Lektsii_po_MChP_ot_Renaty

Ст. 243 ГК посвящена конфискации. Конфискация определяется безвозмездное изъятие имущества у собственника в случаях, предусмотренных законов, по решению суда в виде санкции за совершение преступления или иного правонарушения. Наш ГК подчеркивает «наказательный» характер конфискации. Это не просто принудительное изъятия, обязательно должно быть решение суда и всегда есть характер наказания. Конфискация как мера наказания предусматривается в УК и КоАП. Существует так же таможенная конфискация по решению таможенных органов. Это возможно, так как ч. 2 ст. 243 ГК предусматривает возможность принятия решения о конфискации в административном порядке, но такое решение может быть обжаловано в суде. То есть возможность обращения в суд сохраняется.

Национализация предусмотрена в ГК. Собственнику возмещается стоимость имущества, а споры разрешаются судом. О России больше всего из всех государств мира говорили в связи с национализацией, хотя Россия была не первым государством, которое осуществило национализацию. Национализация давно известна, но в таком массовом порядке до России это происходило только в период Французской буржуазной революции, когда у тиранов изымалась собственность (члены королевской семьи, крупные буржуа, банкиры и тд). О компенсации тогда речи не шло. В 1917 году во время Октябрьской революции были изданы декреты о национализации. Например, декрет о национализации нефтяной промышленности от 20.06.1918 года. В этих декретах не было упоминания о тех собственников, у которых все это изымалось, а также о какой-либо компенсации. Декрет об аннулировании государственных займов от 21.01. (03.02) 1918, последствия которого Россия ощущала до конца XX века. Национализация коснулась не только подданных Российской империи, но и иностранцев и иностранных предприятий на территории Российской империи. Все это национализировали и никому ничего не выплатили. Это было одним из поводов для экономической блокады Советской России: не хотели торговать, не хотели признавать. Было много различных дел, связанных с тем, что россияне пытались привезти куда-нибудь партию леса, а там бывший собственник, который объявлял этот лес своим. Обращались в суд, накладывался арест на это имущество, а результаты разные: что-то удалось отстоять, что-то нет. Когда закончилась первая мировая война, в соответствии с Версальским договором Германия должна была платить репарации, но Советская Россия не должна была ничего получить. В гражданскую войну в России пытались вмешаться иностранцы: в Одессе высаживались Французы, не севере, в Архангельске – англичане, чехи захватили российское золото, в общем, все поучаствовали на территории России учитывали ее тогдашнюю невозможность защититься в этот период. В условиях национализации и отказа от уплаты займов западные страны решили созвать экономическую конференцию для того, чтобы решить послевоенные экономические проблемы, связанные с национализацией и необходимостью защитить права собственности своих граждан. На конференцию настоятельно приглашали Россию, Россия решила поехать. Конференция должна была состояться в 1922 году в Италии, в Генуе. Руководителем делегации был назначен Ленин. Но тут стало известно о том, что на него готовиться покушение, и ему запретили туда ехать. Вместо него поехал Георгий Васильевич Чичерин, он возглавлял советскую делегацию на Генуэзской конференции 1922 года, он был вторым наркомом иностранных дел после Троцкого. На Генуэзской конференции западные государства (29 государств) потребовали от России, чтобы была выплачена стоимость национализированного имущества. Наша делегация заявила, что согласна заплатить за национализированное имущество, если западные страны компенсируют суммы убытков, которые были причинены вторжением, интервенцией в годы гражданской войны на территорию России. Эта сумма была выше той, которую западные государства требовали у России. Генуэзская конференция в результате была сорвана. Требования российской делегации были обоснованы. В пригороде Генуи Рапалло ночью встретились представители германской и российской делегации и подписали Рапалльское соглашение 1922 года, по которому Россия отказалась от всяких выплат со стороны Германии, а Германия от своего имени, имени своих граждан и юридических лиц отказалась от каких-либо претензий к РСФСР. Это была большая победа советской дипломатии, потому что удалось договориться с основным претендентом. На такое соглашение пошли только немцы. Но история национализации на этом не закончилась: в 1939-1941 годах была вторая волна национализация, когда в состав СССР вошли западная Украина и Белоруссия, Литва, Латвия и Эстония, где тоже провели национализацию без компенсаций. После второй мировой войны национализацию стали проводить в центральной Европе (Чехословакия, ГДР, Румыния, Венгрия, Болгария). Но там национализация проводилась не так, как в России, а на возмездных основах: бывшим собственникам выплачивали суммы компенсаций. Национализации прошли в ряде Латиноамериканских государств, они тоже были возмездными, но там национализировались только отдельные отрасли. Также прошла национализация в странах Африки. Было много судебных дел. В хартии экономических прав и обязанностей государств сказано, что государство имеет право контролировать ТНК (это практически иностранная собственность) и решать вопросы о ее национализации. Национализация возможна не только в период революций, в Великобритании национализация происходит практически каждый год. Так как угольная промышленность находится в частных руках, как только угольная шахта перестает давать прибыль и начинаются забастовки, ее национализируют, обустраивают там все, вводят надлежащее управление, а когда шахта вновь начинает приносить прибыль, ее вновь приватизируют. Так делают многие страны, таким образом улучшая управление отраслями хозяйства.

