можем интерпретировать как скрытые «упреки», выска­ зываются не только в адрес русских, но и в адрес второй по численности национальной группы - татар.

В этих суждениях мы имеем дело с новым вариан­ том старого мифа. В действительности, ведущей тен­

денцией в отношениях между представителями раз­ ных этнических групп в г. Перми является процесс ассимиляции на основе русской культуры.

Примечания:

1См.: Бауэр О. Национальный вопрос и социал-демократия //Нации и национализм. М., 2002. С. 70-71.

2 Межэтнический мир Прикамья: В 2 т. М.,1996. T.l. С. 44-45.

П олитические аспекты

НАЦИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ

Вот и добрались мы с Вами, уважаемый чита­ тель, до последней главы, венчающей всю тему нацио­ нальных отношений. Ибо где еще, как не в политике, социальные фобии и предпочтения наиболее актуальны и публичны?

Иным может показаться, что в современном российском обществе политика отошла на задний план. Ходят на выборы не все и не часто, фильмы и се­ риалы предпочитают политическим обзорам и ново­ стям, а в газетах всегда читают последние страницы, на которых описываются скандалы и дается светская хроника, а до первых страниц, с политическими ново­ стями и аналитикой, доходят не часто. Все так, толь­ ко бегство от политики тоже форма политического поведения, в чем-то даже более агрессивного и осмыс­ ленного, чем простое «исполнение гражданского долга».

В современном городе можно всю жизнь про­ жить на одной площадке с соседом, не подозревая, что он вас терпеть не может. Вы будете с ним расклани­ ваться, при встрече поздравлять с наступающими праздниками, иногда даже помогать по мелочи. Но для того, чтобы его антипатии проявились, нужен повод, публичное столкновение по реальной проблеме. И вот тогда вы узнаете все, что он о вас думает... И оста­ ется только удивляться, откуда это взялось.

То же самое происходит и на уровне всей город­ ской общности. Почти все нормальные люди освоили правила приличия. Мы шарахаемся от сумасшедших в трамвае, которые начинают разоблачать очередной «всемирный заговор» и агитировать нас немедленно покарать виновных. Но означает ли это, что мы изба­ вились и от собственных «тараканов» в голове? И ко­ гда, не дай Бог, жизнь повернется иначе, сумеем ли мы

удержаться в рамках этих самых «приличий» и не дать

волю своим потаенным страхам?

Как гласит одна малоизвестная китайская посло­ вица, страшен не зверь, страшен тот, кто его выпус­ кает из клетки. Политика и есть та самая сфера жизни, где решается, выпускать зверя на волю или обуздать его. В двадцатом веке оказалось, что нацио­ нальные фобии с трудом поддаются укрощению. Фу­ турологи пророчат нам, что в веке двадцать первом национальный вопрос вообще станет ведущим в поли­ тике. Вот мы и решили посмотреть, а как будут себя вести наши сограждане по отношению к другим нацио­ нальным группам в политической сфере, хотя бы в ка­ честве электората. Выводы можно делать самим, в зависимости от степени оптимизма.

6.1.«Чужие» и «близкие»: политический контекст

Впредшествующих разделах мы обращали особое внимание на культурные основания межэтнических от­ ношений, существующих в пермском городском сооб­ ществе. Нас интересовали скрытые механизмы, управ­ ляющие поведением горожан в публичной и частной жизни: установки, стереотипы, предрасположения. В конечном счете именно они реализуются в различных жизненных стратегиях, в том числе и в стратегиях поли­ тической жизни, которыми пользуются люди, принад­ лежащие к разным социальным и этническим группам. Политическая сфера для нас особенно важна. Мы уже писали ранее о том, что современное городское сообще­ ство - в первую очередь сообщество политическое. Иные структуры, объединяющие горожан, развиты очень слабо. Кроме того, политическое поведение в рамках сложившихся городских культур выходит за

рамки повседневности. Ему придается особая значи­ мость. Политическое высказывание по национальному вопросу имеет больший удельный вес, чем обыденные рассуждения об этнических свойствах соседей, сотруд­ ников или конкурентов на рынке. Исходя из этого, мы выделили как особую задачу изучение политических аспектов межнациональных отношений.

Ранее мы уже определили, что социальная иден­ тификация горожан по национальному признаку под­ вержена влиянию мифологизированных представлений о «своих» и «чужих». Поэтому уместно выявить инфор­ мационные каналы, при помощи которых мифы стано­ вятся доступными для горожан. Так как урбанизирован­ ное пространство неоднородно, то мы проследим также степень влияния информационных каналов на различ­ ные социокультурные группы. И вполне логичным бу­ дет вернуться к вопросу о «своих» и «чужих» нацио­ нальностях, чтобы провести анализ влияния выявленно­ го фактора на структуру мифообразов в различных со­ циальных группах.

