trofimchuk_n_red_istoriya_religiy_v_rossii / trofimchuk_n_red_istoriya_religiy_v_rossii

Обер-прокурор пошел и на меру, казавшуюся немыслимой после петровского Духовного регламента и "архиерейских процессов" XVIII в., - с середины 1880-х гг. возобновились соборы епископов. Первый собор (сентябрь 1884 г., Киев) обсуждал усиление сектантства в юго-западных губерниях, второй (Петербург, ноябрь 1884 г.) - церковношкольное дело, устройство приходов и принтов, третий и четвертый (Казань и Иркутск, июль и август 1885 г.) - миссионерские вопросы.

Победоносцев сделал ряд шагов в направлении расширения самостоятельности церковных верхов, их независимости от светской бюрократии. В мае 1881 г. Синод получил право решать некоторые вопросы без вмешательства царя: давать духовенству церковные награды, открывать монастыри, вносить частные изменения в устройство духовноучебных заведений.

Близкая к Церкви публицистика заговорила о возврате "к древнему времени, когда существовало соборное управление". Недостатка в проектах переустройства Церкви к началу 1880-х гг. не было: их выдвигали газеты "Русь", "Восток", "Современные известия", "Голос", "Церковно-общественный вестник". Предполагалось передать власть в Церкви на всех уровнях соборным органам, допустить в них мирян, ввести выборность священников, провести административную децентрализацию. Зачастую авторы подобных проектов были идейно и лично близки к Победоносцеву.

Однако вскоре выяснилось, что все эти намерения Победоносцева встречали сопротивление в Синоде. Обер-прокурор ждал от него инициативы, решительного натиска на пореформенные порядки, но большинство его членов не разделяло боевого настроя Победоносцева. "Синод - это стоячая вода, - писал он в одном из своих писем, - и все, что проводится в нем, трудно провести иначе, как канцелярским путём"1.

Не меньше сложностей, чем Синод, доставляли обер-прокурору архиереи в епархиях. Уловив, что государство разворачивается "лицом к Церкви", они стали требовать расширения своих полномочий. Поощрив епископов, Победоносцев спровоцировал затяжные препирательства церковного и светского начальства.

Постепенно отношения обер-прокурора и архипастырей сворачивались в классическое русло синодальной эпохи. Политика оберпрокурора явственно начинала развиваться по двум расходящимся линиям. Внешне возвышая позиции архиереев, он в то же время должен был ужесточать контроль над ними, профанировать церковное

1 См.: Полунов А.Ю. Под властью обер-прокурора. М., 1996. С. 32.

управление. Чтобы снять последние препятствия на пути церковной бюрократии, заседавших в Синоде епископов стали с 1888 г. на лето увольнять в епархии, вызывая взамен на несколько месяцев других архиереев, прозванных "статистами". С помощью этих "статистов" пересматривались прежние определения Синода. В случае затруднения в решении каких-либо вопросов управляющий Синодальной канцелярией, не стесняясь, говорил: "Это оставить до летних"1.

К началу 1890-х гг. церковным верхам стало ясно, что систему отношений с обер-прокурором нужно решительно менять. В 1891 г. известные церковно-общественные деятели — ректор Московской духовной академии архимандрит Антоний (Храповицкий) и государственный контролер Т.И.Филиппов - возбудили вопрос о патриаршестве. Но в тот период дело кончилось ничем.

Таким образом, многочисленные попытки поднять значение Церкви и разбудить ее активность в рамках синодальной системы оказались тщетными. Сам церковный институт был организован как бюрократическое ведомство, духовенство осталось сословно обособленным и зачастую отстаивающим самодовлеющие сословные интересы.

Начальная церковная школа была "ударной" частью программы духовного ведомства: Пожалуй, ни одна из сфер общественной жизни России не переживала в 1880-х гг. столь бурных перемен, как эта. Победоносцев считал народную школу стержнем всей церковной программы.

что духовно-нравственное развитие народа, составляющее краеугольный камень всего государственного строя, не может быть достигнуто без предоставления духовенству преобладающего участия в заведовании народными школами". К.П.Победоносцев 22 марта 1881 г. писал царю Александру III: "...в народном первоначальном образовании Министерству народного просвещения необходимо искать главной опоры в духовенстве и Церкви"2. В Правилах о церковно-приходских школах, изданных 13 июня 1884 г., подчеркивалось, что школы имеют целью "утверждать в народе православное учение веры и христианской нравственности, а также дать первоначальные полезные знания". Школы выводились из подчинения светскому учебному начальству. Для

1См.: Львов А.И. Князья церкви // Красный архив. 1930. Т. П. С. 114-115.

2Письма Победоносцева к Александру 111. T. II. М., 1926. С. 27.

159

заведования ими был создан Училищный совет при Синоде, которому подчинялись епархиальные училищные советы с епархиальными наблюдателями, а тем, в свою очередь (с 1888 г.), — уездные отделения советов с окружными наблюдателями. При семинариях открывались образцовые начальные школы, призванные дать будущим священникам педагогический опыт.

За 10 лет - с 1884 по 1894 г. - было построено 9200 церковно­ приходских школ. В 1894 г. насчитывалось уже более 30 тыс. школ с 917 тыс. учеников. С 1896 г. казна стала давать на содержание школ 3,3 млн руб. в год. Через год последовала прибавка в 1,5 млн руб., в 1899 г. - еще прибавка в 3,5 млн руб. К 1900 г. сеть школ церковного ведомства сравнялась с сетью школ Министерства народного просвещения, насчитывая 42,6 тыс. церковно-приходских школ с 1,6 млн учеников.

