Учебное пособие 800415

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

ЛИНГВИСТИКА

LINGUISTICS

DOI 10.25987/VSTU.2019.93.43.001

УДК 81.112.2’32

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ЛИТОТЫ С ПОЗИЦИЙ СОВРЕМЕННОЙ ЛИНГВИСТИКИ

Е.В. Монахова, О.Н. Павленкова

________________________________________________________________________________

Московский городской педагогический университет, кандидат филологических наук, доцент кафедры зарубежной филологии,

Российский университет дружбы народов, старший преподаватель кафедры иностранных языков экономического факультета, Елена Викторовна Монахова

e-mail: lfursova@mail.ru

Дмитровская СОШ №10 с УИОП учитель английского языка Ольга Николаевна Павленкова

e-mail: lady.pavlencko2012@yandex.ru

________________________________________________________________________________

Постановка задачи. Статья посвящена подробному анализу лексического стилистического приема литота. На примере выборки литотных конструкций из англоязычных печатных средств массовой информации проводится анализ литоты с учетом как лингвистических, так и экстралингвистических параметров, а именно: ее смысловых, структурных, прагматических особенностей, а также когнитивных механизмов, лежащих в основе формирования данного приема.

Результаты. Приводится исторический экскурс с целью показать становление и расширение потенциала стилистического приема литота, различные взгляды на природу литоты. Осуществляется классификация литотных конструкций с точки зрения составляющих ее компонентов, синтаксической конструкции. Проанализирован обширный диапазон прагматических функций использования литоты в информационном дискурсе. Предпринимаются попытки продемонстрировать сложные когнитивные процессы, происходящие в сознании человека, кодирующего информацию в виде литотной конструкции, и ее реципиента.

Выводы. Различные стилистические приемы на современном этапе получают новое толкование в связи с учетом как лингвистических, так и экстралингвистических факторов. Трудность интерпретации литоты, которая на протяжении веков являлась объектом изучения представителями разных наук и различных школ, заключается не только в декодировании сложной синтаксической конструкции двойного отрицания, но и в необходимости учета широкого контекста, выходящего за рамки предложения, а также в задействовании когнитивного механизма сужения для создания нового концептуального поля, выраженного в литоте. Такая сложная природа стилистического приема литоты заметно увеличивает ее прагматический потенциал и значительно расширяет сферы ее применения, литотные конструкции характерны как для разговорной речи, так и для официальных политических выступлений.

Ключевые слова: литота, преуменьшение, литературный прием, риторический прием, лингвистические характеристики, экстралингвистические факторы, прагматические функции, когнитивный механизм.

Введение

Антрополог Кейт Фокс уверяет, что наряду с остроумием, иронией и подшучиванием преуменьшение является неотъемлемой составляющей общения англичан. Такие высказывания, как “Oh, really? How interesting” (“Правда? Как интересно”), могут служить выражением огромного количества эмоций от неподдельного интереса до полного недоверия и скуки, что озадачивает порой не только иностранцев, но и самих носителей английского языка [1].

Наряду с другими средствами, в частности мейозисом и эвфемизмами, литота служит выражению преуменьшения, выделяясь среди прочих приемов своей отрицательной конструкцией (She wasn’t unconvinced - Нельзя сказать, что это ее не

___________________________________

© Монахова Е.В., Павленкова О.Н., 2019

17

убедило). Литота используется в различных стилях речи, она служит для усиления эффекта высказывания через его явное ослабление, для выражения иронии, бахвальства или, наоборот, скромности, для передачи высказывания в менее категоричной или более дипломатичной форме.

Синтаксическая структура, лексические компоненты, стилистические функции, прагматический потенциал, и даже просодические характеристики литотных конструкций подробно рассматривались в трудах как зарубежных, так и отечественных ученых: Л. Хорна, Т. Ван дер Вудена, Р. Блютнера, П. Постала, В. Фарнсуорта, Дж. Лича, Р. Гиббса, О.С. Ахмановой, И.В. Арнольд, И.Р. Гальперина и др.

Методология исследования Объект и предмет исследования. В настоящей статье объектом исследования

выступают литоты, используемые в печатных изданиях средств массовой информации. Предметом исследования являются смысловые, структурные, прагмастилистические особенности литотных конструкций, а также когнитивный механизм их формирования.

