§ 3. Роль и значение политических элит

Политическая элита как наиболее активная, компетентная и влиятельная часть общества играет ключевую роль в политиче­ском процессе. Она участвует в разработке и принятии стратеги­ческих решений и руководит их реализацией, определяет на­правления общественного развития, формирует оборонительную политику страны, представляет страну на международной арене. Элиты также играют основную роль в выработке той или иной идеологии или политического течения, в формировании общест­венного мнения и в мобилизации масс для участия в политиче­ских акциях и движениях.

Если правящую элиту понимать в буквальном этимологиче­ском смысле как лучшую часть общества, то ее значение как референтной группы проявляется во всех сферах жизнедеятель­ности, в том числе и в соблюдении общих этических норм и критериев нравственности. При этом основным критерием нравственности политической элиты является ее служение на­ционально-государственным интересам'.

Особенно велика роль и значение политических элит в пере­ходные и кризисные для страны периоды. Неуверенность людей

в завтрашнем дне позволяют правящей элите концентрировать в своих руках большой объем политической власти, управлять судьбами многих миллионов людей и при этом не нести никакой ответственности, «списывая» свою некомпетентность и (или) злоупотребления на «объективные обстоятельства».

Необходимо учитывать также, что кроме общественных интересов элиты имеют свои личные и групповые (корпора­тивные) интересы. Объективно интересы правящей элиты сов­падают с общественными интересами, так как устойчивость власти и ее перспективы зависят от роста благосостояния на­рода. Но соблазн обогатиться за счет общества (особенно если это общество не в состоянии себя защитить) нередко переве­шивает объективную необходимость, и проблемы решаются в пользу элит.

Формирование политической элиты — процесс достаточно длительный. В нем велика роль устоявшихся политических тра­диций, политической культуры. Большинство кандидатов про­ходят многолетнюю «стажировку» в своих партийных организа­циях.

В России в начале 90-х гг. XX в. политическая элита была сформирована «явочным порядком» из бывших советских пар­тийных работников и «молодых экономистов-реформаторов» в течение двух-трех лет. Как показывает практика последних 15 лет, компетентность российской правящей элиты, ее нравст­венная и политическая ответственность пока не выдерживают никакой критики.

§ 4. Политические элиты современной России

С развалом СССР и политическим банкротством КПСС в России значительно увеличилась социально-экономическая и политическая мобильность. Если раньше в период господства партийно-государственной номенклатуры в СССР существова­ла закрытая система формирования политической элиты (из уз­кого привилегированного слоя), то в условиях начавшихся ре­форм старая система формирования элит была в основном раз­рушена. На вновь возникшие политические «вакансии» стали претендовать и представители из низших социальных слоев об­щества.

Однако старая советская номенклатура не спешила уступать свои позиции. Она быстро отошла от идей социализма и комму­низма, которые еще совсем недавно так настойчиво проповедо­вала, и, по сути, возглавила переход бывшего советского общест­ва к «новому» капиталистическому обществу. Так, в большинстве бывших союзных республиках, ставших независимыми суверен­ными государствами, президентский пост заняли представители прежней высшей советской номенклатуры.

Большинство российских регионов (субъектов РФ) также возглавила местная партийно-государственная элита советского образца. А окружение российского Президента в начале 90-х гг. на 75 % состояло из представителей бывшей советской номенк­латуры'.

В отдельную социальную группу, из представителей которой также формировалась новая политическая элита, можно выде­лить так называемых хозяйственников (директорский корпус), которые сумели «приватизировать» предприятия и целые отрас­ли промышленности, ранее находившиеся под их формальным управлением. К их числу можно отнести и так называемых быв­ших «теневиков», имевших опыт полузаконной предпринима­тельской деятельности, который в условиях либерализации эко­номики способствовал их быстрому экономическому росту и по­литическому весу.

Наряду со старой партийно-государственной номенклатурой и хозяйственниками на роль новой российской политической элиты претендовали наиболее активные и амбициозные предста­вители различных слоев общества. Например, представители на­учной интеллигенции, преимущественно с экономическим и юридическим образованием, стали активными участниками го­сударственного и партийного строительства и основными идей­но-теоретическими разработчиками и проводниками новых для постсоветской России либерально-демократических, рыночных реформ.