Несмотря на это, материальная обеспеченность церковно­ приходских школ была недостаточной, что негативно сказывалось на уровне обучения, так как весьма значительная доля преподавателей, выпускаемых духовными семинариями, уходила в земские школы, лучше оплачивающие труд учителей. "Следует ли умножать число школ, - писал обер-прокурор в 1897 г. архиепископу Иллариону Полтавскому, - когда невозможно учительниц в них поставить в лучшее положение. И что пользы в умножении числа школ, если качество их, при столь скудном содержании, не может быть вообще удовлетворительно"1. Четырежды - в 1887, 1891, 1893, 1895 гг. - в правительстве поднимался вопрос об объединении управления начальными церковно-приходскими

иземскими школами, но он так и остался открытым.

В1880-х гг. вновь был поставлен вопрос о возрождении прихода - теперь уже земствами, рассматривавшими его в качестве базовой земской единицы.

В1880 г. к Синоду с ходатайством обратилось Московское губернское земское собрание. Оно указало, что земству для успешного выполнения одной из главных своих задач - благотворительности - нужен орган, ближе стоящий к населению, чем земства уездные. Таким органом мог бы стать приход. Земство предлагало дать приходу право юридического лица, право владеть собственностью. Он также должен был выбирать священников. Сходные требования были выдвинуты другими земствами.

Архиереи сразу разглядели опасность для себя в этих предложениях, которые вели к демократизации приходов: она грозила

1 См.: Полунов А.Ю. Под властью обер-прокурора. С. 89.

обрушить всю жесткую структуру синодальной церкви. "Ужели не замечаем, - говорил в Синоде в 1887 г. митрополит Московский Иоанникий (Руднев), - что центр тяжести церковной сдвигается сверху вниз, от Святейшего Синода, от архиереев к старостам и приходам, к попечителям, попечительствам и обществам? Не должно ли предвидеть, что в недалеком будущем пришлось бы поставить попечительство там, где теперь Святейший Синод?"1

В1884 г. в ответ на ходатайство Московского земства появилось специальное определение Синода. Объявлялось, что приход состоит в исключительной компетенции церковных властей. Выборность священников отвергалась, поскольку, по мнению Синода, она оставила бы без места образованное духовенство.

Вполитике же обер-прокурора по приходскому вопросу появилась двойственность: отстраняя мирян от влияния на приходские дела, он не утвердил и полновластия клира. В 1890 г. была издана новая инструкция церковным старостам. Она подтвердила, что на выборы старосты не требуется согласия причта; прихожане получили право избирать двух представителей, которые раз в месяц могли проверять состояние церковных сумм, однако без права распоряжения ими. Ограничивалась компетенция старост. Новая инструкция фактически законсервировала двоевластие в приходах, превращавшее их в арену непрерывных конфликтов. В итоге попытка возрождения прихода оказалась несостоятельной, что стало одной из главных причин быстрого падения влияния Церкви в начале XX в.

Вэпоху Победоносцева началось наступление на те слабые ростки веротерпимости, которые пробились в 60-70-х гг.: был взят курс на ужесточение борьбы с инаковерием. Осенью 1881 г. обер-прокурор подал царю записку, предложив передать определение вероисповедания бывших униатов и церковно-строительное дело от гражданской власти к духовной, назначать на административные должности только православных, ужесточить наказания ксендзов за вмешательство в дела бывших униатов. Царь одобрил записку.

ВПрибалтийском крае началось введение общеимперских полицейских и судебных учреждений. В 1885 г. был восстановлен в полной силе закон об обязательном воспитании детей от смешанных браков в православии. Было подтверждено, что принадлежность к православию определяется не фактическим исповеданием этой веры (исполнением обрядов, посещением православных храмов), а выписками

1 См.: Полунов А.Ю. Под властью обер-прокурора. С. 91.

из православных метрических книг. Подобная политика религиозного притеснения иноверцев проводилась в мусульманском Поволжье, ламаистском Забайкалье, а также в отношении штундизма.

Таким образом, на исходе внешне спокойной эпохи Александра III уже наметились контуры тех проблем, с которыми Церкви пришлось столкнуться в эпоху революций.

Внутренние противоречия, свойственные отношениям государства и Православной церкви, обнаружились в первые же месяцы первой русской революции. С ее началом царизм, вынужденный лавировать, попытался заключить перемирие со своими старыми противниками — старообрядцами и сектантами. В 1903-1905 гг. император издал несколько манифестов и указов, в которых говорилось об "усовершенствовании государственного порядка" и содержались инициативы и пожелания царя Совету министров. Среди вопросов государственного и социального характера указывалось на необходимость пересмотреть законы в отношении неправославных конфессий и таких религиозных движений, как старообрядчество, сектантство и др. Так, Манифестом от 23 февраля 1903 г. признавалось "за благо укрепить неуклонное соблюдение властями... заветов веротерпимости, начертанных в Основных Законах Империи Российской". Последовавший вслед за этим Указ от 12 декабря 1904 г. признал неотложным "подвергнуть пересмотру узаконения о правах раскольников, а равно лиц, принадлежащих к инославным и иноверным исповеданиям, и независимо от сего принять ныне же в административном порядке соответствующие меры к устранению в религиозном быте их всякого, прямо в законе не установленного, стеснения".

