2. Избирательные системы и политические режимы демократии

Мы уже говорили об определенном влиянии избира­тельных правил на формирование и функционирование институтов власти. Рассмотрим теперь специфику влия­ния избирательных механизмов на политику несколько подробнее и системнее.

Как и в какой мере избира­тельные механизмы предопределяют виды политиче­ского представительства, функционирования законодательных органов и деятельность правительства? Некоторые политологи, например Ф. Риггс, рассматри­вают избирательные системы в широком смысле как единство выборных должностей и ассамблей (парламен­тов), партий и собственно электоральных процедур. Избирательное право и системы, устанавливая прави­ла избрания и распределения парламентских мест и пра­вительственных полномочий, тем самым определяют специфические формы взаимоотношений между парла­ментом, правительством и электоратом, между испол­нительной и законодательной властью, политической элитой и населением, политическими партиями и госу­дарством и т. д. В частности, тот или иной избиратель­ный принцип может усиливать тенденции к президент­ской либо к парламентской форме правления, склонять в пользу стабильного либо коалиционного и менее ста­бильного правительства, определять движение к двух­партийной либо мультипартийной структуре и т. д. Вы­бор в пользу той или иной избирательной системы, перед необходимостью которого стоят страны, перехо­дящие к демократии, должен опираться на знания та­кого рода долговременных последствий.

2.1. Сравнительный анализ влияния избирательных систем на политический процесс

При сопоставлении известных нам избирательных систем под этим углом зрения выделяются три наиболее значимых критерия (фактора) сравнения:

— способ формирования правительства и его тип;

— способ формирования парламентского большинства;

— количество партий и характер многопартийности. Как правило, мажоритарная система относительного большинства способствует формированию монолитного партийного большинства в парламенте и однопартий­ного кабинета, а вследствие этого, стабильного прави­тельства, способного, опираясь на парламентское боль­шинство, проводить последовательную политику по управлению государством. Такая система (особенно в бри­танском варианте) способствует эффективному функционированию политических институтов, усиливает управ­ленческие, «вертикальные» аспекты демократии. Однако, необходимо отметить, что стабильное правительство еще не гарантирует стабильности политической в смысле преемственности политического курса. Не исключено резкое изменение политики в случае победы оппозицион­ной партии.

Эта особенность мажоритарности получила название «качание маятника». До 90-х годов Велико­британия в течение примерно 30 лет была свидетельни­цей смены кабинетов, которые зачастую проводили по­литику, противоположную политике предшественников.

В пропорциональной же системе, поскольку в рас­пределении мест участвуют все партии, трудно добиться однозначного парламентского большинства и сформи­ровать однопартийный кабинет большинства. Поэтому здесь наблюдается коалиционный принцип деятельно­сти парламента и коалиционный тип правительства со всеми вытекающими последствиями: переговоры, согла­сования, компромиссы, сделки, недолговечность и хрупкость коалиций и т. п. Как следствие — слабость правительств, их нестабильность, партийные торги и сделки, мелкое политиканство, непропорциональное влияние мелких партий. Однако при определенных ус­ловиях коалиционный принцип может демонстрировать отсутствие резких изменений в правительстве (как в случае однопартийного кабинета), что придает полити­ке государства преемственность и способствует долго­временной политической стабильности. А поскольку принятие исполнительной властью решений осуществ­ляется путем переговоров и согласований, то, во-первых, правительство объективно учитывает разнообразные интересы населения и социальных групп и, во-вторых, есть большая вероятность, что они не будут проигнори­рованы органами исполнительной власти.

Пожалуй, наиболее значимым и эмпирически на­блюдаемым является влияние избирательной системы на партийную структуру общества. Известный французский политолог М. Дюверже сформулировал «социоло­гические законы Дюверже», которые описывают влияние избирательных процедур на количество партий и харак­тер партийных систем. М. Дюверже констатировал, что избирательная система воздействует на политическую жить страны главным образом через посредство партий. Он же эмпирически установил, что мажоритарная сис­тема выборов благоприятствует двухпартийной системе; голосование в один тур содержит стимулы к двухпар­тийной системе, а голосование в два тура — к двухблоковой многопартийной структуре. Выборные должности в условиях этой системы имеют немалую притягатель­ность — достаточно высокую для создания партий, ос­новной целью которых является победа на выборах. Это характерно как для президентской, так и для парла­ментской формы правления. В парламентской демокра­тии — это бипартийная система попеременно чередую­щихся у власти партий (британская «вестминстерская» система), в президентской — двухблоковые коалиции различных партий.