В ходе развития (трансформации) политической системы в 90-е гг. XX в. и в начале XXI в. социальный состав политической элиты и удельный вес политического влияния различных групп политиков и политических институтов меняется. Динамика изменения политического влияния различных групп политиков представлена в табл. 2.

Таблица 2. Удельный вес политического влияния в 1993—2002 гг %

Группы политиков	1993	1994	1995	1996	1997	1998	1999	2000	2001	2002
1	18,4	20,4	16,7	15,5	14,9	14,3	12,2	15,9	22,7	22,7
2	23,8	18,4	16,2	31,2	23,5	17,7	28,6	15,7	16,6	19,6
3	8,6	10,5	11,5	8,5	9,2	8,8	8,0	13,8	11,7	11,8
4	14,8	14,3	16,4	8,3	9,7	6,5	8,1	6,1	6,5	5,3
5	10,3	8,0	10,5	8,8	8,1	7,0	5,0	3,9	2,9	3,5
6	11,2	16,7	17,8	15,3	16,6	21,8	15,9	12,7	10,3	9,2
7	2,3	3,2	3,5	3,7	5,6	5,7	4,1	4,8	1,7	0
8	0	0	0	1,2	9,8	12,3	11,9	14,3	14,5	16,8
9	10,6	8,5	7,4	7,6	2,6	5,9	6,2	12,8	13,3	11,1

Рассмотрим каждую из представленных в табл. 2 группу по­литиков и попытаемся проанализировать причины и динамику их трансформации.

В первую группу политиков входят Президент РФ, его по­мощники, советники, полномочные представители в федераль­ных округах, руководители Совета Безопасности и других орга­нов, образованных при Президенте РФ.

В 1993 г. удельный вес первой группы составил 18,4 % к об­щему объему политического влияния. В 1994 г. наблюдался рост влияния первой группы (20,4 %). Это было обусловлено, во-пер­вых, расстрелом Белого Дома и разгоном первого российского парламента в октябре 1993 г.; во-вторых, принятием 12 декабря 1993 г. новой Конституции РФ, в соответствии с которой Прези­дент РФ наделен почти неограниченными полномочиями.

В последующем вплоть до 2000 г. наблюдался спад влияния первой группы политиков, которое в 1999 г. составило всего 12,2 %. Причины такого значительного падения заключаются в следующем: а) неэффективная внешняя и внутренняя политика президента и его окружения; б) поражение в первой чеченской войне (1994—1996 гг.); общее падение рейтинга Президента РФ 5. Н. Ельцина (к концу 1999 г. он составлял примерно 5 %).

С выборами в 2000 г. на пост Президента РФ В. В. Путина начинается последовательный рост политического влияния пер­вой группы политиков, который связан прежде всего с общим укреплением вертикали власти: введение института полномоч­ных представителей Президента РФ в административных округах (2000 г.); отмена прямых выборов глав субъектов РФ (губернато­ров, президентов) и введение порядка их представления (назна­чения) Президентом РФ с последующим утверждением предло­женной кандидатуры местным представительным органом власти (2004 г.); ограничение политического влияния других политиче­ских групп и институтов (парламента, средств массовой инфор­мации, «олигархов», глав регионов).

Вторая группа политиков — руководители Правительства РФ и основных министерств (кроме «силовиков») традиционно име­ют в России значительное политическое влияние. Усиление влияния второй группы политиков, как правило, происходило в периоды ослабления политического влияния первой группы (1996 и 1999 гг.). В целом же в 2002 г. политическое влияние элит, возглавляющих основные исполнительные институты вла­сти (группы 1, 2, 3), составило 54,1 %. В последующие годы их влияние продолжало усиливаться. Особенно заметное усиление всех трех указанных групп политиков произошло в ноябре 2005 г. после проведенных Президентом РФ В. В. Путиным зна­чительных кадровых перестановок и назначений. Тогда Прави­тельство РФ было усилено двумя дополнительными вице-пре­мьерами.