Во время работы Особого совещания по обсуждению Указа от 12 декабря 1904 г. председатель Комитета министров С.Ю.Витте обратился за содействием к митрополиту Петербургскому Антонию (Вадковскому) как к первоприсутствующему члену Синода. Тем самым Церковь уже с самого начала подключалась к обсуждению указа. 25 января 1905 г. в Комитет министров от имени митрополита поступил особый документ под названием "Вопросы о желательных преобразованиях в постановке у нас Православной церкви". В документе говорилось, что в результате введения веротерпимости старообрядцы и сектанты окажутся в более выгодном положении, чем господствующая Церковь. И далее выдвигался целый ряд требований православной иерархии. Прежде всего говорилось о необходимости освобождения Церкви от слишком бдительной

162

государственной опеки. Кроме того, в документе речь шла о воссоздании приходской организации, о разрешении Церкви свободно приобретать имущество, об участии высшей иерархии в работе Государственного совета и Комитета министров1.

"Вопросы" в значительной мере учитывали то, к чему стремилась церковная иерархия, и в гораздо меньшей мере - то, чего хотело от Церкви правительство. Поэтому С.Ю.Витте, уже от своего имени, представил в Комитет министров записку "О современном положении Православной церкви". В записке говорилось о "вялости внутренней церковной жизни", упадке прихода, отчуждении прихожан от священников, оторванности духовенства от "волнующих общество интересов", отсутствии "живого проповеднического слова" и, наконец, об "узкобюрократическом характере деятельности" всего церковного управления. В записке особо отмечалась слабая подготовленность духовенства "к борьбе с неблагоприятными Церкви умственными и нравственными течениями современной культуры". "В превосходство нашего государственного строя над формами западноевропейской социальной жизни наше духовенство верит, - говорилось в документе, - но только детскою верою... Государству же нужна от духовенства сознательная, глубоко продуманная защита его интересов, а не наивная вера в современное положение"2.

Победоносцев, ознакомившись с "Вопросами" Антония и запиской Витте, составил контрзаписку, в которой все предложения митрополита и Витте счел не только нежелательными, но и опасными. Основной огонь критики обер-прокурор направил против положения об ослаблении связи между Церковью и государством. "Доныне неразрывная связь государства с Церковью в России, - писал он, - считалась основной опорой и государства, и Церкви, и распадение этой связи считалось гибельным и для Церкви, и для государства"3. Действия правительства в этот период были продиктованы прежде всего страхом перед революцией. Стремясь выдвинуть вперед религиозный вопрос, правительство хотело смягчить силу социальных потрясений в обществе.

По замыслу правительства важнейшие проблемы переустройства Церкви мог решить церковный Собор. Этой мерой предполагалось оживить церковную жизнь и вновь подчинить влиянию Церкви те слои населения, которые вышли из-под ее контроля. За созыв Собора

1См.: Историческая перепискао судьбах Православной церкви. М., 1912. С. 26-31.

2См. там же.

3См. там же.

выступали все основные группы духовенства, несмотря на острые разногласия по вопросу о его составе.

Указ о веротерпимости от 17 апреля 1905 г., а также Манифест от 17 октября 1905 г. заставили Победоносцева оставить пост оберпрокурора, который он занимал свыше 25 лет.

Отставка Победоносцева стала весьма благоприятным фактором для подготовки планов церковной реформы. 17 декабря 1905 г. трех митрополитов - членов Святейшего Синода вызвали к императору. На этой аудиенции они узнали, что император ничего не имеет против созыва Поместного собора. Им было рекомендовано создать при Синоде "Особое присутствие из представителей церковной иерархии и других церковных и светских лиц", которое должно обсудить все вопросы, подлежащие обсуждению на будущем Соборе. Особым рескриптом митрополиту Петербургскому Антонию от 27 декабря 1905 г. Николай II сообщал, что теперь согласен на то, чтобы в Церкви "на твердых началах вселенских соборов" были проведены "некоторые преобразования".

14 января 1906 г. Синод вынес определение о создании Особого присутствия под председательством митрополита Антония для подготовки Собора. В состав Предсоборного присутствия вошли новый обер-прокурор А.Д.Оболенский (1905-1906) и его товарищ, ряд иерархов, священников-профессоров духовных школ и светских лиц, близких к придворным кругам.

Накануне открытия Предсоборного присутствия на страницах церковных журналов и разного рода сборников велись оживленные дискуссии о церковной реформе. Немедленно обозначились различные - как умеренные, так и радикальные - течения не только в общественном мнении, но и в среде духовенства.

Высказывания епископов показывали, насколько сильно негативное отношение к синодальному строю даже со стороны церковной иерархии.

Если говорить о белом духовенстве, то здесь особенно примечательны взгляды так называемой группы петербургских священников, которая известна в тогдашней литературе как "группа 32-х". Она решила основать "Союз церковного обновления", чтобы от имени приходского духовенства высказывать свое мнение о предстоящей церковной реформе. "Обновленцы" выступили против синодальной формы правления, зависимости от государства, чрезмерной власти епископов. Члены "Союза" считали необходимым ввести выборность всех церковных должностей снизу вверх.

Круг вопросов, который предполагалось обсудить в Предсоборном присутствии, начавшем работу 8 марта 1906 г., был следующим: 1) созыв Поместного собора, его состав и принципы работы; 2) реформа церковного управления; 3) вопросы веры; 4) миссионерство и отношение к другим конфессиям; 5) духовное образование.

