5.3. Участие адвоката в судебном следствии

Эффективное участие адвоката в судебном следствии зависит от знания им общих положений, раскрывающих: 1) процессуальные и тактические особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей; 2) процессуальный порядок и виды судебного допроса подсудимого, потерпевшего, свидетелей и эксперта; 3) требования, предъявляемые к постановке вопросов допрашиваемым лицам.

Процессуальные и тактические особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей

У некоторых юристов бытует мнение, что суд присяжных - это "суд толпы", "суд эмоций", который выносит решение не столько на основе доказательств, сколько под давлением театральных приемов и краснобайства ловких адвокатов или прокуроров. Практика показывает, что это далеко не так. Присяжные внимательно и заинтересованно относятся к исследованию доказательств. Хотя красноречие государственного обвинителя и защитника важно, но решающим фактором судебного разбирательства по-прежнему остаются выводы судебного следствия.

Судебное следствие в суде с участием присяжных заседателей начинается со вступительных заявлений государственного обвинителя и защитника (ч. 1 ст. 335 УПК РФ).

Во вступительном заявлении государственный обвинитель излагает существо предъявленного обвинения и предлагает порядок исследования представленных им доказательств (ч. 2 ст. 335 УПК РФ).

По форме и содержанию заявление прокурора должно представлять собой краткое и понятное для присяжных заседателей изложение существа предъявленного обвинения, но без упоминания о фактах судимости и иных данных, способных вызвать у них предубеждение.

Во вступительном заявлении адвокат высказывает согласованную с подзащитным позицию защиты по предъявленному его подзащитному обвинению и мнение о порядке исследования представленных им доказательств (ч. 3 ст. 335 УПК РФ).

При определении порядка исследования представленных защитой доказательств адвокат должен учитывать следующие общие правила, сформулированные в ст. 274 УПК РФ (Порядок исследования доказательств):

1) очередность исследования доказательств определяется стороной, представляющей доказательства суду;

2) первой представляет доказательства сторона обвинения. После исследования доказательств, представленных стороной обвинения, исследуются доказательства, представленные стороной защиты;

3) допрос подсудимого проводится в соответствии со ст. 275 УПК РФ. С разрешения председательствующего подсудимый вправе давать показания в любой момент судебного следствия;

4) если в уголовном деле участвует несколько подсудимых, то очередность представления ими доказательств определяется судом с учетом мнения сторон.

Установление оптимального порядка исследования доказательств (с учетом требований ст. 274 УПК РФ) позволяет разумно организовать судебное разбирательство, провести его наиболее рационально, целеустремленно, чтобы обеспечить исследование всех доказательств, необходимых для выяснения возникающих по делу вопросов, при наименьших затратах сил и времени суда, сторон и вызываемых в судебное заседание граждан. Это особенно важно, например, при рассмотрении громоздких, многоэпизодных групповых дел, где необходимо определить очередность следственных действий, прежде всего допросов подсудимых, потерпевших, свидетелей: допрашивать ли их по каждому из эпизодов обвинения, или последовательно исследовать доказательства в отношении каждого из подсудимых, или как-то иначе.

На важное значение определения правильного порядка исследования доказательств, т.е. очередности их представления сторонами, обращали внимание еще дореволюционные исследователи суда присяжных: "Если... производить судебное следствие без всякой системы, допрашивать свидетелей и прочитывать документы как попало, то получится не такое ясное, цельное впечатление, как получится, если судебное следствие будет производиться систематически. Иногда даже впечатление меняется - ослабевается или усиливается только оттого, что одни доказательства разрабатываются прежде или после других, их отменяющих и тем дающих им известное впечатление. Поэтому порядок рассмотрения доказательств на суде, т.е. управление ходом судебного следствия, несомненно, может оказать влияние на силу, а в некоторых случаях даже на характер впечатления доказательств"*(376).

Адвокату целесообразно определять такой порядок исследования доказательств, который является оптимальным для убеждения присяжных заседателей в правильности и справедливости позиции защиты, формирования у них соответствующего этой позиции правильного внутреннего убеждения по вопросам о фактической стороне дела и виновности подсудимого, а также о том, заслуживает ли он снисхождения.

