1 См. Thol, Handelsrecht (5 изд.), § 69; Laband, ibid., стр. 228, n0 62. На этом основании требуемое

1740 Ст. Х т., ч. I торговое свидетельство для принятия поставки должно быть у принципала, а

не у представителя его.

2 См. у Dernburg'a, стр. 18 lit. c.

3 См. ст. 778, 784 Х. т., ч. I.

Понятие добровольного представительства в гражданском праве

85

писываемым ст. 113 положения о нотариальной части, между тем как статья

эта не имела бы места при совершении того же акта непосредственно самим

принципалом.

Таким образом, установленный выше принцип разделения свойств

контрагента и субъекта в представительных отношениях между двумя лица-

ми разъясняет всякие недоумения и трудности относительно действительно-

сти заключения сделки чрез представителя. Кроме того, указанное основание

прямого представительства дает возможность правильного разрешения и

многих других довольно важных в практическом отношении вопросов, кото-

рые могут иметь место при исследовании представительства. Для доказа-

тельства мы остановимся на некоторых из них.

А) Может ли представитель как таковой вступить в юридическую сдел-

ку с самим собой как с частным лицом? Не подлежит никакому сомнению,

что одно и то же лицо не может договориться с самим собой. Противопо-

ложное решение представляется внутренним логическим противоречием.

Для приобретения прав как вещных, так и обязательственных необходима

наличность двух различных преимущественных сфер и соглашение двух

воль в области договорных отношений. Например, немыслимо приобретение

права собственности от самого себя или, вернее, в данном случае не может

быть речи о приобретении нового права, ибо оно уже приобретено и нахо-

дится в обладании своего субъекта. Точно так же нельзя быть кредитором и

должником в одно и то же время, по одному и тому же обязательству, так

как бесцельно и невозможно приобретать права на свои собственные дейст-

вия. Одним словом, совмещение двух юридических субъектов по данной

сделке в одном и том же лице представляется логической нелепостью и не-

возможностью. Между тем в представительных отношениях вопрос прини-

мает несколько иной характер. Если представитель как таковой, т. е. дейст-

вуя от имени принципала, заключает сделку с самим собой как с частным

лицом, то не может быть и речи о совмещении в его лице двух юридических

субъектов. Представитель не есть субъект по совершаемому им акту, тако-

вым считается только его принципал; следовательно в приведенном случае

пред нами будут два отдельных юридических субъекта: принципал, действо-

вавший чрез представителя, и последний как частное лицо, а не как предста-

витель. Здесь мы имеем дело с двумя различными имущественными сфера-

ми, таковой принципала и − его представителя, действующего в качестве

самостоятельного юридического субъекта. Таким образом, в данном случае

нет одного из указанных выше препятствий для заключения юридической

сделки с самим собой, так что разрешение вопроса зависит от того, есть ли

здесь наличность двух воль или только одной. Если следовать мнению юри-

стов, которые объясняют прямое представительство посредством юридиче-

Н. О. Нерсесов

86

ской фикции или видят в представителе простого нунция, то пришлось бы по

логической последовательности признать, что представитель как таковой

может вполне действительно вступать с самим собой как с частным лицом в

Понятие добровольного представительства в гражданском праве

87

юридические сделки1. Это заключение вытекает из того, что если воля пред-

ставителя воображается, мыслится как таковая принципала, то в рассматри-

ваемом нами случае будут две воли, необходимые для действительности до-

говора: одна − воля принципала, выраженная чрез представителя, другая −

представителя как частного лица.

Основываясь на такой логической конструкции, один из германских

юристов, Ремер, написавший специальное исследование по этому вопросу2,

дает на него утвердительный ответ.

Между тем, отправляясь из установленной нами точки зрения, что пред-

ставитель, а не принципал, считается и есть настоящий контрагент в сделке,

мы должны прийти к противоположному решению. Совершение сделки

предполагает двух контрагентов, из которых каждый выражает свою собст-

венную волю, необходимую для возникновения сделки. На этом основании

одно и то же лицо не может исполнять единовременно роли двух контраген-

тов, необходимых при совершении юридического акта. Договор предполага-

ет единение двух различных воль, чего нет и не может быть в рассматривае-

мом случае, потому что представитель как таковой выражает свою собствен-

ную волю и как частное лицо он должен выразить ту же самую волю. Хотя

намерение представителя в том и другом случае различно, но раздвоение

одной и той же воли в противоположных направлениях представляется пси-

хологической невозможностью. Таким образом, неправильность исходной

точки упомянутого выше юриста, Ремера, привела к ошибочному выводу.

Ссылка его на некоторые места из пандект (L. 9, § 5, 7, D. 26, 7) для под-

тверждения своего мнения не совсем удовлетворительна. Во-первых, в при-

веденных местах источников говорится лишь о том случае, когда опекун в

качестве представителя малолетнего выплачивает самому себе свой собст-

венный долг и когда он берет взаймы деньги малолетнего. Во всех других

случаях опекун не мог совершать с самим собой сделок по имуществу мало-

летнего3. Ipse tutor in rem suam actori fieri non potest* (§ 3, J. 1, 21). Во-вторых,

опекун, по римскому праву, не был настоящим представителем в смысле

современного права, он был только юридическим соучастником при совер-