цев подтвердили полномочия Гитлера, т.е. открыто поддержали его политику. Неофициальная правовая идеология стала официальной.

Обратный процесс наблюдался при распаде СССР, когда Со- ветское государство трансформировалось в буржуазное, соответ- ственно сменив коммунистическую правовую идеологию на либе- ральную. После смерти Сталина партийный и советский госаппарат верхнего и среднего звена (особенно в союзных республиках) бы- стрыми темпами стал перерождаться, на бытовом уровне переходя от социалистических ценностей к буржуазным. Коммунистическая правовая идеология становилась как бы второй, искусственной ре- альностью, уступая место фактическим буржуазным отношениям в форме теневой экономики и коррупции. Двуличие, лицемерие и цинизм становятся нормой партийной и государственной жизни, официальная правовая идеология как бы зависает в воздухе, все более теряя опору в населении и власти. Носителями либеральной правовой идеологии были в основном крупное и среднее чинов- ничество и интеллигенция, имевшие более точное представление о жизни на Западе. Крах Советского Союза стал крахом не только государства, но прежде всего крахом официальной коммунисти- ческой идеологии, не выдержавшей конкуренции с либеральными ценностями. Официальная правовая идеология стала неофициаль- ной и сократилась до весьма незначительного сегмента.

3. Правовая психология

Понятие психологии и правовой психологии. Психология - на- ука о закономерностях развития и функционирования психики. Пси- хология - состоявшаяся наука, научный статус которой признан во всем мире. Она занимает промежуточное положение между соци- альными и естественными науками, поскольку ее предмет (психи- ка) занимает такое же промежуточное положение между сознанием и физиологией. Психология широко использует методы объектив- ного наблюдения за реакциями человеческой психики и в этом от- ношении ее знание выглядит вполне достоверным. Вместе с тем главный ее метод - метод интроспекции (самонаблюдения) - стра- дает субъективизмом. С древнейших времен психологическое зна- ние строилось по методу аналогии: исследователь получает знание о психике других людей, опираясь на свой собственный психиче- ский опыт. А поскольку собственное восприятие всегда очень ин- дивидуально, знание, полученное таким способом, носит гипоте- тический, вероятностный характер. До настоящего времени метод интроспекции является базовым, а потому у многих психология как наука вызывает сомнения. Проблема приблизительности психо- логического знания приобретает особую остроту, когда это знание

496

используется на практике. Так, психолого-психиатрическая экс- пертиза, назначаемая следствием или судом, может кардинальным образом повлиять на судьбу человека. Психологические тесты, обя- зательные при устройстве на определенные специальности, также могут стать непреодолимым препятствием в стремлении человека сделать карьеру.

Психика - это совокупность эмоциональных переживаний, от- ражающая объективный мир и связанная с сознанием, ценностны- ми установками и физиологией человека. В состав психики обычно включают: сознание, волю, память, эмоции, физиологию. Говоря о составе психике, психологи обычно игнорируют ценности, тогда как их также можно считать компонентом психики. Психика игра- ет огромную роль в организации человеческой духовности. Бла- годаря индивидуальным особенностям физиологии человека, осо- бенностям его восприятия, сознание человека всегда приобретает уникальный характер, становится субъективным, в большей или меньшей степени расходящимся с реальностью. Психика форми- руется как субъективный опыт, как субъективные переживания, отражающие факты объективной реальности. Психика является результатом внутренних (физико-химические реакции внутри человеческого организма) и внешних (материальные, культур- ные и иные условия жизни) раздражителей. Благодаря психике создаются стереотипы поведения: стандартизация условий жизни формирует стереотипы поведения. Психика, накапливая субъек- тивный опыт человека, участвует в формировании смысловой кар- тины мира.

Когда говорят о правовой психологии, обычно имеют в виду психическое отношение субъекта (индивида, социальных групп и общества в целом) к политико-правовой реальности. Правовая психология есть совокупность эмоциональных переживаний, от- ражающих мир политики, государства и права. Правовая психо- логия - сфера эмоций, хотя и связанная с сознанием и ценностя- ми. Как представляется, правовая психология - более значимая часть правосознания, чем правовая идеология. Такое соотношение определяется тем простым фактом, что животная жизнь человека первична по отношению к его духовности. С доисторических вре- мен вплоть до современности главным мотивом целеполагающей деятельности человека было и остается добывание материальных средств для обеспечения своего физического выживания. Биология и физиология, а не духовность определяют в конечном счете поведе- ние человека. Стереотипы поведения формируются условиями эм- пирической жизни людей и закрепляются в виде психологических реакций, сознание здесь играет исключительно роль посредника. При помощи сознания люди формулируют сложившиеся стереоти-

497

пы поведения и восприятия, конституируют их в виде ценностей, норм и институтов и придают им вид высокой духовности. Полити- ка, государство и право есть следствие не столько высокой духовно- сти, сколько жизненной необходимости. Правовая психология - это не только отражение эмоциональных реакций на политико-право- вую реальность, это сама реальность, представленная в виде актов психически обусловленного поведения. Жизнь государства во всех его проявлениях (работа правотворческих, правоприменительных, правоохранительных органов, деятельность армии, полиции и спе- циальных служб, выполнение организационных, управленческих и хозяйственных функций) есть психическая жизнь миллионов лю- дей, выраженная в соответствующих психологических стереотипах. Постоянство и стабильность государственной жизни (как всякой профессиональной деятельности) строится на годами отработан- ной технологии, что на эмоциональном уровне представлено в виде психологических стереотипов восприятия и поведения. Л.И. Петра- жицкий был глубоко прав, когда придавал всем формам социально- го бытия психологический характер, поскольку общество в любых его проявлениях - это люди, а люди - существа в первую очередь эмоциональные.

Одно из наиболее влиятельных направлений в психологии - психоанализ, возникший на рубеже XIX-XX вв., его основателем считается 3. Фрейд. Предмет психоанализа - бессознательные про- цессы в психике человека. Первоначально психоанализ ограничи- вался изучением по преимуществу индивидуальной психики, но по- степенно, начиная с 1920-х гг., психоаналитики начинают обращать внимание на проблемы массовой психологии, политики, власти, со- циальных конфликтов. Показав свою универсальность, метод пси- хоанализа стал активно использоваться философами, социологами, политологами, правоведами, историками и представителями дру- гих гуманитарных наук. Психоанализ дал возможность по-новому с точки зрения открытий в области бессознательного взглянуть на традиционные социально-политические институты, построить оригинальные (хотя зачастую и далекие от науки) политические теории и тем самым расширить горизонты исследований политико- правовой действительности. Психоаналитическое исследование по- литических процессов приобрело большую популярность в Запад- ной Европе, и особенно в США, где появилось много литературы на эту тему.

Бессознательное - часть психики, оказывающее влияние на по- ведение человека едва ли не большее, чем сознание. Психоанализ - это по большей части совокупность гипотез и аксиом, берущихся на веру, экспериментально подтвердить или опровергнуть наличие бессознательного (так же, как и сознания) невозможно, данные

498

здесь могут быть только косвенные. А между тем именно психоа- нализ лег в основу современной психологии и психиатрии на Запа- де, и это потому, что он предложил ряд гипотез, которые позволили объяснить многое в поведении людей. С точки зрения психоанализа мир политики, государства и права пронизан действием бессозна- тельных процессов, протекающих в индивидах и коллективах, и за- дача состоит в том, чтобы выявить эти процессы и уже осознанно к ним относиться.

