Пучинский, Безбах - ГППЗС
.pdfсудья либо рекомендует жюри вернуться в совещательную комнату и продолжить обсуждение, либо аннулирует производство и назначает новое разбирательство.
На практике нет единообразия по вопросу о том, вправе ли судья после объявления вердикта, но до роспуска присяжных спрашивать их о том, является ли объявленное решение ошибочным, вынесенным вследствие недопустимых действий кого-либо из членов жюри и т.п. Законодательство не содержит указаний на этот счет. Прецедентное право нескольких штатов запрещает задавать подобного рода вопросы, в судах большинства штатов они допустимы и ответы могут существенно повлиять на дальнейшее развитие производства.
Американской юриспруденции известно еще понятие так называемого запечатанного вердикта (sealed verdict). Если присяжные оканчивают совещание после завершения рабочего дня, они вкладывают решение в конверт, который отдают на хранение судебному приставу, и уходят на отдых. К началу следующего заседания все должны явиться. Судья вскрывает конверт, объявляет вердикт и производит опрос членов жюри. Это главный момент. Есть прецеденты, объявляющие вердикт недействительным в случае смерти одного из присяжных в промежутке между запечатыванием и вскрытием конверта*(528). Но с практической точки зрения более существенно то, что ничто не мешает присяжному за ночь кардинально изменить свою позицию и изложить мнение, противоположное высказанному накануне. Юристы в числе реальных причин подобного рода трансформаций называют незаконное давление или другие способы воздействия на присяжных, организованные во время их нахождения дома или в гостинице заинтересованными в исходе дела лицами. Отсюда также выводят тенденцию распускать расколовшееся на заключительном этапе жюри и назначать новое разбирательство*(529).
Если при опросе присяжные подтвердили согласованные ранее выводы и вердикт не содержит несовместимых и явно видимых противоречий, он подлежит регистрации клерком суда (entry of verdict), и миссия жюри окончена (см., напр., § 4112 ЗПГП Н.-Й., § 618, 619 и 628 ГПК Калифорнии). После этого акта
вердикт в принципе должен быть неизменным, т.е. заявления бывших присяжных о допущенных ими ошибках, заблуждении и т.п. во внимание не принимаются.
Если гражданское дело рассматривалось без жюри, решение выносит судья единолично или суд в случаях, когда он действовал в коллегиальном составе. Характерной чертой американского гражданского судопроизводства, заимствованной из Англии, является отсутствие совещательной комнаты. Решение может быть вынесено сразу после заключительных речей сторон, а по более сложным делам судьи обычно резервируют время (до нескольких недель) для обдумывания и формулирования выводов относительно фактических и юридических аспектов взаимоотношений заинтересованных лиц.
У американского судьи нет обязанности составлять письменное решение. Он может провозгласить его устно в форме речи, руководствуясь заметками и тезисами, сделанными на протяжении заседания. Но эта речь стенографируется и затем при необходимости стенограмма расшифровывается полностью или частично.
§ 2. Классификация вердиктов и решений и их содержание
Американскому процессуальному законодательству известны два основных типа вердиктов: общие и специальные. Третью разновидность составляют вердикты смешанные, или комбинированные, представляющие собой сочетание черт главных типов.
а) Общий вердикт (general verdict), получивший наибольшее распространение в судебной практике, используется по любым категориям гражданских дел независимо от их характера, длительности разбирательства, сложности юридической квалификации и пр. С внешней стороны он крайне прост: присяжные заявляют, что они решают конфликт в пользу истца (for the plaintiff), с указанием размера взыскания или в пользу ответчика (for the defendant)*(530). Но эта простота эфемерна, за ней скрыт комплекс проблем, непосредственно вытекающих из сущности института жюри.
Общий вердикт базируется на презумпции четкого распределения функций между судьями и присяжными и точной их реализации. Презумпция эта плохо согласуется с реальностью. Профессор М. Франклин говорит о существовании трех концепций. Первую можно назвать наивной (naive theory): присяжные устанавливают факты и применяют к ним нормы по указанию судьи. Согласно более усложненной (sophisticated) теории присяжные, руководствуясь в принципе инструкциями судьи, подгоняют факты под желаемый результат, "состряпывают" (fudge) вердикт. Наконец, третья, реалистическая (realistic) теория открыто заявляет, что зачастую сложные рассуждения судьи так же непонятны не имеющим юридического образования и опыта членам жюри, как если бы они были изложены на языке китайском или санскрите, а значит, усиливается роль интуиции, склонностей, предубеждений, ряда случайных факторов*(531).
