1988 Году закипел.

Теперь попробую продолжить сравнение, но в другом ключе. Представь себе, что

котел наполнен огромным количеством частиц, имитирующих граждан СССР ( 300

миллионов всего, 200 миллионов взрослых ). В основном – это частицы белого

цвета : обыватели и дети. Но между ними снуют 20 млн. цветных - это горбачевцы,

политики упомянутых множеств А, Б, В, а также активисты комсомола, ветеранских,

женских, спортивных и многих других организаций – клубов любителей фантастики,

самодеятельной песни, эсперантистов, пушкинистов и т.д. И почти каждая такая

"одноцветная" группа старалась перекрасить побольше "белых" в свой цвет.

Изначально ( т.е. доперестроечно ) активные личности и группы завлекали,

привлекали и подталкивали к политической ( и вообще общественной ) деятельности

"белых". Да так иной раз подталкивали, что некоторые, разогнавшись, становились

во главе движений.

Я не буду сейчас обосновывать, почему, например, за основу беру именно 20

млн. И так - вон сколько нагромождается обоснований на каждом шагу. Скажу лишь,

что использовал данные такого уважаемого философа-исследователя как Александр

Александрович Зиновьев и применял "закон десятой части общества", который

разбирать будем не сейчас. Одним словом так : суть изменения советского

общества 1985-88 годов есть активизация ( и, в частности, политизация )

большого количества людей. Одних только клубов любителей кошек появилась тьма

тьмущая. "Цветные" группы мирно соревновались меж собой ( политические – с

оглядкой на КГБ ). И так длилось около трех лет. Наверное, то состояние

советского обществва можно назвать брожением.

Вот видишь : у вас в райцентре активизировался твой любимый шахматный клуб.

А я видел, как взбодрились ребята из клуба любителей фантастики, с которым наш

эсперанто-клуб занимал одну комнату в ЗКШ – Зональной комсомольской школе. Да

уж, время тогда казалось интересным.

Но показать сущность положения, расклада сил и происшедших изменений – это

еще не все. Важнее вскрыть направленность этих изменений, только тогда можно

было бы предвидеть последствия, ну, и значит, возможно, предотвратить их.

Но вот это-то как раз ( т.е. определить направленность изменений ) в те годы

и не было возможно – вот ведь какая штука. Объявив, что социализм в нашей

стране построен окончательно и бесповоротно, что у нас уже не простой

социализм, а развитой, еще брежневское руководство успокоилось и надменно

исключило из проблем социализма тему какого-либо возврата капитализма. А

горбачевцы – вот они – совершили невозможное, проникнув в самый центр партии, в

ее ЦК и Политбюро. Их очень узкий круг очень тщательно скрывал свои планы

внедрения в СССР элементов капитализма ( рыночной экономики, как они говорили

). Делали они это из-за своих ( высоких, как они считают ) глобалистских идей

сближения СССР с "развитыми странами Запада" – но нам с тобой от этого не

легче. Всего-то их было нет ничего - так, несколько человек - но своими

действиями и хитрым набором призывов они создавали условия, чтобы появлялись

целые общественные движения, которые работали на исполнение их замыслов.

Маленькими шажками, но горбачевцы продвигались вперед, успешно уверяя общество,

что ослабление цензуры есть социалистическая демократизация, а вкрапление

рыночных элементов в экономику – это для ускорения социалистического развития.

Поймать их на чем-то, схватить за руку не было никакой возможности. В этом,

по-моему, и состоит главная особенность событий 1985-88 годов : в то время как

подавляющее большинство общественных активистов с удовольствием, хотя и

беспорядочно, бросилось улучшать жизнь в своей стране, делая жизнь

разнообразней и интересней не только для себя, но для всех, и наивно полагая,

что будущее обеспечено, что политическим и нравственным устоям общества ничего

не грозит ( надо лишь где-то вычистить появившуюся плесень, как-то подправить

пошатнувшееся и построить недостающее ) – так вот, в то же время действовала

группа заговорщиков, хорошо маскирующаяся и жестокая, обладающая крупными

властными постами и циничная по отношению к чаяниям подавляющего большинства

народа, имеющая сильнейшее неприятие советской системы и видящая во вскормившей

ее стране не более, чем часть "мирового сообщества". Скрытность и неуловимость

давали горбачевцам то небольшое преимущество, которое и задавало вектор, т.е.

направленность изменений в советском обществе в их пользу. Трагично, что в те

годы доказать это было просто невозможно.

Сопротивление горбачевским преобразованиям и неприятие направленности общего

хода событий имело, конечно, место. Но в основе этого было не понимание, а

смутное чувство опасности. Сопротивление и неприятие даже росли – но, к

сожалению, медленнее успехов горбачевцев.

Был тогда такой случай. Когда умер видный демократ академик А.Сахаров, я, в

то время веровавший, что перестройка закончится положительно, сказал :"Умер

большой человек !". А мой коллега Шура ( ну, помнишь, с которым я в колхоз

ездил ), интересовавшийся политикой меньше меня, тем не менее твердо ответил :

"Оба они козлы – и Сахаров твой, и Горбачев". Мы заспорили, но Шура так и не

смог внятно рассказать, чем же А.Сахаров нехорош. Я тоже ему ничего не доказал

из-за его сильного предчувствия, что перестройка движется не к добру.

