время не распадающийся, с необходимостью включает в себя спра- ведливо устроенные институты и отношения. Справедливость как факт сознания не могла бы появиться, не будь она реальностью хотя бы в минимальной степени. Разрыв между идеалом и действитель- ностью всегда будет, но, как верно отмечал Г1.И. Новгородцев, он всегда будет стимулировать совершенствование действительности. Имеет место и обратный процесс: более высокий уровень воплоще- ния справедливости рождает более высокие требования, действи- тельность развивает идеал. В этом смысле справедливость как идеал и как воплощенная действительность никогда не сольются.

Виды справедливости

По форме существования:

• справедливость в субъективном смысле (представление людей о справедливости);

• справедливость в объективном смысле (справедливость как явление, практически существующее в общественных отношениях, фактически установленный баланс интересов).

По уровню существования:

• справедливость в материальном смысле (справедливость как фактически установленный баланс интересов);

• справедливость в формальном смысле (справедливость как от- ражение баланса интересов в социальных нормах).

По способу воздействия:

• уравнивающая (справедливость как равенство людей в той или иной сфере жизни);

• распределяющая (справедливость как неравенство людей в той или иной сфере жизни);

• воздающая (справедливость как соответствие между деянием и его последствиями).

2. Справедливость в истории культуры

Справедливость - феномен культуры, обусловленный соци- альными факторами конкретной исторической эпохи. Рассматри- ваемая в формальном смысле, справедливость имеет ряд черт, вы- ражающих ее сущность и в этом смысле неизменных. Вместе с тем представления о справедливости, отражающие ее содержание, мо- гут быть бесконечно разнообразны и зависеть от многочисленных факторов (экономики, политики, религии, форм собственности, классовой структуры, особенностей уклада жизни народа, его куль- туры и сознания). Представления о справедливости формировались по мере развития общества, его усложнения и дифференциации.

320

Так, на этапе первобытнообщинного строя понятие справедливости было крайне неразвитым и соответствовало примитивным формам жизнедеятельности общины. Социальная однородность, отсутствие института собственности существенно снижали уровень конфликт- ности, а значит, и потребность в справедливости. Справедливость означала лишь обычай, уклад жизни, которого следовало придер- живаться. Понимание справедливости в основном было связано с признанием непререкаемости норм первобытного строя. В данном контексте нарушение справедливости воспринималось как нару- шение социальных норм, лежавших в основе данного уклада жиз- ни, как попрание общего порядка. Наиболее востребованной идея справедливости была в сфере преступления и наказания. В законе талиона нашел свое выражение принцип равенства - один из базо- вых для справедливости. С появлением классовых обществ и госу- дарств, возникновением семьи и частной собственности социальная дифференциация многократно усиливается, уровень конфликтно- сти резко повышается, что стимулирует развитие представлений о справедливости. Справедливость формируется в качестве способа урегулирования конфликтов и нахождения необходимого баланса интересов. На всем протяжении человеческой истории справедли- вость как категория и как феномен всегда сопрягалась с проблемой распределения материальных и духовных благ и установлением ба- ланса интересов.

Рассмотрим основные подходы к пониманию проблемы спра- ведливости, представленные в древнегреческой философии, хри- стианстве, буржуазной и социалистической этике, в психоанализе.

Древнегреческая философия. Древнегреческая философия за- мечательна тем, что именно она создала образцы подлинно фило- софского мышления. Мировая философия весьма разнообразна, ее источники демонстрируют разные подходы в понимании филосо- фии, но мерилом философского знания следует признать древне- греческую философию. Напомним, что философия есть в первую очередь рациональное осмысление бытия, опора философского знания - разум, свобода мысли, а не мифы, религиозные догмы или идеология. Философия - это совокупность знаний о предельных основах бытия, добытого с помощью разума, свободного рациональ- ного поиска. В древнегреческой философии мы находим основные классические отрасли философского знания, в том числе этику и политику. Одна из ключевых категорий этики и политики - спра- ведливость. Отличительная особенность древнегреческих авторов состояла в том, чтобы рассматривать человека, формы его жизне- деятельности, природу в единстве. Если для исследований филосо- фа, социолога или политолога XX в. характерна, как правило, узкая специализация, то древние греки, напротив, стремились к инте-

321

тральному знанию, где тема человека и общества была бы включена в глобальные процессы вселенной. С точки зрения древних греков, справедливость - не частный случай социального бытия, а всеобъ- емлющая основа этической и политической организации общества, непосредственно связанной с богами, вселенной и космосом. Спра- ведливость - одно из базовых свойств мироздания, мир пронизан принципами справедливости, задача человека - постигнуть спра- ведливость, сформулировать ее требования, внедрить в свою жизнь и тем самым сознательно встроиться в гармонию вселенной.