Дискуссии в Присутствии велись в основном между "обновленцами" и "традиционалистами" во главе с епископами. Особенно острые споры развернулись по вопросу о составе Собора. Иерархи не возражали против участия в Соборе белого духовенства и мирян, но требовали, чтобы епископам был предоставлен решающий голос, а всем остальным - совещательный. Иерархия требовала также, чтобы каждому епископу в своей епархии было предоставлено право отбора представителей клира и мирян для участия в Соборе из числа избранных кандидатов. Против этого резко возражали "обновленцы", поскольку тем самым Собор будет дискредитирован в глазах Церкви, потеряет свой нравственный авторитет.

Пока шли споры в Предсоборном присутствии, под натиском крайней реакции пало правительство Витте. В обстановке спада революции церковная иерархия перешла в наступление на обновленческое духовенство. 18-25 ноября 1906 г. Синод одобрил "Правила, определяющие отношение церковной власти к обществам и союзам, возникающим в недрах Православной церкви и вне ее, и к общественно-политической и литературной деятельности церковных должностных лиц". Согласно "Правилам", все церковные общества и кружки были поставлены под контроль местного епископа, который в любое время мог их распустить. Кроме того, духовные лица не могли принимать участия в противогосударственных и противоцерковных партиях.

С приходом к власти П.А.Столыпина (1906-1911) правительство пересмотрело свое отношение к вопросу о Соборе. Свободно избранный Собор мог бы стать источником новых неприятностей для властей. Восстановление патриаршества, на чем настаивали иерархи, могло затруднить правительству контроль над церковными делами. По желанию императора работа Предсоборного присутствия была приостановлена до завершения работы в отделах, и многие вопросы остались незавершенными. Все материалы его работы поступили в синодальный архив. Труды Присутствия были использованы на Поместном соборе 1917-1918 гг.

Отсрочка Собора не являлась единственным источником недовольства правительством среди православного духовенства. Охлаждение между официальной Церковью и государством было вызвано также упоминавшимся Указом от 17 апреля 1905 г., который был воспринят как акт, направленный на ограничение православия и усиление иноверия и инославия. Не могло не вызвать отрицательную реакцию в церковных кругах постоянное вмешательство властей во внутрицерковные дела.

В свою очередь, и в правительстве зрело недовольство инертностью православного духовенства. Более того, правительство стало проявлять интерес и открыто благоволить к старообрядцам,

общин. Товарищ министра внутренних дел С.Е.Крыжановский вспоминал: "В нанковых рясах, с худыми строгими лицами, они резко отличались от упитанного духовенства господствующей церкви с его шелковыми одеяниями, орденами и явным нередко равнодушием к делам духовного мира"1.

Отношения между Синодом и правительством вновь ухудшились в годы Первой мировой войны, что было связано с общим кризисом самодержавной системы в этот период.

Приближение к высшей власти "старца" Распутина и фактическая узурпация им обер-прокурорских функций стали последней и символичной точкой синодального периода государственно-церковных отношений, приведшей к полному разрыву церкви и монархии.

Ярким свидетельством этого стало последнее при старом режиме заседание Синода - 26 февраля 1917 г., в последний день русской монархии. Товарищ обер-прокурора Н.Д.Жевахов предложил выпустить воззвание, которое должно явиться "грозным предупреждением Церкви, влекущим в случае ослушания церковную кару". Предложение было встречено без энтузиазма, иерархи заупрямились, и с воззванием ничего не получилось. Последними на этом историческом заседании были слова митрополита Петроградского Владимира (Богоявленского): "Когда мы не нужны, нас не замечают, а в момент опасности к нам первым обращаются за помощью". Вместо этого Синод одобрил 17 марта решение великого князя Михаила передать вопрос о власти на усмотрение будущего

1 Цит.по: Русское православие: вехи истории. М., 1989. С. 404.

Учредительного собрания, а 26 июля приветствовал наступивший час "всеобщей свободы России"1.

Контрольные вопросы

1.В чем состояли главные принципы церковной реформы Петра I?

2.Как изменилась роль Церкви в системе государственных институтов в результате реформ Петра I?

3.В чем состоял смысл секуляризации церковных имуществ?

4. В чем состояло содержание церковных преобразований Петра III и Екатерины II?

5.Церковные преобразования в пореформенной России, их смысл

исодержание.

6.Каковы основные принципы вероисповедного законодательства Российской империи?

7.Церковная политика в эпоху Победоносцева, ее направленность

исодержание.

8.Церковные и вероисповедные реформы в начале XX в.: основное содержание.

Темы рефератов

1.Церковная реформа Петра I.

2.Православная церковь и государство в первой половине XIX в.

3.Государство и Церковь в эпоху Великих реформ (1860-1870).

4.Государство и Церковь в последней четверти XIX в. Церковная политика К.П.Победоносцева.

5.Предсоборное присутствие (8 марта - 15 октября 1906 г.): основное содержание деятельности.

6.Вероисповедные реформы в России в период думской монархии (1906-февраль 1917 г.).

7.Государство и Церковь в послефевральский период (март - октябрь 1917 г.).

Рекомендуемая литература

Булыгин И.А. Церковная реформа Петра I // Вопросы истории. 1974

№ 5 .

Верховской П.В. Очерки по истории Русской церкви в XVIII и XX ст. Т. 1. Варшава, 1912.

1Русское православие: вехи истории. С. 409.

Дмитриев С.С. Православная церковь и государство в предреформенной России // История СССР. 1966. № 4.