Чтобы лучше представить, как работает психоанализ на та- ком специфическом материале, как политика, государство, власть и право, изложим концепции классиков психоанализа 3. Фрейда, К.Г. Юнга и Э. Фромма.

Классический психоанализ. 3. Фрейд. Зигмунд Фрейд (1856-1939) - австрийский врач и психолог. Развивая теорию психоанализа, он ищет аргументы в ее защиту в самых различных отраслях знания: археологии, этнографии, истории, лингвистике, религиоведении, философии, праве, искусстве. И наоборот, желая опробовать психоанализ в действии, Фрейд довольно подробно рассматривает природу социальных связей и конфликтов, про- блемы власти, права, справедливости, войны. Не создав целостной политической теории (такую задачу он перед собой и не ставил), Фрейд сделал в известном смысле гораздо больше - открыл новый, по-своему универсальный метод анализа социально-политических явлений. Наиболее рельефно его политические идеи представлены в таких работах, как «Массовая психология и анализ человеческого «Я», «Тотем и табу», «Недовольство культурой», «Почему война?».

Под психоанализом (термин введен Фрейдом) понимается, во- первых, метод психологического исследования бессознательных психических процессов, во-вторых, метод лечения невротических заболеваний и, в-третьих, психологическая теория о строении и функционировании психического аппарата человека. Психика индивида представляет собой динамическую систему, основным содержанием которой является конфликт сознания с бессозна- тельными влечениями. В более конкретном плане структура пси- хики включает в себя три элемента: Я (Ego), Оно (Id) и Сверх-Я (Super-Ego). Я - это сознательная часть психики человека, которая стремится познавать объективный мир, приспособиться к нему и в качестве посредника согласовать требования реальности с бес- сознательными влечениями. Оно - своеобразный резервуар бес- сознательных влечений, под воздействием которых человек всегда испытывает желание получать удовольствие. Сверх-Я также яв- ляется бессознательным элементом психики, который содержит исходящие от общества запреты, выступает в роли внутреннего цензора(совесть).

499

Одним из ключевых понятий психоанализа является так называ- емый эдипов комплекс*, который предполагает эротическое влечение ребенка к родителю противоположного пола и ненависть к родителю собственного пола. Постепенно, с возрастом, данное влечение уходит в подсознание и возвращается в сознание в виде чувства вины, кото- рое, по мнению Фрейда, играет огромную роль в социализации лич- ности и подавлении в ней антисоциальных склонностей.

Важнейшую роль в понимании социальных процессов Фрейд отводит сконструированной им «научной гипотезе» о первобыт- ной орде**. В основе объединения людей в коллективы лежит, по Фрейду, сексуальный инстинкт и инстинкт разрушения (Эрос, влечение к жизни, и Танатос***, влечение к смерти). Сексуальная энергия, встречая на своем пути к цели (генитальное удовлетворе- ние) препятствия в виде запретов, затормаживается и диффузиру- ет, перерастая в потребность длительного дружелюбного общения с людьми. С другой стороны, природная агрессивность индивидов, стремясь удовлетворить себя, находит какой-то внешний объект и наделяет его чертами врага, которого необходимо уничтожить. Наличие общего врага делает еще крепче узы коллектива. Именно этим, считает Фрейд, объясняется вражда между классами, нация- ми, церквами, государствами. Он также утверждает, что гетеросек- суальная любовь во многом способствовала преодолению границ, тем самым выполняя важную культурную функцию, тогда как го- мосексуальная любовь, напротив, стимулировала связи внутри че- ловеческих коллективов.

Глубинная психологическая структура современных цивилизо- ванных обществ, полагает Фрейд, осталась неизменной со времен первобытной орды (семьи), что особенно ярко проявляется в экс- тремальных ситуациях (война, массовые беспорядки). Пришедшие в движение вследствие каких-либо чрезвычайных событий челове- ческие массы - это и есть, с точки зрения Фрейда, ожившая перво- бытная орда. В возбужденном состоянии массы требуют иллюзий, а не истины, им свойственно стремление к регрессии (ослабление интеллектуальной деятельности, аффективность, отсутствие за- держки при переходе от эмоций к действию). Масса производит на человека впечатление неограниченной мощи и непреодолимой опасности, она становится для него высшим авторитетом, который освобождает индивида от запретов и пробуждает в нем первичные

* Здесь Фрейд использовал древнегреческий! миф о том, как фиван- ский царь Эдип вопреки своей воле убивает отца и женится на матери.

** Изложена в главе «Справедливость».

*** В древнегреческой мифологии Эрос — бог любви, Танатос — бог смерти.

500

инстинкты. Главной особенностью массы является наличие вождя, с которым масса отождествляется, видит в нем свой идеал, осно- вополагающую персонифицированную идею. Вождь массы — это воскресший отец первобытной орды, которому следует поклонять- ся. Индивиды чувствуют себя связанными любовью к вождю-отцу и друг к другу. Следуя логике Фрейда, можно сделать вывод, что человеческие сообщества скрепляются исключительно за счет ре- грессии (полной или частичной) к первобытному состоянию, а сами властные отношения есть не что иное, как бесконечное воспроизве- дение иерархических взаимоотношений отца и сыновей доисториче- ской орды. Личность, подчиняясь власти в лице вождя, бессознатель- но стремится к отождествлению себя с властью, растворению в ней.

Традиционные демократические институты представляются Фрейду важнейшими достижениями человечества в его восхожде- нии от первобытного состояния к цивилизованному обществу, по- нимаются в духе психоанализа. Для него либеральный социальный порядок есть прежде всего результат борьбы общества с первичны- ми влечениями индивидов. В этом смысле Фрейд высоко оценивает право, которое, как он полагает, вырастает из насилия. После убий- ства отца в первое время в первобытной орде господствует право сильного, лишающее всех и каждого безопасности. Но постепенно инстинкт самосохранения (элемент Эроса) берет верх, общество устанавливает запрет на убийство со стороны отдельных индивидов и присваивает это полномочие себе. Переход насилия от одного че- ловека к обществу означал, по Фрейду, рождение права - принуди- тельной нормативной системы, подавляющей всех без исключения индивидов.

Фрейд дает свою трактовку природы социальных конфликтов. С его точки зрения, в основе социальной дифференциации лежат особенности психологической конституции людей. Племена и расы с наиболее сильной энергией влечений (а следовательно, и с повы- шенной агрессивностью) подчиняли себе более слабых - так фор- мировались господствующие элиты. Ослабление влечений у ру- ководящих классов вело их к деградации и замене новой элитой. Именно этим Фрейд объясняет падение многих монархических фамилий в Европе, в частности в России. Однако, несмотря на объ- ективный, с точки зрения Фрейда, характер социальной дифферен- циации, он не склонен оправдывать значительный разрыв в уровне жизни различных классов. Неудовлетворенность влечений угне- тенных слоев общества неизбежно рождает в них чувство попран- ной справедливости и враждебности к господствующей элите, что чревато ликвидацией данного социального порядка. В то же время Фрейд весьма скептически относится к революциям, которые, по его мнению, есть социальное проявление эдипова комплекса, более

501

масштабное воспроизведение извечного бунта сыновей (подвласт- ных) против отца (власти). После свержения неугодного режима в восставших массах появляется раскаяние и чувство вины за со- деянное, что становится мощным стимулом для организации по- литического порядка, во многом сходного с ранее упраздненным. Неменяющийся психологический стереотип политического по- ведения делает, по Фрейду, малоперспективными попытки ради- кального преобразования общества.

