцатью рассказами ο святых. Β XIII же веке κ произведениям Симона и Поликарпа было присоединено Слово ο первых черноризцах печерских, имеющее летописное происхождение и патериковую форму. Объединение всех этих текстов создало древнее ядро Киево-Печерского патерика. Структура Патерика отличалась незамкнутостью и подвижностью, с течением времени границы монастырской «агиографической летописи» были значительно раздвинуты путем введения текстов, родственных в тематическом и жанровом отношении первооснове памятника. Β первоначальном виде Патерик до нас не дошел, его состав был реконструирован А. А. Шахматовым и Д. И. Абрамовичем.

Древнейшая из дошедших до нас датированных редакций Патерика была создана по инициативе тверского епископа Арсения в 1406 году и включала в свой состав тексты, сначала существовавшие как литературный «конвой» Патерика, — Житие Феодосия Печерского и похвалу святому, летописное сказание об основании монастыря.

Как литературный сборник особого состава, имеющий свою «программу» изложения материала (оглавление), определенный принцип организации произведения, традиционную концовку, Патерик сложился κ 60-м годам XV века, когда в стенах Киево-Печерского монастыря были созданы первая и вторая Кассиановские редакции памятника. Вторая Кассиановская редакция Патерика, выполненная печерским монахом Кассианом в 1462 году, получила наибольшее распространение в письмениости Древней Руси и легла в основу всех дальнейших переработок этого памятника.

Β XVII веке центром редакторской работы над Патериком стал Киев, что объясняется обострением борьбы между православием и католичеством, движением за национальную независимость Украины. Β это время были канонизированы печерские святые, рассказы ο которых читаются в Патерике. Самая известная из многочисленных рукописных и печатных редакций памятника, созданных в XVII веке, была выполнена по «повелению и благословению» Иннокентия Гизеля, архимандрита Киево-Печерского монастыря, и опубликована в 1661 году. Β ней патериковый материал делится на три авторских цикла и сопровождается биографиями Нестора, Поликарпа и Симона.

Количество списков Патерика (к настоящему времени их известно около 200), пометы на полях сборников, принадлежащие читателям и переписчикам, говорят ο том, что произведение являлось популярной четьей книгой Древней Руси. Повествуя ο славном прошлом монастыря, Патерик в страшные годы монголо-татарского ига, феодальных «котор» и государственных «нестроений» будил патриотический дух русского народа.

Некоторые сюжеты и мотивы Киево-Печерского патерика восходят κ произведениям переводной житийной литературы, κ библейско-евангельской традиции, однако это не лишает памятник яркой самобытности. Все рассказы Патерика остросюжетны, элемент чудесного в них носит сказочный характер. Они не только иллюстрируют ту или иную христианскую добродетель, показывают подвиги монахов во славу христианской веры, но и воссоздают картины реальной жизни монастыря и Киева той эпохи, реальных взаимоотношений между монахами, между монастырем и миром. Из патериковых рассказов мы узнаем, как монастырь рос, богател, влиял на политику князей, какой трудной была для монаха, отрекшегося от мира и посвятившего себя служению Богу, борьба с живыми человеческими страстями. Основной конфликт в патериковых рассказах определяется не только столкновениями печерских монахов с иноверцами, но и их выступлениями против отрицательных явлений монастырского быта, самоуправства и корыстолюбия князей.

Киево-Печерский патерик оказал определяющее влияние на развитие жанра «патерика» в древнерусской литературе: под его воздействием складываются Волоколамский, Псково-Печерский, Соловецкий патерики.

Текст Киево-Печерского патерика публикуется по списку конца XV — начала XVI века второй Кассиановской редакции (ркп. РГБ, собр. Румянцева, № 305). Утраченные части текста восстановлены по списку, близкому κ первому по времени создания и одной с ним редакции (ркп. РГАДА, собр. Оболенского, № 69). Внесены исправления в основной текст по данным других списков и редакций (приведены в изданиях Патерика Д. И. Абрамовича 1911 и 1931 года). Β тексте настоящего издания Киево-Печерского патерика опущено 8-е «слово» — Житие Феодосия Печерского, написанное Нестором, так как оно включено в первый том «Библиотеки литературы Древней Руси».