Несколько лет тома назад наша Государственная Дума вдруг включила в повестку дня ФЗ «О национализации». Пресса подняла вой, пугала граждан тем, что сейчас начнут отбирать собственность. Хотя квартиры государство не интересуют. Закона «О национализации» до сих пор нет, как осуществлять национализацию непонятно, потому что закон, предусмотренный ГК, не принят. У нас национализацию нельзя провести в силу отсутствия закона. И если возникнет такая необходимость, то это процесс неосуществимый.

На сегодняшний день национализация – это законный процесс, законный способ перехода права собственности, но при определенных условиях: должна быть адекватная и быстрая компенсация. Что такое адекватная, правда, не очень понятно. Когда строили КАД и компенсировали стоимость имущества, изъятого для государственных нужд, собственники устраивали шантаж, поднимая цену в разы выше рыночной. Юристы считают, что при национализации компенсация должна составлять рыночную стоимость имущества (но см. 281 ГК). Быстрая компенсация не означает, что выплатят сразу всю сумму, ее могут выплачивать и в рассрочку (так, например, делал Египет, когда национализировал Суэцкий канал и выплачивал стоимость акций акционерам).

Собственники национализированного имущества иногда требуют его возврата, в Латвии, Литве, Чехии иногда возвращают. У нас тоже были попытки предъявлять соответствующие претензии. Ленинградские руководители в начале 90-ых годов обращались на факультет и просили спасения от бывших собственников, которые приходили в Смольный и требовали возврата своего имущества. Галенская считает, что возвращать никому ничего не надо, потому что: во-первых, наша национализация была не такая безвозмездная, как об этом все пытаются говорить: Германия в свое время отказалась от всех притязаний со своей стороны и от имени всех своих граждан и юр лиц по Рапалльскому соглашению 1922 года (мы рассчитались тем, что не стали брать с них репарации); с 1922 года пошла полоса признания СССР, начиная с Ирана, Афганистана и тд, потому что мы заставляли в этих государствах имущество, золото, деньги на банковских счетах и тд, то есть мы за это заплатили, США признали СССР только в 1933 году, потому что именно в США находилось российское золото в банках и филиалы многих банковских учреждений и шли торги, кто кому и что должен компенсировать и когда в 1933 году мы им просто все оставили, то есть фактически тоже расплатились, а то, что США ничего не заплатило своим гражданам, это их проблемы. После Второй мировой войны мы заключили ряд договоров со Швецией, по которым мы опять таки оставили им значительные суммы в качестве компенсации их гражданам за национализированное имущество в Литве, Латвии и Эстонии. Поэтому Галенская считает, что национализация в России была возмездной в отношении иностранцев. Российским гражданам ничего не возместили.

Международных документов здесь мало. Кроме Хартии и нескольких договоров мы имеем только практику государств, поэтому можем говорить о наличии обычных норм международного права. Все это касается мирного времени, а в международных отношениях большее значение имеет защита права собственности в период вооруженных конфликтов. Здесь норм международного права гораздо больше.