Зайончковский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. М, 1970.

Иванцов-Платонов А.И. О русском церковном управлении. М.,

1898.

Карташев А.В. Очерки по истории Русской церкви: В 2 т. Т.Н. М.,

1992.

Клочков В.В. Закон и религия: От государственной религии в России к свободе совести в СССР. М.,1982.

Кризис самодержавия в России: 1895-1917. Л., 1984. Мелъгунов СП. Церковь и государство в России. T.I. M., 1907.

Пинкевич В.К. Вероисповедные реформы в России в период думской монархии (1906-1917). М., 2000.

Полунов А.Ю. Под властью обер-прокурора. М.,1996.

Поспеловский Д.В. Русская православная церковь в XX веке. М.,1995.

Пушкарев СТ. Россия в XIX веке (1801-1914). Нью-Йорк, 1956. Рейснер М.А. Государство и верующая личность. СПб., 1905. Рункевич СГ. Русская церковь в XIX веке // История Русской

церкви в XIX веке. Т.П. СПб., 1901.

Русская православная церковь. 988-1988 гг.: В 2 т. М., 1988. Русское православие: вехи истории. М., 1989.

Смолич И.К. История Русской церкви. 1700-1917: В 2 ч. М.,1996. Флоровский Г.В. Пути русского богословия. Вильнюс, 1991.

5. Русская православная церковь в XX в.

Временное правительство и Церковь: поиск способов взаимодействия. В течение нескольких дней февраля 1917 г. православная монархия в Российской империи рухнула. Уже 3 марта Временное правительство опубликовало Декларацию с разъяснением своего политического курса и задач, к решению которых оно намеревалось приступить немедленно. Среди прочего обещались и "религиозные свободы". Однако сохранился прежний порядок государственного управления церковными делами, контроль за всеми религиозными объединениями через обер-прокурора Святейшего правительствующего Синода и Департамент духовных дел иностранных исповеданий в Министерстве внутренних дел.

4 марта на заседание Синода прибыл только что назначенный на должность обер-прокурора князь В.Н.Львов - сторонник партии октябристов, член Государственной думы и председатель думской Комиссии по церковным делам. Он объявил об освобождении Православной церкви от былой зависимости от государства и заявил, что отныне она вправе сама определить форму церковного самоуправления. А пока было предложено через обер-прокурора принимать к исполнению директивы правительства и подавать в правительство просьбы и предложения.

Через обер-прокурора Временное правительство намеревалось осуществлять свою программу реформ государственно-церковных отношений. Исходя из того, что Российское государство отныне становится внеконфессиональным, предполагалось объявить амнистию всем, кто был осужден по "религиозным делам"; отменить вероисповедные, тесно переплетавшиеся с социальными и национальными ограничения; обеспечить равенство религий, а также граждан независимо от их отношения к религии; отменить обязательное преподавание в государственных учебных заведениях Закона Божьего; передать в ведение Министерства народного образования церковно­ приходские школы; снять ограничения на деятельность старообрядческих, католических, протестантских и иных религиозных объединений.

Православная церковь оказалась в сложном положении. К власти пришли политические силы, с которыми в предшествующие десятилетия она конфронтировала, не принимая "покушений" с их стороны на "полноту самодержавия", отвергая их видение реформ государственноцерковных отношений. Синод, состав которого был утвержден еще Николаем II, был в замешательстве. Вспоминая об этом времени, служащий Московской синодальной конторы А.И.Денисов писал: "Пронеслось ощутительное веяние свободы. Многие (хотя далеко не все) действительно вздохнули легко. Звуки слова "республика" действовали опьяняюще на людей, измученных в мысли и на деле самодержавным режимом, гнет которого длился целые столетия... В памяти воскресали знакомые со школьной скамьи славные легендарные времена новгородского народоправства и еще более отдаленного киевского веча. Молодые монахи и либеральные "батюшки" неизвестно чему бессознательно радовались и ходили гоголем, точно их рублем одарили. Пожилые монастырские "старцы" и маститые отцы протоиереи, поседевшие в консисторских интригах, вели себя уклончиво, сумрачно

отмалчивались. Мелкая духовная челядь "дерзала": пела под пьяную руку революционные песни, ходила на митинги, даже "выступала" на них перед жадно глазеющим на новинку столичным сбродом. А в церквах попрежнему, по заведенной рутине, молились о "благочестивейшем, самодержавнейшем". Впрочем, здесь низшая братия была не виновата: она обращалась за разъяснениями и указаниями к церковным властям, но те как-то мялись и отнекивались либо отвечали: "Живите как хотите". Они ссылались при этом на то, что нет еще "указа" от Святейшего Синода. Рутина царила вовсю, инициативе не было места"1.

6 марта было опубликовано Синодальное послание, в котором "верные чада Православной церкви" призывались к поддержке Временного правительства. Синод принял к сведению акты об отречении от престола Николая и Михаила Романовых, отменил обязательное упоминание во время церковных служб имени императора и постановил "возносить моления о благоверном Временном правительстве". Епархиальному начальству рекомендовано было проводить съезды и собрания с непременным принятием резолюций в поддержку новой государственной власти и призывать приходское духовенство в проповедях и во внебогослужебное время разъяснять пастве общецерковную точку зрения на происшедшее в России. Указания добросовестно выполнялись. В адрес Синода и обер-прокурора пошли телеграммы, обращения, послания и приветствия, в которых проклиналось "самодержавное прошлое".

