1. Башкортостан с древнейших времен до наших дней. В 2-х т. – Уфа: Китап, 2004.

2. Еникеев з.И., Еникеев а.З. История государства и права Башкортостана. – Уфа: Китап, 2007.

Дополнительная:

1. Кантимирова Р.И. «Управление Уфимской губернии»

2. Леонов Н.И. Буржуазные реформы 60-70-х гг. ХIХ в. В Башкирии,Уфа,1993

3. Ишкулов Ф.А. Судебно-административная реформа в Башкортостане._Уфа, 1994

4. Шумилов М.М. Местное управление и центральная власть в России в 50-х-начале 80-х гг. ХIХ в.-М., 1991.

5. Валеев Д. Ж. «История башкирской философской и общественно-политической мысли», Уфа, 2001г.

6. Сулейманова Л. Ш. «История государства и права Республики Башкортостан», Уфа, 1998г.

7. Якимов В. А. «История башкирской АССР», Уфа, 1972г.

1. Управление губернией строилось и осуществлялось на ос­нове «Общего учреждения губернского». Большинство местных органов государственного управления находилось в ведении министерства внутренних дел которое имело сложную и гро­моздкую структуру.

Во главе местного, управления стоял губернатор, являвшийся главой местной администрации, официально признаваемый законами как «хозяин губернии». Он именовался «началь­ником губернии», «правителем», «представителем высшей пра­вительственной, власти в губернии» и т.п. Во второй половине XIX в. компетенция, основные права и обязанности губернато­ров определялись «Общим наказом гражданским губернато­рам», утверждённым 3 июля 1837 г., вошедшим позднее в не­изменном виде в статьи 357 - 706 второго тома свода законов Российской империи 1857 г.

Согласно законам, служебные обязанности и права губер­натора подразделялись на 14 обширных разделов: 1) обязанности по губернии вообще, 2) по делам общего управления, 3) по, охране благочиния, 4),по народному продовольствию и общест­венному хозяйству, 5) по делам о повинностях, 6) по охране на­родного здравия, 7) по опекам и общественному призрению, 8) по делам казенного управления, 9) по делам судебным, 10) по отношению к военному ведомству, 11) по приему и сдаче управ­ления губернией, 12) по обозрению губернии, 13) по отчетности и ответственности, 14) о взаимоотношениях с другими органами и учреждениями.

Основными функциями губернатора были охранительные. «Общий наказ гражданским губернаторам» подчёркивал их ру­ководящую роль в подавлении «открытого неповиновения вла­стям», выражавшегося в образовании тайных обществ, в рас­пространении нелегальной литературы, в открытии неразре­шённых властями типографий.

В разделе «Охрана законных прав, общественного благо­устройства и благочиния» указывалось, что, с одной стороны, губернатор обязан подавлять малейшее проявление открытого недовольства режимом, а с другой - принимать меры к «умень­шению нищенства, улучшению внешнего благоустройства» в городах и сёлах. Он обязан был так же «предупреждать престу­пления, выступать против мотовства, распутства, запрещенных игр и вообще всяких «порочных наклонностей и привычек».

Важнейшей обязанностью губернатора являлось обеспече­ние «народного продовольствия» и развития хозяйства. В соот­ветствии с законом вся продовольственная часть в губернии находилась в его руках. Губернатор осуществлял контроль за продажей продовольствия, уровнем цен на хлеб, принимал меры по созданию его запасов и распределению их среди местного населения в случае неурожая.

Весьма многочисленными были обязанности губернатора по делам о повинностях. «Общий наказ гражданским губернаторам» обязывал их следить за тем, чтобы население не подвер­галось незаконным поборам. Вместе с тем, они отвечали за «своевременное» и недоимочное поступление государственных податей и «точное исправление всех прочих повинно­стей». В «Наказе гражданским губернаторам» подчеркивалось, что местное начальство не имеет права собственной властью вводить какие-либо новые повинности, включая и натуральные. Задача губернатора состояла в том, чтобы определённые зако­ном натуральные повинности исполнялись «со всею возможною уравнительностью и наибольшим для обывателей удобством».

