2.2. Уровни методологических принципов, законов и категорий в Теории государства и права

Методология правоведения потому и является полиструктурной системой, что ее содержательным компонентам свойственны многие способы взаиморасположения и взаимосвязей. Соответственно, могут быть по-разному выделены и уровни тех познавательных инструментов, которые составляют ее содержание. Поскольку в методологии науки нередко обозначаются философский и частнонаучный уровни,¹ было бы логично и выделение в методологии правоведения уровня философских и уровня специально юридических средств познавательной и преобразующей деятельности. Но в этом случае на одном уровне располагаются принципы, законы и категории философии, относящиеся к бытию и сознанию в целом, и социологии, изучающей только социальную действительность, на другом уровне - принципы, законы и категории правоведения в целом и отдельных юридических наук, хотя все они имеют неодинаковую степень общности.

На наш взгляд, целесообразнее различать в методологии правоведения и, стало быть, также теории государства и права, уровни:

• принципов, законов и категорий философии, относящихся одновременно к природе, обществу и мышлению, выражающих всеобщие характеристики бытия и универсальные основания всякого знания;

• принципов, законов и категорий обществоведения в целом и социологии в частности, в которых сосредоточены знания об объективных предпосылках существования и общих свойствах человеческого общества на всех его этапах, служащие узловыми пунктами общесоциологической теории об обществе и призванные "согласовать науку об обществе с материалистическим основанием"²;

• принципов, законов и категорий самого правоведения, олицетворяющих знания о происхождении, природе, формах, механизмах, истории и тенденциях одной из сфер социальной реальности, образующей государственно-правовую действительность;

• принципов, законов и категорий отдельных, конкретных наук, которые или входят в семейство правоведения, или взаимодействуют с ним.

Такая последовательность уровней методологических принципов, законов и категорий не случайна: каждый очередной уровень основывается на предыдущем, вытекает из него и дает дальнейшую конкретизацию и развитие всех тех знаний, которые выступают именно как теория и метод в единстве. Остановимся вкратце на каждом из указанных уровней.

Принципы, законы и категории философии, выражая наиболее общие свойства природы, общества и мышления, составляют основу научного мировоззрения, исходный пункт и сердцевину методологии теоретической и практической деятельности в любой сфере бытия и познания. В них синтезированы коренные выводы истории познания мира, обобщены самые универсальные знания, выступающие одновременно как теория, всеобщий метод и логика освоения природной и социальной действительности. Эти знания и выводы позволяют вскрывать всеобщее во всяком отдельном, специфическом (в том числе, разумеется, юридическом), осмыслить и интерпретировать его с включением в общую систему научного мировоззрения.

Такие философские принципы, как первичность материи и вторичность сознания, материальность и единство внешнего мира, всеобщие связи его явлений и свойств, их движение, развитие и изменение, взаимозависимость и противоречивость объекта и его атрибутов, их познаваемость, детерминизм, отражение, историзм, единство исторического и логического, объективность, всесторонность, единство анализа и синтеза, единство теории и практики, восхождение от единичного к общему и обратно, восхождение от абстрактного к конкретному и т.д.¹, являются незаменимыми методологическими инструментами любой науки.

Вне этих фундаментальных принципов, без учета их не может быть и речи о научном понимании всего того, что служит предметом правоведения, прежде всего теории государства и права. Принципы философии более конкретно осмысливаются с помощью всей системы ее законов и категорий, раскрывающих суть теории развития. Единство и борьба противоположностей как выражение внутреннего механизма развития, переход количественных изменений в качественные в процессе развития и отрицание отрицания как характеристика направленности и основных фаз развития - таковы основные, по выражению Ф. Энгельса, главные² законы развития, действующие в природе, обществе и мышлении. Они в полной мере характерны и для государственно-правовой действительности.

Велика методологическая роль для юридической науки и практики также категорий философской науки. Единичное, особенное и общее, причина и следствие, необходимость и случайность, возможность и действительность, содержание и форма, сущность и явление, часть и целое, система, структура и элементы - это фундаментальные категории, которые пронизывают и государственно-правовую действительность, определяют "угол зрения", по которому осуществляется ее понимание, объяснение и преобразование. Неоправданное смешение такого угла приводит к отождествлению, например, сущностных характеристик права с содержательными, последних - с аксиологическими, единичного в содержании права с его формой, объективного в праве с субъективным и т.д.

Уровень общих принципов, законов и категорий обществоведения, олицетворяющих наиболее важные знания по социологической теории, призваны распространить научное понимание мира на общественные явления, дать верную концепцию исторического процесса, раскрыть общие и специфические закономерности возникновения, развития и смены общественно-экономических формаций. Прочные знания о соотношении бытия и сознания, детерминированности происходящих в обществе процессов, исторической преемственности, единстве производительных сил и производственных отношений, общественно-экономических формациях, общественных отношениях и формах их бытия, народе, нации и народности и т.д. не могут недооцениваться в структуре методологии как теории государства и права, так и правоведения в целом. Именно недостаточным использованием таких знаний в значительной степени объясняются не всегда оправданные разногласия среди ученых-юристов в трактовке предмета и пределов правового регулирования, содержания права, структуры правовых норм, механизма их реализации, правоотношений и ряда других проблем правоведения. Разумеется, что речь идет не о механическом наложении рассмотренных выше принципов, законов и категорий на государственно-правовую действительность, а об органичном применении их в правоведении с должным учетом особенностей его предмета и функций. Только тогда эти методологические средства направляют юридическую науку и практику по истинному пути, обогащая их подлинно философским и общесоциологическим содержанием, повышают их мировоззренческую оснащенность.