Для иллюстрации своих общесоциологических выводов Фрейд нередко обращался к событиям в Советской России. С одной сторо- ны, он одобрял практику борьбы против имущественного неравен- ства и антирелигиозную деятельность большевиков. Но с другой - считал глубоким заблуждением положение о том, что устранение социальных конфликтов связано с ликвидацией частной собствен- ности: собственность представляет собой лишь орудие человеческой агрессии, с ее упразднением влечения не исчезают, а только меняют форму своего проявления. С точки зрения Фрейда, в России, где об- раз врага сыграл важнейшую роль в конституировании новой власти, после насильственного свержения буржуазии начнется поиск новых врагов (как внутренних, так и внешних). Он критично отзывался об установлении диктатуры, которая, по его мнению, чрезвычайно су- живала возможности человека удовлетворить свои влечения.

Фрейд полагает, что массы в своем большинстве косны и не- дальновидны, их поведение подчинено влечениям, а не разуму, они не имеют склонности к труду, им свойственно стремиться к вседоз- воленности и распущенности. Поэтому власть должна быть сосре- доточена в руках узкого круга людей культуры, которым удалось добиться господства над собственными влечениями и которые спо- собны не идти на поводу у масс. Данная руководящая элита должна быть независима от масс (организационно и материально) и иметь в своем распоряжении достаточно средств для принуждения лю- дей к труду и порядку. Важнейшую задачу господствующей элиты Фрейд ввидел в развитии разумного начала в человеке (Я) и прове- дении реформ по установлению баланса между влечениями (Оно) и запретами культуры. В этой связи он отводил огромную роль пси- хоанализу, который власть должна была взять на вооружение в ка- честве теории и терапевтического метода.

Психоаналитический метод Фрейда подвел его к оригинальным и заслуживающим внимания философским обобщениям. Культура (государство, право, мораль), по его мнению, имеет двойственный характер. С одной стороны, только благодаря культуре человек смог противостоять природе, своим агрессивным инстинктам и выжить. Но с другой - культура с необходимостью несет с собой репрессив- ность, принудительность; подавляя влечения человека, она делает

502

его глубоко несчастным, личность изначально становится врагом культуры. Возникает своеобразный порочный круг: культура, по- давляя исходящую от людей агрессию, направляет ее обратно в их подсознание, откуда агрессия в сублимированном виде возвраща- ется в культуру в качестве новых запретов. Соответственно, чем больше агрессии у общества, тем жестче нормы культуры (в част- ности, политический режим), и наоборот. Сама культура выступает главным фактором социальных неврозов, т.е. таких патологических состояний общества (например, тоталитаризм), когда люди спо- собны погубить самих себя. В этом смысле современный мир пред- ставляется Фрейду как борьба Эроса и Танатоса, исход которой неизвестен. Так, Фрейд довольно скептически оценивает шансы че- ловечества выжить в грядущих войнах, хотя и выражает надежду на победу здравого смысла. Основную задачу современности он видит в том, чтобы ослабить нормы культуры, сделать ее более терпимой к человеку (прежде всего в области сексуальной жизни), не нанося при этом существенных потерь самой культуре.

Аналитическая психология. К.Г. Юнг. Карл Густав Юнг (1875-1961) - выдающийся швейцарский психолог и философ культуры, представитель психоанализа. Юнг (как и Фрейд) прак- тически не создал произведений, специально посвященных вопро- сам политики, власти, государства, права. Однако, стремясь рас- крыть и аргументировать свои теоретические положения, он часто прибегает к анализу социально-политических событий прошлого и современности, высказывает в связи с этим глубокие и оригиналь- ные суждения. Главным же в психологической теории Юнга (при- менительно к истории политической мысли) является то, что она дает новый взгляд на факты политико-правовой реальности. В этом плане наиболее показательны такие работы Юнга, как «Проблемы души нашего времени», «Современность и будущее», «Очерки о со- временных событиях. Психология нацизма».

Центральное понятие аналитической психологии Юнга - кол- лективное бессознательное, иод которым понимается неосознавае- мая людьми психическая энергия, предстающая в виде наследуемых от поколения к поколению инстинктов и стереотипов восприятия и поведения. Коллективное бессознательное заключает в себе на- копленный опыт всего человечества, содержит некий генетический код, который определяет индивидуальную психологию. Важней- шим элементом коллективного бессознательного является архе- тип - это своеобразный идеальный кристалл, чистая форма, кото- рая структурирует чувственный и интеллектуальный опыт человека но своему образу и подобию. Согласно Юнгу архетип имеет нема- териальное и доматериальное происхождение, его природа никог- да не может быть постигнута, но он постоянно обнаруживает себя

503

в виде символических образов в снах, бреде психически больных, мифах, религиозных текстах, магических ритуалах, искусстве и т. п. Именно архетипы «отвечают» за специфику социокультурных форм (государство, право, религиозные и национальные отноше- ния) у различных народов, так как у каждого этноса в зависимости от обстоятельств его появления и развития может преобладать тот или иной архетип.

Начертанные Юнгом схемы коллективной и индивидуальной психологии находят свое отражение в его рассуждениях об обще- стве, политике, государстве.

Юнг полагает, что развитие культуры, формирование индиви- дуального сознания повлекло за собой отрыв человека от приро- ды и коллективного бессознательного. Особенно показательным в этом отношении является Запад, где за последние 400 лет раци- онализация сознания достигла опасной гипертрофии. Высочайшие достижения науки и техники создали колоссальное напряжение между индивидуальной и коллективной психикой, столкнув в раз- рушительной борьбе сознание с бессознательным и погрузив чело- века в глубокое невротическое состояние. Современный человек Запада с его строго рационалистической установкой убежден в том, что мир, и прежде всего политические отношения, подчинен детер- министской зависимости и может быть изменен внешними механи- ческими средствами. Однако жизнь, считает Юнг, в своей основе иррациональна, попытка подчинить ее рациональной воле приво- дит к краху культуры, символов, индивидуальности, и личность оказывается во власти коллективного бессознательного. Хотя кол- лективное бессознательное и является источником жизни и твор- чества, человек и общество, не научившись им управлять, рискуют подпасть под влияние разрушительных свойств архетипов и тем самым погубить себя. Ярким примером прорыва бессознательных сил, сокрушающих привычные рациональные социальные формы, был, по мнению Юнга, XX век.

Юнг относится к числу мыслителей, которые проанализиро- вали такой феномен XX в., как общество массовой культуры и его следствие — тоталитаризм.