Раздел «По охранению народного здравия» Общего наказа возлагал на губернатора контроль за действиями медицинских чиновников, за функциями аптек и других больничных заведе­ний. Кроме того, ему предписывалось постоянно наблюдать за исполнением содержавшихся во «Врачебном уставе» правил. Эти правила требовали сохранения в городах и сёлах чистого воздуха, хорошего качества продуктов, оказания больным ско­рой помощи, погребения мёртвых на кладбищах по установлен­ному порядку. Губернатор должен был принимать необходимые меры против появления эпидемических заболеваний. В случае их возникновения он обязывался «лично распоряжаться на месте болезни» и временно вводить карантин.

Начальник губернии осуществлял «общий высший надзор» за благотворительными заведениями - богадельнями и приютами. Он утверждал планы застройки городов, основные по­становления городских дум, включая сметы доходов и расходов в размере более 30 тыс. рублей, контролировал исполнение правил пожарного, строительного уставов и устава о промышленных и фабричных заведениях. По утверждению К.Ф. Головина, «русский губернатор был самым занятым лицом в мире, если количество занятий можно измерять числом официальных бумаг, проходящих через губернаторские руки». В начале XX в. через руки губернаторов проходило до 100 тыс. документов в год или 270 ежедневно.

Наряду с «Общим наказом» деятельность губернаторов регламентировали: «Устав о земских повинностях», «Устав уголовного судопроизводства», «Устав о предупреждении и пресе­чении преступлений», «Свод военных постановлений». Министерство внутренних дел издавало и направляло губернаторам множество циркуляров и инструкций. В них губернаторы обязы­вались «тщательно», «старательно», «бдительно», «немедлен­но» исполнять указы правительствующего сената или мини­стерства внутренних дел.

По мнению М.М.Шумилова, в период буржуазных реформ губернатор не получил всеобъемлющей власти. Он потерял право «ревизии» судебных дел и ряд областей управления ока­зался фактически вне зависимости от него. В то же время губернаторы получили большие права на пути к установлению всеобъемлющего губернского контроля.

Буржуазные реформы 60 - 70-х гг. XIX в. видоизменили компетенцию губернатора. Из «Общего учреждения губернско­го» исчезает выражение «хозяин губернии». В новом «Наказе гражданским губернаторам» 1876 г. обязанности губернатора по разделу «Народное продовольствие и общественное хозяйст­во» были изложены в 11 статьях вместо 55, содержавшихся в своде законов Российской империи 1857 г.

В пореформенный период ведению губернатора не подлежали вновь созданные учреждения (губернская контрольная па­лата, акцизное управление), было ограничено его влияние на деятельность судебных органов. В то же время он оставался представителем «высшей правительственной власти, в лице которого по закону сосредотачивался местный надзор за всеми находившимися в губернии административными учреждениями и должностными лицами гражданского ведомства».

В условиях ухудшения политической обстановки в стране и роста межклассовых противоречий правительство шло по пути усиления авторитарной власти губернаторов на местах, стре­мясь таким путём повысить эффективность борьбы админист­рации с революционным движением. Начало этой политики от­носится к первым десятилетиям пореформенного периода. За­кон от 22 июня 1866 г. об усилении губернаторской власти в России превращал губернатора в полного хозяина губернии, так как его власть распространялась на учреждения всех ведомств, находившихся в ней. В связи с этим 28 октября 1866 г. уфим­ский губернатор Г.С.Аксаков издал указ о пространстве и пре­делах власти губернатора. Ему предоставлялось право «про­изводить во всякое время общую и внезапную ревизию» в учре­ждениях всех ведомств, находившихся на территории губернии. Лишь таможни, отделения Государственного банка и горные учреждения губернатор не мог «ревизировать». Он получал право определять политическую неблагонадёжность чиновников и закрывать частные общества, собрания, клубы, в случае «обнаружения в их деятельности чего-либо противного государствен­ному порядку, общественной безопасности и нравственности». Действие закона 22 июля 1866 г. не распространялось на миро­вых судей, земские и городские органы самоуправления.