Одним из первых, кто выводил справедливость из онтологии, был Гераклит. Все в мире, рассуждал философ, находится в веч- ном изменении, движении, борьбе и обновлении. Нельзя дважды во- йти в одну и ту же реку, поскольку все течет и изменяется (Платон. Кратил, 402а). В этом вечном потоке изменений единое состоит из противоположностей, а противоположности переходят друг в друга и составляют единство. Основой упорядоченной связи противопо- ложностей и упорядоченности мира как космоса (а «космос» для Гераклита и есть «упорядоченный мир», «мировой порядок») яв- ляется огонь — всеобщий эквивалент взаимопереходящих противо- положных явлений и мера мирового порядка в целом. «На огонь обменивается все, и огонь — на все, как на золото — товары и на то- вары — золото» (Фрагменты Гераклита, 22). Огонь - одновременно принцип (первоначало) и мера космоса, а также всех происходящих в нем процессов и явлений. Мера огня определяет облик космоса. «Этот космос, один и тот же для всего существующего, не создал никакой бог и никакой человек, но всегда он был, есть и будет веч- но живым огнем, мерами загорающимся и мерами потухающим» (Фрагменты Гераклита, 20). Обусловленность судеб космоса изме- няющейся мерой огня - это всеобщая закономерность, тот вечный логос, который лежит в основе всех событий мира. Все в мире со- вершается согласно этому логосу: через борьбу и по необходимости. Справедливость и правда (дике) состоят в том, чтобы следовать всеобщему божественному логосу. Космос своей мерой огня задает людям представление о справедливости. Справедливость как свой- ство космоса есть исток человеческого закона. Люди не равноценны друг другу, не равны между собой. Мышление - великое достоин- ство, и оно обще всем людям. Но большинство людей неразумно, не понимает смысла того, с чем встречается, хотя и полагает, что по- нимает.

Поскольку справедливость есть мера отношений и способы ее установления, древнегреческие философы видели свою задачу в том, чтобы отыскать эту меру и ее эквиваленты. Для Пифаго- ра и пифагорейцев мерой справедливости стало число. Гармония в устройстве мира и космоса, полагали они, имеет числовую при-

322

роду и может быть вычислена. Справедливость выражена в числе четыре, поскольку четыре — эго первый квадрат (результат умноже- ния числа два на самого себя), а сущность справедливости состоит в воздаянии равным за равное. Пифагорейцы первыми начали тео- ретическую разработку понятия «равенство», столь существенного для понимания роли права как равной меры нормирования нерав- ных отношений и поведения неравных индивидов. Под равенством они подразумевали изменчивую меру для каждого соответствующе- го случая, а не единую меру и общий масштаб для различных случа- ев. Мера и «надлежащее», согласно пифагорейцам, - это не средне- арифметическое, не самое распространенное и типичное, а наиболее ценное. Мера, имея ценностную природу, в качестве масштаба и ме- рила исходит из наиболее ценного в иерархии ценностей и соот- ветствующим образом ориентирует поведение людей, регулирует и оценивает их отношения.

Следующий важный шаг в познании справедливости сделали софисты (от «софия» - мудрость; Протагор, Горгий, Антифонт, Критий). Они впервые указали на относительность, изменчивость человеческих установлений (институтов, социальных норм, цен- ностей), на их зависимость от исторических и природных условий. Между природой и культурой, утверждали они, есть коренное от- личие: духовный мир (социальный порядок и человеческий закон), создаваемый человеком, относителен и полностью зависит от че- ловека («Человек - мера всех вещей», - говорил Протагор). При- рода объединяет людей, поскольку природные потребности у них одинаковые, человеческий мир (обычаи, законы) разъединяет, так как культура у народов разная. Не существует абсолютной исти- ны и абсолютных ценностей, понятия добра и зла относительны. Справедливость - творение человека и потому вещь относительная. Наличие государства предполагает причастность его граждан к че- ловеческой добродетели (справедливость, рассудительность, благо- честие), чему можно научиться. Добродетель - не врожденное ка- чество (Протагор). «Справедливость есть не что иное, как полезное более сильному» (Фрасимах). «Справедливость и справедливое - в сущности это чужое благо, это нечто, устраивающее сильнейшего правителя, а для подневольного исполнителя это чистый вред, тогда как несправедливость - наоборот: она правит, честно говоря, про- стоватыми, а потому и справедливыми людьми» (Фрасимах: Пла- тон, Государство, 343с-с1). Поскольку в отношениях между людьми нет справедливости, то лучше самому творить несправедливость. Лучше быть несправедливым, реализуя свои желания и цели, чем претерпевать несправедливость от других. Лучше быть тираном, чем его жертвой (Пол Агригентский: Платон, Горгий, 469с). По природе справедливо то, что лучший и сильный выше слабого, природный

323

признак справедливости таков: сильный повелевает слабым и стоит выше слабого (Калликл: Платон. Горгий). Мораль и право выдума- ны представителями власти для своей выгоды (Калликл: Платон. Горгий). Кто в силах встать выше законов, тот имеет на это право (Калликл: Платон. Горгий). Иногда справедливость понимается со- фистами как естественное право, как нечто природное, не зависящее от человека (Гиппий). Конечный их вывод таков: люди по природе равны друг другу, неравными их делает культура.

