Средние века. Выпуск 71 (1-2)

этой же причине в 1132 г. Бернард отказался участвовать в Синоде бенедиктинских аббатов в Реймсе, которые хотели провести реформу по образцу цистерцианской. Примирение Бернарда с клюнийцами, тем не менее, не означало того, что другие цистерцианцы изменят свое отношение к клюнийцам. Вильгельм из СенТьерри враждовал с Петром больше, чем Бернард. Вместе с другими аббатами Реймсского архидиоцеза он выступил за реформу бенедиктинского монашества и против Матфея. Бернард его не поддержал в этом (Bernard. Ep. 91). Однако, даже если Бернард

иначал препятствовать дальнейшей полемике с клюнийцами, его собственные сочинения были столь авторитетны и так часто переписывались, что продолжали служить оружием против позиции клюнийцев.

Обострение ситуации произошло после того, как в том же 1132 г. цистерцианцы получили привилегии от папы Иннокентия II не платить десятину с тех земель, которые они обрабатывают своими руками. Петр Достопочтенный пытался опротестовать это решение в 1135 и 1137 гг., обращаясь к папе и кардиналу Хаймерику (Petr. Venerab. Ep. 33; 34), и дважды писал (между 1132

и1140 гг.) Генеральному капитулу цистерцианцев (Ep. 35; 36). Поводом для его протестов стал конфликт между богатым клюнийским аббатством Гиньи и новым цистерцианским аббатством Ле Мируар (основано в 1131 г.), дочерним монастырем Сито, который отказался платить Гиньи десятину54.

Прямой конфликт между Петром и Бернардом произошел в 1138 г. из-за избрания епископом Лангрским клюнийца55. Дело

втом, что именно в этом диоцезе находились ключевые цистерцианские аббатства Клерво, Молем и Моримонд. Кандидатура нового епископа была неприемлема для Бернарда, который обвинил Петра Достопочтенного и архиепископа Лионского в злом умысле и написал об этом несколько писем – папе, в Римскую курию, декану капитула Лангра и епископам (Bernard. Ep. 164–169). Письмо Петра с объяснениями не сохранилось. Несмотря на то что король Людовик VII уже совершил инвеституру нового епископа, папа аннулировал ординацию. Капитул Лангра предложил Бернарду самому стать епископом, но тот отказался. Тогда новым епископом был избран приор Клерво Годфруа.

54Constable G. Cluniac Tithes and the Controversy between Gigny and Le Miroir // Revue Bénédictine. 1960. Vol. 70. P. 591–624.

55Constable G. The Disputed Election at Langres in 1138 // Traditio. 1957. Vol. 13. P. 120–152.

В1140 г. картузианцы приняли постановление, запрещавшее принимать в их орден монахов из монастырей цистерцианцев

ипремонстрантов56. Вероятно, в связи с этим в 1142 г. Бернард вновь обращается к теме устроения монашеской жизни и пишет трактат «О заповеди и разрешении» (De praecepto et dispensatione. 18), в котором, помимо прочего, говорит о недопустимости переходов в другие монастыри даже в случае смерти аббата.

В1144 г. Петр написал Бернарду очередное письмо, в котором снова затронул тему отношений между клюнийцами и цистерцианцами (Ep. 111)57. Хотя он вновь обвинил цистерцианцев в том, что они превозносятся над другими монахами из-за своего якобы более строгого образа жизни, но главная мысль письма все-таки сводилась к необходимости примирения. Тем более что ситуация существенно изменилась по сравнению с 20-ми годами XII в. Петр уже начал реформы внутри клюнийского ордена58 и настаивал на том, что различия между клюнийцами и цистерцианцами не столь принципиальны. В частности, в Ep. 111 он утверждает, что «одежды разного цвета дают повод к раздорам, и многообразие одежд порождает также и разнообразие умов»59. В подтверждение этого он пересказывает увиденную им в каком-то монастыре (который, вероятно, принимал монахов из других орденов) ситуацию: «черный, скажем так, монах видит, что сбоку [от него] сидит случайно оказавшийся белый [монах]… Я видел, не вспомню, сколько раз, многих [монахов] из числа черных, осмеивающих первого попавшегося белого [монаха] как чудовище и голосом или жестом показывающих, что они изумлены, как будто им на глаза попались химера или кентавр или несущий что-либо чужеземец. И, наоборот, видел я собравшихся отовсюду по разным поводам белых монахов, прежде болтавших, но, когда приходил кто-либо из черных [монахов], внезапно онемевших и словно от врагов, выведывающих вражеские секреты, оберегавших себя посредством молчания. Я пристально рассматривал людей и того, и другого рода, молчащих языком, но говорящих глазами, руками и ногами,

