Средние века. Выпуск 71 (1-2)

что Артур сначала одержал победу над англичанами, пиктами и скоттами, затем, что отчасти войной, отчасти из-за страха перед одним его именем подчинил ирландцев, оркнейцев, шведов, норвежцев и датчан. Также он добавляет Исландию, называемую некоторыми крайней Фулой, чтобы казалось, будто к этому бритту поистине относится то, что было льстиво сказано благородным поэтом о римлянине Августе:

…Покоришь ли ты крайнюю Фулу24.

Потом этот Артур пошел войной на галлов и быстро одержал победу и покорил их – тех самых, кого Юлий Цезарь в многочисленных опасностях и тяготах едва смог подчинить за десять лет. Еще бы, ведь, мизинец этого бритта толще, чем чресла великого Цезаря25! Затем Гальфрид с триумфом возвращает Артура в Британию, где он с подвластными ему королями и князьями устраивает славный праздник, на котором присутствуют три архиепископа бриттов, а именно – Лондона, Карлиона и Йорка, – только, вот, у бриттов никогда не было ни одного архиепископа. Первым архиепископом на территории Британии стал Августин, получивший паллий от римского понтифика26. Варварские народы Европы, некогда обратившиеся в христианство, довольствовались епископами и не претендовали на прерогативу паллия. Ирландцы, норвежцы, датчане и шведы, как известно, давно ставшие христианами и имевшие епископов, лишь в наше время обрели митрополии27. Далее этот выдумщик, дабы вознести своего Артура к небесам, пишет, что он объявил войну римлянам; и кроме того сообщает, что прежде он в поединке поверг гиганта поразительной мощи, хотя ни о каких гигантах не рассказывалось со времен Давида. Погрязнув в дерзкой лжи, он сочиняет, что против Артура вместе с римлянами выступили великие правители круга земного, а именно – Греции, Африки, Испании, парфян, мидийцев, итурейцев, Ливии, Египта, Вавилона, Вифинии, Фригии, Сирии, Беотии

24Вергилий. Георгики. 1. 30 (Пер. С. Шервинского).

25Аллюзия на библейский текст, повествующий о сыне Соломона Ровоаме: «Мой мизинец толще чресл отца моего» (3 Цар. 12: 10).

26В 601 г. Августин Кентерберийский получил паллий от папы Григория I Великого.

27Действительно, во всех перечисленных странах архиепископские кафедры были основаны только в XII в.: Норвегия – в Тронхейме (1152 г.); Дания – в Лунде (1104 г.); Швеция – в Уппсале (1164). В Ирландии в XII в. появилось четыре архиепископских кафедры: в Кашеле и Арме в 1111 г.; в Дублине и Туаме в 1152 г.

и Крита, и он утверждает, что все они были разгромлены им в одном сражении, хотя даже прославленный в веках Александр Великий потратил двенадцать лет, чтобы покорить лишь некоторых из правителей стольких царств. Куда там: он делает мизинец своего Артура превосходящим хребет Александра Великого; особенно когда пишет, что до этой победы над всеми великими правителями Артур напомнил своим воинам о том, что вместе они уже подчинили тридцать царств. Но наш выдумщик не найдет в сем мире столько царств помимо тех, которые Артуру еще предстояло покорить. Или, может, он бредит о каком-то другом мире с бесконечными царствами, где произошло все упомянутое выше? Ибо в нашем мире – такого не бывало. Иначе каким образом древние историографы, для которых важнейшей заботой было не упустить ничего достопамятного и которые, как мы знаем, сохраняли ради памяти даже незначительное, могли обойти молчанием несравненного мужа и его невообразимые деяния? Почему, спрашиваю, умолчали они о правителе Британии Артуре, превзошедшем Александра Великого, и его деяниях, или же о равном нашему Исайе бриттском пророке Мерлине и его изречениях? Ведь Гальфрид верит предсказаниям своего Мерлина ничуть не меньше, чем мы нашему Исайе, впрочем, он все-таки не осмеливается утверждать о его пророчествах: «так говорит Господь»28, и стесняется написать: «так говорит дьявол», хотя именно это подобает прорицателю – сыну демона-инкуба. И поскольку древние историки не делают об Артуре и Мерлине даже малейшего упоминания, очевидно, что все рассказанное этим человеком для удовлетворения любопытства глупцов – это лживые выдумки.