Тема справедливости занимает одно из центральных мест в объ- ективном идеализме Платона. Согласно его учению об идеях бы- тие делится на две части: мир идей и мир вещей. Первый являет собой абсолютную истину, он вечен и неизменен, второй - призра- чен, изменчив, обманчив, хотя и представлен в виде эмпирических явлений. Душа человека бессмертна, но, пребывая в биологическом теле, забывает о своем бессмертии. Главная задача и цель земной че- ловеческой жизни состоит в том, чтобы сохранить свою душу и по- сле смерти вновь вернуться в мир идей. Оба политических проекта Платона, характерных бесправием личности и всевластием государ- ства, направлены как раз на то, чтобы максимально лишить челове- ка свободы и отдать ее государству. Поскольку, полагает философ, человек слаб и не способен противостоять своему эгоизму, власть должна максимально регламентировать его повседневную жизнь и предохранить от совершения поступков, способных повредить его душу и сделать невозможным возвращение в мир идей. В данной системе координат роль справедливости универсальна, она прони- зывает все сферы человеческого бытия, но главное ее назначение - быть мерой поведения, позволяющего сохранить свою бессмертную душу и вернуться в мир идей. Исходная мотивация вопроса о спра- ведливости — смерть и последующая за ней ответственность в за- гробном мире за нарушение справедливости. Конечная награда за справедливость - приобщение души к миру идей. Самый важный выбор человека и при жизни, и после смерти - это выбор между справедливостью и несправедливостью. Главное для человека - не осквернить своей души, поступая несправедливо. В этом смысле справедливость - воздаяние должного каждому человеку. Спра- ведливость состоит в том, чтобы никому ни в чем не вредить. Спра- ведливость - это добродетель и мудрость, а несправедливость - порочность и невежество. Справедливость вызывает единодушие и дружбу, а несправедливость - раздоры, ненависть, междоусоби- цы. Поскольку справедливость есть высшее благо, требование мира идей, справедливость всегда выгоднее несправедливости. В этой связи Платон критикует софистов (диалог с Фрасимахом), пола- гавших, что справедливость - это то, что выгодно сильному. Со- ответствовать справедливости - это значит понять свою природу,

324

установленную богами (разумное, яростное, вожделеющее начала), и жить в согласии с ней: надо «заниматься своим делом и не вмеши- ваться в чужие», следует «иметь свое и исполнять свое же».

Аристотель также связывает онтологию, политику и этику в единое целое. Он называет четыре причины сущего: 1) форма; 2) материя; 3) источник движения, или «творящее» начало (бог); 4) цель (эрос, или благо, или бог). Форма, источник движения и цель совпадают в том, что это - идеальные начала бытия. Форма и мате- рия - фундаментальная оппозиция в философии Аристотеля, где материя обладает пассивным (потенциальным) началом, форма - активным (актуальным). Соединение формы и материи приводит к возникновению конкретной вещи (пример медного шара). Фор- ма переводит материю из потенциального состояния в актуальное. Справедливость относится к форме и в этом отношении является одним из принципов бытия. Справедливость пронизывает обще- ственную жизнь, государство, служит общей пользе и потому пред- ставляет собой «совершенную добродетель». Развивая традицию древнегреческой этики, Аристотель делит справедливость на урав- нивающую (равенство по количеству, арифметическое равенство) и распределяющую (равенство по достоинству, пропорциональное, геометрическое равенство). Уравнивающая справедливость про- являет себя в области гражданско-правовых сделок, возмещении ущерба, наказании, распределяющая связана с распределением должностей, почестей, имущества и т.п. В данном случае древние греки указали на фундаментальный принцип устройства любого общества: люди одновременно и равны, и неравны друг другу, спра- ведливость же состоит в том, чтобы достичь признанного обще- ством соотношения равенства между равными и неравенства между неравными. Только в этом случае, полагали древние греки, могут быть достигнуты баланс интересов и основанная на нем социальная стабильность.

Христианство. Справедливость в христианстве - одна из цен- тральных тем. Христианское вероучение появляется как этическая альтернатива действительности, где, с точки зрения ранних христи- ан, грубо попираются человеческое достоинство, истина и справед- ливость. Христианская этика изначально была двойственной. С од- ной стороны, христианство пыталось создать принципиально новую этику любви, с другой - за новыми этическими императивами про- сматривалась логика самой жизни: христианская этика в значитель- ной мере была направлена на решение проблем реальных жизнен- ных конфликтов. Взаимоотношения, основанные на христианской любви, не предполагают взаимности, что ставит иод сомнение воз- можность справедливости. Ведь справедливость есть всегда баланс интересов, требование взаимности. Как верно заметил Г. Кельзен,

325

любовь, проповедуемая Христом, противоречит природе человека, любовь как принцип новой справедливости находится за предела- ми любой социальности. Справедливость Христа основана на идее вечного мучения грешников, что не сочетается с идеей любви. Хри- стос не дал объяснений этому противоречию, оно может быть по- стигнуто только через веру, через Божие откровение*. Вместе с тем любовь как мирской феномен есть универсальное качество людей, уравнивающее их между собой, что может быть положено в основу справедливости. Любовь как половое влечение или как духовное ка- чество вполне встраивалась в модель баланса интересов.

Поначалу христианство было в основном идеологией угнетен- ных классов, им предлагалась система взглядов, объясняющих со- циальный гнет и попрание человеческого достоинства. Позднее его взяли на вооружение государство и господствующие классы, по- скольку и им христианство давало приемлемую для них модель по- ведения. В большей или меньшей степени христианская этика пред- ложила модель баланса интересов, на основе которого можно было выстраивать долговременные, относительно стабильные обще- ственные отношения. Христианство породило концепцию, согласно которой земной мир угнетения и порока должен погибнуть во имя будущего Царства Божиего. Здесь возникали два полюса (града земного и небесного), противостоящих друг другу на всех уровнях (ценностном, нормативном, институциональном), что создавало резкий контраст между добром и злом, добродетелью и грехом. Дан- ный конфликт надо было разрешить с использованием меры, уста- новленной христианскими заповедями. Евангелия констатировали антагонизм имущих и неимущих, угнетателей и угнетенных, но его разрешение переносилось в загробный мир после смерти: «и послед- ние будут первыми». Сформировалась концепция справедливости, предлагавшая установление баланса интересов на основе признания параллельного существования двух миров - земного и небесного.