В состязательном уголовном процессе для защиты чаще всего оптимальным является такой порядок исследования доказательств, при котором не признающий своей виновности подсудимый допрашивается не первым, а после непосредственного исследования в суде доказательств обвинения, так как эффективно защищаться от незаконного и необоснованного обвинения, убеждать присяжных заседателей и председательствующего судью в правильности позиции защиты и ошибочности обвинения можно только после исследования доказательств обвинения.

При разработке и обосновании порядка исследования доказательств по делам о групповых преступлениях адвокат и его подзащитный должны учитывать, что по таким делам прокурор может предложить председательствующему судье производить допросы членов группы в следующем оптимальном для поддержания государственного обвинения порядке:

сначала допросить второстепенных участников преступной группы, которые, как правило, менее опытны в криминальной деятельности, чем основные, или не очень умны либо слабохарактерны, что и предопределяет их второстепенную роль в группе;

затем допросить наиболее активных исполнителей;

и, наконец, допросить организатора преступной группы.

Такой порядок допросов защита может поддержать лишь в тех случаях, когда он согласуется с ее позицией. При ведении согласованной защиты, когда не все подсудимые признают свою вину, адвокат может ходатайствовать начать допрос с наиболее толкового из тех, кто не признает своей вины в целом или по большинству эпизодов.

При ведении коллизионной защиты, когда позиции подсудимых полностью или частично расходятся - одни полностью или частично признают свою вину, другие отрицают ее, - адвокат подзащитного, признающего вину, необязательно должен участвовать в изобличении других подсудимых, которых защищают другие адвокаты. В подобных ситуациях следует руководствоваться первой заповедью коллизионной защиты: "не обвиняй, защищая".

Одной из особенностей судебного следствия, которую должен учитывать адвокат при ведении защиты в суде с участием присяжных заседателей, является участие в нем присяжных заседателей.

Присяжные заседатели через председательствующего вправе после допроса сторонами подсудимого, потерпевшего, свидетелей, эксперта задать им вопросы. Вопросы излагаются присяжными заседателями в письменном виде и подаются председательствующему через старшину. Эти вопросы формулируются председательствующим и могут быть им отведены как не относящиеся к предъявленному обвинению (ч. 4 ст. 335 УПК РФ).

Судья по собственной инициативе, а также по ходатайству сторон исключает из уголовного дела доказательства, недопустимость которых выявилась в ходе судебного разбирательства (ч. 5 ст. 335 УПК РФ). По смыслу закона исключение из разбирательства дела в суде присяжных недопустимых доказательств может проводиться как в подготовительной части судебного заседания, так и на всем протяжении судебного следствия.

Если вопрос о недопустимости доказательств возник во время судебного разбирательства, он рассматривается в отсутствие присяжных заседателей. Заслушав мнение сторон, судья принимает решение об отказе в удовлетворении ходатайства либо об исключении доказательства, признанного им недопустимым (ч. 6 ст. 335 УПК РФ).

Председательствующий судья не вправе отказать стороне в исследовании доказательства, если оно не исключено из разбирательства как недопустимое.

Следует учитывать, что исключение из судебного разбирательства недопустимых доказательств обвинения усиливает позицию защиты в состязательном уголовном процессе с участием присяжных заседателей, так как подрывает доказательственную базу обвинения. Как отмечалось, при дефиците или противоречивости доказательств обвинения у присяжных заседателей появляются непреодолимые сомнения, колебания, не формируется нравственно-психологическая готовность вынести обвинительный вердикт, у многих из них "не поднимается рука" дать положительный ответ на вопрос о виновности, даже если им кажется, что подсудимый скорее виновен, чем невиновен.

Этому способствует и нарушение председательствующим судьей при исследовании доказательств обвинения сформулированного в ст. 240 УПК РФ принципа непосредственности и устности судебного разбирательства, поскольку:

присяжные выносят вердикт, не знакомясь с материалами уголовного дела, и все, что не рассмотрено в их присутствии в судебном заседании, останется для них неизвестным и не сможет быть учтено при решении вопроса о виновности подсудимого:

уголовно-процессуальный закон обязывает присяжных заседателей "принимать во внимание все рассмотренные в суде доказательства" (ч. 1 ст. 332 УПК РФ - текст присяги), основывать свой вердикт "лишь на тех доказательствах, которые непосредственно исследованы в судебном заседании" (п. 5 ч. 3 ст. 340 УПК РФ - содержание напутственного слова председательствующего);

в соответствии с ч. 1 ст. 281 УПК РФ оглашение ранее данных в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства показаний потерпевшего и свидетеля допускается с согласия сторон в случаях:

1) наличия существенных противоречий между ранее данными показаниями и показаниями, данными в суде;

2) неявки в судебное заседание свидетеля или потерпевшего.

