2.2. Доводы российских судов при решении вопроса о допустимости ликвидации

2.2.1. Право на выход

Одним из наиболее популярных доводов, которые российские суды <1> используют для обоснования отказа в ликвидации общества, заключается в следующем: истец - участник общества имеет право на выход из общества. В случае же выхода из общества последствия для истца будут тождественны последствиям инициируемой им процедуре принудительной ликвидации общества <2>. Следовательно, если он не реализовал свое право на выход, то не все возможности для урегулирования конфликта исчерпаны. Раз не все возможности исчерпаны, то, следуя логике Пленума ВС РФ, в удовлетворении иска следует отказать. В некоторых случаях суды также указывают на то, что у истца есть и право продать долю.

--------------------------------

<1> Дела N А55-16429/2015, А60-49329/16, А41-998/17, А24-2913/2015.

<2> См., например: дело А24-2913/2015.

Представляется, что этот довод несостоятелен. Право на выход должно быть предусмотрено уставом общества (ст. 26 Закона об ООО). Хотя в 99% случаях на практике в компаниях право на выход существует (в том числе и потому, что ранее Закон об ООО предусматривал его в качестве опции по умолчанию), теоретически возможна и обратная ситуация. Однако логика Закона об ООО построена таким образом, что у участника всегда должна быть либо возможность продать долю, либо возможность выйти из общества. Одновременно запретить и то и другое (в том числе путем отказа других участников в даче согласия на продажу доли), по всей видимости, невозможно.

Таким образом, если принять логику судов, сводящуюся к тому, что ликвидация применяется тогда, когда у истца нет ни права на выход, ни права и возможности продать долю, то принудительная ликвидация по подп. 5 п. 3 ст. 61 ГК РФ законодателем была заведомо сотворена как мертворожденная. Суды, однако, должны избегать такого толкования нормы, при котором она фактически никогда не применяется. Подобное толкование уже напоминает отказ в правосудии в ситуации, когда закон прямо дозволяет лицу обратиться в суд с соответствующим иском.

К счастью, некоторые суды <1> это, по всей видимости, интуитивно почувствовали и указали на то, что доводы ответчика (третьего лица - другого участника) о том, что у истца есть право на выход, несостоятельны. ФАС ЦО <2>, отклоняя такой довод, сослался на то, что никто правом на выход не воспользовался, а понудить выйти из общества нельзя. ФАС ЗСО указал <3>, что доводы заявителя о возможности разрешения конфликта путем исключения или выхода участника отклонены, так как это повлечет новые судебные споры, а добровольные заявления о выходе никто не подавал; при этом позиция ответчика и третьего лица, состоящая в том, что другая сторона может подать заявление о выходе, лишь свидетельствует об отсутствии возможности совместно осуществлять деятельность в обществе.

--------------------------------

<1> Дела N А09-10232/16, А57-30921/15, А45-7338/2016.

<2> Здесь и далее мы будем использовать прежнюю аббревиатуру "ФАС" для обозначения судов округов.

<3> Дело N А45-7338/2016.

Вероятно, также суды могли бы указать и на то, что право на выход означает в конечном счете уступку одного участника в пользу другого, ведь такой другой участник сохраняет бизнес и источник дохода. Выходящий из бизнеса в такой ситуации участник, по сути, капитулирует в борьбе с другим партнером. После выхода из общества ему предстоит добиться получения действительной стоимости его доли в ситуации полной утраты контроля над обществом (ведь выход считается состоявшимся в момент получения обществом соответствующего заявления). Ликвидация же общества в ситуации конфликта означает возможность решения конфликта на паритетных началах. Кроме того, при условии назначения независимого ликвидатора процедура ликвидации еще и более транспарентна и справедлива с точки зрения распределения ликвидационной квоты.

Наконец, еще один довод в пользу несостоятельности отсылки к праву на выход или возможности исключения участника заключается и в буквальном текстуальном толковании Пленума ВС РФ. Пленум указал, что ликвидация допускается лишь в том случае, когда иные меры исчерпаны или их применение невозможно. Ключевым здесь является последняя часть - "применение невозможно". Даже если участник не подавал заявление на выход (т.е. не исчерпал все меры), это не означает, что применение нормы о выходе из общества возможно с точки зрения соблюдения баланса интересов участников по уже указанным выше соображениям. Суды, цитирующие разъяснение ВС РФ, обычно игнорируют эту последнюю часть предложения, останавливаясь лишь на "неисчерпании" всех других способов разрешения конфликта, что явно противоречит идее Пленума.

Что же касается продажи доли третьим лицам, то следует понимать, что, хотя продажа своей доли в корпорации и должна, возможно, по общему правилу рассматриваться как обычный способ прекращения корпоративных отношений, нужно понимать, что в непубличных корпорациях участник находится в менее выгодном положении, поскольку доли в непубличных корпорациях чаще всего неликвидны <1>. Более того, они тем более неликвидны, чем более очевиден конфликт между участниками для потенциального покупателя <2>.

--------------------------------

<1> См.: F. O'Neal. Close Corporations § 1.07 (1958).

<2> См.: McDonald Diane K. Deadlock and Dissolution in the Close Corporation: Has the Sacred Cow Been Butchered, 58 Neb. L. Rev. P. 796 (1979).