Например, изменение избирательной системы во Франции при переходе к Пятой республике (1958 г.) — с пропорциональной на мажоритарную в два тура — привело к резкой перестройке партийно-политической структуры страны. Оно способствовало усилению поля­ризации политических сил, четкому разделению их на два лагеря: правительственный и оппозиционный. Распространение же принципа всеобщего и прямого голосования на главные выборы в Пятой республике — президент­ские (1962 г.) — превратило тенденцию к поляризации в один из важнейших факторов политической жизни Франции. Французский опыт двухтуровых мажоритар­ных выборов показал, что преимущество получает та группировка, которая демонстрирует способность быть «объединительницей» политических сил, находящихся с ней по одну сторону политического соперничества. Логика поляризации вынуждает крайние партии «справа» и «слева» снимать перед вторым туром свои кандидату­ры в пользу «проходного» кандидата, дабы не допустить победы противоположной стороны. Избирательные аль­янсы и коалиции исключаются пропорциональными выборами и маловероятны при однотуровом мажори­тарном голосовании (провал создания так называемой «третьей силы» перед первым туром президентских вы­боров в России в 1996 г. — красноречивое тому свидетельство). Каждое политическое образование сражается отдельно. В двухтуровом голосовании партии и избира­тельные блоки получают возможность заключения со­глашений по взаимному снятию и выдвижению «проходных» кандидатур, а избиратели, кандидат кото­рых не прошел в первом туре, получают возможность голосовать за кандидата другой партии — во втором. Соглашение о едином коалиционном кандидате опре­деляется в политологии как мажоритарная инвеститура. Партии, основной целью которых является победа на выборах и формирование правительства, называются мажоритарными, в отличие от партий, цель которых не идет дальше отстаивания определенных идей и представи­тельства интересов. В мажоритарных системах малые пар­тии не выступают полноценными участниками выборного процесса, а являются в большей мере внеэлектораль-ными движениями. Мажоритарные партии М. Дюверже определял как «электоральные аппараты», состоящие главным образом из людей, разбирающихся в том, как добываются голоса избирателей, и в том, на какие пра­вительственные посты можно рассчитывать в рамках системы распределения государственных должностей среди сторонников партии, победившей на выборах.

В государствах с сильной президентской властью наиболее важным фактором влияния на политический процесс оказывается метод избрания президента. Именно это в решающей степени определяет структуру партии и партийной системы. Одно из преимуществ президентской системы в этом аспекте заключается в том, что она создает стимулы для партий объединяться и апеллировать ко всем социальным и национальным группам для победы в борьбе за пост президента.

Например, двухпартийность политики в США и от­сутствие какой-либо третьей общенациональной партии можно объяснить схемой, по которой проводятся выборы президента. Не вдаваясь в детали, отметим, что амери­канский президент избирается не прямо. «Каждый первый вторник ноября високосного года» (согласно американ­ской Конституции) избирается не президент, а коллегия выборщиков в количестве 538 человек от всех штатов страны. Кандидат, получивший большинство (50 % + 1)

голосов в каком-либо штате, получает все голоса вы­борщиков от данного штата. Фактически для того, что­бы стать президентом США, необходимо получить, как минимум, 270 голосов выборщиков, а не большинства населения страны, как это практикуется в других госу­дарствах, например, во Франции, России и Украине. Мелкие партии и непартийные кандидаты, несмотря на популярность и финансовые средства, не в состоянии конкурировать с кандидатами от традиционных круп­ных партий. Даже 20% голосов в общенациональном масштабе, которые в 1992 году получил независимый кандидат мультимиллионер Р. Перро, не принесли ему ни одного голоса выборщика. Все это заставляет поли­тиков сплачиваться в два блока (партий) — демократов и республиканцев. Это же исключительно затрудняет успех партий, поддержка которых ограничена каким-то географическим регионом. Партии, добивающиеся поста президента, должны быть «общефедеральными». Но, с другой стороны, это и не централизованные общена­циональные партии, а скорее 50 демократических и 50 республиканских партий (от каждого штата).

Пропорциональная система выборов, как правило, стимулирует мультипартийную структуру, незаинтересо­ванность в объединении, а политиков — к поиску раз­ногласий между собой, коль скоро именно разногласия могут послужить основой новой парламентской партии. Введение, же процентного порога для ограничения влияния мелких партий создает проблемы другого рода, о чем говорилось ранее. Впрочем, мелкопартийность может наблюдаться и при двухтуровой, мажоритарной системе. Мелкие партии и группы получают возмож­ность участвовать в формировании коалиций для бло­кирования наиболее популярного кандидата в первом туре и в разного рода сделках перед вторым туром. Здесь они попадают в свою стихию (ситуация накануне второго тура президентских выборов в России в 1996 г.). Итак, очевидно влияние типа избирательной системы на типологические характеристики и функциональные особенности партийно-политического процесса. На основании этих, а также других эмпирически наблюдае­мых переменных определяют общие зависимости.