Необходимо отметить, что в суде с участием присяжных заседателей неявка в судебное заседание потерпевшего и свидетелей обвинения часто бывает невосполнима даже в тех случаях, когда государственному обвинителю удается добиться оглашения ранее данных ими показаний, так как препятствует формированию у присяжных заседателей правильного внутреннего убеждения о доказанности предъявленного подсудимому обвинения.

Так, по делу Митителова, обвинявшегося в убийстве с особой жестокостью двух лиц (Московская обл.), председательствующий удовлетворил необоснованное ходатайство обвинителя и постановил закончить судебное следствие в отсутствие неявившихся свидетелей. Из 13 лиц, указанных в списке, приложенном к обвинительному заключению, в судебном заседании были допрошены только 5 второстепенных свидетелей, которые очевидцами происшествия не являлись. В результате присяжные заседатели вынесли оправдательный вердикт.

В состязательном уголовном процессе с участием присяжных заседателей успех обвинения и защиты во многом зависит от умения прокурора и адвоката при представлении и непосредственном исследовании доказательств общаться с присяжными заседателями, учитывать особенности восприятия ими доказательств, принимать меры к тому, чтобы они полно и правильно уясняли их суть. Об этом свидетельствует следующее высказывание адвоката Е.Ю.Львовой:

"Приведу пример, когда я в процессе присяжных Мособлсуда проиграла допрос свидетеля из-за отсутствия навыка "работать на восприятие".

Полтора часа я привычным для адвоката способом допрашивала свидетеля обвинения, пытаясь системой вопросов уличить его во лжи. Я настолько серьезно углубилась в допрос, что забыла про присяжных. Я задавала такие вопросы:

Вопрос: Как часто вы ездили в это место?

Ответ: Каждый день. Там, за домами, на стоянку и ставлю свою машину.

Вопрос: Сколько лет вы туда ездите?

Ответ: Лет десять.

Вопрос: Вы живете в этом городе?

Ответ: Да, но не в этом районе.

Вопрос: Судя по всему, вы хорошо знаете это место, тогда почему путаете номер дома? На предварительном следствии вы говорили, что увидели машину, из которой стреляли, около дома N 16, а сейчас вы утверждаете, что около дома N 5.

Ответ: Я и сейчас не могу назвать номер дома.

Вопрос: Но вы же говорите дом N 5, значит, знаете нумерацию домов?

Ответ: Не знаю.

Адвокат: Прошу огласить показания свидетеля на предварительном следствии, где свидетель называет номер дома, а сейчас утверждает, что не знает нумерации, и, кроме того, сейчас и тогда называет разные номера домов...

После оглашения показаний вновь последовал изнурительный повторный допрос по тем же обстоятельствам. Свидетель стоял на своем и предложил нарисовать схему, где он увидел машину.

И тут, воспользовавшись паузой, прокурор Рогачева, повернувшись к присяжным, тихо и доверительно произнесла:

- Вот вы, уважаемые присяжные, ходите в облсуд каждый день уже неделю. Хоть кто-нибудь из вас обратил внимание на номер дома?

Присяжные оживились, стали кивать в поддержку прокурора, а значит, и свидетеля.

Вот так, грамотно, одной фразой прокурор выиграл у меня допрос и заработал очки у присяжных"*(377).

Анализ практики работы государственных обвинителей и защитников в суде с участием присяжных заседателей показывает, что, добиваясь успеха, они:

1) наиболее убедительные доказательства предпочитают исследовать в начале или в конце судебного следствия;

2) дают возможность присяжным заседателям понять смысл привлечения того или иного доказательства, не откладывая прояснение этого вопроса до прений сторон;

3) позволяют присяжным "угадать" вывод, вытекающий из исследования доказательств, тем самым как бы вовлекая их в работу на своей стороне;

4) ведут себя корректно с судьей и противной стороной;

5) демонстрируют дружеское, как бы граничащее с единомыслием расположение к присяжным заседателям; постоянно эмоционально и зрительно контактируют с ними, дают им краткие разъяснения, часто обращаются к ним, требуют, чтобы свидетели давали показания, глядя на присяжных заседателей;

6) резюмируют показания по их завершении, спрашивают в конце: "Правильно ли я вас понял, свидетель, что...?";

7) в ходе допросов используют вещественные доказательства и документы*(378).