Заметим еще, что, по рассказу Гальфрида, Артур, смертельно раненный в битве, удалился залечивать раны на остров Авалон, известный из бриттских преданий. И из-за страха перед бриттами он не осмелился сказать, что Артур умер, и глупые бритты действительно до сих пор ждут его прихода. О преемниках же Артура Гальфрид лжет столь же бесстыдно, приписывая им семь поколений королей Британии и называя тех, о ком Беда Достопочтенный сообщает, что они были могущественнейшими королями англичан, счастливо властвовавшими над всей Британией, их слугами. Поскольку сомневаться в мудрости и честности Беды

28Haec dicit Dominus – данная фраза неоднократно встречается в Книге пророка Исайи, впрочем, как и в других книгах Пророков.

было бы кощунственным, следует верить ему, а выдумки этого сказочника без колебаний отвергнуть.

Конечно, и после Беды хватало тех, кто сохранил для памяти происшедшее на острове вплоть до наших времен; и хотя их менее искусные повествования и нельзя сравнить с Бедой, они достойны похвалы, ибо трудились тщательно и благочестиво. В наше же время произошло столько достопамятного, что нерадение современников будет достойным кары, если они в литературных сочинениях не вверят эти события непреходящей памяти. Возможно, данное дело кем-то или многими уже начато или завершено29, но все же достопочтенные мужи, которым следует повиноваться, сочли мою скромную персону30 достойной этой ноши. И я, пусть и не могу считаться одним из богатых, по крайней мере вместе с бедной вдовой от скудости своей внесу лепту в сокровищницу Господа31.

Поскольку, как нам известно, ход английской истории до кончины Генриха I был описан некими авторами, я, начав сочинение с прихода нормандцев в Англию, кратко осветил срединные времена, чтобы с Божьей помощью начать более подробное повествование от правления наследовавшего Генриху Стефана, в первый год которого я – малейший из рабов Христа Уильям – был сначала с Адамом рожден к смерти, а со Вторым Адамом возрожден к жизни32.

29Вероятно, в данном пассаже Уильям подразумевает другого известного английского хрониста второй половины XII в. – Роджера из Хоудена. Подробнее о влиянии труда Роджера на текст Уильяма и о других источниках последнего см.: Gillingham J. Two Yorkshire Historians Compared: Roger of Howden and William of Newburgh // The Haskins Society Journal. L.; Ronceverte, 2002. Vol. 12. P. 19–26.

30Игра слов, основанная на прозвище автора. В эпилоге к «Комментарию на Песнь песней» Уильям называет себя «Willelmus cognomine Parvus» – «Уильямом по прозвищу Малый». В данном же месте Уильям использует выражение «mea parvitas» («моя скромная персона»).

31Аллюзия на евангельский текст о бедной вдове (Мк. 12: 41–44; Лк. 21: 1–4).

32То есть, родился и принял крещение. Также см.: 1 Кор. 15: 22: «Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут».

ВРЕМЯ И ПРОСТРАНСТВО СРЕДНЕВЕКОВОЙ ДЕРЕВНИ

Ю.Я. Вин

СТАРОЖИЛЫ ПОЗДНЕВИЗАНТИЙСКОЙ ДЕРЕВНИ

Старожилъ – Тот, кто живет где-либо с давнего времени и потому часто привлекается в качестве свидетеля при решении спорных земельных дел (особенно межевых).

Словарь русского языка XI–XVII вв.

Старикъ – обычно мн. Авторитетные свидетели из числа пожилых людей, давно живущих в данной местности, привлекаемые к опросу при решении, главным образом, спорных земельных дел.

Словарь русского языка XI–XVII вв.

На современном уровне развития исторической науки исследование средневекового села нельзя считать полноценным и всесторонним без уяснения его социокультурного облика и особенностей группового сознания обитателей деревни. Правомерное решение названных проблем, в свою очередь, безусловно целесообразно проводить, исходя из широкого понимания «культуры». Оно подразумевает и взаимодействие человека с «окружающей средой», и взаимоотношения человеческих индивидов друг с другом: системы коммуникации, морали и права, равно и все остальное, что объединяет людей в общество, что объективируется в орудиях и предметах труда, его продуктах, обычаях, исторически обусловленных воззрениях, нравственных и духовных ценностях. Наглядным примером тому служит интерпретация средневековой культуры, которую в свое время предложил А.Я. Гуревич. Исходя из его позиций, культура охватывает не только сферу философии, литературы и искусства. В эпоху Средневековья культура, следуя по стезе исчерпывающего единства, интегрирует и хозяйство, и