Материал исследования. Исследование литотных конструкций осуществляется на материале зарубежных публицистических изданий: эссе, а также статей из британских печатных изданий (газеты The Guardian, The Independent, The Telegraph), вышедших в свет в период с 2015 по 2018 год.

Методы исследования. Исследование проводилось с использованием методов сравнения, сопоставления, обобщения, традиционного лингвостилистического и дискурсивного анализа.

Результаты исследования. Риторический и литературный прием литота происходит от греческого «λιτότης», что означает «простота, ясность». Литота, являющаяся особым способом выражения утверждения через двойное отрицание, на протяжении многих веков использовалась в трудах риторов, поэтов и писателей, государственных и политических деятелей. К примеру, в своей диссертации, посвященной теологическим работам Святого Августина, сестра Инвиолата Барри утверждает, что литоты помогают Августину подчеркнуть идею, выразить ее в яркой и необычной форме. На 1272 страницах его работ диссертантка насчитала 153 случая использования литот [2].

Всредние века литота являлась одним из излюбленных поэтических приемов. Фредерик Брахер, например, писал о том, что в «Беовульфе» литота встречается на каждой 34 строке произведения. Исследователи того периода утверждают, что англо-саксонские поэты использовали литоту с целью непосредственного привлечения читателя к интерпретации замысла автора; литотные конструкции содержат гораздо больше информации, чем утвердительные предложения, автор представляет какую-то ее часть, оставляя читателю возможность домыслить всю ситуацию, таким образом, интерпретация литоты выступает как совместная работа автора и читателя [3; 4].

Литоты широко использовались в скандинавском и древнегерманском эпосе. Говоря о произведениях того периода, ученые выделяют два типа литот: первый, классический, представляет собой отрицание противоположного, второй, получивший название «германской», означает использование минимальных средств, когда речь идет о чем-то великом, так, рыцарь Гавейн восхваляет Ивейна, используя при этом слова a little и sufficiently [5; 6].

Вэпоху Возрождения, которая характеризуется экономическим и культурным подъемом общества, возобновляется интерес к античному наследию, в том числе и к риторическим приемам. Литота остается излюбленным литературным приемом выдающихся писателей того времени [7; 8]. Э. МакКатчен, к примеру, говорит о том, что частые случаи использования литоты Томасом Мором свидетельствуют о его склонности видеть разные стороны вопроса, говорят о ментальной и психологической способности переключаться с одного аспекта на другой. Помимо выражения преуменьшения и похвалы литота начинает использоваться для выражения иронии и сарказма [9].

18

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

В эпоху Просвещения, периода политического, научного и философского движения в европейском обществе, философы и писатели нередко использовали литоту в своих произведениях. Они расширяют прагматический потенциал этого литературного приема, выявляя новые случаи его использования: сдержанная форма литоты позволяет выразить сильные эмоции, двусмысленная конструкция литоты позволяет маневрировать между двумя стилями поведения, двумя точками зрения, завуалировано выразить свои мысли и чувства

[10; 11; 12].

Лингвистическая наука XX века сдвинула фокус своего интереса с формы и структуры лингвистического феномена на прагматический потенциал и когнитивные механизмы его функционирования. Представители различных лингвистических движений и даже различных областей науки предпринимали решительные попытки для раскрытия внутренних механизмов и природы риторических и литературных приемов, включая такой неоднозначный прием как литота.

Литота остается объектом изучения в современной лингвистике c учетом ее структурных, семантических и функциональных характеристик. Прагматические аспекты литоты освещаются в работах Хорна (1989, 2001), Ван дер Вудена (1994, 1997), и Блютнера (2004), в то время как Постал (2000, 2005) интересовался синтаксическими и просодическими характеристиками двойного отрицания в английском языке.

Литоты выступали объектом изучения лингвистами многих стран, включая Россию. Впервые литота упоминается в Российском учебнике по риторике конца XIX столетия. А. Михельсон в «Объяснительном словаре иностранных слов, вошедших в употребление в русском языке, с указанием их корней», дает определение литоты как «мнимо уничижительного выражения, чтобы тем больше возвысить предмет» [1**, с. 45].