Продолжим. Ложкой дегтя на данном этапе истории России в который уже раз

явилась деятельность еврейства. Или можно сказать - еврейство подложило

коренным народам СССР огромную свинью. Но самое лучшее будет, наверное, сказать

так : еврейство сработало как мина замедленного действия. Речь, конечно, идет

не об отдельных личностях, а о господствующих в еврейской среде настроениях. В

далеких 30-х годах самой распространенной и ярко выраженной в нем идеей было

коммунистическое обобществление мира. В 50-е годы в большинстве своем евреи

были не против коммунизма, но им не нравилось его русское советское воплощение.

Теперь же, в 80-х, они совсем охладели и ко всему социалистическому, и ко всему

советскому, и ко всему русскому. А поскольку на Западе ( их любимом

битловско-джазовом и свободно-личностном Западе ) объединяться собирались

страны с рыночной экономикой, то евреи и другие общечеловеки типа Горбачева,

объединившись под названием "демократы", начали продвигать - не мытьем, так

катаньем – именно рыночные преобразования в СССР. И если сначала Горбачев,

сделавшись генсеком, сам хитро возбуждал и без того вечно мятущееся еврейство (

он знал, на какую лошадку надо ставить ), то потом, по мере укрепления

демократического движения, уже евреи стали диктовать ему, что и как делать.

Тут, кстати, как мне представляется, Горби оказался в очень интересном

положении. С одной стороны он получал подсказки при личных встречах с деятелями

Запада, с другой стороны он получал инструкции через жену от других западных,

но так же враждебных СССР, кругов. И, наконец, внутренние демократы, сами

наладившие связи с зарубежными глобалистскими ( в основном, еврейскими )

кругами, начали диктовать ему условия. Таким образом, иуда Горбачев вместо

белого коня главного борца с коммунизмом – ну, хотя бы пока тайного, среди

своих, так сказать – стал получать указания в три дырки. И даже сейчас, когда

многое открылось - о том, что с коммунизмом в СССР покончил именно Горбачев,

говорит только он сам. Предатель – он для всех предатель.

Однако, слово за слово, чем сильнее становилось сопротивление нововведениям

со стороны русских коммунистов, тем более антикоммунистичным становилось

настроение интернационалистов ( или, если хочешь - демократов, общечеловеков и

т.д. ). Они только ждали случая, чтобы выступить в открытую и организованно.

В марте 1988 года в "Советской России" было напечатано знаменитое письмо

Нины Александровны Андреевой "Не могу поступаться принципами". Главный смысл

его таков : под шумок о гласности потихоньку набирают вес антисоциалистические,

антирусские и антисоветские силы, они извращают перестройку - и пора с ними

разобраться по существу. По сути - это был призыв к ЦК партии и рядовым

коммунистам сплотиться и дать бой тем, кто подрывает моральные и политические

устои общества.

Горбачев собрал Политбюро и провел обсуждение письма Н.А.Андреевой. Этот

словоблудник так расставил ударения, что каждый должен был ответить : за

перестройку он или за Нину Андрееву. Все главные коммунисты страны, так или

иначе, отмежевались от взглядов Андреевой. И это было предательством века.

Кто-то был в одной упряжке с Горбачевым ; кто-то искал решение, устраивающее

всех, чтобы по устоявшемуся послесталинскому правилу не делать в партии раздрая

и не выносить сор из избы ; кто-то, отдаленный от действительности своей

высокой должностью, не оценил опасности, про которую криком кричала Андреева ;

кто-то испугался, что за поддержку идей письма его вытеснят из Политбюро и он

тогда уж точно не сможет ничего предпринять против отрицательных веяний. Но

объективно, с высоты 10 лет после крушения советской социалистической системы и

развала СССР - тогдашнее поведение членов Политбюро является предательством.

Да все мы, кто теперь кусает локти, т.е. половина населения страны, каждый

по-своему, являемся предателями. Жаль только, что локти кусаются между выборами

- а когда приходит время голосовать, то большинство под нажимом буржуазной

пропаганды все-таки пугается выбирать коммунистов.

Про себя я уже говорил : само письмо Андреевой я не удосужился тогда

прочитать ( знал содержание по демократическим газетам ), но и против идей

письма не высказывался - настораживали очень уж примитивные нападки на эти

идеи. А вообще, в 1988 году я многие события как бы пропустил, не разглядел

из-за важной, казалось бы, суеты : на работе у меня было большое интересное

задание, а вне работы я готовился создать семью.

В 1989-м демократы убедили меня, что компартия загнивает, что в ней больше

плохого, чем хорошего, что коммунистам надо помочь избавиться от боязни всего

нового - поэтому в 1990-91 годах я участвовал в некоторых мероприятиях

демократов, считая это своим маленьким вкладом во благо страны.