Сторонники двух последних доктрин близки к истине, хотя нередко излишне концентрируют внимание на чисто правовых аспектах судейского напутствия, умалчивая о разнообразных эффективных рычагах воздействия на присяжных со стороны кадровых работников юстиции. Объективные данные разбивают тезис о том, будто члены жюри поступают как им заблагорассудится. Но заявления теоретиков о неопределенности, загадочности общих вердиктов содержат рациональное зерно, поскольку действительно неизвестны обосновывающие их мотивы доказательственного, фактического, правового порядка*(532).
Допустим, присяжные объявили о взыскании 10 тыс. дол. с ответчика по требованию, основанному на ряде случаев клеветнических измышлений по адресу истца. Остается гадать, какие из эпизодов они считают достоверными, как был исчислен причиненный ущерб и т.д. Аналогичная картина при отказе в иске, если ответчик выдвигал несколько форм защиты, каждой из которых достаточно для отклонения претензии.
Значит, неопределенность есть имманентная черта общего вердикта. Впрочем, это используют для проведения своей политики органы юстиции. Федеральный Апелляционный суд
10-го округа по делу Е.J. Delaney Corp v. Bofnne Bell, Inc. отменил решение об удовлетворении иска, базировавшегося на антитрестовском законодательстве, по мотиву недостаточности доказательств монополизации ответчиком рынка экипировки для лыжного спорта. Он также указал, что, поскольку был вынесен общий вердикт о взыскании более 200 тыс. дол., невозможно установить характер правоотношений сторон и регулирующие их нормы закона Шермана*(533). Но ведь подобного рода претензию можно адресовать любому общему вердикту. Так расширяются рамки контроля государственных судей за деятельностью присяжных заседателей.
Общий вердикт не позволяет установить, повлияли или нет на его содержание допущенные процессуальные нарушения либо ошибочные рекомендации в судейском напутствии. Он мешает дать логически удовлетворительное (даже в рамках буржуазного процесса) разрешение проблемы преюдициальной связи между различными судебными актами. Поскольку же выход необходим, его создают искусственно. Апелляционный суд штата Иллинойс по делу Perry v. Saleda заявил, что общий вердикт создает презумпцию, по которой все переданные на рассмотрение присяжных спорные вопросы факта считаются решенными в пользу выигравшей стороны*(534).
Американские юристы констатируют широкое распространение на практике вердиктов общего типа, но попытки объяснить такое явление редки и ограничиваются ссылками на их традиционность и простоту. Между тем эти вердикты именно из-за своей внешней неконкретности позволяют реализовать характерные для буржуазного права нормы с неопределенным содержанием (критерии "разумности", "добрых нравов" и т.п.) или предусматривающие компенсацию трудно исчисляемых убытков (от монополизации рынка, за диффамацию, причинение страданий и пр.). Причем критика несправедливых решений обрушивается на жюри, а истинные их виновники - государственные судьи остаются за кулисами.
б) Специальный вердикт (special verdict) по конструкции сводится к тому, что присяжные дают ответы на поставленные им вопросы относительно доказанности или недоказанности
спорных фактических обстоятельств по конкретному делу. Причем речь идет о главных, юридических (material, ultimate, operative) фактах, а не о побочных доказательственных (evidentiary). Затем судья к выводам жюри применяет нормы права и выносит окончательное решение. Суд должен так формулировать вопросы, чтобы на них были возможны краткие ответы, предпочтительно в форме "да" или "нет" (ст. 49 ФПГП,
§4111 ЗПГП Н.-Й, § 624 ГПК Калифорнии). Всякие дополнительные соображения присяжных по гражданским делам судьи во внимание не принимают.
Обычно выбор формы вердикта зависит от неконтролируемого усмотрения суда, но некоторые законодательные акты наделяют стороны полномочием требовать вынесения именно специального вердикта (см., напр.,
§270.27 Свода законов штата Висконсин). Законодательство в самом общем плане говорит о праве суда давать присяжным относительно заданных им вопросов такие разъяснения и инструкции, которые нужны для составления ответов. Столь "каучуковые" формулировки развязывают руки судьям, хотя им, конечно, надлежит соблюдать исходный принцип, запрещающий оказывать давление на членов жюри в сфере оценки доказательственного материала. Есть прецеденты, обязывающие судей умалчивать о юридических последствиях признания существования или отсутствия тех или иных важных обстоятельств*(535).
Сточки зрения логики буржуазной правовой системы специальные вердикты хорошо гармонируют с центральной идеей института жюри: присяжные занимаются проблемами факта, судьи - права. Многие авторитетные американские теоретики считают их целесообразными и рекомендуют шире использовать особенно по юридическим конфликтам со сложным фактическим составом, делам с участием третьих лиц или когда важны преюдициальные последствия решения. Между тем реальное положение вещей довольно неопределенное. Прежде всего, законодательство ряда штатов специальных вердиктов не предусматривает. В судах федеральных и судах большинства штатов, где они допустимы, практика отдает предпочтение
вердиктам обычного типа. Наибольшее распространение специальные вердикты получили в органах правосудия Техаса, Висконсина, Северной Каролины и в расположенных на территориях этих штатов федеральных судах*(536).
