Вопрос 76 Культура Великого княжества Московского и Московского царства

Москва как новый центр цивилизационного развития.

Культура эпохи освободительной борьбы от иноземных захватчиков.

Формирование новой государственности.

Упорядочение духовной и обыденной жизни.

Стоглавый Собор. Четьи-Минеи. Домострой. Смутное время.

Церковный раскол

Следующий этап второго цикла цивилизационного развития древнерусской цивилизации связан с укреплением Московского княжества. В XIV—XV вв. на северо-востоке Руси складывается централизованное государство со столицей в Москве. Усиление Московского княжества происходит при Даниле Александровиче (1278—303) (сын Александра Невского) и Иване Даниловиче (Калите) (1325—1340). При великом князе Дмитрии Донском Москва становится крупнейшим экономическим и политическим центром Руси. В этот период значительно возросло торгово-ремесленное население Москвы. Большое развитие получает производство оружия. В Москве появляется целое поселение оружейников. Развитие оружейного дела способствовало росту военной мощи Московского княжества.

Усиление Московского княжества позволило Дмитрию Донскому поднять знамя открытой борьбы за освобождение страны от татаро-монгольских поработителей. В 1378 г. на р. Воже Дмитрий Донской одержал крупную победу над татарами. Наибольшее значение для формирования единого Русского государства имела его знаменитая победа на Поле Куликовом в 1380 г. Победа на Поле Куликовом — это не только военно-политическая, но и духовно-нравственная победа. В военно-политическом отношении Куликовская битва показала, что русская армия может сражаться на равных, и даже побеждать такого сильного противника. Был развеян миф о непобедимости золотоордынской армии. Духовно-нравственный смысл этой победы состоит в том., что благодаря ей русским людям удалось преодолеть вековой страх перед поработителями, возродить чувство национальной гордости, национального достоинства.

После победы на Куликовом поле золотоордынское иго продолжалось на Руси еще около ста лет. Однако характер взаимоотношений Руси и Орды существенно изменился. И хотя хан Тохтамыш в 1382 г. сжег Москву и восстановил формальное подчинение Руси Орде, подчинения на самом деле уже не было.

Борьба против татаро-монгольских захватчиков нашла свое отражение в русской литературе.

В конце XIV — начале XV в. появилось много песен и других произведений о Куликовской битве. На их основе написаны летописные повести, а в 1389 г.— «Слово о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского», в котором московские князья названы святыми. Наряду со славословием в новом возвышенном стиле в него включены народный плач и причитания вдовы княгини по умершему.

Одним из шедевров русской литературы является появившееся в начале XV в. произведение, вобравшее в себя весь опыт героических сказаний, — «Задонщина». Битва на Дону, по мысли автора, завершила эпоху, начавшуюся поражением на р. Калке, описанном в «Слове...», поэтому все события описываемого времени сопоставляются с прошлым и противопоставляются ему. Если в «Слове о полку Игореве» первая половина битвы удачная — в «Задонщине» она предвещает поражение. Зловещие приметы сопутствуют походу не русского, а татарского войска и т. п. Интересно, что автор ведет летосчисление эпохи «туги и печали» не от реального исторического начала ее (битвы при Калке), а от события, описанного в «Слове...».

В «Сказании о Мамаевом побоище» включены молитвы, религиозные размышления; все события и участники получают строгую моральную оценку. В рамках одного повествования уживаются две манеры изложения — динамичная, активная и сентиментальная. Так, в нежных лирических тонах показаны отношения между братьями — Дмитрием Донским и Владимиром Серпуховским; татары выглядят чванливыми и злобными. Поединок Пересвета с татарским богатырем Челубеем описан в стиле народной поэзии.

