VI. Сновидения

Так как в первый год жизни ребенку еще совершенно не достает самого мощного средства уведомления, языка, или он его использует его лишь в виде нескольких обозначающих его непосредственное окружение звуков и слов, более глубокий взгляд в его психическую жизнь во время сна нам не доступен. Только из определенных движений и лепечущих звуков мы можем сделать вывод, что на этой стадии развития сон также не проходит без сновидений. Движения можно было бы рассматривать как исключительно рефлекторные, если бы они часто не носили характер желаемого. Если мы замечаем определенные хватательные и ощупывающие движения спящего младенца, которые сопровождаются улыбкой или громким смехом, плаксивым сморщиванием лба или короткими звуками гнева, то наше предположение, что ребенок видит сон, едва ли является ложным. Десятимесячный ребенок, проявляющий по отношению к новой няне такую большую симпатию, что только еще больше хочет, чтобы она ухаживала за ним, ежедневно при пробуждении озвучивает свой призыв о помощи «А-а», и затем его находят грязным, в таком поведении несложно узнать механизм сновидений об удобстве более позднего детского возраста. Ребенок видит сон, необходимые приготовления начаты, и этим обманом бессознательное покупает право, которого нет у ребенка при бодрствовании и которое влечет за собой наказание; таким же образом младенец мог бы через свободу своего сновидения симулировать хронологический порядок своих действий, где он кричит, когда он удовлетворил свою потребность. Я не могу согласиться с возражением, что интеллекту ребенка в его раннем возрасте не достает таких сложных выводов и что он пробуждается ото сна только при чувстве сырости и дискомфорта. Если подумать, как во сне подчас забавен и полон фантазий самый здравомыслящий и ограниченный взрослый, мы можем спокойно принять, что мыслительные процессы, с которыми мы уже познакомились при бодрствовании младенцев, присутствуют в сновидении, которое не отклоняет лишь запрещенные желания. Исполнение желания, к которому ведет сновидение взрослого, да и большого ребенка, только делая при этом большой крюк, указываемый цензурой, проявляется у совсем маленького ребенка неприкрыто. Одиннадцатимесячный мальчик, уже попробовавший розги, в послеобеденном сне явно совершал подобные движение с розгой и пытался языком и губами имитировать услышанные от взрослых щелкающие звуки тихим «Хит, хит». Девочка, которую за несколько дней до того, как ей исполнился год, перевезли за город, в первый день беспрестанно плескалась в бочке с водой, а затем в последующую ночь повторяла подобные движения, смеясь от удовольствия. Такие очевидно полные удовольствия сновидения обнаруживает чмокание губами, которое, возможно, основывается на представлении о сосании. И так как мы знаем, что при использовании розги речь идет о садистском влечении, что большая любовь детей к воде указывает на сильно развитую уретральную эротику, то тщательное наблюдение этой инфантильной жизни сновидений дало бы ценные доклады об их толковании. Таким образом, в качестве второго или, возможно, самого главного корня сновидений о лестницах, которые появляются, как нужно заключить из порывистого вздрагивания тела и боязливого выражения лица во время сна, уже в третьей четверти первого года жизни, можно выделить усиливающуюся мышечную эротику. Выяснилось, что на доязыковой стадии латентное содержание сновидения редко лишено сексуального или эротического мотива, у совсем маленького ребенка оно, в сущности, не скрыто и выявляется абсолютно неприкрыто, как ощущается и чувствуется. Изучение детских снов могло бы нам объяснить, почему определенные переживания в сновидении сопровождают всю нашу жизнь с такой тягучестью; я имею в виду сновидения о бесконечных водных пространствах, о стремительном падении с бесконечной лестницы, сновидения об эксгибиции с их смертельным смущением перед тем, чтобы недостаточно либо совсем не одетым показаться в толпе людей. Именно это мы могли бы найти во сне младенца. Если развитие младенца к вечеру не имеет никакой другой цели, как помешать ему простудиться из-за лежания голым, при этом наибольшее значение имеет постоянное оголение нижней части тела, в то время как голова и лицо погружаются в подушку.