Характерной чертой общества массовой культуры является, по Юнгу, всеобъемлющая политизация общественной жизни. Поли- тическая идеология рождается как компенсация за потерю гармо- нии сознания с бессознательным, как результат подавления и иг- норирования бессознательного, как сублимация иррациональных влечений. Полный отказ от контакта с бессознательным, тотальная рационализация общественных отношений привели к засилью по- литической идеологии, суть которой состоит в идентификации ин- дивидуального сознания с коллективным. Растворение личности

504

в группе, потеря индивидуального лица порождает «массового че- ловека» и «массовую душу». Основной потребностью «массового человека» является участие в политике, что диктуется бессозна- тельным ощущением глубокой внутренней дисгармонии, стремле- нием снять свой невроз внешним активным поведением. Соответ- ственно, чем сильнее невроз, тем больше политическая активность. Массовый невроз приводит к массовому психозу и массовой психи- ческой эпидемии, т.е. к созданию политического движения. Концен- трируя в себе силы коллективного бессознательного и в то же время не управляя им (рационализм их не признает), политические дви- жения сосредоточивают внутри себя огромный психический заряд, который при любом выводящем из равновесия событии взрывается разрушительным поведением масс.

Механизм образования тоталитарного общества Юнг рас- сматривает с использованием понятий «психическая инфляция» и «психическая дефляция». Психическая инфляция - это результат идентификации носителей власти (индивида или социальной груп- пы) с силами коллективного бессознательного. Вследствие психи- ческой инфляции тот или иной субъект политической жизни оши- бочно открывает в себе действие архетипов (с объективной точки зрения этого не происходит), что придает ему колоссальную силу и уверенность в себе. Отправной точкой психической инфляции выступает комплекс неполноценности. Индивид (или социальная группа), ощущая свой внутренний изъян и стремясь его компенси- ровать, наделяет себя сверхчеловеческими качествами, что, в свою очередь, еще более подчеркивает ничтожность данной личности и требует новой сверхкомпенсации. Получается порочный круг: ра- стущее чувство неполноценности приводит к страху потери власти, развивает параноидальную подозрительность ко всем возможным политическим конкурентам, что требует еще более энергичного укрепления личной власти. Так устанавливаются тирания и тота- литаризм.

При психической дефляции чувство неполноценности принад- лежит уже подвластным, которые переносят силы бессознатель- ного на вождя. Ощущая себя бессильными, далекими от полити- ки, массы тем не менее скрывают в себе бессознательную жажду власти, которая находит свое утоление посредством идентифика- ции с вождем. Чем сильнее чувство неполноценности, тем более могущественной власти будут хотеть подвластные. Тираническая власть, стимулирующая с помощью насилия комплекс неполно- ценности масс, создает тем самым почву для еще большего наси- лия. Потенциальная устремленность масс к власти выливается в восстание против тирании, если процесс идентификации с во- ждем заканчивается.

505

Наряду с психической инфляцией и дефляцией Юнг выделяет такие феномены, как манна-личность и манна-движение, т.е. такие личности или движение, которые действительно овладели тем или иным архетипом и сплачивают на его основе все общество. Так, на- пример, к мана-личности он относил Наполеона и Лао-Цзы. Но Юнг так и не смог выработать ясного отношения к этому вопросу. Он признается, что практически отличить психическую инфляцию (или дефляцию) от мана-личности и мана-движения крайне труд- но. Действительно, если психическая инфляция - это только оши- бочное предположение о связи с архетипом, то как тогда объяснить устойчивость и мощь тоталитарных режимов. Ведь с позиций само- го Юнга, появление тоталитарных обществ и есть результат дей- ствия коллективного бессознательного.

Особую роль в обществе массовой культуры играет Тень - не- признаваемая негативная сторона расы, нации, социальной группы. Для массового общества характерно отрицать в себе зло, оправды- вать себя и возлагать ответственность за проявление социальной патологии на другие государства и нации. В массовом обществе Тень инстинктивно вытесняется в подсознание, что делает его пси- хически больным: такое общество постоянно создает себе внешнего врага, с маниакальной энергией стремится к конфликтам и разру- шению. Свой невроз массовое общество изживает с помощью войн и революций.

Наиболее ярко массовое общество проявляет себя, по Юнгу, в современном государстве (как тоталитарном, так и правовом), ко- торое стало самоценным и превратило личность в свою функцию. Взаимоотношения современного государства и человека находятся во власти архетипа Отца (Матери): индивид подобно ребенку со страхом и благоговением относится к государству, что говорит об отсутствии у него зрелости и ответственности. Государство, пода- вляя влечения человека, делает его психопатичным и толкает к на- силию (например, к террористическим актам). Как полагает Юнг, основная тенденция современности - стремление к тирании, на- глядно проявившееся в коммунистической России и нацистской Германии. Не жалует Юнг и западную демократию, которая, по его мнению, опирается на обезличенных людей, готовых отдаться лю- бому из своей среды. Тем не менее демократия, на его взгляд, пред- почтительнее, чем тоталитаризм, и вот почему. Он признает, что для человека естественным является состояние войны (с природой, своими влечениями, обществом), достижение полного и абсолют- ного мира (в том числе социального) невозможно и даже вредно. Попытка установить окончательный мир приведет к сильнейшему подавлению влечений человека, накопит огромный отрицательный заряд, что рано или поздно закончится всеобщей войной. Демокра-

506

тия как раз и является эффективным способом преобразования и уравновешивания агрессивных инстинктов. В этом смысле Юнг характеризует демократию как хроническое состояние умеренной гражданской войны и анархии.

Крайним проявлением деградации западных обществ стал, по Юнгу, германский национал-социализм, который дал негативный пример пренебрежения коллективным бессознательным. Несмотря на то что Юнг начал анализировать психологию немцев еще со вре- мен Первой мировой войны, он долго не мог определить свое отноше- ние к национал-социализму: то ли это мана-движение, сознательно управляющее архетипами, то ли проявление психической инфляции.

Воинствующий расизм в Германии был вызван, по мнению Юнга, двумя основными факторами: во-первых, комплексом непол- ноценности немцев и, во-вторых, пробуждением архетипа Вотана — германского языческого бога.

Как отмечает Юнг, комплекс неполноценности у немцев имеет историческую основу. Немцы слишком поздно появились в Дунай- ской долине, они опоздали с основанием империи и захватом ко- лоний. Когда немцы образовали единое государство и увидели, что богатства уже распределены, они обиделись и стали завистливыми. Германские племена, перебравшись с Востока на Запад, так и не стали полными европейцами, они далеко еще не оторвались от вар- варских корней, их уровень развития соответствует подростковому возрасту. Подростковая психология немцев - источник их чувства неполноценности и предрасположенности к психопатии. Герма- ния, утверждает Юнг, всегда была страной психических катастроф: Реформация, крестьянские и религиозные войны. В соответствии с подростковой ступенью развития для немецкой нации характе- рен скрытый гомосексуализм, частичное устранение Анима (жен- ский архетип в психике мужчины), что провоцирует невротическую агрессию. У немцев, как и у подростков, крайне неразвита эмоцио- нально-чувственная сфера жизни. Данный недостаток компенсиру- ется, с одной стороны, пристрастием к изощренным интеллектуаль- ным построениям (философия), а с другой - антисемитизмом, так как евреи, будучи чувственно развитыми, невольно подчеркивают неполноценность немцев. Немцы - люди с бессознательно занижен- ной самооценкой, неуверенные в себе, откуда происходит их мания величия, стремление стать нацией господ, желание продемонстри- ровать миру свою взрослость. В этом плане организованное унич- тожение людей можно рассматривать как подростковый эпатаж, попытку обратить на себя внимание и таким образом возвыситься в глазах других народов. К разряду подростковых комплексов от- носится и повышенная внушаемость немцев, неосознанное желание найти себе авторитет в лице вождя.