Не оправдывая себя, я все-таки задаюсь теперь вопросом : а что должен был

тогда делать среднестатистический гражданин типа меня ? Ведь я не знал, что

Горбач-Меченый является иудой из иуд последних 20-ти веков. Не знал я и о том,

как проходило то заседание Политбюро насчет Н.А.Андреевой. Не знал

среднестатистический гражданин и о том, что ставший главарем демократов Ельцин

часто напивается до усрачки, и о том, какие глубокие корни у еврейской

ненависти к И.В.Сталину, и о том, как сильно можно ненавидеть страну, давшую

тебе счастливое детство, образование, работу, безопасность границ и чувство

причастности к своей великой истории. Вот почему даже при очень критическом

анализе прессы ( ведь едва успевая прочитывать несколько демократических газет,

я и не подозревал, что другие газеты могут писать о другом и по-другому ), при

внимательном, казалось бы, просмотре теле-радиопередач я, например, делал вывод

о том, что лучше уж пусть будет в СССР многопартийность, чем страна

окончательно погрузится в болото экономического и нравственного застоя при

загнивающей КПСС.

Иногда слыша или читая о группах радикальных коммунистов ( например, о

"нин-андреевцах", как называли их демократы ), я делал еще и такой вывод : что

бы они ни говорили и ни делали на самом деле, но при сложившейся брежневской

кулуарной политической традиции, да при таком болтуне как Горбачев, у которого

семь пятниц на неделе - ничего коммунисты-консерваторы не добьются. "Их

задавят, запугают, зашельмуют и заболтают, из них будут лепить пугало

консерватизма и застоя. Конечно, - рассуждал я, - такое шельмование идет

вразрез гласности и демократии, заявленным тем же Горбачевым ( которому я уже

совсем не верил ) и демократами ( которым я все еще доверял ). Но ведь не зря

же про нин-андреевцев и другие группы всегда говорят, что они консерваторы,

ортодоксы и ретрограды – а дыма без огня не бывает. Нет, уж лучше пока

развиваются гласность и демократия. Надо сейчас подальше уйти от брежневского

застоя, а потом - на основе той же демократии - вернуться к тому

положительному, что, наверняка, есть у так называемых радикал-коммунистов". Так

я рассуждал в 1988-89 годдах – и на выборах голосовал за демократов.

Ага, вот, и ты дернулся, и хочешь задать вопрос : почему же я, понимая, что

демократы на самом деле будут и уже начали действовать не демократически,

почему я не проклял их и не ушел к обижаемым ими коммунистам-консерваторам.

Правильно, ты это хотел спросить ? Так вот – ты не первый, кто так дергается.

Когда мне приходится говорить с кем-то на эту тему, то так реагируют всегда те,

кто сам в то время политикой не интересовался и ни хрена не мучился вопросами

судьбы страны и социального строя. Всю перестройку они просидели у себя в

огороде, а теперь чуть ли не злорадно вопрошают : так чего же ты продолжал

якшаться с демократами ?!

Да потому, что мучился вопросами и все еще надеялся на перестройку. Потому и

ходил к демократам. Ведь в 1990-91 годах большинство их искренне хотели всего

лишь обновления социализма - пока не обиделися, устав от русской и советской

косности, и пока на основе этой обиды не решили, что будто социализм вообще не

реформируем.

Активистом я не был, но некоторые мероприятия демократов посещал, потому что

считал : есть, что обновлять. Только вот на косный свой народ и советскую

власть я обижаться не собирался, а потому дороги мои с демократами, в конце

концов, разошлись.

А что касается зажима гласности для коммунистов-консерваторов, то я понимал

- не в том дело, что плохие демократы попались, а в том, что это еще один закон

( общественной ) природы : всегда и везде первой реакцией власть предержащих на

критику являются неприятие, ответная критика или сразу силовые действия. И

только потом, скоро или не скоро, в зависимости от итогов первых, инстинктивных

действий и от степени своей испорченности, власть начинает разбираться : что -

правда, что - неправда, что - правильно, что - не правильно, и что надо было бы

делать с самого начала. Вот я и надеялся, что не горбачевцы так ельцинцы

вовремя остановятся.

По повадкам правящей тогда верхушки было видно, что горбачевское руководство

( по дурости, как я считал ) будет бороться с коммунистами

радикал-консерваторами до конца, несмотря на моральный урон, который может

понести партия, если слишком быстро разрушится ее образ политически единого

организма. А ведь, согласись, при СССР мы с тобой, в числе подавляющего

большинства народа, жили благополучно не только материально, но и морально,

чувствуя себя за единством партии, как за каменной стеной. Вспомни и согласись

: ведь, несмотря на все ворчание, мы подсознательно уповали на сплоченность

КПСС : мол, в случае чего - со страной или в стране - в критический момент

партия примет правильные решения и сделает нужные шаги. Ну так ведь я говорю ?