Источники осведомленности о других националь­ ных группах выявлялись с помощью вопроса: «Как Вы думаете, где можно получить правдивую информацию о жизни народов России?» (табл. 6.1). Вопрос актуализи­ ровал оценочное отношение респондентов к каналам информации и предлагал им сознательно сделать отбор тех, которыми они пользуются. Анализ полученных ре­ зультатов позволяет выяснить уровень доверия различ­ ных социальных групп к информационным каналам.

Самой достоверной респонденты считают инфор­ мацию, поступающую от центральных СМИ. На 6 % меньше количество указавших в качестве источника информации «собственные наблюдения» происходяще­ го. Эти два информационных канала и могут считаться

основными. Знакомые и сослуживцы как источник ин­ формации находятся на третьем месте.

Таблица 6.1

Источники достоверной информации о жизни народов России

______ (в % к общему числу опрошенных)______

Необходимо учитывать, что за «собственные на­ блюдения» человек может выдать информацию, посту­ пившую к нему из различных источников, в том числе и от ТВ, но прошедшую критическое осмысление на ос­ нове индивидуального опыта и дополненную эмоцио­ нальной окраской. Поэтому доверие к личным наблю­ дениям представляет собой, на наш взгляд, некоторое совпадение поступившей информации с ожиданиями существующими образцами восприятия в сознании че­ ловека. О востребованности внешних данных, сообраз­ но предустановкам внутреннего психологического мира индивида, писал некогда К. Юнг: «Установка бессозна­ тельного, успешно восполняющая сознательную экстра­ вертную установку, имеет своего рода интровертный характер. Бессознательное сосредотачивает энергию на субъективном моменте, т.е. на всех потребностях и при_ тязаниях, подавленных или вытесненных благодаря, слишком экстравертной сознательной установке»1

Кроме того, выбор варианта «собственные наблю­ дения» может маскировать отсутствие дифференциации информационных каналов у респондента.

Практически вне выбора остался такой информа­ ционный канал, как массовые акции: собрания, митинги и собрания. По всей вероятности, это обусловлено тем, что современный пермский горожанин в этих акциях, как правило, не участвует. В то же время такая ситуация является свидетельством недоверия к тому, что говорят на митингах и на собраниях люди, которых человек не считает авторитетными.

Для уточнения степени авторитетности различных источников посмотрим, как происходит их дифферен­ циация в различных социальных группах, выделенных по национальным, возрастным, производственным и экономическим параметрам.

Национальный фактор, как и ожидалось, не оказы­ вает большого влияния на иерархию информационных каналов, хотя и несколько корректирует уровень их зна­ чимости. Почти для всех вариантов уровень выбора близок к среднестатистическому, отклонение находится в пределах 1-4 %. Небольшие различия имеются в отве­ тах представителей национальных меньшинств и русских:

-представители национальных меньшинств не­ сколько меньше, чем русские, доверяют телевиде­ нию, радио, газетам - и центральным, и местным;

-определенное влияние на доверие к тому или ино­ му информационному каналу оказывает наличие представителей национальных меньшинств среди родителей респондента. Сложность национальной самоидентификации горожанина приводит к тому, что первое место в рейтинге доверия информаци-

онным каналам отводится собственным

наблюдениям.

Возраст играет более значимую роль. Он предпо­ лагает серьезные различия в жизненном опыте респон­ дентов, что не может не сказаться на их предпочтениях.

Для большей наглядности представим полученные нами данные в виде диаграммы (См.: Приложение 3 рис. 6.1). На диаграмме хорошо видна степень доверия рес­ пондентов различного возраста к информационным каналам.

Молодые горожане (до 20 лет) больше всего дове­ ряют центральным СМИ и собственным наблюдениям. Респонденты в возрасте от 20 до 30 лет больше полага­ ются на собственное мнение, а только затем (на 7 % меньше по сравнению с количеством выборов «собст­ венное мнение») идут центральные СМИ и мнение ок­ ружающих (на 15 % меньше). Мнение знакомых и со­ служивцев имеет для опрошенных всех возрастов важ­ ное значение (3-е место). Тридцатилетние в целом дове­ ряют тем же источникам, что и 20-тилетние, только сте­ пень их доверия ниже на 3-6 %. Сорокалетние меньше всех остальных склонны доверять публикациям в мест­ ных газетах, новостям, передаваемым местным радио, и передачам регионального телевидения. Дли них более приоритетно общение со знакомыми, сослуживцами и родственниками. Респонденты в возрасте 50-60 лет и старше 60 лет больше всех остальных ориентируются на центральные СМИ - показатели степени доверия выше средних, и следуют собственным наблюдениям. Затем позиции респондентов несколько расходятся: пятидеся­ тилетние ставят на 3-е место мнение знакомых, сослу­ живцев и родственников, а шестидесятилетние - ин­ формацию местных СМИ.