Весна 1917 г. - уникальный период в истории России, характеризующийся бурным возрождением и обновлением религиозной жизни. Лозунг демократизации церковной жизни выдвигался чуть ли не повсеместно. Многочисленные съезды духовенства и мирян наряду с внутрицерковными выдвигали и политические вопросы. Порою "бунтующие низы" свергали нелюбимых епископов с кафедр из-за их "пристрастия" к прежнему режиму и требовали от Синода утвердить эти решения. В поддержку таких требований зачастую выступали и новые местные власти. Так было во многих губерниях: Рязанской, Московской, Костромской, Харьковской, Воронежской, Иркутской, Житомирской, Владимирской ...

В.Н.Львов активно проводил "антираспутинскую" программу, самолично удаляя с кафедр тех епископов, которые ранее тесно были связаны с Распутиным, или заставляя это делать Синод. Начали с митрополита Петроградского Питирима (Окнова), которого принудили

1 См.: Исторический архив. 1997. № 3. С. 70, 72.

подать прошение об уходе на покой, после чего он покинул столицу. Затем настал черед и другого видного "распутинца" - митрополита Московского Макария (Невского), о котором отзывались как о человеке "праведной жизни", но "крайнем консерваторе".

В результате очень скоро многие кафедры оказались вдовствующими. Обер-прокурор настаивал, чтобы их замещение проходило в выборном порядке на епархиальных съездах с широким участием духовенства и мирян. К тому же В.Н.Львов не чурался жестких мер управления Синодом, демонстрируя свое всесилие и властность.

Синод в целом отрицательно относился к правительственным мерам в религиозной сфере, рассматривая их как покушение на "первенствующее" положение Церкви в государстве и обществе. Отсюда глухое сопротивление действиям обер-прокурора, стремление притормозить церковные реформы. Тогда В.Н.Львов воспользовался одной из своих неотмененных привилегий и объявил о роспуске старого состава Синода и о созыве нового. Исключение было сделано лишь в отношении архиепископа Сергия (Страгородского). В новый состав Синода были введены: Агафангел, архиепископ Ярославский; Андрей, епископ Уфимский; Михаил, епископ Самарский, а также А.В.Смирнов, профессор Казанского университета; А.П.Рождественский, профессор Санкт-Петербургской духовной академии; Н.А.Любимов, протопресвитер кремлевских соборов; Ф.Д.Филоненко, депутат Государственной думы.

29 апреля Синод обратился к верующим с посланием, в котором первостепенной задачей называлась подготовка Поместного собора. Одновременно предлагалось повсеместно вводить изменения во все стороны церковной жизни, прежде всего выборное начало "во все доступные формы церковного управления".

Первым опытом "церковной демократии" стали выборы в Петроградской епархии. 23-24 мая в Казанском соборе проходил епархиальный съезд с участием 1600 делегатов. Было выдвинуто одиннадцать кандидатур на Петроградскую кафедру. Предварительное голосование определило трех лидеров - архиепископа Финляндского Сергия (Страгородского), епископа Уфимского Андрея (Ухтомского) и епископа Гдовского Вениамина (Казанского). При окончательном голосовании абсолютное большинство делегатов отдало предпочтение епископу Вениамину. Синод вынужден был признать итоги выборов и возвел Вениамина в сан архиепископа Петроградского и Ладожского.

Спустя месяц, 20-21 июня, съезд духовенства и мирян Московской епархии избирал архиерея на вдовствующую кафедру. Предварительное

тайное голосование определило 13 кандидатур. Больше всех голосов (по 297) получили архиепископ Литовский Тихон (Беллавин) и А.Д.Самарин. Решающее голосование проходило 21 июня в храме Христа Спасителя. А.Д.Самарина поддержали 303 депутата. За архиепископа Тихона отдал голос 481 депутат. Победа последнего была обеспечена голосами духовенства, объединившегося в нежелании пропустить на место епархиального архиерея мирянина.

Тихон жил в Москве в качестве "гостя" после эвакуации из Вильно перед наступающими германскими войсками. Он не был известен и популярен ни в церковной среде, ни в общественных кругах города. Эта его "нейтральность" по отношению к сложившимся группировкам и обеспечила ему большинство голосов.

Объявленная Синодом программа "демократизации" церковной жизни вызвала необычайное оживление в обществе. Со своими программами к духовенству и верующим обращаются самые различные церковные группы и движения, возникшие либо еще в начале века, в период "освободительного движения", либо сразу после Февральской революции. Среди них наиболее известны: "группа 32 священников", "Союз прогрессивного петроградского духовенства". В центре внимания их лидеров была не только церковная проблематика, но и вопросы политические и экономические. Они обвиняли епископат в забвении интересов своей паствы, находившейся в нищенском, бесправном положении при царизме.

Один из лидеров движения за обновление Церкви - петроградский священник Александр Введенский в газетных статьях, проповедях, выступлениях на собраниях и митингах упрекал Церковь в том, что она сознательно "закрывала глаза" на тяготы экономического положения народа. В своей программной статье "Христианство и социальный вопрос" он писал: "Скажем честно и открыто: сами мы, духовенство, тяжко, смертно виноваты в этих в значительной мере справедливых нападках и обвинениях на Церковь и христианство. Мы видели бесстыдную свистопляску зарвавшегося мародерства, мы знали (не могли не знать, не смели не знать) о вопиющей нужде, смертной бедности миллионов наших братьев-христиан — и мы молчали!.. Нам, духовенству, надо говорить правду, абсолютную правду, т.е. делать то, что мы привыкли делать менее всего"1.