он на протяжении сорока лет подвизается в монастыре3. Иначе говоря, речь идет действительно о старом или, по крайней мере, очень пожилом человеке, который, очевидно, был почитаемым во всей округе монахом. Нельзя пренебречь и более ранними по времени происхождения сведениями ивирского практика (налогового реестра) 1152 г. о том, что изъятие выморочных земель сел Контарату и Лесковицы было произведено под непосредственным наблюдением их жителей. Главную отличительную черту поименованных в документе свидетелей составлял их почтенный возраст, на что указывали приложенные к селянам эпитеты: «и более старые, и более почитаемые»4.

Без всякого сомнения, в Византии старость человека расценивалась как важнейшее из его достоинств. Скажем, фемный судья Николай, который своим решением 995 г. упорядочивал на территории Арсеникеи поземельные отношения между монастырем Колобу и хорионом (селом) Сидерокавситов, опирался на периорисм, составленный, по-видимому, еще в начале столетия спафарокадидатом и эпоптом Николаем, который назван «неким старым мужем»5. А настоятеля святогорского Пантелеймонова монастыря Митрофана, возглавившего в 1057 г. крестный ход по случаю размежевания спорных землевладений, составленный тогда акт характеризует как «мужа в глубочайшей седине (т.е. старости. – Ю.В.) и около семидесяти лет удостоенного в монашеской жизни». За Митрофаном же следовали два других «старца», «“внушающих благоговение” с сединой и [исполненных] добродетели»6. Достоинства украшали и старость монаха Никона Зига, давшего в 1071 г. показания о границах владений Лавры Афанасия. Это был «с детства здесь воспитанный, муж старый и честнóй – “полностью седой” (иначе говоря, старый. – Ю.В.) и освидетельствованный перед всем [собранием]»7. Примерно десятилетием позднее непрестанные споры между монахами двух

3Miklosich F., Muller J. Acta et diplomata graeca medii aevi sacra et profana. Vindobonae, 1871. Vol. 4, т. 1. (Далее: MM. IV.) P. 429.

4Actes d’Iviron. Texte / Ed. dipl. par J. Lefort et al. P., 1994. Vol. III. (Далее: Ivir. III.) N 56. 145–146 etc.

5См.: Actes d’Iviron. Texte / Ed. dipl. par J. Lefort et al. P., 1985. Vol. I. N 9. 7–8. О титулатуре и должности эпопта Николая см.: The Oxford Dictionary of Byzantium. Oxford, 1991. (Далее: ODB.). Vol. I. P. 725; Vol. III. P. 1936.

6См.: Actes de Saint-Pantéléèmôn. Texte / Éd. dipl. par P. Lemerle et al. P., 1982. (Далее: Pantél.) N 5. 23–24 etc.

7Actes de Lavra. Texte / Ed. dipl. par P. Lemerle et al. P., 1970. Vol. I. (Далее: Lavra. I.). N 35. 22–24.

монастырей разрешили с помощью «принадлежащих старости мужей». Из них выделялся Димитрий Макрин, который, будучи «мужем разумным и хорошему образу жизни приверженным», подписал в качестве свидетеля акт размежевания8.

В последние столетия византийской истории наилучшим образом характеризуется настоятель Лемвиотисского монастыря иеромонах Герасим. Он отмечен рядом положительных качеств, среди которых отнюдь не последнее место отдано «старости»9. Очевидно подобный портрет можно было бы нарисовать и со «старца»-иерея Константина из хоры Властус, внушавшего уважение и веру «по возрасту», как и троих других стариков, описанных вместе с ним Димитрием Хоматианом10. И уже не приходится сомневаться в возрастных данных Михаила Варихира, принимавшего участие в тяжбе Лемвиотисского монастыря с Михаилом Комниным Враной относительно пашенных полей и выпасов в окрестностях Палатиев. Хотя Михаил Варихир и не был назван прямо «стариком», когда он был избран властями из числа других местных мужей, «послушных и любящих истину», принести присягу, он явно стяжал доверие благодаря своему «почти» восьмидесятилетнему возрасту11. Впрочем, процедура разрешения поземельных споров названных собственников совершалась вместе с другими «местными мужами», прямо назваными «старыми»12. Особо выделяется роль жителей села Комитисса, выступавших в качестве свидетелей в деле размежевания землевладений Хиландарского и Ватопедского монастырей13. Согласно акту 1297 г., в ряду наиболее социально активной части селян, четверо достигли семидесятилетнего возраста14.