Завершающая фаза в объединительном процессе связана с деятельностью двух выдающихся политических деятелей Руси Ивана III и Ивана IV. Ивану III принадлежит честь окончательного свержения татаро-монгольского ига в 1480 г. (знаменитое стояние на реке Угре). Свержение татаро-монгольского ига обеспечило Руси условия для интенсивного экономического, политического и культурного развития. С этого времени Русь вновь стала существовать как независимое государство Восточной Европы, но уже в новом качестве. Именно с этого времени объединение русских государств вокруг Москвы фактически привело к созданию Российского государства, хотя термин «Россия», «Российское государство» формально в политический лексикон входит во времена правления Ивана IV. При этом коренным образом изменился статус главы государства. Великий князь Московский и Владимирский превращается в «государя всея Руси» — «самодержавца». Слово «самодержавец» сначала употреблялось в значении независимости великого князя от какого-либо другого государства, а затем и в смысле неограниченности его власти в своей стране.

В целях укрепления самодержавной власти Иван III сочетался браком с племянницей последнего византийского императора Константина XI Софией (Зоей) Палеолог. Свое родство с византийским императором он использовал для укрепления авторитета великокняжеской власти и Российского государства. Старый Московский герб с изображением Георгия Победоносца, поражающего копьем змея, Иван III объединил с древним гербом Византии — двуглавым орлом. На печати с гербом Русского государства был указан новый титул Ивана III «Божией милостью государь всея Руси великий князь Иоанн». Введением нового герба Русского государства и новым титулом Иван III хотел подчеркнуть, что после брака с Софьей Палеолог Русское государство становится прямым наследником Римской Византийской империи, а московский государь — прямым преемником самодержавной власти византийского императора. По византийскому образцу строились торжественные церемонии. Во время приема иностранных послов Иван III сидел на троне, подаренным ему Константином XI. Послы должны были низко кланяться государю, одетому в расшитые золотом и серебром парадные одежды с византийскими «бармами» (оплечьями) и увенчанному «шапкой Мономаха».

Таким образом, социально-политическая система, формирующаяся в Великорусском государстве, несла в себе черты сильнейшего восточного влияния, обусловленного наследием исторического опыта последних двух столетий. Дело в том, что, вследствие политической зависимости русских земель от Золотой Орды, объединительный процесс протекал в экстремальных условиях. И это накладывало существенный отпечаток на характер властных отношений в складывающемся Российском государстве. Процесс присоединения других государств, «княжеств-земель» к Московскому княжеству чаще всего опирался на насилие и предполагал насильственный характер власти в государстве-объединителе. Феодалы присоединенных территорий становились слугами московского правителя. И если последний в отношении с собственными боярами, по традиции, мог сохранять какие-то договорные обязательства, идущие еще от вассальных отношений, то по отношению к господствующему классу присоединенных земель он был только господином для своих подданных. Таким образом, вследствие целого ряда исторических причин в становлении государственности Московского царства преобладают элементы восточной цивилизации. Отношения вассалитета, утвердившиеся в Киевской Руси до татаро-монгольского ига, уступают отношениям подданничества.

Уже во времена правления Ивана III в Русском государстве складывается система авторитарной власти, имевшая значительные элементы восточных деспотий. «Государь всея Руси» обладал объемом

власти и авторитетом неизмеримо большим, чем у европейских монархов. Все население страны — от высшего боярства до последнего смерда — были подданными царя, его холопами.

Вершины в культурном развитии Московское царство достигает во время правления Ивана IV (Грозного). К середине XVI в. на основе интеграционных процессов в этнической сфере завершается формирование русской народности, а Москва окончательно утвердилась как центр общерусской культуры.

В связи с возникшими задачами по идеологическому обоснованию новой государственности активно возрождается летописание. Еще в период правления Ивана IV (ок. 1539—1542) создается Никоновская летопись, призванная по замыслу ее составителей показать историю Московского царства как мировой державы, а Ивана III достойным преемником римских и византийских императоров.

В середине XVI в. формируется идея особого предназначения Москвы как «третьего Рима», призванного после падения Константинополя отстоять христианство, распространить православие на весь мир. Иван IV и его окружение стремятся упорядочить все формы государственной жизни. Они вводят новую систему управления страной (приказы), проводят судебную реформу. Большие усилия направляются на укрепление роли православия. С этой целью в 1551 г. собирается Поместный Собор, который в своих решениях, изложенных в ста главах (отсюда название собора — Стоглавый), провел полную регламентацию духовной жизни. Наряду с рядом важных решений по регламентации церковной жизни Стоглавый Собор учредил систему церковноприходских школ, которая на века гарантирует всем массам русского народа начальное образование.

