25. Общая характеристика творчества а. Н. Радищева
Первый литературный опыт Радищева относится еще ко времени пребывания его в Лейпциге. Это начало перевода брошюры «Желания греков — к Европе христианской», появившейся в 1771. Автор этой брошюры Антон Гика, греко-албанский политический деятель, состоял во время Русско-турецкой войны 1768 — 1774 при штабе русского военачальника Алексея Орлова и ставил своей задачей поднять восстание балканских народов против Турции. Брошюра призывала европейское общественное мнение вступиться за греков и их независимость. Радищев не довел до конца своего перевода потому, что уже в августе того же года эта брошюра была напечатана в другом переводе в «Прибавлении к № 65 С.-Петербургских ведомостей» под названием «Вопль греческого народа к европейским христианам» (с пометой «Перевод с италианского языка»; вероятно, с этого же языка делал свой перевод и Радищев). Примечательно, что Радищев подчеркивал в своем тексте тему угнетения, рабства народа. Так, например, он переводит: «В рабском состоянии всякая добродетель есть преступление, которое злодейством против тирана почитается»; в переводе «Ведомостей» это место выглядит иначе, менее резко, политически неопределенно: «Все великодушные добродетели почитаются преступлением в людях подобного состояния». Наоборот, христианские «аргументы» Радищеву кажутся неубедительными, что он отмечает особым примечанием от переводчика.
Вернувшись из Лейпцига на родину, Радищев лично познакомился с Николаем Новиковым, издававшим в 1772 «Живописец». В пятом номере этого журнала появился очерк под названием «Отрывок путешествия в ***И***Т***». Ученые долго спорили о том, кто был автором «Отрывка», и только недавно установили, что написал его Радищев. «Отрывок» — это яркая, но мрачная картина крепостнической деревни, полная пафоса отрицания крепостнических порядков. «Отрывок» произвел шум в обществе. На «верхах» были крайне недовольны им и обвиняли автора в том, что он оскорбляет «весь дворянский корпус». Но ни Новиков, ни Радищев не испугались. В 13-м номере «Живописца» Новиков напечатал «Английскую прогулку» — статью, защищавшую «Отрывок» от нападок обиженных им помещиков, а в 14-м номере — продолжение «Отрывка». Первое выступление Радищева в печати стало началом его трагического пути писателя — проповедника свободы, а первое его оригинальное произведение - наброском основного его труда — «Путешествия из Петербурга в Москву».
А.Н. Радищев. «Путешествие из Петербурга в Москву».Титульный лист, изд. 1790 г.
Свои переводы Радищев также публиковал у Новикова. Так, в 1773 был напечатан радищевский перевод книги Мабли «Размышления о греческой истории». Самый перевод был сделан Радищевым для основанного в 1768 по приказанию Екатерины II «Собрания, старающегося о переводе иностранных книг на российский язык». Радищев приказ императрицы выполнил, но прибавил к тексту Мабли семь своих примечаний, в которых содержится не только полемика с Мабли, но и политическая декларация радикала-просветителя. Переводя слово despotisme (франц.) как «самодержавство», Радищев так объяснял это понятие: «Самодержавство есть наипротивнейшее человеческому естеству состояние. Мы не токмо не можем дать над собою неограниченной власти; но ниже закон, извет общия воли, не имеет другого права наказывать преступников опричь права собственныя сохранности. Если мы живем под властию законов, то сие не для того, что мы оное делать долженствуем неотменно, но для того, что мы находим в оном выгоды. Если мы уделяем закону часть наших прав и нашея природный власти, то дабы оная употребляема была в нашу пользу: о сем мы делаем с обществом безмолвный договор. Если он нарушен, то и мы освобождаемся от нашея обязанности. Неправосудие государя дает народу, его судии, то же и более над ним право, какое ему дает закон над преступниками. Государь есть первый гражданин народного общества».
«Путешествие из Петербурга в Москву» Радищев писал много лет. Его мировоззрение менялось под влиянием книг, которые он читал (а он следил за развитием передовой мысли во всех областях человеческого знания и у всех европейских народов), но прежде всего под влиянием больших исторических событий, свидетелем которых он был. Крестьянская война под предводительством Пугачева не испугала Радищева, а, наоборот, убедила его в потенциальной политической активности порабощенных народов России. Затем началась американская революция, и Радищев восторженно приветствовал ее как зарю освобождения человечества.
В 1789 Радищев закончил книжку «Житие Федора Васильевича Ушакова с приобщением некоторых его сочинений» и издал ее анонимно в том же году. Книжка обратила на себя внимание. Княгиня Дашкова заметила, что в ней встречаются опасные выражения и мысли. Члены Российской Академии были недовольны книжкой. И все же она имела успех4. Успех книги, шум, вызванный ею, и то обстоятельство, что правительство не подняло дела по поводу ее появления, — все это, без сомнения, побудило Радищева к дальнейшим выступлениям.
Однако Радищев рвался к практической революционной или, по крайней мере, радикальной общественной деятельности. В конце 1780-х Радищев вступил в Общество друзей словесных наук и сразу начал подчинять его своему влиянию. Это был довольно многолюдный кружок, объединивший офицеров, моряков, молодых литераторов. Общество работало довольно усердно; оно занимало специальный дом, имело собрания, выпускало в 1789 журнал «Беседующий гражданин». По движению идейного направления этого журнала можно проследить нарастание в Обществе радищевских настроений и идей. В последнем номере журнала напечатана статья самого Радищева — «Беседа о том, что есть сын отечества». Это весьма радикальная агитационная речь, для публикации которой самому Радищеву пришлось использовать свои связи, чтобы преодолеть цензуру. Но тучи сгущались.