507

В состоянии психопатии, вызванной комплексом неполноцен- ности, немецкая нация, считает Юнг, идентифицировала себя со сверхчеловеком, подключив тем самым механизм регрессии к ар- хаическим глубинам своего бессознательного. Непосредственным представителем коллективного бессознательного немцев стал ар- хетип Вотана - языческого бога бури и неистовства, культивирую- щего страсть к войне. В частности, архетип Вотана прочитывается в нацистской свастике - вращающийся крест, образующий вихрь с направлением движения в левую сторону (в буддистской симво- лике - к подсознательному). Проснувшийся Вотан прорвал тонкую пленку христианской этики и увлек немцев в бездну хаоса и разру- шений. Сознание немцев не смогло выдержать напора Вотана, ока- залось неспособным подчинить себе силы коллективного бессозна- тельного и было ими поглощено. Итог действия неуправляемых сил бессознательного - всеобщая катастрофа.

Весьма неоднозначно отношение Юнга к Гитлеру. С одной сто- роны, он, видимо, подчиняясь общепринятой морали, видит в фено- мене Гитлера типичный пример психической инфляции: роль фюре- ра играет мелкий и слабый человек, у которого на фоне собственной бездарности развилась психопатия в форме истерии. Но, с другой стороны, исходя из рассуждений Юнга, можно сделать вывод, что Гитлер - все-таки мана-личность, возглавившая мана-движение. По его собственному признанию, поначалу Гитлер произвел на него сильное впечатление. По мнению Юнга, Гитлер - орудие сил бес- сознательного, он, как всякий подлинный вождь, не ведет, а ведом. Гитлер олицетворяет собой Тень немецкой нации, но в то же время является символом ее лучшего будущего; он - зеркало бессозна- тельного немцев, его рупор. Власть Гитлера не политическая, а ма- гическая, он не управляет Германией, а лишь истолковывает общее направление событий, он - пророк, которого трудно обмануть в по- литике. В личном плане Гитлер нечестолюбив и асексуален. Вытес- ненная сексуальность Гитлера по отношению к женщине оборачи- вается любовью к Германии, которая и является его единственной и подлинной страстью. И наконец, Юнг делает вывод, вызывающий, как минимум, недоумение: поскольку Гитлер выражает бессозна- тельное немцев, он и есть сама Германия, сам немецкий народ.

После окончания войны Юнг был весьма определенен и кате- горичен в оценке «германской катастрофы». Он полагал, что, хотя немцы - это скорее больные, чем преступники, они все до одного несут ответственность за содеянное. Поскольку коллективное бес- сознательное объединяет немцев в единое целое, они должны при- знать за собой именно коллективную вину, а не только вину отдель- ных военных преступников. Любая попытка кого-то простить или преуменьшить злодеяние должна признаваться как жажда реванша.

508

Психическое здоровье немцев может быть достигнуто только путем искреннего покаяния. Но Юнг на этом не останавливается: так как национал-социализм есть проявление общеевропейской болезни, вину за случившееся должны разделить все народы Европы.

В связи с «немецким случаем» Юнг высказывает некоторые мысли о нации, которые обращают на себя внимание. Напуганный действием сил коллективного бессознательного, он видит в каждой нации потенциальный источник опасности. Нация, по Юнгу, - это монстр, который в своем поведении руководствуется низшими жи- вотными инстинктами, обладает внушаемостью пещерного чело- века, подозрительностью и злобностью дикаря. У нации не может быть чести, она не в состоянии держать слова. Нравственность ее государственных деятелей не превышает (за редким исключением) уровня животноподобной нравственности масс. Поскольку боль- шие нации предполагают большие катастрофы, то Юнг за малые нации.

Как полагает Юнг, социальные катаклизмы XX в. подорвали доверие западных обществ к способности человека строить поли- тические отношения на рационалистической основе и заставили их обратиться к своему бессознательному. Поэтому Юнг считает необ- ходимым использовать созданную им аналитическую психологию (он называет ее «западной йогой», «алхимией XX века») в качестве идеологической базы социального реформаторства. Но представля- ется, что при всей оригинальности учения швейцарского психолога оно выглядит слишком мифологизированным.

Неофрейдизм. Э. Фромм. Видным представителем психоана- лиза является немецко-американский социолог, философ и психо- лог Эрих Фромм (1900- 1980). Фромм — один из крупнейших нео- фрейдистов (наряду с К. Хорни, Г. С. Саливаном, А. Кардинером). Его учение «радикального гуманизма», представляющее собой со- единение идей Фрейда и Маркса (в этом сказалось влияние франк- фуртской философской школы), широко известно и популярно на Западе. Им написано большое количество книг и статей, среди ко- торых выделяются «Бегство от свободы», «Душа человека», «Кон- цепция человека у Маркса», «Анатомия человеческой деструктив- ности», «Иметь или быть».

Одна из главных задач Фромма (как и других неофрейдистов) - обнаружить связь общественных институтов и отношений с бессоз- нательным человека, рассмотреть зависимость социальной и инди- видуальной патологии. Фромм стремится показать общество и его проявления через призму психологии отдельного человека.

Отправной точкой в концептуальных построениях Фромма яв- ляется его понимание природы человека, а значит, и общества. В от- личие от Фрейда, который видел в человеке исключительно злое

509

начало («человек - потенциальный преступник, враг культуры»), Фромм придерживается более спокойной позиции. Он считает, что, поскольку человек одновременно является телом и душой, ангелом и зверем, его сущность состоит в конфликте добра и зла, берущем свои истоки в социальных условиях. Отдельный индивид и чело- вечество в целом потенциально содержат в себе две равновеликие, но взаимоисключающие тенденции - «синдром распада», ведущий к гибели, и «синдром роста», обеспечивающий прогрессивное раз- витие жизни. От того, каким путем пойдет человечество, какую по- тенцию реализует, зависит его будущее. Очевидно, что «синдром роста» и «синдром распада» напоминают Эрос и Танатос Фрейда, но механизм образования этих сил и перспективы их борьбы у двух мыслителей различны.

Соответственно, все творческое наследие Фромма условно мож- но свести к двум основным составляющим: 1) анализ «синдрома распада», рассмотрение индивидуальной и социальной патологии в современных странах Запада (особенно в Германии и США) и 2) конструирование собственной идеальной социальной модели, до- казывающей реальность перспективы «синдрома роста».