ито, что голосом не хотели показать, чтобы не выдать, жестику-

56«Etiam hoc statuimus, ut de Cisterciensium, sive praemonstrati congregationibus propter ipsorum reverentiam et pacem, nulla ulterius persona in nostrum ordinem suscipiatur» (Alia Statuta. 11 // PL. Vol. 153. Col. 1130).

57The Letters... Vol. 1. P. 274–279.

58Главная идея реформы, проводимой Петром, состояла в отказе от буквалистского понимания Устава преп. Бенедикта (см.: Petr. Venerab. Ep. 161).

59См.: Petr. Venerab. Ep. 111: «...multiformis varietas vestium varietatem quoque parit et mentium».

мира евангельский мир возвращается? Итак, отдайте долг миру, сыны мира…» Наконец, как бы подводя итог, он обращается к цистерцианцам: «Пусть не отделяет больше различие обрядов и разнообразие цветов ваше стадо от нашего, но да соединит всех рождающаяся от всеобщего единства любовь, восполняющая разрушенное, соединяющая разрозненное, объединяющая разделенное».

Горячность, с которой Петр полемизирует со своими оппонентами, свидетельствует о том, что простые монахи и с той, и с другой стороны придавали большое значение визуализации своей принадлежности к определенной монашеской общности через выбор определенного цвета одежд, а также о том, что нужно было приложить максимум усилий, чтобы хоть как-то их переубедить. То есть практика визуализации различий уже пустила глубокие корни в сознании, и даже авторитетным духовным лидерам было не под силу изменить ситуацию.

В 1146/1147 г. Петр издает ряд статутов. Так, в 16-м статуте запрещается носить монахам дорогие разноцветные одежды (galabruni и isembruni), о чем в свое время писал Бернард в «Апологии» и что запрещали цистерцианские статуты. Исключение делается только для тех стран (Англии, германских земель), где нельзя найти подобающей монаху одежды черного цвета64. 70-й статут запрещает всем (от аббата до последнего слуги) ношение в монастыре одежд красного, зеленого или любого другого цвета, кроме черного65. Данные статуты говорят о том, что процесс самоидентификации внутри клюнийского ордена еще был далек от завершения.

Хотя Бернард внешне не проявлял ни малейшего интереса к конфликту с клюнийцами, он явно с большим вниманием относился к позиции Петра. В частности, в одной из поздних про-

64XVI. «Statutum est ut nullus fratrum nostrorum pannis, qui dicuntur galabruni, vel isembruni, vestiatur, nec iis qui vocantur scalfarii, vel frisii, exceptis Anglis vel Angliae affinibus monachis, neque illis, qui appellantur agnelini, exceptis Teutonicis et iis adjacentibus monachis: hac tamen conditione, si magis religioni congruentes nigri coloris vestes in regionibus suis invenire non potuerint» (PL. Vol. 189. Col. 1030).

65LXX. «Statutum est ne vel abbas Cluniacensis aut prior, aut quilibet priorum, vel fratrum Cluniacensium in Cluniaco, vel extra manentium, famulis aut servientibus sibi cujuslibet generis pelles praeter agninas emat, vel donet; additum est ut rubeo, viridi, omnique alio vestium colore, remoto, aut de burellis mediocris pretii, aut de pannis nigri coloris, hoc est vel agnelinis, aut paris pretii, aut minoris, famulos secum equitantes et suo famulatui deputatos vestiant» (PL. Vol. 189. Col. 1045).