13 июня 1867 г. уфимским губернатором С. П.Ушаковым был введён закон «О порядке печатания постановлений, отче­тов о заседаниях, а так же суждений, прений и речей, состав­лявшихся в земских, дворянских и городских общественных и сословных собраниях». Закон запрещал впредь печатание жур­налов земских собраний, отчётов, управ и других материалов без предварительной губернаторской цензуры.

В соответствии с законом 13 июня 1867 г. «О порядке про­изводства дел в земских, дворянских и городских общественных и сословных собраниях», всякого рода постановления местных земств «О сношении или соглашении» с земскими органами других губерний вступали в силу и могли исполняться лишь по­сле одобрения губернатором.

В 1876 г. комитет министров предпринял шаг к усилению власти губернаторов, предоставив им право издавать обяза­тельные постановления для местных жителей губерний, «на­правленные к охранению порядка» и имевшие силу закона.

3 августа 1879 г. в комитет министров была внесена запис­ка «О предоставлении губернаторам права утверждать в долж­ностях всех лиц, служащих по земским и городским учреждени­ям», получившую силу указа 19 августа. В ней органы земского и городского самоуправления обязывались представлять на ут­верждение губернатора списки лиц, принимаемых на постоян­ную службу. Таким образом, закон давал право губернаторам требовать от земских и городских управ удаления от должно­стей всех тех лиц, которые будут признаны неблагонадёжными. Указ от 8 августа 1880 г. предоставлял губернаторам особые права при замещении постоянных должностей по земским и го­родским учреждениям одиннадцати учреждений, управляющий государственным иму­ществом - семи, председатель губернской земской управы и городской голова — девяти и т.д. Члены смешанных присутствий, обыкновенно, не имели вознаграждения за свою деятель­ность, получая содержание за службу в самостоятельных учреждениях, не относившихся к типу смешанных присутствий.

Во второй половине XIX - начале XX вв. в Уфимской губернии действовали губернские административные учреждения. Это губернские присутствия - по крестьянским делам, по зем­ским и городским делам, по воинской повинности, по фабричным делам, по податным делам, по питейным делам, а также губернские комитеты - распорядительный, статистический, по­печительства о народной трезвости, попечительного общества о тюрьмах, комиссия народного продовольствия и другие.²

Уфимское губернское по крестьянским делам присутствие было образовано в 1865 г. Председателем присутствия был губернатор, в его состав входили губернский предводитель дворянства, управляющий государственным имуществом, губернский прокурор, четыре дворянина-помещика и секретарь. Здесь рассматривались жалобы на действия мировых посредников, составлялись сметы расходов для найма частных землемеров, утверждались проекты распределения селений по волостям, рассматривались дела по увеличению или уменьшению повин­ностей и др.

На основании закона от 12 июля 1889 г. «О введении ин­ститута земских начальников» уфимское губернское по крестьянским делам присутствие было преобразовано 1 октября 1894 г. в губернское присутствие. В состав уфимского губерн­ского присутствия под председательством губернатора входил вице-губернатор, председатель уфимского окружного суда, про­курор окружного суда, управляющий казенной палатой, началь­ник управления земледелия и государственного имущества, председатель губернской земской управы, управляющий отде­лением крестьянского поземельного банка, окружной инженер, непременные члены присутствия и секретарь. Губернское при­сутствие заслушивало отчеты земских начальников, разбирало их служебные проступки, руководило деятельностью комиссии по размежеванию башкирских дач и т.п.

С помощью комитетов и комиссий администрация губернии осуществляла некоторые хозяйственно-административные функции. Так, по положению от 26 декабря 1860 г. были созда­ны губернские статистические комитеты. Уфимский губернский статистический комитет был образован в мае 1865 г. на основе Оренбургского губернского статистического комитета. Он рабо­тал под председательством губернатора и состоял из вице-губернатора, губернского предводителя дворянства, управляю­щего казенной палатой, управляющего государственным иму­ществом, губернского врачебного инспектора, уфимского город­ского головы, прокурора окружного суда, действительных чле­нов и других. В задачу комитета входили сбор, обработка и издание статистических сведений о населении, о сельском хо­зяйстве, промышленности, народном образовании.

