1086 Году сестра Мономаха устроила в Киеве школу и для девушек при одном из

монастырей.

Учителями часто бывали представители низшего духовенства (дьяконы,

дьячки). В руки археологов попали интересные тетради двух новгородских

школьников, датированные 1263 годом. По ним мы можем судить о характере

преподавания в средние века: ученики XIII века проходили коммерческую

корреспонденцию, цифирь, учили основные молитвы.

Высшим учебным заведением средневекового типа был в известной мере

Киево-Печерский монастырь. Из этого монастыря выходили церковные иерархи

(игумены монастырей, епископы, митрополиты), которые должны были пройти курс

богословия, изучить греческий язык, знать церковную литературу, научиться

красноречию.

Образцом такого церковного красноречия является высокопарная кантата в

честь великого князя, сочиненная одним игуменом в 1198 году. Серию поучений

против язычества считают конспектом лекций этого киевского "университета".

Представление об уровне знаний могут дать своеобразные энциклопедии XI

века -- изборники 1073 и 1076 годов, где помещены статьи по грамматике,

философии и другим дисциплинам. Русские люди того времени хорошо сознавали,

что "книги суть реки, напояющие вселенную мудростью". Иногда мудрые книги

называли "глубинными книгами".

Возможно, что некоторые русские люди учились в заграничных

университетах: один из авторов конца XII века, желая подчеркнуть скромность

своего собственного образования, писал князю: "Я, князь, не ездил за море и

не учился у философов (профессоров), но как пчела, припадающая к разным

цветам, наполняет соты медом, так и я из многих книг выбирал сладость

словесную и мудрость" (Даниил Заточник).

Замечательными памятниками русской общественной мысли являются былины и

летописи. Оба эти жанра словесности повествуют о важных делах своего

времени, оба они рассчитаны как на своих современников, так и на потомков,

иногда на очень далеких. Мы, отдаленные потомки, благодарны древним

сказителям и летописцам за те драгоценные сведения о судьбах Руси, о борьбе

с кочевниками, о разных городских и княжеских делах, которые дошли до нас в

устной передаче былин-"старин" и на пергаменных страницах летописных книг.

Ценность богатырского эпоса заключается в том, что он по своему

происхождению неразрывно связан с народом, с теми смердами-воинами, которые

и землю пахали, и воевали под киевскими знаменами с печенегами и половцами.

Своими корнями героический эпос уходит, вероятно, в тысячелетние

глубины родоплеменного, первобытно-общинного строя. До нас дошла лишь

незначительная часть древних былин, сложенных в первые века русской

государственности и сохранившихся благодаря определенным историческим

условиям русского Севера.

Былины создавались и обновлялись вплоть до татаро-монгольского

нашествия на Русь; тяжелые поражения в битвах с кочевниками и установление

иноземного ига не могли способствовать возникновению большого количества

новых героических былин, но, несомненно, поддерживали стремление русского

народа сохранить свой старый эпический фонд как память о величии Киевской

Руси, о создании своей государственности и общенародной защите родной земли.

Былины содействовали поднятию духа и подготавливали к борьбе с татарами;

недаром имена печенегов и половцев, реальных врагов Руси эпохи создания

былин, почти полностью вытеснены в них именем татар.

На протяжении целого тысячелетия народ разрабатывал и бережно хранил

эпическую поэзию, служившую своего рода "устным учебником родной истории",

передаваемым из поколения в поколение. Этнографами XIX века зафиксированы

случаи обязательного исполнения былин в деревнях во время новогодних

празднеств, когда не только производились обряды заклинания будущего, но и

подводились итоги прошедшего. Пелись былины и на пирах, "сидючи в беседе

смиренныя, испиваючи мед, зелена-вина...".

Следы эпической поэзии в письменности Киевской Руси мы обнаруживаем уже

в летописном своде 997 года, восхваляющем княжение Владимира Святославича.

Летописец действовал параллельно создателям былин, в центре которых был этот

же князь Владимир Красное Солнышко.

В былинах встречаются следующие имена действующих лиц, которые с разной

степенью вероятия могут быть сопоставлены с реальными историческими

деятелями, известными нам по летописям: киевский князь Владимир Красное

Солнышко (в нем, как полагают, слились Владимир Святославич (980--1015 годы)

и Владимир Мономах (умер в 1125 году), "Вольга" (Олег) Святославич (975--977

годы), Добрыня (980-е годы), Глеб (умер в 1078 году), "Волхв Всеславьич"

(Всеслав Полоцкий, умер в 1101 году), "Апракса королевишна" (императрица

Евпраксия, сестра Мономаха), Козарин (1106 год), боярин Ставр (1118 год),

богатырь-паломник Даниил (1107 год), боярин Путята (1113 год), Садко (1167

год), князь Роман (умер в 1205 году). Упоминаются половецкие ханы Шарукан

("Шарк-великан", "Кудреван"), его сын Отрак и его внук Кончак ("Конь-шак"),

хан Сугра (1107 год), Тугоркан ("Тугарин Змеевич", 1096 год) и татарские

ханы Батый и "Калин-царь" (возможно, Менгу-Каан, 1239 год).