В целом же заметны следующие тенденции:

-для горожан в возрасте до 20 лет и старше 50 лет авторитет центральных средств массовой информации вне конкуренции (больше 50 %), что, видимо, обусловлено интенсивным общением с телевизором;

-опора на собственное мнение понижается с уве­ личением возраста (колебания достигают 20 %); она на 10 % больше среднего показателя у самых молодых респондентов и на 10 % ниже среднего у респондентов самых старших возрастов;

-людей в возрасте от 20 до 40 лет можно считать социально состоявшимися. У них заметна тенден­ ция критически воспринимать действительность и больше полагаться на свой жизненный опыт, чем зависеть от информации, предлагаемой как цен­ тральными, так и региональными СМИ.

Помимо возраста значительное влияние на дове­ рие к источникам информации оказывает род занятий респондента (табл. 6.2).

В первой группе, назовем ее интеллигенцией, безусловным авторитетом пользуются центральные средства массовой информации. Здесь уровень дове­ рия самый большой - 56,9 %. Мы видим, что интелли­ генция берет на себя роль резонатора властных инфор­ мационных инициатив. Если центральные СМИ отра­ жают в современных российских реалиях позиции опре­ деленных группировок, находящихся у власти, то перм­ ская интеллигенция вполне сознательно поддерживает эти позиции. Особый стиль жизни интеллигенции - ус­ ловно можно определить его как «общительный» - под­ разумевает ретрансляцию полученной информации в другие социальные группы. Высокий уровень автори-

тетности центральных СМИ, превышающий и подчи­ няющий себе личный опыт, свидетельствует, что кор­ ректировки ретранслируемой от них информации не затрагивают ее оценочного компонента, а касаются только деталей.

Таблица 6.2

И сточники достоверной инф орм ации о ж изни народов России в зависим ости от рода занятий

( в % к численности группы)

вузов, научны е работ ники, средний м едперсонал; 2 - пенсионеры ; 3

ны х органов; 6 - служ ащ ие государст венны х и муниципальны х органов; 7 - работ ники промы ш ленны х предприят ий (ИТР, т ехни­ ки, рабочие, ж елезнодорож ники, строители).

Показатели доверия пенсионеров к центральным СМИ находятся на среднем уровне. Привлекает внима­ ние тот факт, что указанная группа очень мало опирает­ ся на личный опыт, то есть всецело ориентируется на внешние источники информации. Такое недоверие к самому себе, сочетающееся с высоким уровнем веры в честность «центральной» власти, опирается на богатую

культурную традицию советской эпохи. В те годы пар­ тийно-властные институты обладали правом определять оценочно-ролевую сторону жизни людей. Информаци­ онными каналами, от которых советский человек не только узнавал о событиях в мире, в стране, но и где ему выдавалась установка на оценку происходящего, были именно центральные газеты, центральное радио и первая программа телевидения. Мы видим, что горожа­ не старшего возраста сохранили традицию перенимать оценку происходящего от центральной власти, от цен­ тральных СМИ и в новых условиях.

Учащиеся колледжей и вузов предпочитают свой, пусть еще не большой, жизненный опыт, отказывая при этом в авторитетности местным средствам массовой информации.

Предприниматели считают достоверной информа­ цию, поступившую от знакомых, сослуживцев или родственников, - 41,2 %.

Военнослужащие - самые большие скептики, они мало доверяют информации, поступившей как от родст­ венников или знакомых, так и от местных СМИ, но важнее всего, что для них самый низкий уровень авто­ ритетности имеют сведения, поступающие от централь­ ных СМИ, - 31,3 % (это на 15 % ниже среднего. Дан­ ная социальная группа демонстрирует самый высокий уровень самостоятельности и критичного восприятия внешней информации.

Муниципальные и государственные служащие от­ дают предпочтение личному опыту и мнению знакомых, сослуживцев, родственников. Можно предположить, что это и есть представители первой группы - интелли­ генции, которые с удовольствием обсуждают события, показанные в новостях по телевизору, напечатанные в газетах или прозвучавшие по радио.