В 1555 г. была закончена работа над великой Четьи-Минеей — подбор текстов для чтения христианину на каждый день. Сюда вошли библейские книги, тексты патериков, жития святых, сборники поучительных слов к различным праздничным циклам, а также исторические и публицистические материалы. Весь текст был разделен на 12 томов (по месяцам) и по дням. Жизнеописания святых располагались по дням их памяти, а материалы, не связанные с ними, — в последние дни месяца. Книги, собранные для составления Миней, вошли потом в патриаршую библиотеку. В начале VII в. дополненные Минеи составлял Гудовский свод, а к началу XVIII в. Дмитрий Ростовский окончательно завершил работу, заполнив все дни годового цикла.

Важным этапом по регламентации церковной жизни на Руси было создание «Домостроя». «Домострой» — это свод писаных правил поведения для православных мирян. Авторство одной из редакций «Домостроя» (в форме поучения сыну) принадлежит священнику московского кремлевского Благовещенского собора, советнику царя Ивана IV —Сильвестру. Вошедшие в «Домострой» сюжеты делили книгу на три части: поучение о духовном строении, наказ о мирском строении и наказ о домовом строении. «Домострой» сформировал этические принципы, которыми руководствовалась элита русского общества XVII в. Внедренная «Домостроем» рачительность на фоне привычного на Руси хозяйствования воспринималась позднее как скопидомство.

Большим событием в культуре XVI в. было появление русского книгопечатания. Его началом принято считать 1564 г., когда была создана первая датированная книга — «Апостол». Ее издали Иван Федоров и Петр Мстиславец. После смерти Ивана IV в конце XVI— начале XVIII в. Российское государство и как его духовный фундамент — российская культура вступили в эпоху кризиса. Наиболее ярким выражением этого кризиса было так называемое Смутное время, когда Россия подверглась нашествию польских шляхтичей. И в стране шла междоусобная война. Смутное время прекратилось в 1613 г., когда на российский престол на Земском соборе был избран первый представитель династии Романовых царь Михаил Федорович. Под руководством отца царя Михаила патриарха Филарета в России проводятся мероприятия по укреплению государственности, преодолению последствий Смутного времени. Эти усилия закрепляет преемник Михаила, его сын — царь Алексей Михайлович (1645—1676 гг.). В период правления Алексея Михайловича Россия существенно продвинулась на пути строительства правового государства. В 1649 г. на Земском соборе было принято Соборное уложение, представлявшее основы законодательства России.

В это же время в Русской Православной Церкви была проведена реформа культовой системы. Руководил этой реформой патриарх Никон. Целью этой реформы было приведение российской культовой практики в точное соответствие с богослужебной практикой других православных церквей, и прежде всего Константинопольской церкви. В соответствии с решением специально собранного Поместного Собор в богослужебные книги и в богослужебную практику были внесены необходимые изменения. Эти изменения для православного вероучения и культа были несущественны, так как они не затрагивали основ православия, его догматики и таинств, а касались некоторых грамматических и культовых новшеств. Вместо «Исус» писать «Иисус», вместо «певцы» — «песнопевцы» и т. д. Двуперстное крестное знамение было заменено трехперстным, наряду с восьмиконечным крестом был признан четырехконечный и т. д. Земные поклоны заменены поясными, изменено направление движения во время службы («посолонь»), т.е. движение по ходу Солнца, на движение против Солнца и т. д.

Однако эти изменения вызвали огромные последствия. Все русское общество раскололось на приверженцев старой и новой веры. Этот раскол имел свои как идеологические, так и социально-политические мотивы. Сторонники «старой веры», «старого обряда» отстаивали идею самобытности русского православия, его превосходства над другими православными церквами, в том числе и над своей прародительницей — Константинопольской, которая, по их мнению, заключив

Флорентийскую унию с Римской Католической церковью, впала в ересь. Более того, факт подписания Флорентийской унии якобы свидетельствует о слабости веры Константинополя. Значит, истинной, т. е. православной веры у него и не было. Поэтому при разнице церковных форм и обрядов все предпочтения должны принадлежать национальным русским формам. Только они должны считаться истинно православными. Поскольку греческое православие испорчено, то высшая и важнейшая задача русского благочестия должна заключаться в сохранении всего, что не походило на греческое.