поведей Бернарда на «Песнь песней», составленной между 1145 и 1148 гг., мы встречаемся с указанием на символическую связь между нравственностью и цветом одежды в стиле Петра Достопочтенного: «Имеют нравы свои цвета, имеют и свои запахи. Ведь в духовных сущностях нет цвета и запаха, не более чем в телах. Следовательно, вопрошают о цвете совесть, о запахе – молву… Более того, цвет твоему труду придают намерение сердца и суд совести. Черны суть пороки, а добродетели блистательны» (Super Cantica Canticorum. 71. 1).

В 1145 г. Бернард отправил Петру краткую записку по поводу монаха Галхера, перешедшего из Клюни в Клерво (Ep. 267)66, в которой подчеркивал, что переход Галхера не означает разрыва его связей с Клюни67. А в 1149 г. Бернард обратился к Петру с просьбой одобрить кандидатуру Генриха, брата короля Людовика VII, бывшего с 1146 г. монахом в Клерво, для избрания его на епископскую кафедру Бовэ. Письмо Бернарда не дошло до нас, но сохранился ответ Петра, который лишь заметил, что Бернард сам может решать подобные вопросы без его участия (Ep. 145)68.

Наконец, в том же 1149 г. Петр попытался снова вернуться к проблеме отношений между клюнийцами и цистерцианцами (Ep. 150)69. Оправдывая клюнийцев, он пишет, что введение новых обычаев действительно может раздражать. Однако нужно всегда помнить, что «у рабов Божиих нет никакого различия в цвете»70. После долгих попыток примирения он уже не питает иллюзий, что все станет так, как было до начала споров: «Не говорю, что цвет объединится, то есть, что из белого получится черный или из черного белый. Не говорю, что древний обряд превратится в новый, или новый в древний». Он больше не хочет тратить слов впустую, рискуя навлечь на себя гнев с обеих сторон. Поэтому призывает: «Пусть всякий использует тот цвет, который избрал; придерживается обрядов, которым себя посвятил с непорочной верой и любовью. Но пусть объединяются [монахи], по крайней мере, в обители, пусть совместное проживание не различает цве-

66SBO. Vol. 8. P. 176.

67«Filius vester frater Galcherus, factus est et noster, secundum regulam illam: Omnia mea tua sunt, et tua mea. Non sit minus familiaris, quia communis: sed si est quod possit alia gratia, sit familiarior atque acceptior, ut mihi, quia vester est; sic vobis, quia noster est».

68The Letters... Vol. 1. P. 360–361.

69Ibid. P. 367–371.

70«...nihil in servis Dei differre colorem varium, nihil usum diversum, nihil divisa habitacula».

тов и обрядов, пусть взращивается и возрастает в рабах Божиих с помощью такого искусства любовь, пусть разрушается и изгоняется враждебное любви неравенство». В этих словах Петра, по сути, отражена основная функция цвета, о которой говорит М. Пастуро, – различать и иерархизировать. Так что призыв Петра не использовать цвет для возведения барьеров между группами монахов равнозначен призыву отказаться от цвета вообще, что в сложившейся ситуации было абсюлютно недостижимым.

Поэтому Петр предложил цистерцианцам компромисс: «Я допустил 15 лет назад всех братьев вашего ордена и предписал принимать во всех наших монастырях, кроме Клюнийского; я сам не заботился о белом или черном цветах, перемешанных в наших местах, и заботящихся [о различии цветов], когда многие меня усердно просили, чтобы этого [смешения] не происходило, не послушал. Итак, не заботясь о том, что вы делаете, увещеваю [сделать то], что я уже сделал; чтобы, как все места наши, кроме одного, о котором выше сказано, были открыты для ваших [монахов], так все ваши [монастыри] без различия были открыты для наших. Если это будет сделано, тот большой монастырь, который был изъят, к остальным прибавлю и предпишу, чтобы он также для всех ваших был открыт. Да наставляются оба вида братьев, если не могут проповедью, по крайней мере, понемногу частым совместным проживанием, чтобы не было никакого различения по цвету, никакого разделения по обрядам, среди этих и тех монахов, которых одинаковые вера и любовь должны сделать поистине братьями».