Какую правду имел в виду А.Введенский? Ту, что, по его убеждению, "социализм не враг христианства, а друг, идейный брат", что

1 ВЦОВ. 1917. №9.

конечные цели социализма и христианства заключаются в общем стремлении "установить на земле такое высшее общечеловеческое состояние, когда будут вытерты все слезы, когда не будет более ни горя, ни печали, ни боли, ни наказания". Конечно, "совмещая" христианство и социализм, он имел в виду лишь этический аспект, а не политическую основу "правды" социалистического учения. "Ленинство, - писал Введенский, - не состоятельно ни с какой точки".

Активно обсуждался в церковной среде вопрос о форме и характере взаимоотношений Православной церкви с государством в новых политических условиях. Большинство духовенства и иерархии выступало за сохранение союзнических отношений, против каких-либо форм "отделения" церкви от государства.

Наиболее наглядно эта позиция проявилась в ходе работы собравшегося в июне в Москве Всероссийского съезда духовенства и мирян. Редкие голоса в защиту "отделения" потонули в общем хоре противников такового. Позицию большинства сформулировал популярный в церковных кругах князь Е.Н.Трубецкой: "Лозунг отделения церкви от государства выдвигается против церкви людьми ей враждебными или к ней равнодушными. И в наших рядах, и на епархиальных съездах он может быть поставлен только по недоразумению. Отделение церкви от государства есть полное упразднение церкви, коего мы допустить не можем и не должны"1.

Съезд принял резолюцию об основных принципах церковногосударственных отношений:

" 1. Отделение церкви от государства не может быть допущено, но должна быть объявлена и последовательно проведена свобода вероисповедания и культа.

2.Православие признается первой среди других исповедуемых в России религий.

3.Соответственно с этим православная вера пользуется преимуществом во всех актах государственной жизни, в которых государство обращается к религии, и в публично-богослужебных действиях, а равно сохраняет силу православно-богослужебный календарь. Православная вера не может подвергаться оскорблениям ни в обществе, ни в печати.

4.Глава Русского государства и министр исповеданий должны быть православными от рождения.

1 ВЦОВ. 1917. №47.

5. Православная церковь является институтом публично-правового характера, коему государство оказывает покровительство в законах и материальную поддержку.

Примечание. Значение институтов публично-правового характера и материальная поддержка в силу признания свободы вероисповедания могут быть предоставлены и другим вероисповеданиям"1.

Съезд принял решение и о создании ряда организаций духовенства и верующих. В частности, был учрежден Всероссийский союз объединенного православного духовенства, в задачу которого входило: объединение духовенства в деле служения Богу с учетом изменившейся обстановки; изыскание мер к духовно-нравственному возвышению духовенства и к улучшению его правового положения; защита правовых и материальных интересов духовенства перед государственными и общественными учреждениями; материальная поддержка членов Союза, в случае нужды - из его кассы.

Вслед за ним возник Всероссийский союз православного духовенства и мирян. Его задачами объявлялись: поддержание православной веры и церкви; сохранение и укрепление христианских начал в жизни личной, общественной и политической. Средствами достижения провозглашенных обеими организациями целей были: печатное слово, проповедничество, публичные чтения, благотворительная, просветительная, культурная деятельность.

Принятые Всероссийским съездом духовенства и мирян решения свидетельствовали, что иерархия и духовенство выступали за сохранение Российского государства как христианского, неразрывными узами связанного с православием. По существу, эта позиция противопоставляла церковь всему разбуженному революцией российскому обществу.

Во-первых, все другие религиозные организации выступали за строительство новых государственно-церковных отношений на принципах отделения церкви от государства, правового равенства религий и религиозных организаций.

Во-вторых, абсолютное большинство политических партий России, имевших значительную поддержку в различных слоях общества, высказывалось за строительство "светского государства". Отсюда требования: отделение церкви от государства и школы от церкви, национализация церковно-монастырской собственности; равенство граждан независимо от их отношения к религии и религиозным организациям; отказ от государственного субсидирования деятельности

1ВЦОВ. 1917. №49.

конфессий; признание за гражданами права на вневероисповедное состояние. Эти идеи провозглашались на митингах не только в обеих столицах России, но и в большинстве крупных городов и промышленных центров, на национальных окраинах.

В-третьих, если православная иерархия и духовенство в подавляющем большинстве были против "отделения", то в массе рядовых верующих эта позиция не имела абсолютной поддержки, и число сторонников изменения прежних государственно-церковных отношений росло.

Сразу же после Всероссийского съезда духовенства и мирян в Петрограде открылись заседания Предсоборного совета, об образовании которого было объявлено еще в апреле. Его основная задача заключалась в подготовке проектов по наиболее важным и спорным вопросам церковной реформы, которые планировалось обсудить на Поместном соборе.

Руководил работой Предсоборного совета на правах исполняющего обязанности первенствующего члена Синода митрополит Финляндский Сергий. Решено было за основу взять материалы Предсоборного присутствия (1906 г.) и Предсоборного совещания (1912 г.) - особых представительных комиссий из иерархов и видных церковнообщественных деятелей, которые занимались подготовкой программы Поместного собора, порядком его проведения и богословской разработкой вопросов, подлежавших обсуждению. Однако тогда император Николай II не дал согласия на созыв Собора. И вот теперь, после падения самодержавия, Церковь получила возможность вновь обратиться к насущным для нее вопросам и решить их согласно канонам и традициям, с учетом общественно-политической ситуации в стране и внутреннего состояния Российской православной церкви.