Сторонников старого обряда принято представлять как инертных людей, не способных принять несущественные формальные и обрядовые нововведения. Однако, по мнению известного русского историка Костомарова, раскольники — это наиболее активная часть Православной Церкви. В старинной Руси мало кто размышлял о религии, раскольники не только размышляли о религии, но и на ней сосредоточивалась вся их духовная жизнь. В старинной Руси обряд был мертвой формой и исполнялся плохо. Раскольники искали в нем смысла и стремились исполнять его свято и точно. Сознание национально-религиозной, самобытности и вытекающая из него твердая вера во всемирно-историческую миссию русского православия («Москва — третий Рим») составляло идеологическую основу раскольнического движения. Отступление государства и официальной Церкви от этих установок в ходе церковной реформы и послужило главной причиной раскольнического движения. К этой причине присоединились социальные мотивы, связанные с закреплением крепостнических отношений и усилением эксплуатации крестьянства и городского населения.

Монголо-татарское нашествие резко усилило религиозные христианские настроения: если в галицко-вольнской летописи взятие Киева . изображено в традиционных эпических тонах, то в летописях в Северо-Восточной Руси события изображались как наказание Божие, как грех. Сложившаяся к началу нашествия разобщенность русских земель трагически воспринималась на фоне далекого идеала единства княжеского рода («Слово о погибели Русской земли»). Как выражение надежды на будущее возрождение звучит описание красот Русской земли: «О, светло светлая и украсно украшена, земля Русская! И многими красотами удивлена еси...»

Поддержкой в условиях тяжелой неволи была и память о победах Александра Невского. В его «Житии» он назван в ряду выдающихся героев древности, а битва описана на фоне религиозных чудес: перед боем на помощь русским явились святые Борис и Глеб. «И была сеча зла и треск от копий ломления и звук от сечения мечного, якоже и езеру померзъсию двигнуться; и не бе видети леду, покры бо ся кровию...»

Созидание образа идеального монарха продолжено в «Молении Даниила Заточника» (находящегося в заточении). Обращаясь с просьбой об освобождении, Даниил противопоставляет воина-заступника и хозяина (князя) его разорителям слугам (тиунам) и боярам. Автор явно возрождает идеалы «Поучения» Владимира Мономаха. В «Молении» впервые появляется новый герой — автор признается, что он не силен и не храбр в бою но доказывает свою образованность и остроумие, предлагая себя в качестве советника. Как на прецедент указывает Даниил на толкователей сна киевского князя в «Слове о полку Игореве». Но, осознавая новизну своего предполагаемого положения при князе, он хотел бы, чтобы князь защити, его от бояр страхом «грозы своей». Показательно, что «Моление», по-видимому, обращено к Ярославу Всеволодовичу (отцу Алекандра Невского) получившему старейшинство над русскими князьями (от Батыя).

Даниил — явно светский человек. Наряду со злыми женами высмеивает он блудных монахов, хотя, возможно, это только дань литера турной традиции — подражание византийским образцам.

Развивалась и чисто религиозная литература. На основе пере писки владимирского епископа Симона и киево-печерского монах, Поликарпа и последнего — с игуменом этого монастыря Акиндином был составлен «Киево-Печерский патерик». В основном новеллы был посвящены духовной борьбе монахов с чертями, которые описаны как животные. Центральное место в патерике занимают жития основателей монастыря Антония и Феодосия.

После того как татары приняли ислам, принадлежность к христианству получила дополнительный смысл — борьба с захватчиком приобрела характер идеологический. Тем более что христианская литература, уже наработала традиции противостояния агарянам, сарацинам и т. п. так называли татар в летописи, начиная с конца XIV в.