8 См.: Lavra. I. N 40. 8–11 etc., 32 etc. 9 См.: MM. IV. 260.

10Chomatianus Demetrius, archiep. Bulgariae. Varia tractata // Analecta sacra et classica Spicilegio Solesmensi parata / Ed. J. Pitra Baptista. Parisiis: Roger et Chernowitz; Romae: Philippi Cuggiani, 1891. (Далее: Chom.). N 72. 316–317.

Ксожалению, издание сочинений Димитрия Хоматиана, подготовленное Г. Принцигом, нам недоступно.

11MM. IV. 180.

12MM. IV. 280.

13Об истории села Комитиса подробнее см.: Острогорски Г. Комитиса и светогорски манастири // ЗРВИ. 1971. Т. 13. С. 221–256. О роли свидетелей см.: Там же. С. 224; Он же. Серска област после Душанове смрти. Београд, 1965. С. 82.

14Actes de Vatopédi. Texte / Ed. dipl. par J. Bompaire et al. P., 2001. (Далее: Vatop. I.) N 26. 27–37.

Также надо сказать о примерах привлечения в качестве «достойных веры» свидетелей наиболее старых монахов. Судебное решение конца XIII в. по тяжбе Ивирского монастыря с одним из его арендаторов, иереем Николаем Платискалити, опиралось на показания явившихся в суд представлять интересы своей обители наряду с «наипочтеннейшим» настоятелем двух престарелых монахов15. При этом на суде выяснилось, что выступавшему истцом Николаю Платискалити сначала удалось добиться у занимавшего ранее высокое место в церковной иерархии монаха выгодных для себя условий аренды, хитроумно воспользовавшись его «наивностью из-за старости и простодушием»16. В свою очередь, решение спора между монахами Дохиарского и Ксенофонтского монастырей о приоритете одного в отношении другого выносили афонские «старцы», среди которых акт 1361 г. прота (главы святогорцев) Дорофея выделяет особо не просто «достойных веры», но и «старцев более древних»17.

Во многих отношениях показательным представляется раздел пахотного поля, вокруг которого в 1430 г. спор вели монахи афонского Пантелеймонова и Кутлумушского монастырей. Эту тяжбу завершила процедура принятия клятвы. У монахов Кутлумушского монастыря не нашлось свидетелей для опровержения показаний их оппонентов о том, что издавна они засевали и убирали урожай на спорном поле. Свидетельства казались неясными и двусмысленными, потому ответчики настаивали на принесении клятв, «так как это было принято согласно священным законам в спорах». Правда, настоятель Кутлумушского монастыря, сначала требовавший клятвы, отказался от ее принятия, домогаясь того, чтобы это сделала противоположная сторона. Тогда ее представители привели иеромонаха Нила, прежде бывшего проигуменом Русского монастыря. Старость названного свидетеля, – а Нил к тому времени превзошел «почти девяноста лет», как говорится в описании обряда, «придя в крайность», – стала порукой правдивости наряду с самой клятвой, которую названный почтенный и добродетельный муж, облаченный в епитрахиль, произнес перед иконой Христа, подтвердив, что спорный хорафий – издревле «росов». Эта клятва поразила, «стыдом и страхом охватив, каждого здесь присутствующего»18.

15См.: Ivir. III. N 67. 14–15, 37, 56–57.

16Ivir. III. N 67. 31–34.

17См.: Actes de Docheiariou / Ed. dipl. par N. Oikonomidès. P., 1984. Texte. (Далее: Doch.) N 37. 7–8, 9, 13–14.

18См.: Pantél. N 20. 32–40.

И даже если документальное описание «старца» не сопровождают определяющие непосредственно его возраст признаки, это могут выразить косвенные сведения. Скажем, разрешение спора монастырей Каракалы и Пантократора из-за пахотных полей в окрестностях Хрисополя было достигнуто прежде всего благодаря показаниям старца из села Пройвиста. Получив приоритет перед остальными свидетелями, призванными из местных селений, он заявил о том, что спорные пашни он возделывает с детства. Эти его слова, видимо, приобрели весомое значение в глазах и тех, кто подтверждал истинность свидетельства старца, и, равным образом, для тех, кто принял на этом основании окончательное решение19. Схожим образом охарактеризованы афонские старцы, привлеченные в конце XIV в. монахом Герасимом, владевшим кельей Макру, для свидетельства на тяжбе с монастырем Пантократора из-за масличника. Общественный статус этих старцев определял атрибутив «достойные веры», а их возраст позволял свидетельствовать о событиях, имевших место задолго до времени тяжбы. Уже тогда «старцы» сами являлись владетелями и, как из этого следует, насельниками расположенной по соседству другой кельи, то есть лицами весьма преклонных лет20.