Концепция христианской справедливости включает три вида справедливости: 1) уравнивающую (все люди перед Богом равны и потому несут равную ответственность после смерти); 2) распреде- ляющую (после смерти люди не равны, поскольку распределяются в зависимости от величины содеянного греха и степени его искупле- ния); 3) воздающую (зло или добро, содеянное в земной жизни, по- сле смерти будет компенсировано соответственно мучениями или блаженством).

Наиболее остро тема справедливости встает применительно к проблеме теодицеи (от греч. theos - бог и dike - справедливость;

* См.: Кельзен Г. Что есть справедливость? // Кельзен Г. Чистое учение о праве, справедливость и естественное право. СГ16., 2015. С. 356.

326

букв. - богооправдание). Теодицея - религиозно-философская док- трина, стремящаяся согласовать идею благого и разумного боже- ственного управления миром с наличием мирового зла, оправдать это управление вопреки существованию темных сторон бытия*. Тема теодицеи (она есть во всех религиях), как правило, предстает в виде трех вопросов: 1) почему боги не карают людей за совершен- ное зло? 2) почему люди, творящие добро, оказываются жертвой зла? 3) почему боги попускают зло, если они всемогущи? Такая по- становка вопросов говорит о том, что религиозное сознание воспри- нимает социальные отношения через призму справедливости, через призму баланса интересов, г.е. в контексте реальных условий жизни человека. Поскольку решить проблему возмездия или воздаяния со стороны Бога в пределах отдельной земной жизни не представля- лось возможным, возмездие или воздаяние переносилось в неопре- деленное будущее тремя основными способами. Первый предлагал считать, что возмездие или воздаяние в будущем настигнет весь род в целом (такая концепция широко представлена в политеизме, а также в Ветхом Завете). Второй развивал учение о перерождени- ях (политеизм Древней Греции, брахманизм, буддизм и др.): закон кармы устанавливает связь между деяниями в земной жизни и об- стоятельствами последующего перерождения. Третий способ гово- рил о возмездии и воздаянии в загробном мире (египетская рели- гия, иудаизм, христианство, ислам). В христианстве тема теодицеи приобретает особую остроту. Поскольку Библия подчеркивает все- могущество Бога, его ответственность за наличие зла многократно возрастает. Ставится вопрос об ответственности Бога даже не толь- ко за сотворенное зло, но и за сам факт виновности человека: если Бог всемогущ, почему он ставит человека в условия, при которых человек может быть виновен в причинении зла? С точки зрения формальной логики идея божественной предопределенности (зло неизбежно, особенно в учении Кальвина) указывает на Бога как на источник зла. Поэтому здесь решение проблемы теодицеи перено- сится в сферу иррационального, в область веры. Острота проблемы теодицеи ослабляется, если признается свобода воли человека и, со- ответственно, на него переносится тяжесть ответственности за со- циальное зло.

Буржуазная этика. Буржуазная этика вырастает из капита- листического хозяйства, товарное производство, отношения мены и договора рождают буржуазное понимание справедливости. Ка- питализм создает благоприятные условия для наиболее полного и последовательного развития двух базовых принципов справед- ливости: равенства и неравенства. Рыночная экономика, где про-

* См.: Философская энциклопедия: В 5 т. Т. 5. С. 197.

327

давец и покупатель, капиталист и пролетарий выступают как рав- ноправные контрагенты, требовала закрепления равенства перед законом. С другой стороны, рожденное рынком стремление к на- живе вело к имущественному неравенству. Таким образом, бур- жуазная справедливость - это баланс интересов, основанный на сочетании формального равенства и имущественного неравенства. Человек буржуазной культуры находится как бы в двух плоско- стях: в формальном смысле - в сфере этики и права он равен дру- гим лицам, в материальном отношении - не равен им. Казалось бы, капитализм нашел ту форму баланса интересов, который мог стать основой долговременной социальной стабильности. Однако весь период становления и функционирования капитализма сотрясали классовые бои между буржуазией и пролетариатом, что ставило под сомнение найденную модель справедливости. Широкие слои трудящихся масс готовы были жертвовать своими жизнями за из- менение существующего порядка. В лице социализма появилась мощная альтернатива буржуазной этике, грозившая покончить с капитализмом. Буржуазная культура, тем не менее, не только не разложилась под натиском рабочего движения, напротив, в ре- зультате классовых битв она только укрепилась и распространила свое влияние на весь мир.