Борьбу «синдрома роста» и «синдрома распада» Фромм пыта- ется рассмотреть исторически, отводя при этом основную роль про- цессу индивидуализации человека. Как он полагает, около четырех тысяч лет назад у человека начало пробуждаться личностное со- знание, он становится на путь самостоятельности и независимости от рода, выделения себя из косной и инертной массы своих сопле- менников. Данный процесс, развиваясь особенно быстро на Западе в эпоху Возрождения и в Новое время, достигает своего пика в XX в. Итогом индивидуализации стало приобретение человеком свободы, которую индивид с «пещерной» психологией воспринял как невы- носимое бремя, парализовавшее его сознание и волю и поставившее перед ним альтернативу: либо избавиться от свободы путем новой зависимости и подчинения, либо нравственно дорасти до полной реализации свободы. А поскольку индивидуализация необратима, то первый путь ведет к гибели, распаду человека и общества (реали- зация «синдрома распада»), тогда как второй - к расцвету человече- ских сил (осуществление «синдрома роста»).

Обратимся к «синдрому распада». По Фромму, современные общества Запада и Россия страдают патологией, больны, тенден- ция распада приобрела у них катастрофический характер. Пато- логия стала универсальной, она обнаруживает себя как в фор- ме демократии, так и в виде тоталитаризма. Диктатуры Сталина и Гитлера Фромм оценивает как крайнее проявление деградации. С позиций психоанализа Фромм выделяет следующие элемен- ты механизма образования социальной патологии: 1) нарциссизм;

510

2) инцестуальные влечения; 3) садомазохизм; 4) деструктивность; 5) конформизм.

Нарциссизм*. В классическом психоанализе под нарциссиз- мом понимается такое состояние, при котором человек порывает все связи с внешней реальностью и заменяет ее собственной личностью, он весь переполнен самим собой и превратил себя в мир. С точки зрения Фромма, нарциссизм (как индивидуальный, так и социаль- ный) неуничтожим, он одновременно необходим и опасен для жиз- ни, с его гипертрофированными формами следует бороться.

Нарциссизм, полагает Фромм, играет большую роль в возник- новении религиозной, классовой и национальной вражды, в раз- вязывании войн между государствами. Нарциссизм у различных социальных групп появляется как компенсация за тяготы экономи- ческого и политического быта, как желание восполнить свою внеш- нюю бедность и неустроенность эмоционально наполненным чув- ством любви к себе. Такой механизм выражается в том, что одна из социальных групп наделяет себя превосходными качествами за счет умаления достоинств других групп. Вера в свое превосходство со- ставляет подлинное содержание нарциссизма и основу вражды ка- толиков и протестантов, французов и немцев, белых и черных, арий- цев и неарийцев, коммунистов и капиталистов и т. п. Нарциссизм требует своего удовлетворения, превосходство должно подтверж- даться действием по отношению к другим «неполноценным» груп- пам (например, уничтожение евреев в Третьем рейхе). Если внутри страны такой группы не находится, то объектом агрессии становят- ся другие государства. Фромм отмечает, что в XX в. наблюдается смещение от религиозного нарциссизма в сторону национального, расового и партийного. Так, тоталитарный режим в Германии - яр- кое проявление национального и партийного нарциссизма, а в Рос- сии - партийного и классового. Национальный нарциссизм народов Запада стал, по Фромму, одним из источников обеих мировых войн.

Социальный нарциссизм обязательно предполагает вождя, с ко- торым группа себя идентифицирует, на которого переносит свой нарциссизм. В акте подчинения сильному вождю группа ощущает свое могущество. Политик, подверженный нарциссизму, обладаю- щий огромной властью, начинает приписывать себе сверхчелове- ческие свойства. Это ведет его к полной изоляции (прежде всего психологической) от внешнего мира, что рождает в нем страх и по- дозрительность, а значит, и стремление укрепить свою власть. Дан- ный порочный круг в итоге заканчивается маниакальным психозом и кровавыми репрессиями. Нарциссизм политического лидера,

* Нарцисс — персонаж древнегреческого мифа, который влюбился в свое отражение в воде и умер от любви к себе.

511

руководителя государства проявляется также в попытках преоб- разовать внешний мир в соответствии со своими представлениями о нем. Поскольку человек-нарцисс абсолютно некритичен, обращен только на себя, расхождение его представлений о мире с фактиче- ской действительностью рождает в нем ощущение дискомфорта, наступающего безумия. Чтобы покончить с этим болезненным чув- ством, политик-нарцисс начинает переделывать действительность под свои интеллектуальные фантазии. В этом случае, чем сильнее у нарцисса психоз, тем убедительнее он выглядит в глазах общества, тем больше шансов у него на успех.

Инцестуальные влечения. Фромм считает инцестуальные влечения одними из фундаментальных в человеке, но в отличие от Фрейда видит в них несексуальную природу. В основе инцестуаль- ных влечений лежит амбивалентное отношение к матери: с одной стороны, ребенок ждет от матери любви и защиты, с другой — ис- пытывает к ней страх. Стремление ребенка (мальчика или девочки) к безопасности рождает любовь к матери, а страх потерять эту без- опасность - боязнь потери, так как в ее власти лишить своих детей зашиты. Инцестуальные влечения становятся патологией в случае возникновения инцестуального симбиоза, т.е. такой связи с мате- рью, при которой человек является ее неотъемлемой частью, зависит от нее (не обязательно физически, но психологически и интеллек- туально), не в состоянии осознать себя как самостоятельную лич- ность. При инцестуальном симбиозе индивид регрессирует к своим истокам: он устремляется назад в материнское лоно, пытаясь найти там защиту и покой, что психологически означает желание уйти от жизни, умереть.

Данный механизм индивидуальной психопатологии Фромм полностью переносит на социальные отношения. Мать представля- ет собой только первую персонификацию силы, которая защищает и гарантирует безопасность. Позднее взрослый человек, продолжая испытывать потребность в защите, замещает мать семьей, родом, на- цией, партией, государством, Богом. Так, Фромм приводит пример сицилийской мафии, члены которой называют свою организацию «мамой». Патриотизм, национализм, верность партии, государству или церкви есть лишь социальные формы инцестуальных влечений. Человек отдает свою свободу социальным институтам ради приоб- ретения уверенности в себе, стабильности и защиты.

Фромм с большим опасением относится к социальным явлени- ям, выросшим на почве инцестуальных влечений, так как очень ча- сто в них побеждает «синдром распада». На стадии социального ин- цестуального симбиоза в виде гипертрофированного патриотизма, национализма, религиозного и политического экстремизма человек вступает в конфликт с разумом и реальностью, он смотрит на мир

512

глазами нации или партии, считает их всегда и во всем абсолютно правыми, невзирая на убедительность рациональных аргументов. Следствием инцестуального симбиоза является также то, что не имеющий кровного родства с «матерью» (т.е. партией, нацией, го- сударством, церковью) человек воспринимается как неполноцен- ный. Индивид, симбиотически связанный с социальной группой, не способен любить кого-либо, кроме себя и данной группы. Этим объ- ясняется, по Фромму, иррациональность национального, расового, религиозного или политического фанатизма.