Существующие в период ига механизмы насилия и порабощения бы ли неприемлемы. Иерархическое устройство общества, полностью контролируемое захватчиками, воспринималось как чуждое. По-видимому, это восприятие отчасти распространялось и на иерархию вообще. В этих условиях индивидуализация духовной жизни была неизбежна. Движение исихазма, расцветшее в Византии в это же время и в аналогичных условиях, было подхвачено и на Руси. Если Иоанн Лествичник восхождение к Богу связывал с внешними условиями человеческой жизни, то исихазм учил овладению внутренними психическими и (через них) физиологическими механизмами Относительно внешнего мира рецепт исихазма прост — молчание.

Сергий Радонежский, «божественные сладости безмолвия вкусив», Подчинил его влиянию новое религиозное сознание. Из Троице-Сергиевой лавры вышли и Андрей Рублев, с его безмолвной беседой ипостасей божественного существа (Троицей), и наиболее яркий представитель нового литературного стиля Кпифаний Премудрый.

Характерные черты новой литературы — психологизм, религиозная эмоциональность. Светские жанры, связанные с прежней иерархией (воинской прежде всего), отступили на второй план.

Такая умиротворенность «умное делание» себя соединилось с народными сказаниями в «Повести о Петре и Февронии». Любовь простой девушки к князю, несмотря на всю свою силу, полностью подчинена уму и воле — не от этого она впечатляет еще больше, становится непобедимой. Князь женится на Февронии, а когда княжеское окружение требует ее изгнания, они уходят вместе. Ее духовное богатство наполняет жизнь князя с ней чудесами: крошки хлеба обращаются в зерна ладана; жерди, воткнутые в землю, расцветают и превращаются в деревья, она читает мысли встреченных людей.

Обещая мужу умереть с ним в один день, Феврония продлевает ему жизнь¹, упрашивая подождать, пока она дошьет покрывало. После смерти они оказываются вместе в приготовленном ими заранее гробу, несмотря на то что их дважды клали в разные, — и их не посмели разлучить. Как отметил один из первых «новых русских» того времени Даниил Заточник, основными необходимыми качествами служилых людей теперь стали ум и образованность. Это проявилось прежде всего в похвалах правителю, но чаще — в обращениях к святым, покровительствующим национальным победам. В полной мере новый стиль присущ житиям Сергия Радонежского и Стефана Пермского, написанных Епифанием Премудрым (конец XIV— начало XV в.). Религиозная общность Руси и Византии породила огромный поток переводов византийской литературы, что послужило источником для новых выразительных средств в отечественной литературе: был выработан и получил распространение особый патетический и торжественный стиль, выразительность и эмоциональный подъем. Были усвоены некоторые общие принципы орфографии и пунктуации, появились новые понятия — развивается литературный язык (стираются местные и областные/различия).

Вычурный, орнаментальный характер нового стиля соответствовал его названию — «плетение словес». Для него были характерны музыкальность речи, словесная игра, основанная на смысловых тонкостях слов и их сочетаний, словообразования.

В церковной литературе формировался «высокий стиль», из которого изгнана бытовая и военная лексика, для чего вводятся греческие слова или описательные обороты. Вместо личных имен используются словосочетания вроде «муж некий» или «человек един». С помощью аналогий со Священным Писанием оцениваются события, придается им многозначительность. Образуется достаточно устойчивая система выражений, даже стилистические трафареты. При этом цель изложения — достичь повышенной выразительности при сдержанности чувств.

Всякое действие прежде всего есть выражение силы чувства, веры. Стефан Пермский сокрушает языческих идолов день и ночь, в лесах и полях, перед народом и без народа, бьет обухом в лоб, сокрушает по ногам, сечет секирою, рассекает на члены, раздробляет на поленья, крошит в щепки, искореняет их до конца, сжигает огнем, испепеляет пламенем!... Дружба Сергия Радонежского и Стефана Пермского столь глубока, что они чувствуют приближение друг к другу, даже когда находятся на огромном расстоянии. Все события приобретают в повествовании огромную важность, но действительно значительные события автор пытается описать буквально через ощущения всех органов чувств: весть о смерти Стефана Пермского — страшная, пространная, пламенная, горькая... Аналогом этого стиля в живописи является стиль Феофана Грека. Деятельная активность оказывается практическим результатом сосредоточенного собирания сил.