В период вооруженных международных конфликтов необходимы определенные правила, которые касаются защиты больных, раненных, военнопленных, защиты гражданского населения. В рамках защиты гражданского населения речь идет и об охране права собственности. Гаагская конвенция о законах и обычаях сухопутной войны 1899 г. была первым договором в этой сфере. Ее правила были фактически повторены в Гаагской конвенции IV о законах и обычаях сухопутной войны 1907 года. Приложением к ней является Положение: (п. «ж» ст. 23, ст. 25, ст. 28, ст. 47, в отношении государственной собственности - ст. 53, ст. 27, ст. 56). Было принято шесть Гаагских конвенций, но из них только две касаются защиты права собственности. Сразу был установлен различный режим для различных видов собственности. Самая серьезная защита была установлена для частной собственности, минимальная – для государственной. Кроме того была выделена категория объектов культуры, защиту которых постарались сделать максимальной, она приближена к защите частной собственности, но имеет и свои особенности. Сегодня эти объекты называют культурными ценностями или культурной собственностью.

Запрещается захватывать собственность противника, запрещается грабеж. Действия солдат по захвату частной собственности будет рассматриваться как мародерство, нарушение законов и обычаев войны.

Гаагская конвенция 1907 года и на сегодняшний день остается наиболее полным документом по охране права собственности. Потом были приняты Женевские конвенции 1949 года, но там защита права собственности уже намного слабее, не такая полная, как предусмотрено в конвенции 1907 года. Единственное исключение в этой конвенции – это то, что связано с военной необходимостью. То есть если в частном доме сидит отряд врага, его можно разрушить. По аналогичным правилам сегодня ведется борьба с террористами. До сегодняшнего дня во всех документах делается оговорка о военной необходимости, но что считать военной необходимостью не уточняется.

Гаагская конвенция IX о бомбардировании морскими силами во время войны 1907 – ст. 5. После Гаагских конвенция в отношении культурных ценностей был принят пакт Рериха 1935 года. Устав Нюрнбергского международного военного трибунала – ст. 6 b. До Нюрнбергского процесса были только запреты, но не ответственность за их нарушение. Устав Нюрнбергского международного военного трибунала впервые предусмотрел, что ряд деяний объявляются международными преступлениями.

Женевская конвенция о защите гражданского населения во время войны 1949 года (одна из четырех женевских конвенций). Дополнительный протокол I 1977 (ст. 52), дополнительный протокол II 1977. В этой конвенции всего четыре статьи говорят о защите права собственности и ничего не сказано о защите частной собственности во время военных действий. Там установлена охрана права собственности в период оккупации и определенные правила в отношении объектов культуры. Мало что исправили и дополнительные протоколы. Первый касается международных вооруженных конфликтов, а второй – немеждународных вооруженных конфликтов. Охране права собственности посвящено по одной статье. Женевские конвенции отличаются от Гаагских меньшим объемом охраны, но с другой стороны Женевские конвенции предусмотрели правила о том, что стороны, которые их подписали, обязаны внести в свое законодательство соответствующие нормы, предусматривающие наказуемость за нарушение положений этих конвенций. Самый большой недостаток на сегодняшний день – это отсутствие процессуальных норм. Материальные в этих конвенциях, но если они нарушены и, например, разрушен частный дом, то кто будет возмещать убытки? Если есть нормы запрещающие, то должна быть и компенсация. Самое просто решение вопроса – заключение мирного договора, по которому победитель диктует побежденному, что и как он должен компенсировать. Обычно это репарации, которые предусматриваются после окончания военных действий, но их обычно получают государства, а что получают конкретные собственники? Не каждое государство осуществляет какое-то возмещение собственникам разрушенного имущества на его территории. После Второй мировой войны были причинены такие разрушения, такое уничтожение собственности, которое просто трудно подсчитать. Все цифры и подсчеты по этому поводу весьма приблизительны. Даже после окончания Второй мировой войны попытки возместить отдельным лицам убытки от потери собственности имели место: был заключен ряд договоров Германией с рядом европейских государств и Израилем. С Израилем было заключено 16 соглашений, которые касались вопросов возмещения ущерба, четыре соглашения с Югославией. С СССР таких соглашений не было. С Японией вопросы решались в мирном договоре, который СССР не подписал (официально у нас с Японией до сих пор нет мирного договора). В этих двухсторонних договорах вопрос решался так: Германия выплачивает определенную сумму, но не государству, а организации Красного Креста в этом государстве, которые распределял компенсации. Самыми организованными, объединенными оказались евреи. Они и пострадали очень сильно, но не только одни, а больше ни одна нация так не пыталась помочь соплеменникам возместить ущерб. Евреи почти в каждой стране организовали какой-то фонд, который добился очень многого в плане возмещения. Они даже от Швейцарии добились возмещения за то, что те открывали фашистам банковские вклады. В период Второй мировой войны Япония на оккупированных территориях образовывала дома отдыха для своих солдат, куда сгоняли вьетнамских женщин для их обслуживания. Потом эти женщины пытались возместить ущерб за использование рабского труда и тд. Им ответили, что частные лица не имеют права обращаться к государству за компенсацией, так как государство обладает иммунитетом. Поэтому благодаря ссылки на иммунитет сегодня с государства ничего нельзя получить, к нему даже иска нельзя предъявить, потому что это вопросы публичные, а не частноправовые, хотя дело и касается имущества. Но так как вред причинен преступлением, значит, это публичные вопросы и иски не принимаются.