Работники промышленных предприятий меньше всех других групп верят местным СМИ (14,2 %) и не очень сильно надеются на личный опыт, традиционно ставя на первое место центральные СМИ. Подобные тенденции сближают тружеников промышленности с пенсионерами и опять же свидетельствуют об обраще­ нии к советской традиции, где мифы больших СМИ иг­ рают решающую роль: они все знают, они все могут, их надо немного бояться, но обязательно слушаться и уважать.

Подводя предварительные итоги, можно сказать, что основным информационным каналом практически для всех социальных групп являются центральные средства массовой информации. Именно они оказывают решающее влияние на позиции жителей города Перми относительно национальных проблем, вопросов и сю­ жетов. Информация от центральных СМИ становится в таком случае основной при конструировании, поддер­ жании и корректировке образа «чужого» в социальном самосознании, она играет решающую роль в ощущени­ ях, определяющих деление общества по национальному признаку.

Необходимо отметить, что в современных реалиях информационный канал «центральное ТВ, радио, цен­ тральная пресса» является тем инструментом, который центральная власть использует для управления общест­ венным сознанием. Как показывает исследование, дан­ ный инструмент обладает высокой эффективностью воздействия. Наибольшим авторитетом информация, исходящая из центра, пользуется у самых молодых лю­ дей (до 20 лет) и людей старшего возраста (от 50 лет), а также у представителей интеллигентных профессий. От последних она распространяется почти по всем соци­ альным группам. Только военные смогли освоить авто­

номный принцип существования в мире электронной информации.

Областная власть (ее каналами информации явля­ ются местные СМИ) не обладала в 2000 году необходи­ мым авторитетом, чтобы оказывать серьезное влияние на позиции людей. Особенно мало ее влияние на людей от 41 года до 50 лет, учащихся колледжей и вузов, а также на тех, кто работает на промышленных предпри­ ятиях. Определенный уровень доверия к местным СМИ испытывают люди старших возрастов (после 50 лет) и пенсионеры, а также люди интеллигентных профессий. В целом же уровень доверия к местным СМИ в два раза ниже, чем к центральным.

Определив степень авторитетности информацион­ ных каналов по национальному вопросу для различных социокультурных групп, мы можем предположить, что основным фактором мифологизации образа «другого» в социальном сознании является информационная поли­ тика центральных властей. Тем не менее, мы еще не знаем, как преломляется система оценочно-образных характеристик мифа в различных социальных группах. Поэтому представляется уместным проанализировать, как отражается информационный поток в ментальных координатах различных социокультурных групп.

При решении проблемы, какие национальности «чужие», а какие - «близкие» для различных социо­ культурных групп, необходимо учитывать следующее: респонденты не всегда могли откровенно ответить на прямой вопрос об этом, так как в отечественной культу­ ре существует определенная традиция, в социально важных ситуациях необходимо демонстрировать лояль­ ное отношение к иным национальным группам. Для вы­ явления скрытых за культурными запретами политкор­ ректной модели поведения оценочных суждений была

применена тактика косвенных вопросов - респондент в ходе интервью отвечал на гипотетические вопросы, не затрагивающие напрямую его актуальную жизненную ситуацию, но требующие от него принятия определен­ ного решения в зависимости от личных субъективных оценок тех или иных национальных групп. Основную проверочную нагрузку нес вопрос о национальности мэра, респонденты должны были ответить, за мэра ка­ кой национальности они бы проголосовали и за пред­ ставителя какой национальности не стали бы голосо­ вать. Мы уже касались этого сюжета в предшествую­ щем разделе. Здесь необходимо обратить внимание на некоторые детали. Напомним, что треть горожан (около 35 % опрошенных) либо признала этот вопрос некор­ ректным и отказалась отвечать, либо сообщила, что на­ циональность на выборах не имеет значения.

У тех же, кто выбор все-таки сделал, можно обна­ ружить этнические предпочтения в пользу русских, ук­ раинцев, белорусов и татар. Правда, в городской общ­ ности реально представлены только татары. Доля укра­ инцев и белорусов очень мала - менее 1 %.

Интерпретировать подобный выбор можно только с учетом культурной традиции - украинцы, белорусы и русские являются составной частью «большой» славян­ ской семьи.

Образ «большой славянской семьи» тесно пере­ плетается с образом «семьи многонациональной». А в этой «семье» русские отводят себе роль «большого бра­ та». Так, при выборе национальности мэра 59,4 % отве­ тивших на заданный вопрос русских респондентов зая­ вили, что кандидат в мэры должен быть русским, чтобы они за него проголосовали. Иное, политкорректное, по­ ведение продемонстрировали только 40,3 % ответивших из русской национальной группы. Для национальных

меньшинств акценты меняются местами: 57,4 % отве­ тивших на вопрос инонационалов сообщили, что не де­ лят людей по национальности, а 42,6 % проголосовали бы за русского. Столь значительная доля среди нацио­ нальных меньшинств, ориентированная на «русского мэра», вполне объяснима. При определении относи­ тельно «близких» к ним национальностей более 50 % представителей национальных меньшинств выбирают русскую национальную группу. Мы снова обнаружива­ ем свидетельство ассимиляционного влияния русской национальной группы. Инонационалы демонстриру­

ют высокий уровень лояльности к ней, лояльности, включающей в себя согласие на ее первенствующее положение в политической сфере, причем независимо от образовательных, социально-экономических характеристик.