К третьей группе политиков-«сшовцкоъ» относятся руково­дители Минобороны России, Генштаба, МВД России, МЧС России, Минюста России, ГТК, Генпрокуратуры РФ, различных спецслужб, а также командующие военными округами. Удель­ный вес политического влияния третей группы колебался от 8 % в 1999 г. до 13,8 % в 2000 г. Значительный рост влияния «сило­виков» в 1994—1995 гг. объясняется началом первой чеченской войны. Затем наблюдается значительный период (1996—1999 гг.) спада политического влияния «силовиков», который в значи­тельной мере был обусловлен поражением федеральных войск в Чечне и последовавшими структурными изменениями и кадро­выми перестановками в силовых органах.

Начало второй чеченской войны (август 1999 г.) и опреде­ленные успехи федеральных войск, а также избрание В. В. Пути­на Президентом РФ в 2000 г. — выходца из силовых структур значительно повысили удельный вес политического влияния «силовиков».

В последующие годы удельный вес политического влияния «силовиков» немного снизился (2002 г. — 11,8 %), но в целом оставался на достаточно высоком уровне; в 2004—2007 гг. на­блюдалась тенденция его увеличения. В эти годы было значи­тельно увеличено финансирование силовых структур, повыси­лось внимание со стороны государства к проблемам «сило­виков».

Причины усиления влияния третей группы политиков видят­ся в следующем: необходимость борьбы с терроризмом; страх правящей элиты перед угрозой «цветной революции»; общая во­енная угроза со стороны различных внешних сил и назревшая необходимость укрепления обороноспособности страны.

Динамика изменения политического влияния четвертой группы политиков — парламента (без лидеров партий) — является вполне закономерной для государства, в котором доминирует ис­полнительная власть. Существенный удельный вес политическо­го влияния парламент имел место только в 1993, 1994 и 1995 гг., когда Государственная Дума и Совет Федерации пытались проти­востоять диктату исполнительной власти. В последующие годы наблюдалось резкое снижение политического влияния парламен­та (1996 г. — 8,3 %; 2002 г. — 5,3 %), которое можно объяснить следующими причинами.

Во-первых, подчиненное положение Государственной Думы заложено уже в Конституции РФ, в соответствии с которой Президент РФ может распустить Государственную Думу после трехкратного отклонения ею представленных Президентом РФ кандидатур на пост Председателя Правительства РФ (ст. 111) или в случае выражения ею недоверия Правительству РФ (ст. 117). Поэтому перед угрозой роспуска Дума готова одобрить любые предложенные Президентом и Правительством РФ зако­нопроекты.

Во-вторых, большинство субъектов РФ являются дотацион­ными, т. е. зависимыми от исполнительной власти РФ, и делеги­руемые ими в Совет Федерации члены также вынуждены «лояль­но» относиться к Президенту и Правительству РФ. Кроме того, с усилением вертикали власти и ослаблением политического влияния регионов (особенно после введения порядка «назначе­ния» глав субъектов РФ Президентом РФ) Совет Федерации окончательно утратил свое былое политическое влияние.

В-третьих, с середины 90-х гг. XX в. парламент РФ стал аре­ной ожесточенных столкновений различных политических групп, которые, используя различные способы давления на зако­нодателей, лоббируют принятие (непринятие) нужных им зако­нов. В целях сохранения своего статуса или преследуя свои ко­рыстные интересы, члены парламента нередко принимают (от­кладывают принятие) заказанные той или иной группой давления законы. Например, в 2001 г. был принят закон об ам­нистии осужденных, имеющих правительственные награды. В результате многие сотни опасных преступников оказались на свободе; в декабре 2003 г. была отменена ст. 52 Уголовного ко­декса РФ, в соответствии с которой все незаконно нажитые средства подлежали конфискации. В результате преступники и коррупционеры перестали опасаться за наворованное ими доб­ро; в то же время принятие закона о коррупции откладывается уже более 15 лет. Такое «законотворчество» не прибавляет авто­ритета и политического влияния парламенту.

Удельный вес политического влияния пятой группы полити­ков — представителей политических партий до середины 90-х гг. XX в. был весьма существенным (1993 г. — 10,3 %; 1995 г. — 10,5 %). Однако во второй половине 90-х гг. и в начале XXI в. на­блюдалось постепенное снижение политического влияния пар­тий. Так, в декабре 2004 г. политическим партиям доверяли толь­ко 5 % россиян, в сентябре 2005 г. — 7 %'. Причина этого явле­ния видится в следующем: партии не имеют действенных рычагов влияния на реальную политику; снижение влияния представительных органов власти, которые, как правило, форми­руются из партийной элиты; ограничение плюрализма в общест­ве значительно сократило политическое поле для партий, нахо­дящихся в оппозиции.

