книги / Язычество древних славян

484 ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ИСТОКИ СЛАВЯНСКОЙ МИФОЛОГИИ

раскинутость конечностей, которых может быть четыре (женщина), но мо­ жет быть и шесть, если прообразом была жено-лосиха или важенка.

К основным элементам фигуры рожаницы часто добавляются расти­ тельные узоры — ветки, «елочки», что и позволяло говорить о дереве, но наряду с ветками часто вышивались и колосья. Нередко изображения ро­ жаниц дополнены символами плодородия — «ромбом с крючками», квад­ ратами с семенами и т. п.

Забвение древних представлений о рожаницах привело к тому, что эту сложную распластанную фигуру с большим количеством разных отррстков и завитков стали заменять изображением царского («кабацкого») дву-' главого орла, своей распластанностью действительно напоминавшего фигуру вышитой рожаницы. В том, что рожаница и двуглавый орел взаи­ мозаменимы в вышивках, нас убеждает целый ряд вышитых композиций с одинаковыми постройками в центре: в одних случаях внутри и по сто­ ронам постройки-церквушки вышиты стилизованные рожаницы, а в дру­ гих на этих же самых местах — двуглавые орлы. Севернорусским кресть­ янкам царский герб был хорошо известен как по монетам, так и по вы­ вескам (отсюда название орла в вышивках «кабацким»), Л. А. Динцес еще в 1947 г. писал, что московский орел заменил собою более древний образ, но только в определении истоков образа он был не на верном пути 28.

О модификации древних форм и забвении исходного образа писала и И. Я. Богуславская 29.

Образ вышитых изображений рожаниц был бы очень обеднен, если бы мы ограничились только главными, крупными фигурами вышивок на поло­ тенцах. ширинках, подзорах, свадебных покрышках и т. п. Миниатюрные рожаницы, сильно схематизированные, изображались целыми строчками в 10—20 фигур на орнаментальных полосах, окаймляющих основную цент­ ральную композицию. Иногда они перемежаются с птичками, а иногда образуют сплошную полосу, несшую, разумеется, не только орнаменталь­ ную, но и смысловую нагрузку, насыщая всю композицию идеей плодови­ тости и плодородия, рождения новой жизни.

Интереснейшей композицией, находящейся как бы на грани двух эпох, двух стадий человеческого мышления, является вышивка на подоле жен­ ской рубахи, введенная в науку еще В. А. Городцовым 30. Новое здесь представлено стандартной трехчастной композицией: женщина держит поводья двух коней, на которых сидят всадники. Но это новое едва замет­ но на фоне космически громадных элементов давней архаики: женская фигура несамостоятельна; она оказывается лишь верхней частью огром­ ной рожаницы с раскинутыми в стороны ногами, под которыми изобра­ жены две звезды. В верхнем, тоже небесном, ярусе по сторонам женщи-

28 Динцес Л. А. Мотив московского герба в народном искусстве.— Сообщ. ГЭ. Л., 1947, вып. II.

23Богуславская И. Я. О трансформации орнаментальных мотивов, связанных с древ­ ней мифологией, в русской народной вышивке. М., 1964, с. 4—7.

30Городцов В. А. Дако-сарматские религиозные элементы..., рис. 8. Вышивка хра­ нится в ГИМ.

488 ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ИСТОКИ СЛАВЯНСКОЙ МИФОЛОГИИ

внутри теремков и по соседству с ними. А между тем они несомненно пред­ ставляют значительный интерес.

Внутри теремков-храмов, как правило, вышивали женскую фигуру, занимавшую почти все внутреннее пространство постройки. Иногда жен­ ская фигура стоит на особом ступенчатом возвышении. Другим вариантом является избражение трех женских же фигур внутри постройки. Тогда бо­ ковые фигурки делались маленькими, подчеркивая главенство центральной.

Изображения богинь в храмах можно подразделить на две группы: в первую войдут одетые женские фигуры, монументально стоящие внутри теремка-храма; во вторую — богини-рожаницы, представленные «в муках рождения». Обе темы в известной мере сопряжены одна с другой, но не заменяют друг друга полностью. Рожаницы в разных видах (вплоть до позднейшей трансформации в царского двуглавого орла) сопутствуют величественной женской фигуре, окружают храм, иногда являются как бы украшением храма, но почти всегда являются подчиненным элементом.