Постепенно определение литоты расширяется и в «Энциклопедическом словаресправочнике по культуре русской речи» приводятся 3 дефиниции литоты [2**, с. 307-308]:

1. Отрицание противоположного. Литоты, будучи некатегоричными, помогают выразить точку зрения говорящего более дипломатичным способом для смягчения описания характеристик; 2. Как утверждение, построенное на двойном отрицании. В таких случаях высказывание звучит более сдержанно, беспристрастно или иронично. 3. Литота определяется как тип гиперболы, или противоположное гиперболе преувеличенное преуменьшение. Такая точка зрения уравнивает литоту и мейозис.

Русские лингвисты, исследующие функционирование литоты в английском языке, обращают внимание на семантику (преуменьшение (О.А. Ахманова)), структуру (частица not и отрицательный аффикс (И.В. Арнольд)), стилистические оттенки (разновидность мейозиса (O.А. Ахманова) [13; 14]. И.Р.Гальперин рассматривает различные аспекты функционирования литоты. Он определяет литоту как синтаксический стилистический прием, основанный на переносе структурного значения. Он полагает, что литота выражает позитивную характеристику, но ослабляет ее. Гальперин подчеркивает, что значение литоты не сводится к противоположному утвердительному высказыванию, а является сложной комбинацией двух отрицаний, представляющих собой новое семантическое единство. Ученый рассматривает литоту как прием, чья интерпретация зависит от структуры, которая оказывает значительное влияние на значение литотной конструкции. Более того, он обращает внимание на просодические характеристики литоты и подчеркивает роль интонации в произношении литотных утверждений, когда отрицательные словосочетания благодаря особой интонации делаются более заметными [15].

Изучение российскими учеными литоты в XXI веке открыло новые особенности ее функционирования. Например, было установлено, что компонент литотных конструкций должен иметь соответствующий антоним в своей языковой системе (М.В. Евсина (2006)) [16], или что литотные конструкции представляют собой экспрессивные синтаксические конструкции и используются для воздействия на аудиторию (М.Ю. Глазкова (2010)) [17], или являются одной из фигур для выражения эмотивности (Г.Н. Ленько (2011)) [18].

19

Изучение теоретического материала показало, что исследование литоты представляет собой достаточно сложный процесс, многогранность этого приема охватывает его структуру, семантику, просодические особенности, стилистический окрас, прагматическое использование и когнитивные механизмы.

Следует отметить, что отрицание является универсальной категорией любого естественного языка. Л. Хорн в своей работе Natural history of negations (“Естественная история отрицания”) утверждает, что все человеческие системы коммуникаций содержат модель отрицания [19, с. 13]. Взаимосвязь между утвердительным и отрицательным отражает восприятие мира человеком и открывает абсолютную симметрию, выделяемую между утвердительными и отрицательными пропозициями в логике. Однако формы и функционирование отрицательных утверждений в языке являются более сложными и представляют скорее сравнительную, чем абсолютную симметрию в структуре и использовании языка. Литоты, как структурно, так и семантически, воплощают эту сложность, которая раскрывается уже в определении этого приема; литоты – это двухкомпонентная структура, в которой два отрицания соединяются для того, чтобы дать положительную оценку.

Прежде всего, литоты структурно противоречат грамматическим правилам английского языка, которые не приветствуют использование двойного отрицания в одном предложении. Более того, литотные утверждения не ограничиваются использованием not и un-, или not и – less. Существует большое количество средств для выражения двойного отрицания в предложении с литотой. В зависимости от части речи, на базе которой строится литотная конструкция, литоты можно разделить на субстантивные, глагольные, адвербиальные и адъективные. Субстантивные литоты могут быть предложные и беспредложные. Наиболее распространенными являются предлоги without, until, up to, against, out, к примеру:

But India’s road to the checkered flag is n o t w i t h o u t its t w i s t s a n d t u r n s. What’s wrong with tax avoidance? It’s n o t a g a i n s t t h e l a w [1*]. – Но Индия идет к победному финишу н е б е з т р у д н о с т е й. Что плохого в уклонении от уплаты налогов? В этом н е т н и ч е г о н е з а к о н н о г о [1*].

Беспредложные литоты встречаются гораздо реже.

Глагольные литоты основываются на использовании различных форм глаголов. Они могут быть выражены личной формой глагола:

A playwright can attack the institution of marriage so long as he does n o t m i s r e p r e –

s e n t the manner of society… [2*, p.48]. – Драматург может нападать на институт брака, если только он н е п р е д с т а в л я е т н е в е р н о нравы общества [2*, с. 48].