Как верно отмечали основоположники марксизма, капитализм ежедневно и ежечасно воспроизводит сам себя, формы своего бы- тия. Пролетарий может, конечно, с оружием в руках требовать га- рантий своих материальных прав, но он не в состоянии выйти из товарно-денежных отношений, товарное производство, материаль- ные условия его жизни не дают ему возможности преодолеть рамки буржуазных ценностей и буржуазной культуры. Рыночное хозяй- ство создает тот баланс интересов, который, выражая буржуазную культуру и буржуазную справедливость, подчиняет своей логике и капиталиста, и пролетария. Прав был Маркс, утверждая, что эти- ка и право не могут быть выше уровня экономического развития. Только качественное изменение производительных сил и производ- ственных отношений способно установить новый баланс интересов и, соответственно, новое содержание справедливости. Есть основа- ния сомневаться в утопии коммунизма, но связь между особенно- стями хозяйства и содержанием справедливости отрицать нельзя. Нравственное сознание пролетария не может быть выше уровня ка- питалистического хозяйства, его представление о справедливости не далеко уходит от моральных представлений буржуа. Основопо- ложники марксизма утверждали, что уже в условиях капитализма формируется коммунистический идеал, который, овладевая мас- сами, должен взорвать изнутри эксплуататорский строй. На самом деле широкие массы трудящихся Запада всегда были подчинены

328

буржуазной этике и буржуазным формам жизни, поскольку вклю- чены в товарное хозяйство.

В отличие от Маркса М. Вебер попытался вывести буржуазную этику не из экономики, а из протестантской религии. С его точки зрения, буржуа рассматривал свою рачительность, бережливость, страсть к наживе как служение Богу, как религиозную аскезу, вы- раженную в труде. Немецкий социолог подчеркивал, что носите- лями новой трудовой этики являются не только буржуа, но и ра- бочие: религиозная аскеза предоставляла в распоряжение буржуа «трезвых, добросовестных, чрезвычайно трудолюбивых, рабочих, рассматривавших свою деятельность как угодную Богу цель жизни. Аскеза создавала и спокойную уверенность в том, что неравное рас- пределение земных благ, так же как и предназначение к спасению лишь немногих, - дело божественного провидения, преследующе- го тем самым свои тайные, нам не известные цели»*. «Отношение к труду как к призванию стало для современного рабочего столь же характерным, как и аналогичное отношение предпринимателя к наживе»**. Оставляя в стороне спор, что первично в становле- нии капитализма - экономика или протестантская этика, очевид- но одно: буржуазная этика подчиняет себе как капиталиста, так и пролетария. Как верно отмечал Н.А. Бердяев, социализм есть обо- ротная сторона капитализма: пролетариат, ратуя за материальное изобилие, фактически исповедует буржуазные ценности, различие только в способе их распределения. Буржуазная этика, пройдя ряд испытаний, обнаружила свою удивительную устойчивость и жиз- неспособность. Советский писатель И. Эренбург, длительное время проживавший в Париже, неоднократно становился свидетелем та- кой картины: утром парижане, разгневанные политикой своего пра- вительства, устраивают массовые беспорядки, сметая все на своем пути, вечером они же спокойно пьют пиво на тех же, но уже убран- ных улицах. Еще днем, удивлялся писатель, казалось, что началась революция, за которой последуют грандиозные изменения, но уже вечером понимаешь, что ничего такого не будет, что забастовки, де- монстрации и массовые беспорядки - это норма парижской жизни и для буржуа, и для рабочих. Западная демократия все эго легко выдерживает, поскольку в ее основу были изначально заложены со- циальные нормы такого широкого диапазона. Между буржуа и про- летарием, несмотря на их классовый конфликт, существует куль- турное единство, которое оказывается много крепче возникающих противоречий. Оба они чтут дисциплину труда, обеспечивающую

* Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Вебер М. Избр. произв. М., 1990. С. 202.

** Там же. С. 204.

329

им высокое качество товаров и высокий уровень стандартов жиз- ни. В странах Запада есть общее понимание ценности труда, зави- симости качества жизни от отношения к труду и его оплате. Спра- ведливость формального равенства и имущественного неравенства в целом воспринимается не просто терпимо, а в качестве основы со- циальной жизни. Буржуазная этика есть норма западной культуры, подчиняющей себе всех и каждого.

Буржуазная этика и представление о справедливости вырастают из дисциплины труда, оттуда же вырастают институты демократии. Есть непосредственная связь между качеством товаров, качеством жизни и ценностными установками, пониманием справедливости. Буржуазная этика, буржуазная справедливость породили высокое качество жизни, высокое качество товаров и услуг, а также - дисци- плину и демократию. Народ, способный производить автомобили марки «Мерседес», демонстрирует общественную и государствен- ную дисциплину такого же уровня. Культурное единство немецких буржуа и наемных работников обеспечивает не только прибыль, но и высокое качество жизни во всех ее сферах. В советские времена либералы-западники создали миф, согласно которому советский че- ловек плохо работает, потому что ему мало платят. Заинтересуйте его материально, рассуждали они, и он вам покажет чудеса произво- дительности труда. Здесь сказалась традиция, заложенная еще на- роднической интеллигенцией, предложившей смотреть на русский народ как на земного бога («народобожество»), забывая его реаль- ные качества и выдумывая те, которых у него никогда не было. Годы русского капитализма быстро разрушили мифологию советских за- падников: оказалось, что нашему работнику сколько не плати, он работает как может, а не как надо. Появление капитализма в совре- менной России породило не высокое качество жизни, а всеобщую деградацию в государственной и общественной жизни, во всех сфе- рах хозяйства, в целом привело к резкому понижению норм и стан- дартов национальной культуры. Современный русский капитализм, поражающий своей дикостью и бездарностью, есть оборотная сторо- на нашей отечественной культуры труда. Наша интеллигенция (как либерально-западническая, так и консервативно-почвенническая) по давней русской традиции винит во всех бедах власть, требует по- литических и экономических реформ, ожидая от них социального чуда. Она ведет себя как инфантильный ребенок, не желая посмо- треть правде в глаза. За дискуссиями о политических реформах, о несправедливости проведенной приватизации, о нищете широких народных масс, о вопиющем социальном расслоении забывается простая, но очень тяжелая истина о низкой дисциплине (культуре) труда нашего народа. Низкая дисциплина труда - главный источ- ник наших бед, начиная с государственного управления и заканчи-