Посмотрим на вариации ответов, существующие в рамках общей тенденции (табл. 6.3).

Предприниматели демонстрируют самый вы­ сокий уровень сознательного отказа от дифферен­ циации окружающих по национальному параметру

(38 % - для вопроса о «близких» национальностях, 75 % - для вопроса о национальности мэра города).

Интеллигенция проявляет повышенную степень приязни к украинцам (+20 %) и белорусам (+10 %), компенсированную снижением уровня лояльности к татарам (-10 %). Можно отметить, что она более терпи­ мо относится к евреям (-10 % выборов этой националь­ ной группы в качестве «близкой»). Интеллигенция знает правила политкорректного поведения: в ее ответах, ка­ сающихся выборов мэра, национальный фактор выра­ жен слабее, чем в ответах иных групп.

Таблица 6.3

Национальности, представитель которых, по мнению горожан, мож ет быть избран мэром города

взависимости от рода занятий

(в % к численности группы)

вузов, научны е работ ники, средний медперсонал; 2 — пенсионеры; 3 - учащ иеся колледж ей, вузов; 4 — предпринимат ели; 5 - военно­ служ ащие, сот рудники МВД, другие работ ники правоохранит ель­ ны х органов; 6 - служ ащ ие государст венны х и муниципальны х органов; 7 - работ ники промы ш ленны х предприят ий (ИТР, т ехни­ ки, рабочие, ж елезнодорож ники, ст роит ели).

Пенсионеры также знакомы с правилами: они, как и интеллигенты, менее других социальных групп склон­ ны делить людей по национальностям, однако не вы­ держивают проверочного теста. Их желание видеть мэ­ ром города только русского несколько сильнее, чем же­ лание других горожан (количество ответов «я проголо­ сую за кандидата в мэры, если он будет русским» на 5 % больше, чем в среднем по городскому сообществу).

Учащиеся колледжей и вузов более других соци­ альных групп предрасположены к национально­ дифференцированному восприятию людей - всего 9 % не назвали какой-либо этноним. Одновременно с этим у них самый высокий показатель выбора русской нацио­

нальной группы - 56 %, а также выше, чем у остальных, показатель выбора коми-пермяков - 17 %, видимо, по созвучию названий «пермяки». Такие показатели свиде­ тельствуют о неуверенности в собственной социальной идентификации, так как именно в этом случае нацио­ нально-территориальная идентификация приобретает повышенную значимость. Видимо, поэтому две трети учащихся предпочли бы «русского мэра», что на 7% выше среднего по выборке показателя.

«Люди в погонах» отличаются от иных социаль­ ных групп только тем, что две трети (+20 % к среднему показателю) из них оказывают поддержку белорусам или украинцам.

Государственные и муниципальные служащие имеют самый низкий уровень отказов от выбора мэра по национальному признаку - 3,8 %. Показатели выбора мэром белорусов и украинцев выше среднего на 20-25 %. Терпимость к башкирам и евреям также заметно вы­ ше среднего уровня по всей выборке и достигает 11%.

Показатели работников промышленных предпри­ ятий не имеют серьезно значимых отличий от средне­ выборочного уровня. Собственно, они его и формируют.

Показатели выбора мэром представителя той или иной национальности среди различных возрастных групп также принципиально не отличаются. Небольшие исключения: пожилые люди (старше 60 лет) чаще отка­ зывались от дифференциации людей по национальному признаку - 26 %. Среди респондентов в возрасте от 20 до 40 лет 7-8 % (в других группах 2-3 %) выбрали бы мэром немца. Отношение к украинцам имело опреде­ ленные колебания: группа до 20 лет, сорокалетние и те, кому за 60, делали выбор в их пользу реже (на 4-6 %), остальные, наоборот, чаще (на 4-6 %). Кроме этого, стоит отметить, что двадцатилетние и пятидесятилетние

проявили наибольшее политическое «русофильство»: за русского мэра проголосовали бы 60,6 и 62, 1 % соответственно.