В качестве компонентов литоты могут выступать инфинитивные формы:

…it’s just a row between two people who actually d o n’t like each other enough n o t to row

[3*, p. 12]. – …это просто ссора между двум людьми, которые н е любят друг друга достаточно для того, чтобы н е с с о р и т ь с я [3*, с. 12].

Компоненты литотной конструкции могут быть выражены и модальными глаголами:

All those glorious steel beams could hardly be seen through the smoggy haze, even though she c o u l d n’t have been more than 100 yards away [4*]. – Однако все эти блестящие стальные балки были не видны в тумане, даже несмотря на то, что она н е м о г л а стоять дальше 100 ярдов от того места [4*].

20

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

Адъективные литоты, включающие прилагательные в положительной или сравнительной степени, образуют основной корпус литотных конструкций, например:

It was a n o t u n w a t c h a b l e light satirical comedy on marriage [5*, p. 115]. – Эта легкая сатирическая комедия о браке н е была н е п р и я т н о й для просмотра [5*, с. 115].

Что касается превосходной степени, то датский лингвист Тон Ван дер Вуден предполагает, что такие конструкции невозможны, так как два отрицания в литоте должны ассоциироваться с сопоставимыми масштабами [20].

Адвербиальные литоты строятся на отрицании наречия c отрицательным суффиксом, например:

The coffee-house must not be dismissed with a cursory mention. It might indeed at that time have been n o t i m p r o p e r l y called a most important political institution [6*, p. 545 ]. –

О кофейных домах стоит поговорить отдельно. В те времена их н е б е з п р и ч и н ы называли самыми важными политическими заведениями [6*, с. 545].

Следует упомянуть, что двойное отрицание в литотах может выражаться как через две отрицательные языковые единицы (частицы no, not плюс слово с отрицательной приставкой и суффиксом) или через отрицательную частицу (no, not) плюс слово с контекстуально отрицательным значением.

Литотные конструкции могут быть образованы с помощью двух знаменательных слов (существительные, прилагательные, глаголы, наречия, причастия) и служебных слов (предлоги, частицы), например:

They are very astute people and they are n o t a b o v e listening to anyone, and I’m sure they can learn from him [7*]. – Они очень проницательные люди и они н е п р о ч ь послушать других, я уверен, он их тоже может чему-нибудь научить [7*].

Вторая сложность литоты является семантической: двойное отрицание, используемое в литотах, преобразуется в позитивную мысль или предложение. Ряд ученых (Хорн, Фарнсуорт и т.д.) отмечают, что отрицательное предложение в литоте не ослабляется, а даже усиливается, приоткрывая одно из наиболее ярких качеств в описании объекта. Литота считается фигурой количества и основывается на противопоставлении объективных характеристик объекта или феномена их субъективному восприятию [21; 22].

Отрицание в языке представляет собой категорию, которая позволяет нам увидеть связь между реальностью, мышлением и языком. Отрицание является логической категорией, связанной с классификацией пропозиций. Однако арсенал средств языка для выражения отрицания шире, чем средств для выражения логического отрицания. Более того, отрицание в языке часто нарушает законы логики. Такое происходит, например, в предложениях с двойным отрицанием.

Логический закон двойного отрицания является принципом, на основе которого два отрицания с одним и тем же фокусом отменяют друг друга и делают высказывание утвердительным. Однако в языке двойное отрицание не означает полное утверждение. В качестве одной из особенностей литоты В. Фарнсуорт отмечает буквальную точность, которая означает, что два отрицания не обязательно составляют утвердительное высказывание: возможные промежуточные варианты делают двойное отрицание более точным. Разговорная применимость таких конструкций складывается из возможности многочисленных предположений, каждое выводимое предположение определяется комбинацией контекстуального обоснования и интонационных сигналов.

Интерпретация отрицания, выраженного литотой, зависит от контекста, включая культурный контекст, а также интонации, ударения, паузы и других особенности речи.