330

вая сферой услуг. Справедливость нашей российской действитель- ности состоит в том, что мы живем так, как работаем. Ссылки на то, что власть плохая, что она не способна организовать население, не может предложить ему достойные цели и ценности, совершенно не- состоятельны. Власть порождена народом и его культурой, власть и народ в ценностном отношении - единое целое, власть - это и есть народ в его логически очищенном виде, власть - это проекция на- родного сознания и подсознания. Политическая и экономическая трансформация России и переход ее на более высокий уровень не- возможны без повышения культуры труда и формирования новой трудовой этики. Только новая культура труда способна создать бо- лее высокие стандарты в политике, хозяйстве, сфере услуг и быту. Между качеством наших отечественных товаров и стандартами со- временной российской жизни существует прямая связь.

Этика социализма. Социализм как система ценностей, как иде- ология, как социальное движение появляется на Западе в качестве реакции на развитие капитализма. Сословный феодальный строй в большей или меньшей степени гарантировал большинству наро- да социальные гарантии и стабильность. Капитализм, ломая много- вековые социальные формы и выбивая трудящиеся массы из при- вычных ниш, лишал их и гарантий, и стабильности. При всей своей прогрессивности новый буржуазный порядок формировался на основе жесточайшей эксплуатации трудящихся масс, подкреплен- ной государственным насилием. Новая буржуазная власть, создавая благоприятные условия своего существования, никогда не останав- ливалась перед большой кровью, если видела в этом необходимость. Материальные интересы и стремление к господству демонстриро- вали грубые животные инстинкты буржуазии, прикрываемые по- литической демагогией о суверенитете народа и равенстве прав. Буржуазная справедливость, баланс интересов, построенный на формальном равенстве и имущественном неравенстве, восприни- мались трудящимся народом как обман, как глубочайшая неспра- ведливость. Пролетарское понимание справедливости обосновал Маркс, связав теорию прибавочной стоимости с идеей классовой борьбы, установлением диктатуры пролетариата и построением коммунизма. Главное противоречие капитализма согласно его тео- рии состоит в общественном характере производства и частнокапи- талистическом способе его присвоения. Иначе говоря, несправед- ливость капитализма в том, что создает материальные и духовные блага все общество, а пользуются ими единицы. Уже в «Манифе- сте Коммунистической партии» (1848 г.), еще задолго до написа- ния «Капитала» была сформулирована данная этическая максима. Многие критики Маркса обращали внимание на эту последователь- ность: сначала формулируется ценностная установка о несправед-

331

ливости капитализма, выдвигается тезис, избираемый в качестве аксиомы, затем для него ищутся доказательства; факты, противо- речащие выдвинутой аксиоме, во внимание не принимаются. Три тома «Капитала» - выдающийся труд по экономической теории, социологии, философии, истории, но его тенденциозность очевид- на. Э. Бернштейн, входивший в ближний круг Маркса и Энгельса, указывал на методологическую противоречивость марксизма: в ка- честве идеологии она отстаивает интересы рабочего движения, а как наука - подчинена познанию истины. Классовая борьба постоянно уводит социалистическую теорию от чистой науки и превращает ее в инструмент политики. Научный социализм не может в полной мере считаться наукой также потому, что в значительной мере опи- рается не на факты действительности, а на идеал, который должен осуществиться в будущем. Теория социализма, включая в себя ги- потезу об идеальном общественном строе, с неизбежностью приоб- ретает черты утопии*. Иначе говоря, тезисы о несправедливости ка- питализма и справедливости социализма носят у Маркса во многом умозрительный, ценностный, идеологический характер, в большей мере связаны с этическим идеалом, чем с действительностью. Да, на- саждаемая буржуазная справедливость эпохи свободной конкурен- ции вела к классовым боям. Пролетариат шел на баррикады, платил своей кровью за изменение социального порядка в свою пользу, за перераспределение материальных благ и улучшение своего имуще- ственного положения. Вместе с тем классовые бои привели не к ги- бели капитализма, не к ликвидации буржуазной справедливости и буржуазной культуры, а к ее укреплению и расширению. Пролета- риат Запада, получив в XX в. социальные гарантии и улучшив свое материальное благополучие, вольно или невольно согласился с бур- жуазной моделью справедливости (формальное равенство и иму- щественное неравенство), поскольку она шла непосредственно от жизни и выражала ее требования. Жизнь сильнее любой идеологии.