Отметим в заключение, что ответы на вопрос о дружественных национальностях оказались слабо со­ пряженными с реальной ситуацией. Ни украинцы, ни белорусы не являются численно значимой или влия­ тельной национальной группой в г. Перми, как, напри­ мер, татары. Мы получили очередные подтверждения того, что в сознании представителей пермской урбани­ зированной общности существует мифологизированное представление об окружающей действительности.

Восприятие внешнего мира не всегда опирается на анализ реальной ситуации. При актуализации нацио­ нального вопроса важную роль начинают играть куль­ турные стереотипы мифологизированной картины мира, где сосуществуют «свои» и «чужие». Основания для этого подхода мы выявили еще в первой части данной главы, когда оказалось, что большинство респондентов не рассматривает национальные проблемы критически через призму личного опыта, а заимствует оценочные подходы у центральных средств массовой информации. Социальная стратификация по профессиональному и возрастному параметрам практически не проявила себя, а по образовательному не имела даже отклонений.

Рассмотрим противоположную ситуацию. Здесь нам помогут ответы респондентов на вопросы, противо­ положные по содержанию тем, что анализировались выше: «Какие национальности Вы считаете для себя чуждыми?» и «За человека какой национальности Вы бы НЕ проголосовали ни при каких условиях?».

Сразу отметим, что больше половины опрошен­ ных (53 %) отказались от ответа и на тот, и на другой вопрос, причем никто из них не обосновал свой отказ

словами «не делю людей по национальностям». Мы можем предположить, что основная мотивация отказа - попытка скрыть свое мнение, которое вступает в кон­ фликт с общепринятыми культурными нормами пуб­ личного поведения - демонстрации лояльного отноше­ ния в публичных ситуациях к другим национальным группам.

Исключение составляют представители «кавказ­ ских национальных групп», прежде всего, чеченцы. На них правила политкорректного поведения не распро­ страняются. Несомненное влияние на такое отношение к ним оказали события в Чечне и эмоционально­ оценочный образ «бородатого боевика», тиражируемый средствами массовой информации в последние годы.

О культурных стереотипах при ответе на данный вопрос уже говорилось в предшествующей главе. Здесь же необходимо отметить, что образ «чужого» сильнее проявляет себя в реальных и гипотетических ситуациях, чем образ «своего», так как в «чужих» кандидатов на пост мэра записали не только представителей народов «кавказской национальности», татар, цыган и евреев, но и немцев, прибалтов, друзей-украинцев.

Национальный фактор оказывает неоднознач­ ное влияние на позиции респондентов. Русское боль­ шинство не желает видеть на управленческих должностях представителей иных национальных групп, чье присутствие актуализирует мифы и обо­ стряет национальную напряженность.

Обратимся к социальным группам, представлен­ ным респондентами. Вследствие того, что только 46 % респондентов ответили на вопросы о «чужих» нацио­ нальностях, мы должны сократить число социокультур­ ных групп, которые будем анализировать, оставив ста­ тистически значимые. Останутся все возрастные группы

и некоторые группы по роду занятий - интеллигенция, пенсионеры, учащиеся и работники промышленных предприятий.

Зависимости выбора «чужих» национальностей от экономических и образовательных параметров рассмат­ риваться не будут, ввиду отсутствия значимых отклоне­ ний от средних показателей.

Вместо образования в нашем исследовании в каче­ стве одного из самых значимых факторов дифференци­ рованного отношения к окружающему миру использу­ ется, как уже было показано выше, возраст. Поэтому проанализируем данные по возрастным социокультур­ ным группам. Обратимся к двум показателям: «чуждые» национальности, «чуждый» мэр (табл. 6.4,6.5).

Таблица 6.4

«Чуждые» национальности в зависимости от возраста

(в % к численности группы)

Таблица 6.5

Национальности, представитель которых, по мнению горожан, не мож ет быть избран мэром города в зависимости от возраста

( в % к численности группы)

Сопоставление данных в приведенных таблицах показывает наличие общих тенденций у возрастных подгрупп при ответе на оба вопроса.

Респонденты моложе 20 лет демонстрировали вы­ сокий уровень прямого отторжения от всех представ­ ленных в табл. 6.5 национальных групп, кроме евреев. Причем, превышение средних показателей было для чеченцев на 9 %, для грузин на 10 %, для среднеазиат­ ских народов на 7 %, для цыган на 9 %. Двадцатилетние наиболее негативно по сравнению с другими возрас­ тными группами относятся к евреям и представителям среднеазиатских народов, демонстрируя при этом сни­ женный уровень восприятия чеченцев как чужаков. Восприятие молодежью политических вопросов как не актуальных снижает уровень «чуждости» всех нацио­

нальных групп в этих двух возрастных категориях при ответе на вопрос, касающийся мэра.