21

Эффект литот как контекстуально уместного преуменьшения иллюстрируется высказыванием “We are not amused” (“Нас это не забавляет”), которое означает сильное недовольство, если сказано монархом. В связи с тем, что литотные конструкции рассматриваются с коммуникативной точки зрения в корреляции с другими языковыми средствами, происходит переосмысление их отрицательной структуры. Несмотря на то, что грамматическая категория отрицания не считается эмфатической на прагматическом уровне, отрицательные конструкции могут получить эмоциональную и экспрессивную окраску в зависимости от контекста, намерений говорящего и других используемых вербальных средств. Экспрессивность литоты основывается на контрасте между категориальным значением парадигматического отрицания и его синтагматического значения.

Литота является проявлением логического принципа эквиполентности или обратного суждения. Обратное суждение в традиционной логике представляет собой преобразование категориальной пропозиции или утверждения в новую пропозицию, в которой подлежащее остается неизменным, а сказуемое замещается на противоположное, и качество оппозиции меняется с утвердительного на отрицательное или наоборот. Качество предполагаемой категориальной пропозиции меняется, но истинное значение остается неизменным.

По этой причине литоты обычно определяются с помощью метода преобразования, когда отрицательное утверждение меняется на положительное без изменения синтаксической структуры. Например: It is not bad (Неплохо). = It is good (Хорошо). Однако это правило функционирования в языке не делает метод преобразования универсальным для всех литотных конструкций. Например, он не работает в случаях, когда противоположные части не являются антонимами (different-indifferent (различный-безразличный), personalimpersonal (личный-объективный), sensible-insensible (разумный-бесчувственный).

Появление прагматики было обусловлено попытками философов, логиков и социологов постичь поступки и мысли человека, изучив человеческую речь. Прагматика рассматривает язык как инструмент взаимодействия, объясняет, что люди имеют в виду, когда они используют язык, и как мы общаемся и понимаем друг друга. Прагматику изучали многие ученые как в нашей стране, так и за рубежом (Ч. Пирс, Ч. Моррис, Р. Карнап, Л. Витгенштейн, П. Грайс, Дж. Остин, Дж. Серль, Дж. Лич, Н.Д. Арутюнова, Е.В. Падучева, Л.С. Баженова, Н.С. Валгина, В.Л. Найер и др.). Прагматика имеет дело с намеренным выбором языковых средств, чтобы оказать воздействие на реципиента для пробуждения определенных чувств, идей и поведения; с намерением говорящего выразить или скрыть свои чувства и мысли наилучшим образом, что также является одним из способов воздействия на слушателя. Интерпретация литотного утверждения требует большей информации, чем только синтаксическая структура и лексическое значение. Литоте нужна наглядная ситуация, то есть прагматический контекст высказывания для того, чтобы воспринять несоответствие между словами, выраженными буквально и подразумеваемым смыслом [23, с. 174]. Дж. Лич описывал литоту как случай, когда описание говорящего слабее, чем реальное положение дел. Эта особая характеристика делает возможным использование литоты как средства вежливости для преуменьшения невежливых или критических замечаний:

I w a s n’t o v e r i m p r e s s e d by her speech [8*, p. 112]. – На меня ее речь н е п р о и з в е л а с и л ь н о г о в п е ч а т л е н и я [8*, с. 112].

Э. МакКатчен отмечала, что литоты часто стремятся отвлечь внимание от себя, и это может обезоружить потенциальных оппонентов и избежать спора; при этом литота неизменно акцентирует то, что описывает. [9, c. 263]. Дж. Дюбуа в своей Rhetorique generale даже выделял вид психологических литот, например, если про прическу женщины говорят “owes little to nature” (“мало естественного”), это значит, что прическа в основном зависит от мастерства парикмахера:

22

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

Her haircut o w e s l i t t l e t o n a t u r e [9*, p. 450]. – В ее прическе м а л о е с т е с т в е н н о г о [9*, с. 450].

Еще одна цель использования литот – это выражение иронии. Р. Гиббс подчеркивал, что литота включает интенсификацию, предполагая, что чувства говорящего слишком глубоки для простого выражения. Соответственно, из-за двоякой природы – поверхностного безразличия и глубокой заинтересованности – литота часто рассматривается как категория иронии [24].