Так-то оно так, но было и другое : после 20 лет скучной застойной жизни,

отдушину в которой трудовой народ все чаще искал в непомерной гульбе на

свадьбах и других мероприятиях, - так вот, с другой стороны, большинство еще не

устало от сенсаций трех лет горбачевской гласности. Народу хотелось клубнички :

скандалов, разоблачений, сальных подробностей, неожиданных событий и т.д.

Например - небольшой бузы в правящей партии. Эх, знать бы тогда, что драчка в

компартии устраивается не по дурости, не по необходимости, а по иудину замыслу

предателя Горбачева.

В общем, имея теперь более полную, проверенную и перепроверенную информацию,

я вижу те события так. Старые ( в первую очередь, морально ) пердуны,

составляющие большинство Политбюро, справедливо недовольные тем, что

перестройка идет как-то однобоко и выражается, в основном, размыванием со

стороны СМИ нравственных и политических устоев общества, - тем не менее

Н.А.Андрееву не поддержали. У них было больше информации, чем у других, у них

был опыт личного общения с тем же Горбачевым. Но они не захотели увидеть всей

опасности начавшихся и управляемых кем-то настроений, не решились на скандал,

думали поправить возникшие перекосы в так называемом "рабочем порядке",

понадеялись на благоразумие и благородность ярых перестроечников. Они не

заметили как будто, что костяк активистов-перестроечников ( и в СМИ, и в

горбачевской, и в ельцинской ватаге ) составляют лица одной и той же

"интернациональной" национальности, фанатичные, напористые и беспощадные - в

чем очень скоро старперы сами же и убедились.

Естественным следствием упомянутого заседания Политбюро явилось решение

опубликовать его мнение для народа. 5 апреля 1988 года в "Правде", главной

газете страны, появилась редакционная статья, в которой Андреева обвинялась в

неспособности приятия нового, косности мышления, консерватизме и догматизме.

Для демократов-обновленцев, почувствовавших слабину старой системы, это был

знак для наступления. С этого дня СМИ буквально захлестнуло потоком

пресловутого "нового мышления" под флагом обновления социализма.

Рабочим и крестьянам говорили, что государство их обманывает и платит

нищенскую зарплату. Работникам искусств рассказывали, как зажимают их порывы к

творчеству. Другим работникам умственного труда доказывали, как им мешают жить

бюрократы-чиновники. Коренным народам союзных республик исподволь, но

настойчиво, внушали мысль об угнетении со стороны Москвы. А всем одновременно -

прививали ложные знания по истории России : что, мол, история эта мрачная,

некрасивая и нехорошая. И вдобавок - по мере привыкания народа к мысли, что у

нас все плохо - норовили сравнивать нашу жизнь с хорошим процветающим Западом.

Прибавь сюда грызню горбачевцев и ельцинцев, соревнующихся прослыть лучшими

радетелями за народ, прибавь их общие нападки на тех, кто рассмотрел в этой

вакханалии угрозу социалистическим ценностям, прибавь предвыборную борьбу,

всколыхнувшую общество ( ведь раньше выборы проходили скучно, т.к. правящая

компартия на один мандат предлагала одного кандидата ), прибавь экономические

нововведения типа разрешения научным институтам рыночных отношений со

смежниками - вспомни трезво это и прибавь многое другое - и ты поймешь тогда,

почему всего лишь через год наш народ был уже другим, почему народ жаждал

дальнейших перемен. И в первую очередь - повышения зарплаты.

А политбюровские предатели ( или трусы, если хочешь ), имевшие гораздо

больше информации о положении в стране, чем рядовые граждане, но промолчавшие

в защиту Андреевой, тут же поплатились. СМИ устроили им жесткий бойкот. А если

их все же упоминали, то лишь под прицелом критики, на которую не давали

возможности ответить. Причем в народе мало кто это заметил, поскольку народ был

занят сенсациями и нововведениями. Некоторые из промолчавших по сути, на том

судьбоносном заседании Политбюро навсегда исчезли с политического небосклона,

другие стали потом политиками 3-4-ой величины. Не совершив важного поступка в

марте 1988 года, они вообще потеряли возможность сделать для страны нечто

весомое. Я даже уверен, что они, как говорится, хорошие люди, что они хотели,

как лучше - но, как видим : "лишь бы человек был хороший" - это порочная (

кстати, женская ) логика.

Я не зря так прицепился к перестройке : тут для нас важно не только, что

именно было, но куда важнее - как это было. С прицелом на тему – как это

бывает. Сейчас те некоторые ( т.е. те, кому при нынешнем режиме удается в СМИ

вставить хоть словечко ) демократы первой волны ( то есть горбачевцы, и в

первую очередь : политики, выгнанные из коридоров власти демократами второй,

ельцинской волны, более радикальными, изобретательными и нахрапистыми, а также

всякие артисты, актеры и писатели, взахлеб хвалившие демократию и рыночные

преобразования, и в большинстве своем влачащие теперь, при капитализме, жалкое

нищенское существование ) – сейчас эти перестройщики-застрельщики признаются,

что обманулись, что с какого-то мига они потеряли управление перестройкой, что,

мол, они не хотели разваливать Советский Союз, что хотели только улучшить

социализм демократией, гласностью и рыночными новшествами.