В учении Маркса понятие справедливости имеет конкретно- исторический, классовый характер и меряется в основном мате- риальными условиями жизни людей (классов). Справедливость, полагает он, есть формализованное отражение экономических от- ношений, она «представляет собой просто приложение морали к политической экономии». Всякое эксплуататорское общество считается несправедливым, появление подлинной справедливости связывается с исчезновением классов и государства и наступлением коммунизма. Коммунистическая формация имеет две фазы: соци-

* См.: Бернштейн Э. Условия возможности социализма и задачи социал-демократии. М„ 2011. С. 226-228; Его же. Возможен ли науч- ный социализм? Ответ г. Плеханова. М., 1991. С. 28, 29, 37, 38.

332

ализма (переходный период) и коммунизма. В первой фазе, когда уровень производительных сил еще невысок, существуют матери- альное неравенство (от каждого - по способностям, каждому - по труду) и формальное равенство. Во второй фазе, когда произво- дительные силы станут гигантскими и «материальные и духовные блага польются полным потоком», будет реализовано материальное равенство (от каждого - по способностям, каждому - по потребно- стям) и формальное равенство (хотя и без права). Единственным достоинством человека при социализме-коммунизме, определяю- щим его положение в обществе и право на пользование обществен- ным богатством, должна стать его социально-полезная деятельность («не трудящийся да не ест»).

В основу понимания справедливости Маркс положил произ- водственные отношения, т.е. баланс интересов. «От каждого - по способностям, каждому - по труду» - это распределяющая справед- ливость, обосновывающая имущественное неравенство. Казалось бы, распределяющая справедливость лежит в основе буржуазной экономики, но, с точки зрения Маркса, это не так. Буржуазный способ производства базируется на системе эксплуатации: проле- тарий получает денежный эквивалент только своей рабочей силы, всю прибавочную стоимость присваивает капиталист. Если сле- довать принципу распределяющей справедливости, вся вновь соз- данная стоимость должна делиться в зависимости от вложенного труда, чего при капитализме, по Марксу, не происходит. Буржуа обогащается за счет рабочих, что нарушает распределяющую спра- ведливость и в целом делает капиталистическое хозяйство неспра- ведливым. Кроме того, принцип распределяющей справедливости страдает дефицитом гуманизма. Распределение материальных благ в зависимости от вложенного труда ведет к обогащению сильных и способных и обнищанию слабых и недостаточно способных, а по- скольку любой человек, по Марксу - всегда ценность, люди должны быть равны и в материальном отношении тоже.

Такой высокий этический пафос марксизма, возможно, и вы- зывает уважение, но демонстрирует отрыв от реальности. Мифоло- гема коммунизма предполагает не реального, природного человека, а какого-то идеального, выдуманного, может быть, даже искусствен- но выведенного где-нибудь в лаборатории Фауста («Фауст» Гете). Допустим, идея прибавочной стоимости верна, капиталист действи- тельно присваивает всю новую стоимость и занимается эксплуата- цией рабочих (с чем многие буржуазные экономисты не согласны). В данном случае, вопреки утверждению Маркса, мы все-таки имеем дело с разновидностью распределяющей справедливости, отвеча- ющей природе человека. Частный капитал на Западе произрастал естественно, сам, от земли, никто насильно его не насаждал. Капи-

333

тализм и до настоящего времени обнаруживает огромный потенци- ал, высокую устойчивость и динамизм. Допустим, капитализм - это система эксплуатации, т.е. система несправедливого обогащения од- них за счет других, что очень может быть. Но из данного факта во- все не следует, что ее можно и нужно ломать. Капитализм отражает общее несовершенство мира и человека, каков человек, какова его природа, таков и мир социальных отношений. Перефразируя Марк- са, можно утверждать, что общественные отношения не могут быть выше природы человека. Не следует преувеличивать умственные и нравственные способности человека, не стоит заблуждаться от- носительно его возможностей рационально организовать социаль- ный мир. Как верно отмечали многочисленные критики социально- го утопизма, любая попытка радикального изменения естественно сложившихся социальных отношений в угоду умозрительным кон- струкциям, всякого рода теориям неизменно оборачивается наси- лием, гражданской войной и большой кровью. Страны «реального социализма», обильно расплодившиеся в XX в., - показательный тому пример.

Бытует широко распространенное мнение, что советский строй при всех его недостатках был в целом справедлив, поскольку обе- спечивал материальное равенство и широкие социальные гарантии. При этом отмечается, что тоталитаризм - случайный продукт со- циалистического строительства, массовые репрессии - эксцесс, связанный с особенностями личности Сталина. Во-первых, совет- ский тоталитаризм - никакая не случайность, а прямое следствие стремления подчинить экономику придуманным, взятым из головы идеологическим клише. Отмена частной собственности на средства производства была, по сути, попыткой изменить природу человека, его эгоистическое стремление стать собственником. Лишить кре- стьянство земли (подавляющее большинство населения России на момент прихода к власти большевиков) и загнать его в колхозы оз- начало объявить ему войну и держать его в страхе перед угрозой фи- зической расправы. Только тоталитарная власть могла выполнить такую задачу. Партийная диктатура вырастала из необходимости экономического диктата. Во-вторых, справедливость советского строя - это миф, созданный партийными идеологами. Социаль- ная справедливость в СССР - идеологема, в целом не находившая поддержки в широких слоях советского населения и воскресшая в 1990-е годы как народный миф на фоне дикого российского капи- тализма. Данный миф - не объективное отражение советской дей- ствительности, а грезы о несостоявшемся идеале. Так называемая социальная справедливость воспринималась населением на всех этапах советской власти как проявление несправедливости. Со- ветская власть, заявив о материальном равенстве как своей цели,