Садомазохизм. Мазохизм* и садизм** - важные психоанали- тические понятия. Если мазохизм означает поведение человека, ориентированного на получение сексуального удовольствия пу- тем собственных унижений и страданий, то садизм предполагает получение удовлетворения с помощью насилия над сексуальным партнером. Мазохистские и садистские побуждения являются ам- бивалентной неразрывной парой, присущей каждому человеку. По Фромму, если индивид в своем поведении по отношению к внеш- нему миру - садист, то в отношении самого себя он мазохист, и на- оборот. В зависимости от обстоятельств мазохистские и садист- ские наклонности человека могут меняться местами, но никогда не исчезают.

Фромм в основном придерживается этих же позиций, но он переводит механизм садизма и мазохизма из области сексуальной в политическую, выстраивая тем самым свою теорию «бегства от свободы». С его точки зрения, все разнообразные формы мазохизма обусловлены одним: стремлением избавиться от собственной лич- ности, от бремени свободы. Садизм сводится к желанию овладеть другим человеком, превратить его в беспомощный объект своей воли, стать его абсолютным повелителем. Важнейший признак садизма - жажда власти, с помощью которой можно причинять страдания и унижать других. Властные отношения представляют собой симбиоз садистов и мазохистов, которые с необходимостью нуждаются друг в друге. С позиций Фромма, власть строится на основе психологической соединенности неполноценных лично- стей. И садисты, и мазохисты - люди ущербные, они не могут про- тивостоять обстоятельствам в одиночку: только власть, объединяя их, дает им силу.

* Понятие мазохизма связано с именем австрийского писателя Л. За- хер-Мазоха (1836—1895), опубликовавшего скандальный роман соответ- ствующей эротической ориентации.

** Термин происходит от имени французского писателя маркиза де Сада (1740—1814), автора ряда литературных произведений с описанием сцен сексуальной патологии.

513

Такая, прямо скажем, радикальная трактовка власти исходит из убежденности Фромма в том, что любая власть таит в себе потен- циальную патологию, способную при определенных условиях стать реальностью. Если садистские и мазохистские наклонности людей уравновешиваются, относительно гармонично сосуществуют, то в обществе наступает политическая стабильность. Значительные диспропорции садизма и мазохизма в человеке, напротив, провоци- руют социальный экстремизм.

Своеобразным взрывом садомазохистской патологии были для Фромма гитлеровская Германия и сталинская Россия. Правда, ос- новное внимание он все-таки уделял психологии национал-социа- лизма, видя в немцах типичных садомазохистов. Главный носитель садомазохистской психологии - мелкая буржуазия. Ее Фромм считал основным источником политической дестабилизации (и не только в Германии) и всегда относился к ней враждебно.

Он дает яркий социально-психологический портрет садома- зохиста, представителя тоталитарной системы. Садомазохистская личность фанатично верит во власть, так как это компенсирует ее собственную неуверенность в себе; она восхищается властью, хочет подчиниться ей, но в то же время хочет сама быть властью. У са- домазохиста сила вызывает любовь и готовность подчиниться не- зависимо от того, кто ее проявил. Сила привлекает его не ради тех ценностей, которые за нею стоят, а сама по себе, потому что она - сила. И наоборот, садомазохист при виде слабого и беззащитного испытывает желание напасть на него, подавить, унизить. Недоста- ток силы для садомазохиста - признак вины и неполноценности; если власть проявляет слабость, то любовь и уважение садомазохи- ста к ней сменяются презрением и ненавистью. Для садомазохиста нет понятия равенства, люди делятся на высших и низших; любые различия, будь то пол или раса, для него обязательно являются при- знаками превосходства или неполноценности. Садомазохист всег- да консервативен, преклоняется перед прошлым, он убежден, что жизнь определяется силами, лежащими вне человека. Единственно возможное счастье для него - это подчиниться этим силам. Актив- ность садомазохиста может быть только во имя долга, прошлого, власти, но не во имя жизни, как таковой, а высшая добродетель в его системе ценностей - безропотное страдание.

Деструктивность. Потребность в разрушении, агрессию Фромм считает одним из важнейших свойств личности. Но в отли- чие от Фрейда ему представляется, что человеческая деструктив- ность имеет в основном социальную природу. Теория о врожден- ной агрессивности человека Фромму представляется упрощенной, односторонней, он предлагает свой взгляд на эту проблему. Психи- ка индивида имеет две составляющие - инстинкт и страсти. Если

514

инстинкты есть проявление физиологических потребностей (жаж- да, голод, секс), то страсти - это следствие потребностей экзистен- ци&тьных (стремление к любви, нежности, свободе, правде, а так- же к садизму, мазохизму, разрушению, власти и т. и.). Инстинкты (а отчасти и социальные условия) лежат в основе доброкачествен- ной агрессии, а страсти - злокачественной.

Доброкачественную агрессию (в основном в виде обороны) Фромм считает законом природы, направленным на защиту жизни во всех ее проявлениях (биологическом и социальном). Парадок- сально, но к доброкачественным видам агрессии он относит войну (прежде всего оборонительную). Это тем более странно, ибо такое суждение исходит от гуманиста, от глубокого и проницательного исследователя социальной патологии. С точки зрения формальной логики, исходя из посылок самого Фромма, война коренится в ин- стинктах человека и поэтому является неизбежной на всем протя- жении существования человечества. Но Фромм провозглашает как раз противоположный тезис: причины войн не лежат в природе че- ловека и не фатальны, их можно избежать. Кроме того, его не очень беспокоит это внутреннее противоречие, здесь проявилась неспо- собность психолога объяснить взаимодействие биологических и со- циальных факторов.

Злокачественная агрессия свойственна исключительно челове- ку, она не порождается животными инстинктами. Только человек способен разрушать, истязать и убивать без всякой для себя пользы или из удовольствия. Источником злокачественной агрессии явля- ется «бремя свободы», которое, сделав личность изолированной, заброшенной, беспомоищой, поставило ее в условия экзистенци- альной ситуации. Индивид оказался перед выбором: или всесто- роннее развитие на основе свободы, или «бегство от свободы» на фоне патологической агрессии. Злокачественная деструктивность - следствие нереализованной свободы, результат непрожитой жизни. Внутренняя скованность и стесненность человека, бегущего от сво- боды и жизни, оборачивается ненавистью к миру, желанием его раз- рушить. И чем больше такая скованность, тем более разрушитель- ной оказывается агрессия.

Злокачественная деструктивность, по Фромму, - это альтер- натива жизни, путь к распаду и смерти. Крайняя степень злокаче- ственной агрессии - некрофилия. Некрофил чувствует влечение ко всему неживому: трупам, гниению, нечистотам; он с оживлением говорит о болезнях, похоронах, смерти. Некрофил не любит жизни, поэтому он холоден, максимально дистанцирован от людей. Боясь жизни, некрофил постоянно пытается поставить ее под контроль, он - сторонник «закона и порядка». Самый эффективный способ защиты от опасности, исходящей от жизни, — умерщвление жизни.

515

Поэтому для некрофила характерна установка на силу, так как с ее помощью живое можно превратить в мертвое; сила покоится на вла- сти убивать. Некрофил подчинен инцестуальным влечениям - он всегда стремится в «лоно матери», к прошлому, его ценности либо консервативны, либо реакционны.