На уровне принципов, законов и категорий правоведения находятся методологические средства, рассчитанные на познание и совершенствование государственно-правовой действительности в целом. По сути, это фундаментальные знания, накопленные, прежде всего, в теории государства и права. Они используются для обобщенных общетеоретических выводов, получаемых путем восхождения от единичного к общему, перехода от менее общего к более общему, от особенного к общему.

В имеющейся литературе пока не преодолены разногласия относительно природы этой науки, ее методологического статуса¹. Однако уже сформировался взгляд на нее как на науку, являющуюся необходимым звеном познания «между философским и общесоциологическим уровнями обобщения и специальными юридическими науками»¹, выполняющую, несомненно, методологическую функцию².

Такая функция осуществляется не иначе, как через принципы, законы и категории данной области знаний. О том, что разрабатываемые теорией государства и права принципы имеют "руководящее значение в системе правоведения", говорилось еще в одном из первых учебников по этой дисциплине³, хотя сами эти принципы под таким углом зрения специально не исследовались. Под ними, как уже отмечалось выше, подразумеваются исходные знания правоведения, раскрывающие эту область знаний во всех главных аспектах и придающие ее содержанию характер единого целого. Таковыми представляются знания о существовании государственно-правовой действительности вне сознания познающего субъекта, о ее многогранности, целостности и системности как специфической области (стороны) социальной реальности, о стержневом месте государства и права в этой системе, об их возникновении, развитии и функционировании по определенным закономерностям и др.

Такие принципы теории государства и права развертываются при помощи и через систему ее законов и категорий. Кратко сформулированные научные знания о способах связи между властью и государством, государством и правом, между правом и правовыми нормами, между правовыми нормами и субъективными правами, юридическими свободами, полномочиями и юридическими обязанностями, между структурными элементами правовой нормы и другие подобные законы выражают необходимые, существенные, устойчивые отношения между соответствующими явлениями государственно-правовой действительности. В категориях же общей теории, таких, как "государство", "государственная власть", "исторический тип государства и права", "правовое регулирование", "нормативно-правовой акт", "реализация права", "правоотношение", "правосознание" и т.д., научно воспроизводится суть одноименных объектов познания, их качественная определенность. Значение этого элемента методологии правоведения обстоятельно раскрыто в литературе⁴.

Наконец, принципы, законы и категории отдельных, конкретных наук, таких, как статистика, психология, педагогика, бухгалтерский учет, экономическая теория, политология, культурология, гражданское право, экологическое право, уголовное право, уголовно-процессуальное право, криминалистика и т.д.

Сосредоточенные в таких науках знания необходимо присутствуют в методологии. Здесь они существенны в той мере, в какой используются для обобщенных данных о государственно-правовой действительности, причем чаще путем восхождения от единичного к общему, перехода от менее общего к более общему. Пример тому - категории "правоотношения", "субъекты права" и "юридические факты", в становлении которых значительную роль сыграли соответствующие разработки в науке гражданского права.

Как же соотносятся между собой указанные выше уровни методологических принципов, законов и категорий? При рассмотрении аналогичного вопроса одни философы указывают на проявление общих законов только через менее общие, специфические (например, М.М. Розенталь, Г.Е. Глазерман), другие предпочитают говорить о самостоятельном, параллельном действии каждого из них (к примеру, В.Л. Тугаринов, А.Д. Сирин), третьи высказывают мнение о том, что в "объективной действительности имеет место и та, и другая взаимосвязь, специфические (частные) законы могут существовать самостоятельно, рядом с общими законами, и быть проявлениями общих законов"¹.

Последняя точка зрения представляется более оправданной. Методологические принципы, законы и категории разных уровней могут быть как проявлениями друг друга или проявляться друг в друге, так и существовать относительно самостоятельно, наряду друг с другом. Так, основной гносеологический принцип философии о первичности материи и вторичности сознания на уровне общесоциологических принципов конкретизируется как признание первичности общественного бытия и вторичности общественного сознания², которое, в свою очередь, на уровне принципов правоведения проявляется в первичности общества и вторичности государственно-правовых явлений, их социальной обусловленности. Категория социологии "общественное сознание" в юридической науке и практике конкретизируется через категорию "правосознание" и т.д.

Вместе с тем, с одной стороны, есть принципы, законы и категории философии и социологии, действующие на уровне правоведения самостоятельно, без модификаций (например, принцип историзма, категория "нация"), с другой - в самом правоведении существуют специфические научные конструкции, дополняющие методологические знания более общего порядка (в частности, законы единения возможных элементов правовых норм, взаимосвязей между нормой права и нормативно-правовыми предписаниями, категории "субъект права", "состав правонарушения" и др.).

Обобщенные в подобных конструкциях знания способны быть методологическим инструментом при осмыслении юридической наукой и практикой соответствующих явлений государственно-правовой действительности.

Весьма сложные взаимосвязи между методологическими принципами, законами и категориями разных уровней не случайны. Материальный и духовный мир состоит не из изолированных друг от друга предметов, явлений и процессов, а представляет собой систему взаимообусловленных, взаимодействующих и взаимопроникающих объектов с общими и специфическими свойствами, и структура методологии, как имманентной стороны познавательной деятельности, как основы всей системы накопленных знаний¹, отражает это фундаментальное обстоятельство. Таковы уровни принципов, законов и категорий, охватывающие совокупность используемых в теории государства и права разносторонних знаний и характеризующих многоуровневую структуру ее методологии. Освоить всю эту совокупность не просто.

Несравнимо проще опираться лишь на некоторые знания о наиболее "ходовых методах", кочующих из одной публикации в другую. Это, однако, часто не дает добротного научного результата, для достижения которого требуются разносторонние и многоуровневые знания не только из правоведения, но и из других, в том числе из смежных, областей науки.