Думаю, здесь им можно поверить. Ненависть к затхлым брежневским

социализму и советизму – хуже которых, по наивности и недоумию, они ничего не

могли себе представить - бросила их в объятия идеи мелких индивидуальных свобод

: свободного обсуждения в общественно-политических газетах и журналах техники

половых сношений, уравнивания в искусстве реализма с десятками других

направлений ( отражающих, по-моему, всего лишь психическое состояние авторов

произведений ), а также свободы гражданства ( двойное-тройное ), свободы

мелкого предпринимательства и т.д. Но чувства затуманили им память и мозги :

они, назвавшие сами себя демократами, сплошь имеющие высшее образование, забыли

простую марксистскую истину - мелкое предпринимательство неизбежно и непрерывно

воспроизводит крупную буржуазию. Последняя же, если ее жестко не опекать,

постоянно разоряя до мелкой, тут же лично или ( как, например, в Скандинавии )

через подставных лиц захватывает власть, а потом засовывает демократов сам

знаешь куда, оставляя им их любимый модернизм и свободу передвижения, а

остальному народу – свободу пьянства и беспорядочных половых сношений ( не

путать с размножением ).

Дальнейшие ход событий, их суть и подоплека мне представляются следующими.

Ельцинцы, в большинстве своем, до 1988 года были искренними поборниками именно

социалистических преобразований. Как таковые, и как перестройщики более

радикальные и решительные ( а следовательно, более изобретательные ), они стали

опережать горбачевцев по популярности в народе. Но с другой стороны, уставая от

борьбы с горбачевцами, которых они считали консерваторами и бюрократами,

которые ратовали всего лишь за какие-то, понимаешь, творческие свободы - а

также от борьбы с радикал-консервативными коммунистами, которых они считали

упертыми догматиками - ельцинцы, слово за слово, не только все больше обижались

на своих соперников-однопартийцев-горбачевцев ( а костяк любого из этих трех

вышеупомянутых движений составляли, как ты знаешь, члены все еще единственной

партии - КПСС ), но и все больше сомневались в самой возможности демократизации

советской системы. Они думали снаскоку-сналету воплотить свои идеи о

социализме, хорошем в их понимании. А когда это не удалось, то ельцинцы взяли и

обиделись на саму идею социализма. Да, вот именно – так бывает. Обидчивость,

она штука опасная.

Очень может быть, что такому ходу событий кто-то, умный и жестокий,

целенаправленно способствовал. Например, Горбачев со подельники по подсказкам

своих зарубежных кукловодов мог нарочно зажимать предложения в первую очередь

именно ельцинской группы, чинить бюрократические препоны особенно им. Чтобы они

обиделись.

Сейчас, на ходу, трудно вспомнить подробности, но так могло быть. Потому что

так бывает : злейший враг – это обидевшийся бывший друг ( в данном случае –

бывший друг идеи ). Потому что обидчивые часто бросаются из огня да в полымя. А

Горбачев умело разжигал страсти : он громче всех кричал о перестройке,

гласности, демократии, ускорении экономического развития, о поддержке инициатив

– и сам подавал все новые идеи – но тут же сам их и забалтывал, чинил

бюрократические препятствия их выполнению. Был он в 1989-90 годах сразу и

руководителем ( правящей ! ) коммунистической партии и главой советской

законодательной власти, т.е. председателем Верховного Совета СССР. Таким

образом, в глазах многих политически активных людей именно коммунистическое и

советское руководство тормозило объявленную им же перестройку, что и вызывало

естественное раздражение.

И я считаю : такое объяснение массового перехода умеренных либералов

( горбачевцев ) и перестройщиков-шапкозакидателей ( ельцинцев ) на антисоветкие

и антисоциалистические позиции является более понятным, чем будто бы наивная их

уверенность, что капитализм каждому из них без исключения обеспечит беззаботную

жизнь или обида Ельцина за скандальное предение гласности его падения с моста

по пьяни. Они, конечно, дураки – но не такие же ! И уж тем более Ельцину не

давали прямых указаний из-за бугра – даже этот пьяньчуга взревел бы :

"Што-о-о-о ?!".

Впрочем, настоящими коммунистами ни ельцинцы, ни горбачевцы не были никогда

– у одних отродясь характер с гнильцой был, другие с детства ходили обиженные

на "тоталитарную систему" из-за насмешек и упреков за шорты или "дудочки".

Кстати, мне кто-то говорил, что в 50-х годах дудочки носили стиляги из

интеллигенции, а хулиганы и парни с окраин предпочитали брюки-клеш.

В общем, 1988 год прошел для русской части ельцинцев под знаком идейной

неопределенности и сомнений. В то же время еврейская часть уже твердо желала

внедрения в России демократии и экономики на манер Запада, который буквально

гипнотизировал евреев первыми конкретными планами обобществления, т.е.