Фромм полагает, что некрофилия в той или иной мере присуща всем людям, но в настоящее время она все более и более овладева- ет миром. Особенность современной эпохи состоит в том, что ин- дустриально-бюрократическая цивилизация Запада создала новый тип человека, которого Фромм называет homo mechanicus, человек- автомат, испытывающий влечение ко всему механическому и от- вращение ко всему живому. В индустриальном обществе, где жизнь становится все более механической, техника заслоняет человека, а вещи становятся культом, личность сама становится вещью, де- персонифицируется, превращается в абстрактную статистическую единицу. Общество рассматривается как некий механический агре- гат, условием функционирования которого является наличие че- ловека-автомата, биологического робота. Искусственный мир, мир техники, технологий и вещей оказывается более комфортабельным и управляемым, ему отдается предпочтение перед жизнью. При та- ком положении дел и демократия, и диктатура есть всего лишь свое- го рода технология по организации общества, полностью лишенная этического смысла. Некрофильно ориентированный человек под- держит любую власть, которая поможе т удовлетворить его любовь к вещам. Наиболее яркое проявление социальной некрофилии — тоталитарные режимы, где правят законченные вожди-некрофилы (Гитлер, Сталин), а человек в буквальном смысле стал вещью, т.е. умер как личность.

Конформизм*. Согласно позиции Фромма, современный за- падный человек, чтобы как-то уйти от чувства беспокойства и не- уверенности, вынужден отказываться от своего Я и становиться таким, каким его хотят видеть другие. Индивид, прибегая к соци- альной мимикрии, превращается в своеобразный фантом, подчи- ненный стандартам массовой культуры. Мышление конформиста некритично. Его эмоциональность подавлена, он не имеет даже сво- их желаний, хочет того, что является общепринятым. Современное западное общество создало образ «нормального человека», который никогда не бывает слишком грустен, слишком сердит или слишком взволнован.

Но чем больше человек приспосабливается, отмечает Фромм, тем беспомощнее он себя чувствует. Современный человек обесси-

* От лат. conformis — подобный, сообразный. Означает приспособлен- чество, пассивное принятие существующего порядка.

516

лел - и это главная опасность эпохи. Конформист, страдая из-за по- тери своей личности, готов принять любую идеологию и любого во- ждя, который пообещает ему внести смысл в его жизнь; он пассивно встретит любую социальную катастрофу. «Отчаяние людей-робо- тов, — заключает Фромм, — питательная среда для политических целей фашизма».

Как уже отмечалось, альтернативой «синдрому распада» явля- ется «синдром роста», который включает в себя любовь к жизни (биофилия), стремление к свободе, независимости, полной реализа- ции всех сил человека, а также борьбу со всеми проявлениями соци- альной патологии. На основе тенденции роста человек, по Фромму, сможет выйти из состояния подавленности и обрести новую выс- шую гармонию с природой и людьми, создать совершенные соци- альные институты.

Чтобы доказать реалистичность такой альтернативы, Фромм активно привлекает идеи Маркса и Фрейда. Как он полагает, оба мыслителя, продолжая иудеохристианскую и греко-романскую гуманистическую традиции, были едины в одном: человек живет в мире иллюзий (т.е. несвободы), помогающих ему переносить тя- готы жизни, его необходимо освободить от оков самообмана, вер- нуть к реальности и тем самым сделать личность подлинно свобод- ной. Учение Маркса Фромм принимает восторженно. Позитивным ядром марксизма он считает гуманистическую концепцию человека, нашедшую, по его мнению, свое отражение в «Экономическо-фило- софских рукописях 1844 года» и «Немецкой идеологии».

Вместе с тем Фромм утверждает, что Маркс совершил «траги- ческую ошибку», избрав средством достижения социализма рево- люцию и насилие. В стремлении Маркса изменить социальный мир революционным путем при обязательном захвате государственной власти Фромм усматривает влияние буржуазных революций, в ходе которых, по его мнению, политика играла главенствующую роль. Политическая теория Маркса, как он считает, по сути своей буржу- азна и является шагом назад по сравнению с Прудоном, Бакуниным, Кропоткиным, которые отвергали государство в качестве орудия со- циалистических преобразований. Ленин и Сталин, развив идею о ре- волюционном насилии, фактически регрессировали к буржуазному правосознанию, что и стало, на его взгляд, причиной неудачного опыта построения Социализма в России. Ставка на укрепление советского государства, повышение его роли в деле социалистического строитель- ства, делает он вывод, закончилась установлением тоталитаризма.

Фромм высоко оценивает открытое Марксом и Энгельсом мате- риалистическое понимание истории, но они, с его точки зрения, не показали механизм, соединяющий базис с надстройкой. Эту задачу, по Фромму, способен решить психоанализ.

517

Фромм выделяет два элемента такого механизма: социальное бессознательное и социальный характер.

По Фромму, социальное бессознательное (часть надстройки) возникает в любом нездоровом обществе как способ уйти от ре- альных проблем в мир иллюзий. Вместо того чтобы улучшать ус- ловия своей жизни, люди предпочитают не замечать негативных фактов действительности и переводить их в подсознание. В резуль- тате человек оказывается в невротическом состоянии, включаю- щем механизм «бегства от свободы». В «здоровом обществе» (под ним понимается гуманизированный социализм), полагает Фромм, должны быть исключены условия, подавляющие человека, а значит, и упразднена сама основа, заставляющая людей отказываться от свободы и уходить в мир иллюзий. Гуманизированный социализм бессознательное делает осознанным, т.е. возвращает человека к ре- альности, восстанавливает его духовную целостность.

Под социальным характером Фромм понимает совокупность психологических черт, присущих обществу (или социальной груп- пе) на том или ином этапе его развития. Социальный характер - это результат адаптации человека к общественному строю, он преобра- зует внешнюю необходимость во внутреннюю потребность индиви- дов и тем самым мобилизует человеческую энергию на выполнение задач данной экономической системы. Иначе говоря, социальный характер формирует потребности человека, приводит их в соответ- ствие с уровнем развития производительных сил, создает необхо- димую индивиду структуру надстройки (идеологию, государство, право). Пока человек способен удовлетворять свои потребности, социальный характер связывает воедино базис и надстройку. Но по мере экономического развития между социальным характером и базисом образуется разрыв, старые психологические стереотипы оказываются неспособными обслуживать новые производственные отношения. Чтобы восстановить равновесие общественной систе- мы, необходим адаптивный скачок, в корне меняющий социальный характер и устанавливающий адекватные потребности.

Вместе с тем Фромм указывает, что адаптация может быть как прогрессивной, так и регрессивной. Так, например, но его мнению, в условиях капитализма XIX в. преобладал «накопительный харак- тер»: человек был консервативным и подозрительным, он испыты- вал постоянный страх потерять свое имущество, оценивал внешний мир как потенциальную угрозу, что сдерживало свободное развитие личности. XX век формирует более прогрессивный «рыночный» ха- рактер, который ориентирует индивида на инициативу, риск и от- крытость, создает предпосылки для гуманизации общества. А вот в Германии, считает Фромм, приход к власти нацистов означал откат от «накопительной» психологии к «авторитарной». Немецкий сред-

518