Особо бурная дискуссия в Предсоборном совете развернулась по вопросу о восстановлении патриаршества. Одна часть духовенства выступила за его восстановление, другая видела в патриаршестве несоответствие церковным канонам и практике древней Церкви, считала, что оно будет способствовать росту авторитаризма в церковных делах, излишней централизации церковного управления. При этом нередко ссылались на митрополита Московского Филарета (Дроздова), писавшего: "Очень ли велика разница, что в России первенствующий член Священного синода не называется патриархом... Восстановлять патриарха было бы не очень удобно: едва ли он был бы полезнее Синода.

Если светская власть начала тяготеть над духовной, почему один патриарх тверже вынес бы сию тяжесть, нежели Синод?"1

5 июля Предсоборный совет представил на утверждение Синода порядок выборов делегатов на Поместный собор и дату начала его работы - 15 августа. Синод отверг притязания "консерваторов" на недопущение мирян и постановил: "Собор состоит из епископов, клириков и мирян". Члены Собора выдвигались от армии и военного духовенства, от монастырей и духовных академий, от университетов и Академии наук, от Государственной думы и Государственного совета.

Подготовка к Поместному собору и выборы делегатов проходили в условиях начавшихся выступлений крестьян, захватывавших помещичьи и церковные земли, деморализации армии. Политическая обстановка в стране обострилась в связи с июньским кризисом в правительстве и расстрелом демонстрации 3-4 июля в Петрограде. Оба эти события оказали влияние на государственно-церковные отношения. Вынужден был уйти в отставку В.Н. Львов, что в православным кругах было воспринято с облегчением. Его место занял А.В.Карташев, известный богослов, до недавнего времени преподаватель Санкт-Петербургской духовной академии. Все это заставило приходское духовенство качнуться вправо, о чем впоследствии новый обер-прокурор вспоминал: "Приходское духовенство, увлекшееся в первые месяцы революционной новизной, в июле уже испытало достаточно испугов от страшного духа революции. На выборных собраниях произносились преимущественно речи консервативного характера, и в выборщики, и в члены Собора попали люди умеренные и право настроенные"2.

Поместный собор 1917—1918 гг.: программа церковных преобразований. 15 августа торжественной литургией в Успенском соборе Московского Кремля был открыт Поместный собор православной Российской церкви. Для участия в нем съехалось 564 делегата, в том числе 277 — от иерархии и духовенства, 299 - от мирян. Присутствовали глава Временного правительства А.Ф.Керенский, министр внутренних дел Н.Д.Авксентьев, представители печати и дипломатического корпуса.

Все делегаты наделялись правом решающего голоса по всем вопросам, подлежавшим решению Собора. В его рамках действовало особое Совещание епископов, которому вменялось в обязанность

1 Филарет, митрополит. Собрание мнений и отзывов. Т. 4. М., 1886. С. 145.

2Карташев А.В. Революция и Собор 1917—1918 гг.: (наброски для истории Русской православной церкви наших дней) // Богословская мысль: Труды Православного богословского института в Париже. Париж, 1948. С. 87.

обсуждать каждое принятое Собором постановление с точки зрения его соответствия догматам, канонам и Преданию Церкви.

Был учрежден Соборный совет — орган управления Собором — в составе председателя (митрополит Московский Тихон), двух заместителей, секретаря и его помощников и трех членов. Почетным председателем избрали митрополита Киевского Владимира (Богоявленского). При Соборном совете было образовано 22 отдела, в задачу которых входило предварительное рассмотрение обсуждаемых вопросов и подготовка проектов решений по ним, которые затем выносились на утверждение Собора.

Заседания Собора проходили в Епархиальном доме (Лихов пер., 6). Дважды в неделю проводились пленарные заседания, в остальные дни - заседания отделов и иных рабочих органов Собора.

Первая сессия Собора, продолжавшаяся с 15 августа по 9 декабря 1917 г., была посвящена вопросам реорганизации высшего церковного управления: восстановления патриаршества, избрания патриарха, определения его прав и обязанностей, учреждения соборных органов для совместного с патриархом управления церковными делами, а также обсуждению правового положения Православной церкви в России.

Деятельность отдела по реформе высшего церковного управления привлекла особое внимание соборян, церковной и светской прессы. Вновь возникла острая дискуссия о восстановлении патриаршества. Наиболее полно аргументы "за" и "против" были сформулированы в докладах, прочитанных перед членами Собора архиепископом Харьковским Антонием (Храповицким) и профессором Н.Д.Кузнецовым.

Архиепископ Антоний убеждал слушателей в преимуществах патриаршего руководства, указывая при этом на те несчастья, которые обрушились на Русскую церковь в период синодального управления. По его мнению, обер-прокуратура выступала в роли "пресса", душившего национальные и религиозные чувства русского народа. Потому-то беспрепятственно распространялось по России такое зло, как секуляризация церковных имуществ, деморализация монастырей, упадок благочестия и религиозного чувства, что превращало Церковь в "заброшенную сироту". С точки зрения докладчика, только патриаршество могло стать опорой "в борьбе с расшатанностью всех основ религиозной мысли и жизни", а вновь избранный патриарх был бы "пастырем-отцом" для каждого верующего.

Профессор Н.Д.Кузнецов в своем выступлении опровергал аргументы архиепископа Антония, противопоставляя единоличной