После нападения Ирака на Кувейт и эта агрессия была подавлена, Совбез ООН создал специальную комиссию по компенсациям, в которую могли обращаться пострадавшие в результате этой агрессивной войны. Но и там было сделано очень хитро: обращаться в эту комиссию отдельные граждане не имели возможности, а только государства от имени своих граждан, а также Красный Крест (то есть граждане могли обратиться в Красный Крест, представить доказательства, и тогда можно было получить компенсацию через него). Комиссия возмещала ущерб и за потерю собственности, и за потерю кормильца, и за ранения (требования разделили на четыре категории), но суммы выплачивались маленькие. Комиссия проработала несколько лет.

Поэтому в МЧП нормы о защите права собственности имеются, а с фактической защитой получается плохо, потому что сами физические лица не могут обратиться к государству с подобным требованием.

Особую категорию составляет культурная собственность. Сложности терминологии: в международных договорах на английском языке использован термин cultural property, то есть культурная собственность. У нас при переводе конвенций на русский язык почему-то перевели «культурные ценности», хотя, что такое культурные ценности, никто нигде не определил. Даже не определили стоимостная это категория или нет, или исключительно моральная. Галенская поэтому предпочитает термин «культурная собственность». О культурной собственности есть упоминание в Гаагских конвенциях (ст. 56 четвертой конвенции 1907 года), по степени защиты практически приравнена к частной собственности. Но после этого была первая мировая война, которая дала миру масштабные примеры разграбления и разрушения культурной собственности. Николай Рерих выступил в защиту культурной собственности и предлагал заключить конвенцию в Европе, но из этого ничего не получилось. Только латиноамериканские государства решились на этот шаг и в 1935 году был заключен пакт Рериха. Он касался только зданий и сооружений, а не всей культурной собственности. Но в то время даже это имело большое значение. Рерих надеялся, что европейские государства присоединяться к этому договору (вашингтонский договор = пакт Рериха), но этого не произошло, хотя требования охраны были минимальны. В 1954 году – конвенция о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта. К этом конвенции было принято несколько протоколов. Весь ее смысл был в том, чтобы в период вооруженных конфликтов поставить объект культуры под наибольшую охрану: эти здания должны быть помечены специальным знаком, установлен запрет бомбардировок, запрещена перевозка с места нахождения в период оккупации, но и в этой конвенции присутствует термин «военная необходимость». То есть если объект все-таки используется в военных целях, то никакой охраной он пользоваться не будет независимо от того, насколько это ценный объект. Уже после второй мировой войны, когда была агрессия НАТО в Югославии, в Косово мусульманское населения рьяно разрушало христианские церкви, хотя они X-XI века. Поэтому да, нормы есть, но в жизни они не работают. И религиозный фанатизм, и национальная вражда бывают направлены именно на болевые точки вражеской нации, которыми часто являются объекты культуры, религии. Больше никаких актов по охране культурной собственности и не принималось.