Благим намерениям не суждено было сбыться. Свидетельством продолжения спора между двумя орденами является анонимный трактат в защиту клюнийцев – «Incipit tractatus abbatis cuiusdam», датируемый обычно серединой XII в.71 Кроме того, в 1151 г. обострился конфликт между Гиньи и Ле Мируар, поскольку монахи Гиньи разрушили несколько строений в Ле Мируар. Папа Евгений III потребовал под угрозой интердикта и отлучения, чтобы Гиньи возместил ущерб72. Петр и Бернард встретились в Клюни, чтобы, наконец, попытаться разрешить давний спор. Но и эта, и следующая встреча закончились ничем (Bernard. Ep. 283). Наконец, Петр лично внес нужную сумму, и на время спор затих. Однако после смерти Бернарда и папы Евгения Ле Мируар был

71Leclercq J. Nouvelle réponse de l’ancien monachisme au manifeste de Saint Bernard // Revue Bénédictine. 1957. Vol. 67. P. 77–94.

72Jaffé. 9563; PL. Vol. 180. Col. 1517–1518.

вынужден в 1154 г. по требованию папы Анастасия IV вернуть плату и согласиться на десятину.

Неудача ли в отстаивании интересов ордена или проводимые реформы привели к тому, что Петру Достопочтенному пришлось столкнуться с оппозицией внутри своего ордена. Известно, что он даже хотел уйти с поста аббата. Но неожиданно получил поддержку от Бернарда, который в 1151/1152 г. отправил письмо папе Евгению, в котором превозносил Петра и просил его поддержать (Bernard. Ep. 277).

Последние письма Петра и Бернарда связаны с фигурой Николая Клервоского, который, будучи бенедиктинцем, стал секретарем Бернарда, оставаясь при этом ближайшим другом Петра Достопочтенного (в Ep. 151 Петр превозносит Николая за то, что тот, изменив цвет облачения, не изменил цвета своего сердца). Видимо, Николай помогал двум аббатам налаживать отношения. Однако в 1152 г. он совершил некий подлог с письмами Бернарда, воспользовавшись поддельной печатью (Bernard. Ep. 298), за что был изгнан из Клерво (чуть раньше Бернард уже писал папе Евгению III о том, что его письма подделывают – Ep. 284). На этом контакты Бернарда и Петра обрываются. Несмотря на роль, которую Петр сыграл в жизни Бернарда, автор первого Жития Бернарда, написанного специально для канонизации, ни единым словом не помянул Петра. Остроту продолжившегося и после кончины двух аббатов конфликта хорошо характеризует то обстоятельство, что клюнийцы стали поминать Бернарда за богослужением только с 1321 г., хотя его канонизация произошла в 1174 г.

Казалось бы, весь этот конфликт и многолетнюю переписку двух аббатов можно было бы оценивать лишь как частный случай. Но у нас есть масса свидетельств, показывающих, что спорами о цветах монашеских одежд была охвачена значительная часть Европы. В 40–60-е годы XII в. к спорам подключились монахи монастырей, располагавшихся на территории современных Германии, Швейцарии и Бельгии, что отражено в романе Ниварда «Ysengrimus»73, в «Житии Амедея из Отерива» (Амедея Старшего († ок.1150)), составленном неким монахом из Боннево

73См.: Billy D.J. The Ysengrimus and the Cistercian-Cluniac Controversy // The American Benedictine Review. 1992. Vol. 43. P. 301–328; Mann J. Ysengrimus / Text with Transl., Comment., and Introd. Leiden, 1987.