Особой оценки заслуживает так называемая партия власти — «Единая Россия». Благодаря мощному административному ре­сурсу на парламентских выборах 2003 г. она набрала 37 % голо­сов и стала в Государственной Думе доминирующей, способной единолично принимать или отвергать федеральные законы. В декабре 2007 г. за «Единую Россию» проголосовали 64,3 % из­бирателей. Основу «Единой России» составляют высшие госу­дарственные чиновники, число которых в ее рядах стремительно увеличивается, так как членство в партии становится чуть ли не обязательным условием успешной карьеры. Так, если в 2003 г. в партии состояли примерно 30 руководителей субъектов РФ (пре­зидентов, губернаторов), то в конце 2007 г. их число увеличилось до 70. Поэтому политическое влияние «Единой России» заклю­чается не столько в партийном потенциале, сколько в админист­ративном, государственном ресурсе. Такая позиция руководите­лей партии превращает ее в элемент системы государственного управления, а не в представительный политический институт.

Конституция РФ законодательно закрепила федеративное устройство России. Региональные элиты получили значительные полномочия для управления своими регионами. В некоторых субъектах РФ наблюдался рост сепаратистских настроений. Фе­деральная власть, ослабленная своими внутренними конфликта­ми, неудачами в проведении реформ и войной в Чечне, не уде­ляла должного внимания региональной политике. Поэтому с 1994 по 1999 г. включительно удельный вес политического влияния шестой группы политиков — представителей региональ­ных элит можно оценить как значительный.

В 2000 г. Президент РФ принял решительные меры по укре­плению вертикали власти:

• вводятся полномочные представители Президента РФ в фе­деральных округах;

• устанавливается новый порядок формирования Совета Фе­дерации (главы исполнительной и законодательной власти регионов уже не входят в Совет Федерации в качестве его членов, а назначают своих представителей);

• предусматривается отзыв руководителей и прекращение полномочий органов власти субъектов РФ и местного са­моуправления;

• предусматривается введение прямого президентского прав­ления в регионах;

• принимаются меры по восстановлению и укреплению еди­ного правового поля на всей территории РФ.

Все эти меры способствовали повышению политического влияния исполнительных органов РФ и снижению влияния региональных элит. С началом применения порядка назначения глав субъектов РФ Президентом РФ (2005 г.) политическое влияние региональных элит еще больше уменьшилось.

В условиях демократизации и гласности с начала 90-х гг. на­блюдался рост политического влияния седьмой группы полити­ков — представителей средств массовой информации, журнали­стов (1993 г. — 2,3 %, 1998 г. — 5,7 %). Однако вскоре происхо­дит резкое снижение их влияния (2001 г. — 1,7%, 2002 г. — 0 %)■ Причина такой динамики видится в том, что одновремен­но с началом укрепления вертикали власти исполнительные ор­ганы РФ начали планомерное «наступление» на независимые средства массовой информации и оппозиционно настроенных журналистов. Особенно существенный урон понесло телевиде­ние. Так, с 2000 по 2005 г. потеряли свою независимость (были перепрофилированы) такие телеканалы, как НТВ, ТВ-6, ТВС; сняты с эфира такие популярные телепередачи, как «Итоги», «Куклы», «Свобода слова», «Глас народа», «Поединок», «Основ­ной инстинкт» и др. Многие известные журналисты вынуждены были покинуть телевидение.

Политическое влияние восьмой группы политиков — «олигар­хов» начинает проявляться только со второй половины 90-х гг., когда в результате приватизации государственной собственности небольшая группа приближенных к Б. Н. Ельцину лиц обрела миллиардные состояния и стала непосредственно влиять на по­литические процессы. Этому способствовало также слабое здо­ровье Президента РФ и его зависимость от так называемой «се­мьи» — приближенного круга людей.