Приобщенные к делу вещественные доказательства должны быть продемонстрированы в ходе судебного следствия наглядно и убедительно, чтобы их значение было понятно присяжным заседателям. Оглашение лишь протокола их осмотра, как правило, эту задачу не выполняет.

Разумеется, осмотр вещественного доказательства в суде присяжных должен быть процессуально подготовлен. Прежде чем приступить к нему, необходимо, чтобы присяжные уяснили, когда и где был изъят этот предмет, в связи с чем он приобщен к делу. Для этого надлежит огласить полностью или частично соответствующий протокол осмотра, обыска, выемки или допросить лицо, представившее доказательство.

Для обеспечения лучшего восприятия оглашаемых документов можно порекомендовать следующие опробованные на практике приемы:

1) целесообразно оглашать лишь те документы или их фрагменты, которые действительно нужны для правильного разрешения дела, иначе изложенные в них важные обстоятельства могут "утонуть" в мелочах и пройти мимо внимания присяжных;

2) содержание оглашаемых протоколов осмотров, обысков, следственных экспериментов станет более доходчивым для присяжных, если адвокат будет сопровождать эти действия демонстрацией подготовленных заранее планов и схем (места происшествия и др.), а также фотографий - приложений к протоколам;

3) адвокат вправе в необходимых случаях предъявить оглашаемый документ присяжным для непосредственного ознакомления (предпочтительнее, чтобы в этом случае он предъявлялся не в единственном экземпляре, но в таком количестве копий, которое позволит всем присяжным ознакомиться с ним одновременно).

По ходу судебного следствия адвокат должен внимательно наблюдать за реакцией присяжных заседателей. Если какое-либо доказательство оказалось непонятно присяжным, необходимо принять дополнительные меры для того, чтобы заседатели уяснили суть подтверждаемых доказательством фактических данных.

Адвокат также должен учитывать, что согласно ч. 7 ст. 335 УПК РФ в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, вопрос о доказанности которых решается ими в соответствии с полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

Неприемлемы встречающиеся иногда в судебной практике случаи, когда доказывание обвинения подменяется сбором компрометирующих сведений о частной жизни обвиняемого. А.Ф.Кони в свое время правильно отмечал, что в суде присяжных личность обвиняемого должна исследоваться "постольку, поскольку она вложилась в факт преступления".

"Обвинение, - отмечал он, - может быть доказано или опровергнуто доказательствами, разъясняющими такие стороны личности и жизни обвиняемого, в которых выразились свойства, вызвавшие движущие побуждения его судимого деяния, или, наоборот, с которыми это деяние стоит в прямом противоречии. Суд рассматривает не жизнь обвиняемого вообще, а преступное деяние, он осуждает подсудимого за те стороны его личности, которые выразились в этом деянии, а не жизнь его. Иначе судебному исследованию не будет предела"*(379).

С учетом этого данные о личности подсудимого исследуются с участием присяжных заседателей лишь в той мере, в какой они необходимы для установления отдельных признаков состава преступления, в совершении которого он обвиняется. Запрещается исследовать факты прежней судимости, признания подсудимого хроническим алкоголиком или наркоманом, а также иные данные, способные вызвать предубеждение присяжных в отношении подсудимого (ч. 8 ст. 335 УПК РФ), поскольку эти обстоятельства могут способствовать необъективной оценке доказательств его виновности. Такое же предубеждение могут вызвать и другие, не имеющие прямого отношения к виновности подсудимого данные, отрицательно характеризующие его.

Следует, однако, учитывать, что по сложившейся судебной практике данные, отрицательно характеризующие подсудимого, перестают быть запретными в тех случаях, когда адвокат или его подзащитный пытаются ввести присяжных заседателей в заблуждение о личности подсудимого, характеризуют его как доброго, честного человека, хорошего труженика, прекрасного семьянина, хотя на самом деле это не соответствует действительности. Л.Б.Алексеева полагает, что в таких случаях "обвинение вправе привести факты, если оно ими располагает, свидетельствующие об обратном, т.е. о том, что подсудимый не такой хороший человек, как это пытается представить защита. Поэтому если защитник заявит, что подсудимый впервые совершил преступление, то, несмотря даже на прямой запрет, прокурор вправе сообщить присяжным, что подсудимый имеет неснятую судимость или был признан особо опасным преступником. Присяжным можно не сообщать те или иные фактические обстоятельства, не связанные прямо с разрешением вопроса о виновности подсудимого, но присяжных нельзя вводить в заблуждение, т.е. сообщать им ложные сведения"*(380).