Тридцатилетние считают «чужими» народы Кав­ каза и Закавказья - показатели для чеченцев, грузин, армян и азербайджанцев максимальны. Евреев же они, наоборот, совсем не воспринимают как чужаков, пока вопрос не коснется реальных политических ситуаций.

Пониженный уровень отчуждения от азербай­ джанцев, армян, грузин демонстрируют представители всех возрастных групп старше сорока лет. Можно гово­ рить и об общем снижении уровня отторжения всех «чужаков», но с коррекцией данных при помощи вопро­ са о мэре. Так, для людей старше сорока миф о евреях более актуален, и они выказывают повышенное желание не допустить евреев на выборные должности. Они же достаточно сильно отчуждены от татар, но лояльнее многих других возрастных групп относятся к цыганам и чеченцам.

Отмеченная специфика внешне лояльного отно­ шения респондентов старше 40 лет к «чуждым» нацио­ нальностям - следствие освоенного политкорректного поведения. Люди старших возрастов знают, что непри­ лично публично говорить или отзываться о других на­ циональностях плохо, поэтому скрывают свои взгляды за маской если не доброжелательного, то нейтрального отношения. Источники политкорректности можно найти в традициях советской эпохи, в идеях большой много­ национальной семьи, населяющей Советский Союз. Крах советской общественной системы означал разру­ шение и системы норм политкорректного поведения. Новые правила находятся в процессе формирования. Молодежь оказалась вне институтов прежней советской культуры и потому не успела освоить правила сдержан­ ного и корректного публичного поведения. Сложнее

всего тридцатилетним. Период вхождения во взрослую жизнь у них пришелся на эпоху бурных перестроечных годов, когда преобладали тенденции к полярным и ра­ дикальным оценкам происходящего. Поэтому полит­ корректность осталась за пределами освоенной культу­ ры, что мы и видим в максимальном уровне отчуждения почти от всех «чуждых» национальных групп.

Род занятий респондента практически не влияет на степень его негативного отношения к различным на­ циональным группам. Поэтому мы не будем рассматри­ вать зависимость от него подробно. Следует только упомянуть, что учащиеся колледжей и вузов демонст­ рируют повышенный уровень негативного восприятия представителей народов Кавказа и Закавказья, Средней Азии и цыган. В той же степени велико отчуждение от этих национальных групп у служащих государственных и муниципальных предприятий, которые при ответе на вопрос «о чуждых национальностях» старались проде­ монстрировать большую лояльность к этим националь­ ным группам, чем при ответе на проверочный вопрос «о мэре».

6.2. Национальные движения: взгляд горожан

Завершили мы исследование изучением мнения горожан о национальных движениях - объединениях политически активных граждан в борьбе за националь­ ные права. В Европе у этих движений короткая полити­ ческая история. Они возникли в семидесятых годах прошлого столетия, на время оттеснив старые полити­ ческие партии и профсоюзы. Это объединения открыто­ го типа без фиксированного членства и партийной дис­ циплины, собиравшиеся для проведения массовых пуб­ личных уличных акций в защиту заявленных ценностей

и общих интересов. Они освоили технологию массовых краткосрочных мобилизаций сторонников и сочувст­ вующих для оказания давления на власть.

В России процессы формирования социальных движений и создания политических партий идут син­ хронно, но по разным технологиям. Партии создают бюрократические структуры. В появлении социальных движений ведущую роль играет общественная инициа­ тива. Заметим, что в общественном сознании горожан национальные движения и партии не разведены, эти на­ звания для них обладают сходным смыслом.

Национальное движение, какой бы вид оно не принимало и какие бы цели не преследовало, имеет сво­ им последствием увеличение культурной и политиче­ ской дистанции между этническими группами. Появле­ ние национальных движений - свидетельство высокой степени национальной напряженности. Поэтому отно­ шение к ним представляется нам надежным индикато­ ром, позволяющим выяснить уровень национализма в культуре горожан и их готовности перевести свои убе­ ждения в открытое, публичное действие.

Учитывая эти особенности анализа национальных движений, приступим к рассмотрению результатов исследования.

Для корректной интерпретации ответов в табл. 6.6 и 6.7 нужно несколько снизить агрессивное содержание таких вариантов национальных движений, как дружины самообороны и акции протеста. В связи с тем, что опрос проходил на дачных участках, для части респондента выбор вышеуказанных видов национальных движений означал не столько национальную борьбу в ее ради­ кальном варианте, сколько защиту своей дачной собст­ венности (урожая) от чужаков, от внешнего вторжения,

которое достаточно часто присутствует на дачных участках.