Из городов часто упоминаются: Киев, Чернигов, Новгород, Муром

(возможно, первоначально Моровийск на Десне). В отдельных былинах

упоминаются другие города, названия которых сильно искажены. Реки в былинах

-- это преимущественно южнорусские: Днепр, Пучай-река (Почайна в Киеве),

река "Смородина" (Снепород, левый приток Днепра) и др.

География всех героических былин и большинства новеллистических связана

с Киевом и предстепной русской полосой на юге; часть новеллистических былин

связана с Новгородом. Иногда в былинах упоминаются то или иное море и разные

заморские земли, Царьград, Иерусалим (в чем можно видеть некоторое влияние

духовных стихов).

Имена исторических деятелей дают нам такие крайние даты: 975--1240 (не

считая некоторых одиночных поздних былин). Внутри этого промежутка времени

многие былины по историческим именам группируются в две хронологические

группы: а) 980--1015 годы и б) 1096--1118 годы, то есть вокруг двух

знаменитых в русской истории Владимиров -- Владимира I Святославича,

"Святого", и Владимира II Мономаха, что было отмечено еще первыми

исследователями былин. Это дает нам некоторые не очень надежные ориентиры,

так как былины по закону эпического единства уравняли обоих Владимиров до

полной неузнаваемости и, кроме того, прикрыли именем условного эпического

Владимира других князей XI--XII веков. Былинным столичным городом Руси

всегда является Киев, а великим князем киевским -- всегда "ласковый князь

Владимир", что затрудняет датировку былинных сюжетов, но не делает ее

безнадежной.

Дополнительные детали могут помочь в уточнении даты воспетого события,

но, для того чтобы догадка перешла в основание датировки, необходим комплекс

взаимоподтверждающих примет. Разберем только один пример, касающийся уже

известного нам новгородского боярина Ставра Гордятинича.

В былине о Ставре Гордятиниче и его жене Василисе редкое имя былинного

боярина давно уже позволило исследователям сблизить его с летописным

боярином Ставром, упоминаемым летописью под 1118 годом. Летописная ситуация

полностью отражена в первой части былины: в 1118 году Владимир Мономах

вызвал к себе в Киев всех бояр из Новгорода и заставил их присягнуть ему;

нескольких бояр, в том числе и сотского Ставра, великий князь приказал

заточить. По былине Ставр -- старый богатый новгородский боярин:

В Новегороде живу да я хозяином,

Я хозяином живу да управителем...

В былине Ставр тоже заточен Владимиром, как и в летописи:

...Ставер боярин во Киеве

Посажен в погребы глубокие.

В этой былине главное действие начинается с того, как молодая жена

освобождает Ставра, выигрывая его у Владимира в шахматы; этого в лаконичной

летописной записи нет, но все обстоятельства, связанные с арестом Ставра,

полностью совпадают и в летописи, и в былине.

Ставр ("Ставко") Гордятич впервые упоминается в летописи в 1069--1070

годах; к 1118 году ему должно быть около 70 лет, и былинный Ставр Годинович

правильно назван "старым боярином". Отчество "Годинович", "Гординович"

образовалось из более полной формы "Гордятиничь", известной нам по

интереснейшей записи о Ставре Гордятиниче на стене Софийского собора в

Киеве.

Совпадение всех деталей убеждает нас в том, что в основе былины о

Ставре и Василисе лежало истинное событие 1118 года.

В Киевской Руси, несомненно, был распространен древний эпос

родоплеменной эпохи, о содержании которого нам очень трудно судить.

Вероятно, в нем был силен архаичный мифологический элемент и исконная

опасность -- наезды степных кочевников -- уже тогда олицетворялась в виде

гигантского змея, которого побеждают славянские богатыри. Отголоски такого

сказания сохранились на Украине как легенды о братьях-кузнецах, победивших

змея, запрягших его в огромный плуг и пропахавших на побежденном змее

гигантскую борозду, ставшую так называемыми "Змиевыми валами", пограничными

укреплениями славян со стороны степи. Запряженный змей, очевидно, символ тех

плененных степняков, которых после какой-то победы заставили рыть глубокие

рвы и насыпать высокие валы, сохранившиеся до наших дней.

К героическому же эпосу следует отнести и сюжет о князе Полянской земли

Кие, основателе Киева. Летописец Нестор к сказанию о постройке города тремя

братьями добавил пересказ эпизода ("яко же сказають") о походах (очевидно,