Вторую половину 90-х гг. XX в. и начало XXI в. многие ис­следователи и политики называют периодом олигархического правления в России. Только в 2004 г. избранный на второй срок Президент РФ В. В. Путин решился нанести существенный удар по «олигархам», которые стали представлять для него и его ко­манды непосредственную угрозу. Возбуждение уголовного дела против нефтяной компании ЮКОС и суд над ее руководителями снизили политическое влияние «олигархов», заставили их быть более лояльными к государственной власти (не считая тех, кто иммигрировал на Запад).

Что касается девятой группы политиков — руководителей су­дебных и финансовых органов и др., то следует сказать, что зна­чительное влияние судебных органов в 1993 г. можно объяснить тем, что в споре между Президентом РФ и российским парла­ментом Конституционный Суд РФ выполнял роль арбитра. Но­вое повышение политического влияния судебных органов с 2000 г. связано с тем, что с приходом во власть В. В. Путина и его команды начинается новый передел собственности, в кото­ром заметную роль играют и суды. Кроме того, суды стали ис­пользоваться властью для преследования оппозиции и отстране­ния неугодных кандидатов и партий от участия в выборах.

Рост политического влияния финансовых органов с 2000 г. связан с тем, что в результате высоких цен на нефть и роста на­логовых сборов значительно увеличились финансовые поступле­ния в бюджет страны и в стабилизационный фонд.

При анализе политического влияния тех или иных предста­вителей элиты важна качественная характеристика оценки. По­ложительная оценка означает, что данный представитель элиты использует свое влияние на благо общества и государства, а от­рицательная — негативное влияние. Так, в мае 2005 г. из 20 наи­более влиятельных представителей правящей элиты деятельность А. А. Кудрина — министра финансов, В. Ю. Суркова — зам. гла­вы администрации Президента РФ, Р. А. Абрамовича — губерна­тора Чукотки, А. Б. Чубайса — главы РАО ЕЭС, Б. В. Грызло­ва — спикера Государственной Думы, В. В. Устинова — Гене­рального прокурора РФ, В. П. Иванова — министра обороны РФ была оценена со знаком отрицательного влияния¹.

Несколько иное представление о политическом влиянии элит в России имеют простые российские граждане. В ходе социоло­гического опроса, проведенного Институтом социологии РАН в ноябре 2005 г., гражданам был задан вопрос: «В чьих руках нахо­дится реальная власть в России?» Ответы распределились сле­дующим образом: народа — 0,8 %; парламента — 2,8 %; Прави­тельства России — 7,2 %; западных кругов — 8,7 %; «силови­ков» — 12,6 %; российской бюрократии — 15,6 %; президента — 18,9 %; олигархов - 32,4 %².

В приведенных данных обращает на себя внимание то, что Президент РФ В. В. Путин, имевший в 2005 г. весьма высокий рейтинг (в пределах 65—75 %), занимает лишь вторую позицию (18,9 %), а на первом месте с большим отрывом находятся оли­гархи (32,4 %). Возможно, что такое мнение у многих россиян сложилось из-за того, что олигархи и естественные монополии продолжают наращивать свои капиталы, а реального улучше­ния в жизни простых граждан почти не происходит и боль­шинство обещаний Президента РФ остаются лишь благими пожеланиями.

На третьем месте по обладанию властью, согласно данным опроса, находятся российские бюрократы (15,6%), которые представляют собой достаточно консолидированный, коррупци­онный слой, обложивший «данью» все общество и паразитирую­щий на бизнесе и социальных программах.

Данные опроса также свидетельствуют о том, что народ фак­тически отстранен от власти (0,8 %). Следовательно, элита правит страной без всякого контроля снизу, преследуя прежде всего соб­ственные интересы, не обращая внимания на просьбы и требова­ния народа. Поэтому большинство преступлений, совершаемых представителями правящей элиты, остаются безнаказанными'.

В современной России, по сути, сложилась ситуация, когда народ и правящая элита существуют как бы в параллельных ми­рах, не пересекаясь друг с другом. Один мир — мир безудержно­го обогащения и вызывающей роскоши; другой мир — мир уни­зительной нищеты и безысходности. Но такое положение дел не может продолжаться до бесконечности. В обществе зреет протестный потенциал, который может вызвать серьезные социальные потрясения.