Не касаясь сейчас в этой связи проблемы «старчества» в лоне церкви, хотелось бы указать на особо заметную социальную активность на селе собственно его старейших жителей, многие из которых так или иначе оказывались причастны сельскому самоуправлению21. Так, А. Гийу, освещая фактическую деятельность «старцев», усмотрел в них иерархическую структуру сельского самоуправления. Французский ученый отнесся к роли «старцев» в общественной жизни византийского села с большим скепсисом, поскольку они при урегулировании поземельных споров никогда не опирались на письменное право или трактаты. Намекая на самоназвание членов органов сельского самоуправления, А. Гийу назвал их «заслуживающими веры» «собеседниками», которые в деле установления социального порядка в деревне руководствовались не правом, а, как считает ученый, религиозным ритуалом.

19См.: Actes du Pantocrator. Texte / Ed. dipl. par V. Kravari. P., 1991. (Далее: Pant.) N 13. 3–7 etc., 21–25 etc, 37–38.

20См.: Pant. N 19. 7–8, 10.

21Подробнее см.: Вин Ю.Я. Эволюция органов самоуправления сельской общины и формирование вотчинной администрации в поздней Византии // ВВ. 1982. Т. 43. С. 201–218; Он же. Проблема социальной структуры сельской общины в поздней Византии (XIII–XV вв.) // ВВ. 1998. Т. 55 (80). С. 21–25.

В то же время нельзя не принять совершенно справедливого суждения византиниста о том, что «старцы» воплощали собой коллективную память села22. Безусловно осознание духовного единства охватывало и простых селян, как скажем, это обнаруживает

втяжбе Михаила Комнина Враны и Лемвиотисского монастыря процедура определения границ селения Милы, когда ее участники – и в их числе «старые местные мужи» – «уяснили, будучи устыженными все, как христиане, выказанную духовную узу»23.

Действительно, обычно «старцы» упоминаются в описаниях актов межеваний и поземельных тяжб. В них наряду с другими «достойными веры» свидетелями «старцы» дают показания в качестве наиболее почитаемых очевидцев. Скажем, составленный

впроцессе передачи в начале XII в. Ивирскому монастырю села Радоливо практик особо отмечает процедуру разделения спорных земель, послужившую исходной мотивацией совершенной передачи. Для этого надлежало, беспристрастно разобравшись, изучить периорисм (описание границ) сельской территории, для чего предписано пригласить «неких из заслуживающих внимания старцев близлежащих сел»24. Вероятно именно они во главе

спресвитером Калосом, а также, как это отмечено, проноитом села Хуниани поставили собственноручные подписи под текстом указанного документа25. И все же главную роль в разрешении этого поземельного спора, по-видимому, сыграли жители тех сел, коих он касался непосредственым образом – Семалту (Сиемалту), Зидомиста и Радоливо, или, согласно уточнению составителя практика, «и достойные веры Радоливины, и благомысленные старцы»26.

Аналогия прослеживается и в акте 1071 г. митрополита Серр Стефана, составленном по случаю урегулирования взаимных поземельных претензий Ивирского монастыря и патриархата, первому из которых принадлежал проастий (поместье) Мелициани, а второму – проастий Евнуху27. Ведь среди наиболее активных

22Guillou A. Gérontes et bonshommes d’Orient et d’Occident: Réflexions d’anthropologie juridique // JÖB. 1994. Bd. 44. P. 131–132.

23MM. IV. 280–281.

24Actes d’Iviron. Texte / Ed. dipl. par J. Lefort et al. P., 1990. Vol. II. (Далее: Ivir. II.) N 51. 21–23.

25Ivir. II. N 51. 126–130. О должностном положении «проноита» и рассхождениях в определении его статуса византинистами подробнее см: ODB. Vol. III. P. 1733.

26Ivir. II. N 51. 85–91 etc.

27См.: Ivir. II. N 40.