объединения Европы. Не забудем, кстати, что евреи ( а речь, точнее, идет о

жидах ) к тому времени захватили под свое влияние или управление ( в случае

межнационального брака - через своих нееврейских родственников ) уже не просто

большинство, а подавляющее число ведущих СМИ. Это придавало им уверенности и

куража.

Вот сейчас я говорю о тех годах в нескольких сухих словах - а ведь это было

преддверие трагедии советского общества, тогда шло великое размывание

сложившегося мировоззрения и образа жизни 300-миллионного советского народа.

Пока русские ельцинцы подтягивались до еврейского понимания истории России как

сплошного мрака и жути, пока Ельцин вместе с водкой глубоко впитывал

воспоминания о якобы безвинно репрессированных Советской властью родственниках

- те двигались дальше, проводя все новые идеологические кампании. Сначала, как

обычно, вбрасывали пробные шары, а потом, когда общество переваривало их как

интересную пикантную сенсацию - тогда на совков обрушивался целый шквал историй

и сообщений под цвет первых вброшенных шаров очередной кампании. Таким образом

сенсация как бы подтверждалась фактами и быстро становилась частью

общественного мнения. А тем временем начиналась новая кампания, которая по

времени обычно накладывалась на другие кампании по промывке мозгов.

Речь, конечно, не идет о каком-то всееврейском заговоре или о происках

масонского ордена "пятой колонны" ( хотя, само собой, среди массы политиков

всегда кто-то состоит в каком-то ордене ) - нет, просто ( если можно так

выразиться ) еврейство охватило и возбудило поветрие западничества ( так же,

как когда-то - идея Мировой революции ). Вот энергия этого возбуждения и

порождала вихревой идеологический поток. Разобраться в этом потоке - где

правда, а где неправда – простому человеку было уже невозможно. Во-первых,

новых сведений было слишком много ; во-вторых, очень лукавым был подбор

информации; в-третьих, на людей гипнотически действовал искренний и

уверенно-непререкаемый тон подачи нового ; в-четвертых, ты же знаешь, как

привыкли наши люди верить слову, так сказать, свыше.

В 1989 в СМИ замелькали все нарастающим количеством всякие "бывшие" ( чаще

всего их дети, конечно ) - графья и дворяне, купцы и кулаки, царские чиновники

и интеллигенция - те, кто по разным причинам после Революции и Гражданской

войны не эмигрировал ( многие потому, например, что надеялись на скорое падение

Советской власти ). Большинство из "бывших", кто раньше, кто позже , добились в

20-х – начале 30-х годов статуса "старого специалиста" с полагающейся высокой

зарплатой и кой-какими льготами и привилегиями. Но далеко не все "специалисты",

даже из тех, кто работал честно ( таких среди "спецов" было более половины ),

полюбили Советскую власть и социализм. Даже те, кто работал честно, с трудом

терпели поощряемое правящей коммунистической партией и советским правительством

вмешательство простолюдинов, рядовых рабочих, в управление предприятием и

технологическую цепочку ( а то и в саму технологию ) производства. ( А кроме

того, простые работяги часто сбивали ритм производства, перевыполняя плановые

задания и беря на себя – добровольно ! – еще более повышенные трудовые

обязательства. ) Так вот, большинство даже честных "специалистов" не стали, по

сути, ни советскими, ни социалистическими – они всю жизнь метались между

привязанностью к Родине и желанием эмигрировать от социалистической уравниловки

( подумать только - за одну и ту же работу везде платят одинаково ! ), между

долгом работать на Россию и нелюбовью к Сталину, который под предлогом какой-то

возможной, понимаешь, войны с Германией ( с которой СССР даже и не граничит )

поддерживал в стране почти что военно-лагерную дисциплину, чуть ли не заставляя

их, творческих людей, чуть ли не везде ходить чуть ли не строем. И вот их-то в

89-м, спокойно и тихо живущих пенсионеров, не желающих ворошить прошлое, СМИ

потащили на свои страницы и экраны. И стали вытягивать из них воспоминания о

каких-то старых мелких обидах на социализм, Советскую власть и Сталина.

Зато среди детей "бывших" ( в основном, детей умерших честных спецов и,

главным образом, детей тех "бывших", кому старорежимное дореволюционное еще

пальто согревало душу все 70 лет Советской власти ) нашлось немало таких, кого

и тянуть-то не надо было. Они, многие из которых обрели солидные должности,

добились известности и популярности, сразу откликнулись на призыв СМИ и

кинулись изливать душу, рассказывая заевшимся, но жалостливым, совкам про

сломанные Сталиным судьбы и загубленные жизни родителей. Они призывали к

жалости и справедливости.

А вот о других "бывших", искренне принявших Советскую власть ( Валерий

Брюсов, Климентий Тимирязев, Алексей Толстой, Иван Павлов, Владимир Обручев )

или потом вернувшихся в Советскую Россию (Александр Вертинский, Александр

Куприн, Марина Цветаева ), которых тоже не перечесть - про них как бы забыли,

их потомкам СМИ слова не давали. К сожалению, из-за оглушительных так

называемых разоблачений Прошлого и яркого смакования личной жизни современных

известных деятелей - "исчезновение", в кавычках, целой плеяды достойнейших имен

для большинства оказалось незаметным. А если кто и замечал, будь то журналист

или политик, то его тут же отлучали от СМИ.