Мы видим, что существуют деление мнений горо­ жан на две принципиальные позиции: согласие принять участие в национальных движениях и решительный от­ каз от этого.

Таблица 6.6

Участие в национальных движениях

( в % к общему числу опрошенных)_______

Отказ от национальной борьбы продемонстриро­ вало подавляющее большинство респондентов - три четверти. Однако четверть горожан придают своему недовольству социальным положением национальный акцент. Более того, они выражают готовность к нацио­ нальной борьбе. Конечно, между словами, высказанны­ ми в запальчивости или в обиде, и поступками сущест­ вует большая дистанция, тем менее нельзя исключить и того, что мы обнаружили поведенческую установку. Поэтому так важно выяснить социальные координаты людей, заявивших о своей позиции.

Вначале проверим, оказывает ли влияние на выбор, сделанный респондентом, его национальная самоидентификация.

Таблица 6.7

Участие в национальных движениях в зависимости от национальности

_____ (в % к численности группы)_____

Данные, содержащиеся в табл. 6.7, свидетельству­ ют об общности позиций русского большинства и инонационалов. Последние чуть менее склонны к боевым протестным акциям, чем их русские соседи.

Посмотрим далее, какое влияние на модель пове­ дения респондента оказывают их возрастные характери­ стики (табл. 6.8).

Для молодых людей до 20 лет наиболее предпоч­ тительным видом участия в национальных движениях являются открытые акции протеста - митинги и пикеты, а самым неприемлемым - национальные партии или фронты. Двадцатилетние добавляют к протестным ак­ циям участие в национальных избирательных объеди­ нениях или блоках. Насколько можно понять из интер­ вью, здесь идет речь о поддержке на выборах соответст­ вующих партий или лиц. Тридцатилетним ближе всего активная борьба в рамках акций протеста, митингов, но ни в коем случае не связанная партийной дисциплиной. Сорокалетние, наоборот, готовы включиться в партий­ ную работу. С ними согласны те, кому больше пятиде­ сяти, но нет шестидесяти. Кроме этого, они отвергают и митинги протеста с пикетами, а выбирают самый ради-

ных участвовать в национальных движениях и отказав­

шихся от этого.

На рис. 6.2 наглядно показана значимость того или иного вида национального движения для каждой воз­ растной группы.

Картина будет неполной, если не отметить сле­ дующую тенденцию: внутри групп доля отказывающих­ ся от участия в национальных движениях повышается с возрастом, достигая максимальной величины в группе пятидесятилетних, а затем снова понижается относи­ тельно среднестатистического числа 76,7 % (см. табл. 6.8). Рисунок 6.3 наглядно подтверждает эту тенденцию.

Мы видим, что показатели трех возрастных групп - до 20 лет, от 20 до 30 лет и старше 60 лет - опускают­ ся ниже среднестатистического уровня. Показатели дру­ гих возрастных групп - выше. Самыми мирными явля­ ются люди в возрасте от 51 до 60 лет, к слову, в отличие от их более старших товарищей.

Таким образом, влияние возрастных характери­ стик на самоопределения респондентов по отношению к участию в национальных движениях весьма неоднозначно.

Во-первых, мы видим определенное сходство по­ зиций молодежи и людей пожилого возраста. И те, и другие демонстрируют повышенную склонность к уча­ стию в политических движениях национального толка. Скорее всего, это свидетельствует об их отчуждении от современных общественных институтов. Для пенсионе­ ров они оказались закрытыми, для молодых людей - недоступными. Часть молодежи слабо социализирована во взрослом сообществе. Тем более, что поддержание безличных, частичных, жестко выстроенных отношений социально-ролевого характера вступает в противоречие с эмоционально-чувственным восприятием мира, свой-

ственным людям этого возраста. Для людей старших поколений источник отчуждения несколько иной - это неуверенность в своем положении в новом, необустроенном обществе. В силу возрастных характеристик их социальная адаптация к новым правилам жизни крайне осложнена. В такой ситуации наблюдается сильнейшая психологическая фрустрация, на фоне которой возрас­ тает агрессивность и подозрительность по отношению к иным, не похожим на них людям. Всплывают на по­ верхность социокультурные архетипы, восходящие к военной истории. Лицо другой национальности обрета­ ет черты врага.

Таблица 6.9

Участие в национальных движениях в зависимости от образования

_____ ( в % к численности группы)

Возраст в человеческой жизни сопряжен с опреде­ ленными социокультурными личностными свойствами. Обратимся к образовательному уровню респондентов (табл. 6.9). Выделим два уровня: образование среднее и образование высшее. Проверим, как образование влияет на позицию горожан, применительно к национальным