Женская фигура в храме, одна или с предстоящими, является, по всей вероятности, богиней Макошью — единственным женским божеством рус­ ского пантеона X в. Макошь, как мы видели, упоминается в одних и тех же источниках наряду с рожаницами и почти всегда в непосредственном соседстве с вилами-русалками. О рожаницах речь уже была, а что касает­ ся вил, то известны вышивки, где по сторонам теремка с Макошью постав­ лены две птицы-сирины, являющиеся обычным образом русалок в русском средневековом искусстве 37.

В большинстве случаев Макошь изображается с полусогнутыми, опу­ щенными вниз руками. Возможно, что этим жестом древние авторы подоб­ ных композиций хотели подчеркнуть связь богдни с землей, со средним ярусом мира, в котором обитают люди.

Л. А. Динцес первым поставил вопрос об изображении Макоши в се­ вернорусской вышивке 38. Опираясь на поздние этнографические матери­ алы, представляющие Макошь в качестве покровительницы женских ра­ бот, и в особенности прядения и ткачества, Динцес не без основания свя­ зал имя Макоши с вышивкой на подзорах, где изображена женская фигура

сгребнями для чесания льна в каждой руке. Теремки-храмы с идолом или

сженской фигурой отражали более раннюю стадию представлений о богине Макоши, уже замененной в крестьянском быту статуями Параскевы Пят­ ницы; богиня же с гребнями или руками-гребнями соответствовала самым поздним припоминаниям древней Макоши, сфера деятельности которой сузилась до бабьих домашних работ.

Заслуживает внимания наблюдение В. А. Фалеевой об отражении в вышивке временных ритуальных сооружений, строившихся для выпол­ нения того или иного обряда. «В Воронежском крае,— пишет Л. А. Дин-

в троицу наряжали в праздничное платье и ставили в убранном цветами

изеленью шалаш. Около шалаша собирались тамошние жители, принося

ссобой отборную пищу и питье; в хороводе пели и плясали вокруг этого

шалаша, который представлял род капища» 39. В. А. Фалеева отыскала в севернорусской вышивке прямую иллюстрацию к этой этнографической записи 1838 г.40 Здесь есть и дерево, показывающее, что дело происходит на природе, и шалаш из ветвей, и «кукла», изображающая какую-то бо­ гиню. Возможно, что это — Макошь, так как руки у нее, как и у богинь в теремках, согнуты и опущены книзу.

Совершенно исключительный интерес представляют особые трехчаст­ ные композиции, обрамленные с двух сторон широкими, слегка изогну­ тыми полосами, не смыкающимися наверху. Рассматривать их в разделе, посвященном «богиням в теремках», приходится лишь потому, что иссле­ дователи обычно видят в этом типе вышивок изображение храма или капи­ ща, но по существу это совершенно особый раздел (см. рис. на с. 495).

Л. А. Динцес полагал, что здесь, как и в рассмотренных выше случаях, изображено капище, но «верх крыши капища срезан, очевидно, ввиду вы­ хода его за пределы площади, отведенной под вышивку» 41. Дело обстоит несколько сложнее. Обрамляющие полосы нельзя признать стенами по­ стройки, хотя внешне они действительно напоминают здание со срезан­ ной наполовину верхушкой двускатной кровли. Таких вышивок известно несколько, и нельзя думать, что вышивальщицам каждый раз не хватало места: верх «крыши» обращен не к краю подзора, а к его середине, так что во всех случаях у мастериц была возможность завершить рисунок, если они действительно хотели изобразить здание с крышей. Еще В. А. Городцовым отмечено, что «храм» был наполнен «знаками всех светил небесных».

Решающим обстоятельством является то, что внутри «храма» в вышив­ ках этого типа всегда находятся всадники. Мне кажется, что не будет осо­ бой натяжкой признание этих вышивок изображением небесного свода. Как мы помним, на финно-угорских «сульде» небесный свод изображался посредством двух жено-лосих, вертикальные туловища которых обрамля­ ли центральное пространство с боков, а длинные лосиные морды, несколь­ ко наклоненные друг к другу, обозначали закругление свода наверху; морды часто не соприкасались одна с другой, оставляя середину открытой, как это видим мы и на вышивках. В русских узорах никаких следов лосих нет; свод образован двумя широкими строгими, геометрически четкими полосами. В пользу идеи небесного свода может говорить, во-первых, обилие в заполнении полос волнистых линий, символизирующих воду,