§ 2. Правоспособность процессуального представителя 97

представителя только в том случае, если грузоотправитель или грузополучатель выдаст ему доверенность. В противном случае суд не сможет допустить его в процесс.

В основе процессуального представительства не может лежать, как это часто встречается на практике, договор на оказание юридических услуг, поскольку возмездное оказание услуг не предполагает наделение одного лица полномочиями выступать от имени другого (гл. 39 ГК РФ). Анализ такого рода договоров, в которых содержится обязательство одного лица оказать юридические услуги в форме консультирования, составления правовых документов и заключений по правовым вопросам, а также представлять интересы другого лица в суде или ином органе позволяет прийти к выводу, что в данном случае имеет место смешанный договор (ст. 421 ГК РФ). К отношениям сторон из такого смешанного договора должны применяться нормы о договоре поручения (агентского договора в случае совершения фактических действий), а также нормы о договоре возмездного оказания услуг, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора (п. Зет. 421 ГКРФ).

По-видимому, надо унифицировать порядок допуска в процесс представителей, какой бы договор ни связывал их с представляемым. Представитель в любом случае обязан представить суду доверенность, выданную в соответствии с порядком, установленным ГК РФ, поскольку трудовое законодательство не содержит норм о доверенности. Такая доверенность должна быть единым документом, на основании которого договорный представитель допускается в процесс. Это могло бы благотворно сказаться на гражданском процессе и разгрузить суд, поскольку он не должен будет исследовать вопрос о полномочиях, предоставленных конкретному должностному лицу, например, государственного органа, представившего суду свое служебное удостоверение в соответствии с ч. 2 ст. 43 ГПК РСФСР.

2.2. Полномочия представителя

Понятие «полномочия» традиционно рассматривалось в науке гражданского процессуального права применительно к полномочиям суда. Это объяснимо, поскольку гражданский процесс вообще рассматривался в первую очередь как деятельность суда. Арбитражное процессуальное право в значительной степени заимствовало соответствующие положения науки гражданского процессуального права. Так, А. Ф. Козлов определил полномочие суда как единство его прав и обязанностей'. М. А. Гурвич указывал, что суд несет обязанности не перед лицами, участвующими в деле, а перед государством. Применительно к указанным субъектам права он имеет только права². Несмотря на серьезную критику этого предположения рядом авторов³ следует признать, что М. А. Гурвич обратил внимание на чрезвычайно важный момент – двойственное положение суда как органа правосудия и как государственного органа, одновременно состоящего в правоотношениях с лицами, участвующими в процессе, и с государством.

М. А. Викут, указывая на своеобразную правовую природу полномочий суда, подчеркивала, что, являясь субъектом конкретного материального правоотношения, суд обладает определенными процессуальными правами. В то же время суд, как орган власти, осуществляющий правосудие, обязан при предусмотренных законом условиях, совершить действия по реализации предоставленных

' См.: Козлов А. Ф. Суд первой инстанции как субъект советского процессуального права. С. 52.

² См.: Гурвич М. А. Гражданские процессуальные правоотношения и процессуальные действия // Труды ВЮЗИ. Вопросы гражданского процессуального, гражданского и трудового права. М., 1965. Т. 3. С. 64, 65.

³ См.: Щеглов В. Н. Гражданское процессуальное правоотношение. М., 1966. С. 72; Мельников А. А. Субъективные права и обязанности участников гражданского процесса // Советское государство и право. 1968. № 7. С. 39.