Л. Хорн выделил некоторые случаи употребления литоты, например, когда говорящий описывает что-либо с использованием двойного отрицания в контексте, где использование утвердительных высказываний будет нечестно, неблагоразумно или невежливо. Он также отмечает, что использование литот характерно для политической и правительственной областей [19, c. 302]. Литотные утверждения, согласно Хорну, используются для передачи сомнения или неуверенности, они свидетельствует о робости говорящего или служат выражением иронии. Он полагает, что сомнение, неуверенность, скромность являются частными случаями той же самой общей мотивации для использования многословных фраз – желания избежать прямого выражения положительных характеристик для того, чтобы оставить себе лазейку; ведь ироническое использование двойного отрицания складывается из значения обоих компонентов.

Дж. Лич выделяет интересный случай использования литоты, которую он соотносит с главным персонажем книги Э. Портер «Поллианна», а именно, так как люди предпочитают видеть светлую сторону жизни, игнорируя мрачную, в общении они также предпочтут преподать вещи в благоприятном свете.

Исторический обзор использования литот в качестве риторического и литературного приема показывает, что литота может использоваться для передачи разнообразия значений: для выражения важности чего-либо или скромности кого-либо, для передачи сарказма, пренебрежения, восхищения, скрытого неодобрения. Как и другие стилистические приемы, литота может использоваться говорящими для манипулирования мнением аудитории: чтобы создать позитивный имидж говорящего, для формирования отношений с реципиентами, основанными на доверии, и для того, чтобы сделать речь более эмфатической и экспрессивной, чтобы речь была более запоминающейся, и для того, чтобы сделать информативное влияние более эффективным. Именно для таких целей литота часто используется в политическом и медиа дискурсах.

Психологи и когнитологи единодушны во мнении, что отрицание делает понимание более сложным. А. Бакиров объясняет механизм влияния отрицательных утверждений на человеческое сознание, предложив читателям представить себе гавкающую собаку. Изображения не совпадали полностью, но у людей складывалась более или менее одинаковая картинка лающей собаки. Но когда он попросил читателей представить не гавкающую собаку, картинки были разнообразные: кто-то представлял спящую собаку, бегущую собаку или сидящую собаку. Автор определяет принцип познания следующим образом: как только мы слышим слово, мы соотносим его с моделью в нашей концептуальной сфере, но если мы слышим отрицание, мы испытываем определенные затруднения, так как нам надо найти одну модель из ряда моделей чтобы она соответствовала отрицательному слову. Вывод очевиден: если вы хотите облегчить процесс понимания, пытайтесь использовать больше утвердительных предложений; если вы хотите, чтобы слушающий выполнил вашу просьбу, излагайте ее в позитивной форме. Чем больше отрицаний используется в предложении, тем больше элементов информации необходимо для анализа предложения, что делает его более сложным для понимания [25]. Психоаналитик А. Семи подчеркивает, что сложность литоты заключается в том, что она представляет собой утверждение чего-либо через отрицание, но не простое отрицание, а его множественные варианты. То, что он говорит про анализ психоаналитиками литот, используемых пациентами, справедливо для любой ситуации использования литотных конструкций:

23

Выпуск № 4 (44), 2019 ISSN 2587-8085

«Литоты часто уводят в сторону, заставляют аналитиков сосредоточить внимание на том или ином компоненте, в то время, как лишь учет всех составляющих позволяет понять истинный смысл используемой литоты» [26, c. 76]

Анализ практического материала дает нам возможность выделить такие концептуальные характеристики литоты как иконичность, динамизм, концептуально двуплановую природу.

В рамках принципов иконичности, выделенных Дж. Хэйманом (принцип последовательности, принцип дистанции, принцип количества), в литоте задействован принцип дистанции (имеется в виду концептуальная дистанция, которая, как правило, совпадает с лингвистической дистанцией) и принцип количества, который означает, что семантическая сложность соотносится с формальной сложностью [27]. Принцип дистанции реализуется, когда отрицая определенные характеристики и действия обозначаемого объекта, литота в действительности косвенно утверждает их. Литоту используют и в тех случаях, когда хотят защитить себя от негативных последствий сказанного, например:

Mr Armani presents his clothing like this, in manner n o t d i s s i m i l a r to those shows he staged some twenty or thirty years ago [10*]. – Вот так Мистер Армани демонстрирует свою коллекцию, н е л ь з я сказать, что этот показ н е п о х о ж на те, что он проводил двадцать или тридцать лет назад [10*];

So, I am n o t a g a i n s t ministerial task forces and so on, ministerial committees, I mean all of that has its place, but I do think that the guy at the top has to be driving it the whole time

[11*]. – Я н е п р о т и в правительственных рабочих групп, правительственных комитетов и так далее, все это должно быть, но я думаю, что руководить этим должен тот, кто стоит на вершине все этой пирамиды [11*].