После того, как народ вдоволь прослезился над "бывшими", в СМИ валом

повалили хапуги и мошенники, выдававшие себя за предприимчивых людей,

инициативам которых бюрократия не давала ходу. Эти уже открыто говорили об

изъянах советской системы. Наконец, в 1990-м, когда народ и это скушал, в СМИ

зачастили материалы, о том, например, что, мол, наверное, власовцы были не

такими уж и плохими, что они по-своему любили Родину и по-своему боролись за

свои идеалы. Примерно в то же время вылезли и потомки белогвардейцев (

Гражданской войны ) и стали пугать советского еще обывателя рассказами о

зверствах красноармейцев против цвета русской нации, то бишь - их дедов. И что

же - рабочие и крестьяне позднесоветского времени ( а по сути - обыватели,

совки ), потомки красноармейцев, и это проглотили, подписав тем самым приговор

своему государству, которое развалится уже через год.

Обидно, но надо признать, что в конце 80-х русский народ, и мы с тобой в том

числе, предал сначала свою историю, потом оставил без помощи в трудный час свою

коммунистическую партию, а потом промолчал распад советского государства. Отдав

на откуп болезни пофигизма свою нравственную и мировоззренческую оболочку,

народ тем самым пропустил вирусы распада к своей физической основе - именно в

этом состоит глубинная суть того явления, что вскоре началось уменьшение

численности русских.

В первой половине 80-х, ты знаешь, я работал на машиностроительном заводе. И

там жестко соблюдалось установленное ЦК правило : на каждого служащего,

претендующего вступить в партию, должно приходиться не менее двух вступивших

рабочих. И еще был обычай : на собрания, где обсуждались кандидаты в члены

КПСС, приглашались все желающие беспартийные цеха или заводоуправления. У нас в

цеху просили : приходите, участвуйте, обсуждайте. Но мужички не оставались

после работы ни на минуту : кто в пивнушку спешил, кто на дачу, кто на рыбалку.

А ведь такие собрания были раз в год, не чаще. И - что за диво ! - многие такие

пивнушники, рыбаки и дачники сейчас упорно бубнят, что, мол, комуняки развалили

экономику и страну. Будто не они своим попустительством позволили комунякам

проникнуть в коммунистическую партию.

Ну, раз и у тебя на работе - то же самое было, то распространяться больше не

будем, а подведем итоги насчет перестройки.

Во-первых, заметь, какую силу приобретают идеи, охватывая массы - да еще в

подходящей для этих идей ситуации. Такая сила может и созидать ( как

социалистическая идея создала великую советскую державу ) и разрушать целые

государства ( как идея глобализма, став решающей каплей яда, разрушила сначала

общественное мировоззрение СССР, а потом и саму страну ).

Пройдемся еще раз по истории. В начале 80-х годов 20-го века на Западе

оформилась и набирала силу идеология так называемого глобализма, или

капиталистического обобществления Европы ( свободное перемещение между странами

капиталов, товаров, услуг, рабочей силы и т.д. ). Конечно, обобществление есть

объективное ( т.е. не зависящее от воли людей ) общемировое ( тьфу ты - не к

ночи будь сказано это нехорошее слово ) явление - оно присуще и социализму. Но

из-за существенных отличий социалистическое обобществление надо бы называть

как-то по-другому. Может быть – интеграцией. Так вот, эта самая интеграция

социалистических стран в то время отставала, т.к. условия еще не созрели. Это и

решило судьбу большинства имеющихся на то время социалистических стран -

поскольку евреи ждать не хотели : им по фигу и социализм, и капитализм, они

всегда за то, что быстрее на данный момент обобществляется.

Идеи глобализма проникли в СССР и попали в подходящую для них среду

еврейства и общего нравственно-политического застоя. Жиды ( а по-моему, при

сильном запахе, так сказать, идей обобществления ими становятся большинство

евреев ) возжелали приблизить, насколько будет возможно, "эту страну" к меркам

западного общества. Вернее, я думаю, желали-то они этого и раньше, со времен

прикрытия Брежневым ихней послесталинской "оттепели" - но тут они учуяли

реальную возможность осуществления своих желаний.

Нет, они не хотели развала СССР – те, кто ненавидел нашу страну до этой

последней степени, уже эмигрировали. К тому же, по мировоззрению глобалистов

как раз в этом-то проку и нет.