Конструкция специальных вердиктов встречает известную оппозицию со стороны главным образом практических деятелей американской юстиции. Среди ее критиков находятся даже члены Верховного суда США Блэк и Дуглас, выступавшие за аннулирование ст. 49 ФПГП, так как она уменьшает конституционные полномочия присяжных и наделяет коронных судей большей властью разрешать дела по своему усмотрению*(537). Заявления судей более низкого ранга призывают к осторожности при обращении к специальным вердиктам, формулируют условия, при которых их целесообразно выносить, и т.д.*(538)
На базе обобщения многолетней практики теоретики наметили разновидности типичных ошибок, допускаемых при составлении программ работы присяжных. Это постановка вопросов о фактах, не имеющих отношения к данному конфликту или побочных, о юридических аспектах вместо фактических, забвение важных для дела обстоятельств, неточное или вводящее в заблуждение формулирование вопросов.
Особенно кропотливую и чреватую упущениями работу судьям приходится проводить для того, чтобы на основе состязательных бумаг и с учетом действий сторон на заседании исчерпывающе выявить спорные обстоятельства и по поводу каждого из них задать вопрос жюри. Число таких фактов, а значит, и вопросов по многоэпизодным делам способно доходить до 100 и более. Правда, законодательство федеральное и части штатов нашло своеобразный выход из затруднений: если суд оставил без внимания какой-либо элемент дела и до удаления присяжных на совещание стороны не ходатайствовали о соответствующем дополнении вопросника, считается, что они добровольно отказались передать данный элемент для решения жюри, оставив его на рассмотрение суда. Это, конечно, фикция, поскольку истинной причиной молчания стороны бывает просто ее юридическая неосведомленность.
Для иллюстрации содержания вердикта второго типа можно дать перечень главных вопросов, заданных присяжным по делу
Gonsales v. Missouri Pacific Railroad Company о возмещении вреда, причиненного столкновением автомашины с поездом, оставленным на ночь на железнодорожном переезде: 1) Считаете ли вы данный переезд опасным в ночное время местом для пересечения железной дороги? Если - нет, вам не нужно отвечать на последующие вопросы. 2) Если вывод утвердителен, то находите ли вы, что отсутствие по вине ответчика предупредительных знаков на переезде было непосредственной причиной аварии? 3) Считаете ли вы водителя машины в какой-то степени небрежным? 4) Если вы отвечаете "да" на третий вопрос, то считаете ли вы небрежность водителя ближайшей причиной столкновения? 5) Какую сумму нужно взыскать для компенсации ущерба потерпевшему водителю? 6) Какую сумму для компенсации ущерба нужно взыскать потерпевшей пассажирке автомашины за: а) физические и душевные страдания в прошлом; б) физические и душевные страдания, которые она с разумной вероятностью потерпит в будущем; в) потерю заработка в прошлом; г) потерю заработка из-за утраты трудоспособности в будущем?*(539)
Широкая возможность выбора судьями типа вердикта иногда приводит к замене одного из них другим в том же процессе. По делу о возмещении убытков от поставки неисправной установки для производства пластмассы судья аннулировал специальный вердикт присяжных по мотиву несовместимости и двусмысленности ответов на заданные им вопросы числом одиннадцать. После нового разбирательства жюри вынесло уже общий вердикт в пользу ответчика*(540).
Смешанный, или комбинированный, вердикт (general verdict accompanied by answers to interrogatories)*(541) состоит из двух частей. Одна целиком тождественна вердикту общему, т.е. присяжные объявляют, кто выигрывает процесс ("за истца" или "за ответчика"). Вторая часть напоминает вердикт специальный, т.е. содержит ответы на вопросы относительно существования конкретных фактов. Но есть и различие, поскольку в данном случае речь идет не обо всех, а лишь о некоторых, причем
наиболее значительных, обстоятельствах из числа входящих в предмет доказывания. Американские юристы считают, что с помощью этих вопросов можно контролировать, уяснили ли члены жюри суть конфликта; кроме того, правильные ответы усиливают убедительность заключительного вывода.
Рассматриваемая конструкция была создана для преодоления абсолютной загадочности общих вердиктов и с учетом нежелания практики прибегать к вердиктам специальным. Ныне она закреплена законодательством федеральным и многих штатов (ст. 49 ФПГП, § 4111 ЗПГП Н.-Й, § 365 ГПК Калифорнии) и получила известное распространение в деятельности судов. Избрание такого типа вердикта зависит от усмотрения судей, которые дают присяжным надлежащие инструкции. Апелляционные инстанции при отмене решений с передачей дел на новое рассмотрение иногда рекомендуют ставить контрольные вопросы по спорам, где истец выдвинул различные основания требований, ответчик прибегает к сложным формам защиты и т.п.