Н. Брэдли в своей книге Marketing research (“Маркетинговые исследования”) предлагает использовать литоту как маркетинговое средство, которое позволяет выразить сильное утверждение, но при этом предотвратить потенциально взрывную ситуацию [28]:

…a company that has n e v e r h a d a r e p u t a t i o n for good customer satisfaction [12*, p. 68]. – …компания, которая н и к о г д а н е м о г л а похвастаться качеством обслуживания клиентов [12*, с. 68].

Принцип количества, который означает, что более сложная форма представляет более сложное содержание, передается через использование интенсификаторов. Такие литоты могут усиливать высказывание, например:

Tybalt, for example, d o e s n o t j u s t d i e, he is utterly kicked the crap out of, Gergiev cheerily holding his hand [13*]. – Тибальт, к примеру, н е п р о с т о у м и р а е т, его отделывают по первое число, а Гергиев весело взмахивает рукой [13*] ( в данном случае значение литоты усиливается при помощи интенсификатора just).

Литота может и ослаблять высказывание, например:

In all these venues we assume the dog loving customers outnumber those n o t q u i t e k e e n [14*]. – Мы полагаем, что в таких местах число клиентов, которые любят собак, гораздо больше, чем тех, кто н е п и т а е т к ним о с о б о й л ю б в и [14*] (в данном примере not quite делает выражение менее категоричным).

Принцип количества тесно связан с универсальной категорией динамичности, которая рассматривается с точки зрения различных наук. Что касается лингвистического понимания динамики, многие лингвисты отмечали, что язык является уникальной системой, склонной к изменениям, но в тоже время остается стабильной.

24

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

Мы рассмотрим два варианта литотных утверждений: с одним и с двойным отрицанием. Литоты с двойным отрицанием могут быть представлены как шкалы, расположенные между двумя характеристиками:

It’s n o t u n r e a s o n a b l e to expect a financial adviser to review your investments and pensions on an ongoing basis and, if so, tell you what incentives he or she is receiving from product providers [15*]. – Нет н и ч е г о н е б л а г о р а з у м н о г о в том, чтобы финансовый советник на постоянной основе проверял ваши вклады и пенсии и информировал вас о том, какие выгоды ему предоставляют поставщики услуг [15*].

В рассматриваемом нами примере шкала находится между двумя словами reasonable (разумный) и unreasonable (неразумный). Но присутствие частицы not не позволяет значению сдвинуться полностью ни к одной из крайностей. Значение литотного высказывания надо искать где-то посредине между двумя этими противоположностями.

Однако в литотах с одним отрицанием этот баланс нарушен, и значение сдвигается к значению, противоположному тому, которое используется в литоте (not shy (нескромный) – impudent (дерзкий)):

We also know that the public are n o t s h y about making their voices heard when they decide someone deserves it [16*]. – Мы также знаем, что широкая публика н е с к р о м н и ч а е т и открыто высказывает свое мнение, когда считает, что кто-то этого заслуживает [16*].

Следует отметить, что литота представляет собой уникальный прием с концептуально двуплановой природой. Литота не просто отрицает противоположность, она создает новый когнитивный механизм на стыке двух концептуальных полей, аккумулируя характеристики противоположных единиц. Декодирование информации, заложенной в литоте, – процесс творческий, когда читателям надо использовать свои знания и опыт для понимания того, что имеет в виду автор. Например, в следующем примере для того, чтобы понять литоту, читателю придется создать новый концепт на пересечении двух концептов «популярный» и «непопулярный»:

Her main profile work has been an issue that, though perhaps n o t u n p o p u l a r, has been neglected in Wales: namely eating disorders [17*]. – Вопрос, который она поднимала в своей работе, хоть и н е б ы л н е п оп у л я р н ы м, но не вызывал должного внимания в Уэльсе, и вопрос этот: пищевые расстройства [17*].