Представляется, что эта позиция и основанная на ней судебная практика противоречат ч. 6 ст. 446 УПК, по смыслу которой обстоятельства, относящиеся к прежней судимости подсудимого и признанию его особо опасным рецидивистом, не могут упоминаться ни при каких условиях. Как справедливо отмечают Е.Ю.Львова и С.А.Насонов, "опасность предубеждения в таком случае многократно перевешивает опасность заблуждения, на которую указывает Л.Б.Алексеева и которая может быть устранена соответствующим разъяснением судьи"*(381).

Тем не менее с учетом сложившейся практики из этических и тактических соображений адвокату и его подзащитному не следует представлять подсудимого "белее альпийских снегов", когда это не соответствует действительности, поскольку подобные попытки ввести присяжных заседателей в заблуждение о личности подсудимого приводят к тому, что знакомые с материалами дела прокурор, потерпевший или кто-нибудь из свидетелей заявляют о прежней судимости подсудимого и других обстоятельствах, отрицательно характеризующих его личность. Вероятность подобных заявлений особенно велика в тех случаях, когда защита одновременно с необоснованным "обелением" подсудимого откровенно стремится "очернить", скомпрометировать жертву преступления и свидетелей, дающих невыгодные ей показания.

Даже если судья разъяснит присяжным заседателям, что они не должны принимать во внимание заявление прокурора, потерпевшего или свидетелей о прошлой судимости и других обстоятельствах, отрицательно характеризующих подсудимого, предубеждение против него может сохраниться. Положение защиты в подобных ситуациях усугубляется тем, что, как отметил С.Теймен, кассационная палата "неоднократно квалифицировала намеренное оглашение потерпевшим сведений о судимостях обвиняемых как несущественную ошибку, если она была исправлена в напутственном слове председательствующего"*(382). Вероятность подобного решения кассационной палаты возрастает, когда адвокат в ходе судебного разбирательства не заявлял ходатайства о роспуске коллегии присяжных заседателей по мотиву ее тенденциозности.

Такое же предубеждение могут вызвать и другие, не имеющие прямого отношения к виновности подсудимого сведения, отрицательно характеризующие его личность. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. (п. 16) указано, что по смыслу закона и с учетом компетенции присяжных с их участием не должны исследоваться данные, характеризующие личность подсудимого (характеристики, справки о состоянии здоровья, о семейном положении, медицинское заключение о нуждаемости подсудимого в принудительном лечении от алкоголизма или наркомании и т.п.).

В то же время данные о состоянии здоровья, о семейном положении и другие сведения о личности подсудимого могут исследоваться с участием присяжных заседателей в тех случаях, когда они необходимы для правильного и справедливого решения вопросов о том, заслуживает ли подсудимый снисхождения (например, сведения о тяжелой неизлечимой болезни подсудимого или о том, что на его иждивении находятся несовершеннолетние дети).

В процессе судебного следствия важно оградить присяжных заседателей от сведений, выходящих за пределы доказывания, так как это может оказать на них неблагоприятное эмоциональное воздействие, отрицательно повлиять на их объективность и беспристрастность, поэтому председательствующий в соответствии со ст. 243 УПК РФ вправе устранить такое доказательство из судебного разбирательства с обязательным приведением в постановлении мотивов принятого решения. Этот вопрос чаще всего возникает, когда в судебном заседании обсуждается возможность предъявления присяжным заседателям фотографий жертв преступлений или видеозаписей, сделанных на месте происшествия.

За исключением отмеченных выше особенностей, судебное следствие в суде присяжных ведется в общем порядке, который регламентируется главой 37 УПК РФ.

Адвокат должен учитывать, что УПК РФ заметно расширил возможности судебного следствия как в целях исследования представленных доказательств, так и для получения новой доказательственной информации. Помимо допросов, осмотра вещественных доказательств, местности и помещения, оглашения показаний и документов, производства экспертизы предусматривается возможность проведения следственного эксперимента (ст. 288 УПК РФ), предъявления для опознания лица или предмета (ст. 289 УПК РФ), освидетельствования (ст. 290 УПК РФ).