Но как быть, если заключения присяжных не стыкуются друг с другом? Методы устранения основных разновидностей коллизий намечает законодательство. Допустим, члены жюри выступили за удовлетворение иска, одновременно признав неустановленным существенный элемент его основания. Здесь приоритет имеют ответы на конкретные вопросы факта; на них строит решение судья, отбрасывая конечное резюме жюри. Апелляционный суд штата Огайо по делу Rightly v. Lieghtly о взыскании компенсации за изъятый для строительства шоссе земельный участок заметил, что в подобных ситуациях комбинированный вердикт как бы трансформируется в специальный*(542). Правда, у судьи есть еще два варианта: заставить присяжных возобновить совещание или аннулировать вердикт целиком с назначением нового судебного разбирательства.
Судья вправе избрать только один из этих двух вариантов действий, если обнаруживает коллизию между ответами на конкретные вопросы и одного или части ответов с конечным выводом. По делу о возмещении вреда от взрыва парового котла
присяжные пришли к убеждению, что изготовитель котла (ответчик) не допустил никакой небрежности, а далее заявили, что вина истца за аварию достигает 80%, и отклонили исковое требование*(543). Но где же тогда остальные 20%?
Не исключены курьезные ситуации, когда выводы о фактах противоречат друг другу, но, как ни странно, совместимы с итоговым результатом. Например, по делу из договора страхования присяжные отказали в иске о взыскании страховой суммы. А предварительно они ответили "да" на вопросы: а) имело ли место самоубийство страхователя; б) был ли страхователь убит выгодоприобретателем*(544). По буквальному смыслу ст. 49 ФПГП такой нелепый вердикт вполне законен. Впрочем, прецеденты ориентируют судей на то, чтобы они предпринимали максимальные усилия к устранению противоречий, не прибегая к дублированию разбирательства. Реализуется эта задача с помощью дополнительных напутствий и продления совещания членов жюри.
Как уже было отмечено, по делам, которые рассматривались без участия присяжных, федеральный районный суд выносит решение после выступлений адвокатов немедленно или через определенный промежуток времени. В последнем случае объявлением решения считается его регистрация клерком в соответствующем реестре. Кстати, практические руководства не рекомендуют сторонам предпринимать какие-либо шаги, чтобы заставить медлительного судью, просрочившего установленные сроки, вынести решение, так как его негодование может повлиять на содержание постановления.
Значение решений нужно определять, исходя из их квалификации как существенных инструментов реализации главных задач юстиции империалистического государства. Некоторые интересные, правда, разрозненные и не доведенные до конца замечания на этот счет можно обнаружить в американской литературе.
Г. Джэкоб отмечает, что суды, выступающие частью системы управления, перераспределяют миллионы долларов (дела о возврате кредитов, защите окружающей среды, освобождении
жилых помещений, автомобильные и др.), а потому вопросы судоустройства и судопроизводства являются ареной политической борьбы различных сил. Органы юстиции с помощью запретительных приказов вмешиваются в стачечную борьбу рабочих. Суды не только применяют, но и создают новые нормы. Неясность законодательных актов предоставляет судам удобную возможность участвовать в нормотворческой деятельности; иногда законодатель нарочито формулирует неконкретные и двусмысленные правила, например, в области антитрестовской политики, оставляя их интерпретацию на усмотрение судей*(545). Дж. Уайт также отмечает отход от концепций XIX в., когда судей считали лишь распознавателями и оракулами права (law-finders); ныне приверженцев старой точки зрения почти не осталось, преобладающее большинство теоретиков рассматривает судей как создателей права
(law-makers)*(546).
Рассуждения такого рода, отражая элементы фактического положения вещей, имеют коренной недостаток: они не содержат законченных классовых оценок. Это свойственно любым направлениям буржуазной юриспруденции, в том числе одному из новейших, выступающему под наименованием правометрия. Его сторонники претендуют на математическую чистоту и объективность своих методов, сводящихся к исследованию (с помощью ЭВМ) воздействия конгломерата факторов на выводы судей по конкретным делам*(547). Правометристы вольно или невольно наносят чувствительные удары мифу о справедливости и беспристрастности деятелей американского правосудия. Впрочем, и приверженцы традиционных буржуазных доктрин констатируют зависимость действий судей от их партийной принадлежности, порядка занятия должности, религиозной ориентации и т.п.*(548) Но истинные тенденции развития юстиции империалистического государства могут быть вскрыты лишь путем анализа судейских решений на основе принципов марксизма-ленинизма.
Отдельные американские нормативные акты содержат определения понятия решений (judgement). Некоторые из них заслуживают критики с формальных позиций. Так, согласно ст. 54