Э. Маттиелло в своей статье “Understatement and overstatement: two powerful persuasive tools in English and Italian political speeches” (“Преуменьшение и преувеличение: два способа убеждения, которые оказывают сильное воздействие в английских и итальянских политических выступлениях”) [29, с. 159-178] отмечает, что в английском и итальянском дискурсе из риторических приемов используются не столько метафоры, сколько преувеличение и преуменьшение. Она проанализировала политические выступления и доказала, что феномены преувеличения и преуменьшения когнитивно различны: преувеличение строится на механизме расширения, в то время как преуменьшение может строиться как на механизме расширения, так и на механизме сужения в зависимости от использованного тропа (мейозис, эвфемизм, литота). Литота, в частности, является наглядным примером механизма сужения, когда читатель или слушатель, которому представляется более широкое семантическое пространство, вынужден создавать когнитивный продукт по значению уже, чем его лексически закодированные аналоги.

Критики, писатели, да и обычные люди к литоте относятся с осторожностью. Д. Гросс ссылается на литоту как «традиционно сомнительную риторическую фигуру» [30, с. 47]. И

25

хотя Хорн призывает учитывать важные импликации, заключенные в литоте, что позволяет избежать прагматически стереотипных ситуаций, использование этого литературного приема нарушает одну из максим – максиму образа действия, выделенную П. Грайсом, а именно: выражаться четко, избегать неясности и двусмысленности и стремиться к лаконичности и порядку [31]. Будучи стилистическим приемом, который избегает четкости и прямолинейности, литота может быть слишком неясной для читателя или слушателя, чтобы понять, что писатель или говорящий действительно имеет в виду, а отрицательная конструкция литоты может не восприниматься как утвердительная, а как отрицание того, что на самом деле утверждается.

Такая психологическая сложность восприятия литотных конструкций приводит к тому, что использование двойного отрицания не приветствуется в определенных сферах нашей жизни. Например, людям, которые работают с исследованиями или составлением анкет, очень рекомендуется избегать вопросов с двойным отрицанием. С одной стороны, это создает ненужную путаницу в голове испытуемых, которые могут неправильно понять или совсем не понять такие вопросы. Это приведет к тому, что люди могут оставить эти вопросы без ответа или ответить на них неправильно. С другой стороны, сами исследователи не могут четко определить, согласны испытуемые или нет с утверждением, с которым они должны были бы согласиться или не согласиться. Поэтому вместо

Do you agree that boys who play football is n o t u n c o m m o n? – Согласны ли вы с тем,

что мальчики, играющие в футбол, – н е такое уж р е д к о е явление?

вопрос лучше сформулировать так:

Is it common for boys to play football [18*, p. 316]? – Играют ли мальчики обычно в футбол [18*, с. 316]?

Д. Гросс полагает, что сферой употребления литотных конструкций должна стать литература, так как именно для нее характерно разнообразие стилей, чрезмерная длина и сложность изложения. В художественных произведениях многие поэты и писатели использовали литоты для того, чтобы создать необычные и живые образы. Литота является хорошим средством, чтобы ненавязчиво и необидно описать что-то неприятное, или избежать четкого описания персонажа или места, заставляя работать воображение читателя. Однако сложная природа литоты и сложная мыслительная работа, которую необходимо проделать, чтобы понять смысл литотного высказывания, вызывают у некоторых авторов отказ и нежелание использовать литоты в качестве риторического и литературного приема. Дж. Оруэлл в своем эссе «Политика и английский язык» высказывался против нечеткого языка, отражающего нечеткость мысли. Для того чтобы избавиться от чрезмерного употребления “not un-“, которые считаются классическим форматом литоты, он предложил запомнить следующее предложение:

A not unblack dog was chasing a not unsmall rabbit across a not ungreen field [19*, p. 259] –

Не нечерная собака гналась за не немаленьким кроликом через не незеленое поле [19*, с.

259].

Таким образом Дж. Оруэлл поощрял говорящих высказывать свои мысли с помощью более прямолинейных высказываний [32].

Литоту и другие средства, выражающие преуменьшение, можно найти в разных языках и культурах, во всех видах дискурса, как в письменной, так и в устной речи. Литоты характерны для ежедневных разговоров:

The food was n o t b a d. - Еда была н е п л о х о й,

A million dollars is n o s m a l l amount. – Миллион долларов – н е м а л а я сумма,

26