334

с первых же своих шагов установила привилегии партийному и со- ветскому аппарату. Для советского человека действительность как бы раздваивалась: в одной плоскости - хронические перебои с про- довольствием, тотальный дефицит товаров, длинные очереди на бесплатное жилье (его можно было ждать 20-30 лет, за это время вырастало новое поколение, которое также должно было отстоять в очереди свои 20-30 лет), низкое качество медицинского и бытово- го обслуживания, в другой - спецраспределители и спецпайки для номенклатуры, жилье и медицина более высокого качества, поездки за границу и т.п. На этом фоне идея социалистической справедли- вости везде и всюду воспринималась в качестве лживой демагогии, призванной скрыть факт материального неравенства, повсеместно присутствовавший в СССР. Попасть в ряды партийной и советской номенклатуры было важнейшим стимулом для молодого поколе- ния, поскольку только принадлежность к ней давала возможность приобрести материальное благополучие. С другой стороны, на- саждение уравниловки, распределение материальных благ незави- симо от вложенного труда и таланта, репрессии в отношении част- ной инициативы в сфере хозяйства также рождали представление о советском строе как крайне несправедливом. Неуклонный рост теневой экономики красноречиво свидетельствовал о крахе идеи материального равенства в сознании управленческого класса. Сам факт привилегий партийной и советской номенклатуры косвен- но подтверждал невозможность игнорировать стремление людей к материальному неравенству. Таким образом, советский строй на протяжении всего своего существования был непрекращающимся нарушением и уравнивающей, и распределяющей справедливости. Если данные виды справедливости и проявляли себя, то не благо- даря, а вопреки советской власти.

Изложенное не следует понимать как пропаганду капитализма и дискредитацию социализма. Речь идет лишь о том, что справед- ливость как баланс интересов есть нечто, опирающееся на реаль- ность, а не на мифы и идеологические клише. Справедливость буржуазной этики подтверждается жизнеспособностью капита- лизма, а несправедливость «реального социализма» - его почти повсеместным крахом. Здесь еще раз надо вспомнить, что капита- лизм с конца XIX в. начинает вбирать в себя социалистический компонент, становится социально ориентированным, что заметно добавило ему устойчивости.

Психоанализ. Появление справедливости основатель психоа- нализа 3. Фрейд связывает с первобытной ордой. Согласно данной «научной гипотезе» исходной точкой в развитии человечества была некая первобытная семья, первое человеческое сообщество, появле- ние которой было обусловлено двумя факторами: необходимостью

335

принуждения к труду и любовью (мужчины к женщине и женщи- ны к своим детям). Характерной чертой данного объединения было абсолютное господство отца, главы семьи, над всеми ее членами, только он был вправе владеть женщинами и распоряжаться жизня- ми сородичей. Сыновья испытывали к отцу двойственное чувство: с одной стороны, они его любили, с другой — боялись и ненавидели. Чтобы устранить угрозу, постоянно исходящую от отца, и завла- деть женщинами, сыновья сговорились и убили главу семейства. Но сразу же после убийства ими овладело глубокое раскаяние, появи- лось чувство вины за содеянное, желание искупить преступление. Следствием такой психологической метаморфозы стало установ- ление запретов (каннибализма, инцеста, убийства), что знаменова- ло собой, по Фрейду, рождение культуры (морали, религии, права, государства), системы норм и институтов, выводящих человека из животного состояния.

Справедливость - также явление культуры, она воплощает в себе требование людей быть равными друг другу (фрейдистская трактовка справедливости носит эгалитаристский характер), она есть принцип культуры, а не природы, человека социального, а не первобытного. Тем не менее истоки справедливости следует искать, по Фрейду, в первобытной орде и влечениях человека. Во-первых, все члены первобытного сообщества знали только одну власть - власть деспотичного отца, были равны в своем бесправии по отно- шению к нему. Такая модель поведения заложила глубинный пси- хологический стереотип: все хотят подчиняться власти, исходящей только от одного лица, и быть равными друг другу. Во-вторых, в пер- вобытной орде все в равной степени хотели быть любимыми отцом, что также формировало эгалитаристскую психологию. Стремление к равенству основано также на свойстве человека бессознательно отождествлять себя с другим лицом (идентификация), в результа- те чего возникает ощущение равенства. И наконец, в-третьих, тре- бование равенства возникает из чувства зависти: человек не может согласиться с тем, что для него установлено запретов больше, чем для другого, и он меньше может получить удовольствия от удовлет- ворения своих влечений.

Психоанализ дает свою трактовку роли справедливости в борь- бе масс за свои права. Неудовлетворенность влечений угнетенных слоев общества неизбежно рождает в них чувство попранной спра- ведливости и враждебности к господствующей элите, что ведет к классовым боям и чревато ликвидацией существующего социаль- ного порядка. Справедливость воспринимается массами как высо- кое духовное качество, облагораживающее людей и поднимающее их в собственных глазах и глазах окружающих. Борьба за справед- ливость рождает героизм, стремление приносить ради нее большие

336