И никто, конечно, не надеялся на восстановление капитализма в СССР – зачем

же надеяться на то, что кажется невозможным. Речь сначала шла о небольших, по

мнению еврейства, изменениях, нововведениях и улучшениях в "этой стране" - ну,

там : свободный въезд-выезд, искоренение проявлений государственного

антисемитизма, введение кой-каких рыночных правил ( например, чтобы "умные",

т.е. те, кто умеет вертеться, могли законным путем зарабатывать больше тех, кто

вертеться не умеет, а умеет только делать свою работу - неважно где, на

производстве или в искусстве ), а также включение СССР в так называемую мировую

экономику и т.д. То, что одни из пунктов этого списка были объективно

несвоевременны, другие неприемлемы для социалистической страны, третьи вообще

вредны для любой цивилизации - этого еврейство не понимало, его сознание

замутил запах глобализма.

Может быть, точнее было бы вести речь не об идее глобализма, не о его

запахе, а именно о чувстве глобализма, о глобалистском мироощущении. Так же,

как и стадное чувство, охватывающее массы, толкает эти массы на немыслимые в

других условиях поступки ( как хорошие, так и плохие ), так и любое чувство ( а

в данном случае - глобалистское мироощущение ), если оно охватило критическую

массу людей ( в данном случае - советское еврейство ), порождает удивительную

изобретательность по материализации этого чувства. Это закон природы - именно

он объясняет те чудеса находчивости, с которыми еврейство, протолкнув к власти

шабес-гоя Горбача, стало рекламировать говенные конфетки демократии,

общечеловеческих ценностей, рыночного хозяйства и т.д.

За 1985-89 годы жидам удалось привлечь в так называемое демократическое ( на

самом деле - либеральное, т.к., по существу, все вертелось вокруг главенства

ценности личности перед государством ; вспомни, например, как часто умилялись

СМИ над слезой отдельно взятого ребенка ), то бишь псевдодемократическое

движение около 10 миллионов русских и нерусских – при численности в СССР чистых

евреев не более 1 млн.

Повторюсь, я не верю ни в какой еврейский заговор или штаб, ни в какие

подпольные жидовские организации, о коих часто можно слышать от крутых

патриотов – нет, глобалисты не сделали ошибки 30-х годов. Не верю я и в то, что

евреи рождаются сволочами. Другое дело, что это их не извиняет : то, что жидам

удалось сделать с Советским Союзом - это преступление, не имеющее срока

давности, и караться оно должно по размеру содеянного. Но сейчас главное, чтобы

ты усвоил следующее : в гибели СССР виноваты не судьба, не метеориты, не Кощей

Бессмертный и даже не мировая буржуазия ( хотя без нее, конечно, не обошлось )

- а разложение советского общества. И пусть это разовая, так сказать, случайная

причина, но именно она – главная. Евреи же оказались в нужное время в нужном

месте.

Ого, братишка, - не хилый у тебя размах мысли ! А я вот возьму и соглашусь :

большое количество евреев для любой страны является постоянной опасностью. А

для народа такой страны еврейская диаспора – как грех над душой.

Не зловещий и всемогущий масонско-еврейский заговор порушил СССР, а умелое (

часто - интуитивное ) использование возбужденной еврейской диаспорой нормальных

законов общественной природы. Поэтому задача русских патриотов по отношению к

жидам такова : не заниматься "охотой на ведьм", а умело применять те же законы

природы в своих целях и еще использовать те законы, которые жидам применять не

с руки ( есть и такие, но об этом - в третьей части ).

Ну, и вот, значит, где-то к 1989 году среди еврейства стало накапливаться

раздражение тем, как плохо "эта страна" и ее аборигены ( особенно - русские )

поддаются изменениям ( а ведь у нас, у русских как : даже воры - и те, многие

не чужды идей патриотизма и державничества ). И реформы, как будто, идут - а

все равно, словно на месте топчутся. И сторонников, как будто, много - а и те

косятся на еврейское верховодство в демократическом движении. Нужны были новые

идеи и цели, пока общество не утратило тягу к переменам.

Может, перестройка и закончилась бы на уровне 1988 года. Но нужные жидам

политические ходы, идеи и цели, от которых сдетонировало и приобрело второе

дыхание все демократическое движение, нашлись-таки. Они родились из того самого

нового чувства, обуявшего массы еврейства. Раздражение дремучими, тяжелыми на

подъем русскими, не умеющими "цивилизованно" обустроиться в такой великолепной

огромной стране, переросло в новый припадок ненависти к мировоззрению

аборигенов и их общественному укладу. Относительное безразличие в 70-х,

сменившееся обидой в 80-х годах, теперь переросло в скрытую ненависть ко всему

русскому, советскому, социалистическому и коммунистическому. А ненависть

двигает горами. Против ненависти нет приема. Только встречная ненависть.

Видишь, как все прозаично и понятно. Досадно, что этого не видит большинство

русских националистов. Они с упрямством, достойным лучшего применения, долдонят

об особой, и даже врожденной, ненависти евреев к русским. Ничего подобного !

Да, евреи несколько более националистичны, чем другие народы, благодаря своей

мифологии. Но повышенный уровень неприязни к русским наблюдался только в связи

с какими-то обстоятельствами. Во-первых, это было до 9 января 1905 года, когда

ненавидимый евреями за установленную для них черту оседлости русский император

был любим подавляющим большинством народа. Во-вторых, это могло бы быть после