В мирное время охрана собственности слабая – не хватает регулирования. В военное время норм много, а на практике охраны все равно практически нет. Международная охрана частной собственности минимальна. Европейская конвенция о защите прав человека 1950 года, первый протокол непосредственно касается права собственности, но и там охрана не сильна. ЕСПЧ рассматривает только жалобы граждан к своему государству, но не жалобы граждан к другим государствам (?! Проверить). По вопросам национализации предъявлять требования в ЕСПЧ бессмысленно, так как конвенция действует для государства только с момента ее подписания, а для РФ это 90-е годы. ЕСПЧ не занимается агрессией НАТО в Югославии, потому что Югославия этой конвенции не подписала.

Интеллектуальная собственность (вопросы авторского и патентного права).

Термин «интеллектуальная собственность» пришел из французского права, именно там начали осуществлять охрану объектов интеллектуального труда. Интеллектуальная собственность – собирательный термин, который делится на две части: авторское право и патентное право или промышленная собственность. Промышленная собственность – это вопросы патентного права, а не собственность каких-нибудь промышленных предприятий.

Авторское право.

Веками никто не охранял рукописи, хотя они были. Распространение шло без всяких правил. В XIX веке классики французской литературы начали страдать от того, что их произведения публиковались в других государствах, например, в Бельгии, раньше, чем во Франции. Бальзак заключал договор с издателем, передавал ему рукопись, эту рукопись копировали и посылали в Бельгию. Пока издатель ищет деньги на публикацию во Франции, в Бельгии книга уже вышла на том же французском языке, а там Бальзак ни с кем не заключал договора.

В результате в конце XIX века появляется многосторонняя Бернская конвенция об охране художественных и литературных произведений. Конвенция много раз пересматривалась, потому что в нее все время включались новые объекты охраны, уточнялись формулировки. Бернская конвенция установила достаточно жесткий режим охраны, который действует до сегодняшнего дня. Жесткий режим охраны в том, что все произведения подлежат охране с момента, когда они стали доступными до смерти автора и 50 лет после его смерти. Бернская конвенция является одним из немногих договоров, которые имеют обратную силу. Правда, РФ решила быть святее папы Римского и поэтому у нас срок охраны до смерти автора и 70 лет после его смерти (Галенская сказала, 75 лет, но по ст. 1281 ГК - 70).

При этом есть личные авторские права (нематериальные) и материальные. За нематериальные права редко кто покушается, за исключением студентов. В этом случае предусмотрена ответственность за плагиат. Личные неимущественные права действуют без ограничения периодом времени, они бессрочным. Право на авторство и право на имя, которые входят в личные неимущественные права, не имеют сроков действия. Сроки, которые установила Бернская конвенция, - это сроки для материальных, имущественных прав авторов, так как каждый автор, как и любой создатель, имеет право на оплату за свой труд, если он хочет. Если вы издали книгу, вы можете претендовать на гонорар в течение всей вышей жизни. На практике, конечно, хорошо, если издательство заплатит хотя бы один раз. После смерти гонорары, отчисления будут получать потомки автора. В нашем законодательстве 70 лет очень похоже на неосновательное обогащение. До 1979 года у нас авторское право действовало лишь двадцать лет после смерти автора, в 1979 года – 25 лет после смерти автора, а чтобы присоединиться к Бернской конвенции надо было привести законодательство в соответствие с ней, и у нас стало 70 лет.

Авторские права распространяются на переводчиков. Переводчики чужих произведений имеют право на перевод, то есть без их разрешения никто не может опубликовать их перевод. Бернская конвенция воспринимается в мире как эталон. Там установлены другие сроки авторского права на произведения фотографии (только 20 лет всего, а не после смерти автора). Бернская конвенция распространяется на книжные и журнальные издания, на произведения скульптуры и кинематографии, на фотографические работы. Ее также распространили на компьютерные программы и на базы данных. Бернская конвенция длительное время не пользовалась популярностью, ее никто не хотел подписывать из-за высокого уровня охраны авторских прав. После второй мировой войны по инициативе ЮНЕСКО в 1958 году принимается Всемирная или Парижская конвенция об авторском праве. Эту конвенцию ЮНЕСКО разработало специально для того, чтобы права авторов все-таки охранялись в мире, потому что Бернскую конвенцию не хотели подписывать. Парижская конвенция практически распространяется на те же объекты, что и Бернская конвенция, но она установила иной срок охраны авторского права – всю жизнь автора и 25 лет после его смерти. Такой срок всех устроил и многие страны, в том числе, СССР подписали Парижскую конвенцию. Эта конвенция у нас действует до настоящего времени. А что у нас превалирует, Бернская или Парижская конвенция? Преимущественно действует Бернская конвенция.

Всемирная конвенция известна тем, что она установила определенные правила для перевода произведений на другой язык. В Бернской конвенции просто говорилось о правах переводчиков, но ничего не говорилось об охране переводов. Всемирная конвенция предусмотрела, что право на перевод имеет каждый автор, это его право. Но если он в течение 7 лет сам не переводит свое произведение и не дает разрешение на перевод кому-либо другому, то назначается государственный орган, который имеет право выдавать такого рода разрешения. Но у нас авторы только счастливы, если кто-то решает перевести их произведение. Поэтому непонятно, на кого это рассчитано, но правило такое есть.

Всемирная конвенция известна тем, что она установила знак охраны соответствующего произведения. Этот знак обычно называют копирайт (английский термин, обозначающий авторское право). Копирайт представляет кружок, в середине которого строит английская буква С. Это знак, который свидетельствует о том, что данное произведение находится под охраной всемирной конвенции. Вторая часть знака – указание носителя авторского права (может быть указано просто «коллектив авторов»). Третья часть указывает на год, с которого осуществляется охрана.

07.10.2013

Лекция № 7 (Бахин).

Заканчиваем лекции по иностранным инвестициям.

Конвенция об создании Международного агентства по гарантиям иностранных инвестиций. В ней установлено, что такое некоммерческие риски. Но это конвенция 1985 г. Поэтому в двустороннем договоре о поощрении иностранных инвестиций этот список может быть расширен в сторону увеличения. Иностранный инвестор может быть обеспокоен тем, что ему, например, переводить валюту в свободно конвертируемую или обязывают использовать часть прибыли на территории государства. В законе РФ об иностранных инвестициях такие условия есть законодательные.

Конвенция об урегулировании инвестиционных споров между государствами и лицами других государства от 18.03.1965 года. Под лицами понимаются частные лица. То есть отношения диагональные. Это продолжение разговора о принципе равенства субъектов МЧП. Равенство равенством, а без этой конвенции иск к государству предъявить нельзя. Около 140 государств участвуют в этой конвенции, это очень много, но объяснимо тем, что государства заинтересованы в привлечении инвесторов. Конвенция вступила в силу на следующий год после разработки, что тоже показательно. В 1992 году РФ подписала эту конвенцию и до сих пор не ратифицировала. Эта конвенция предусматривает создание международного центра по разрешению инвестиционных споров (ИКСИД, МЦРИС). Этот международный центр – это специализированный международный коммерческий арбитраж. Спорящими сторонами в обязательном порядке должны быть с одной стороны государство, а с другой стороны – частный инвестор. Государство должно быть участников конвенции 1965 года. Спор должен обязательно касаться инвестиций (других конвенций, которые бы позволяли разрешать спор между государством и частным лицом, нет, поэтому под инвестиционный спор часто пытаются подвести что-нибудь другое; кроме того, инвестору важно, на основе норм какого права будет рассматриваться спор – российское право инвесторам неинтересно). Государство должно дать разрешение на рассмотрение данного спора, то есть просто подписания конвенции недостаточно (либо указать в контракте, либо государство может дать специальное согласие; но лучше указать в контракте, потому что потом маловероятно, что государство на это согласиться). Деятельность этого центра интересна, потому что арбитрам в процессе рассмотрения споров пришлось столкнуться с необходимостью решить целый ряд сложных юридических вопросов, поэтому можно найти обширную литературу по поводу самого центра и относительно рассмотрения отдельных споров. Например, коллизия между международными договорами инвестиций и международными договорами о правах человека, когда государство неисполнение обязательств оправдывает противоречиями с правами человека.