Уфимский губернский статистический комитет выпускал сборники справочного характера: «Уфимский календарь», «Адрес-календарь Уфимской губернии», «Справочную книжку Уфимской губернии» и другие. Эти сборники, наряду с разнообразными статистическими сведениями, содержали статьи по метеорологии, топографии, геологии, этнографии и истории края. В 1864 г. статистический комитет основал музей, который первоначально служил складом для коллекций, в 1866 г. был открыт для посетителей.

Особое место среди местных органов государственного управления, находившихся в ведении министерства внутренних дел, занимали городские и земские органы «самоуправления».

Городские органы «самоуправления» были созданы на основе «Городового положения», утвержденного Александром II 16 июня 1870 г. 28 июня того же года открылось Уфимское губернское по городским делам присутствие под председательством губернатора. В него входили вице-губернатор, управляющий казенной палатой, исполняющий обязанности городского головы, губернский прокурор и другие. Основной задачей губернского по городским делам присутствия являлось составление списков лиц, имеющих право голоса на городских выборах, и распределение избирателей по разрядам в зависимости от разрядов уплачиваемого городу налога.

Городские органы «самоуправления» выбирались налогоплательщиками на четыре года. Выборы в городскую думу про­водились по трем избирательным собраниям, избиравшим по равному числу гласных. Городская дума, являвшаяся распорядительным «органом, избирала из своего состава исполнительный орган - городскую управу в составе головы и членов упра­вы. Городской голова возглавлял и думу, и управу, координировал их работу. Городская управа имела постоянную канцелярию, состоявшую из ряда отделов, соответствующих функци­ям городского «самоуправления».

Думы и, управы были открыты в Уфе в 1870 г., в Стерлитамаке и Мензелинске - в 1872г., в Белебее и Златоусте - в 1874 г.

На городские органы «самоуправления» возлагались административно-хозяйственные задачи. Они отвечали за благоустройство и санитарное состояние города, устройство рынков, со­держание мостов и переправ, заведовали торговлей и кредитом. В компетенцию городского управления частично входили также вопросы здравоохранения, городского хозяйства и при­зрения². Для ведения городского хозяйства управа собирала налоги с горожан.

Органы городского «самоуправления» подчинялись губернатору. Губернское по городским делам присутствие принимало жалобы на городские органы «самоуправления», занималось надзором и опекой их хозяйственной деятельности. С введением «Городового положения» произошло сокращение управленческих функций губернатора. На него была возложена только контрольная функция по отношению к городским думам и упра­вам. Основная обязанность губернатора состояла в том, чтобы предотвратить нарушения «Городового положения», которые могли совершить городские органы «самоуправления».

11 июня 1892 г., в соответствии с высочайшим указом Пра­вительствующему Сенату, было принято новое «Городовое положение», вошедшее в историю как городская контрреформа.

Данное положение являлось составной частью реакционного курса министра внутренних дел Д.А.Толстого, направленного на ограничение действия принципов самоуправления в общест­венных учреждениях, провозглашённых в пореформенном за­конодательстве. Оно исходило из основополагающих установок нового правительственного курса: ослабить выборное начало в организации общественных учреждений, ограничить их само­стоятельность и независимость от административной власти, укрепить положение дворянства в органах общественного управления.

«Городовое положение» 11 июня 1892 г. заменило налоговый ценз для избирателей имущественным. Избирательные права получили только те жители города, которые имели не­движимое имущество, оцененное специальной комиссией. Поскольку число лиц, наделенных активным и пассивным избирательным правом сократилось, отпала необходимость деления избирателей на разряды. Новое «Городовое положение» уста­новило вместо трех избирательных собраний одно.

Подготовкой списков избирателей по-прежнему занималось губернское по городским делам присутствие. 9 декабря 1892 г. уфимский городской голова представил список избирателей губернатору. Избирательным правом на основе имущественного ценза было наделено 320 человек. Им предстояло избрать 34 гласных в уфимскую городскую думу. Введение городового положения 1892 г. в уездных городах Уфимской губернии стало осуществляться с 1893 г.

В соответствии с «Городовым положением» от 11 июня 1892 г. губернаторы получили право утверждать городских голов и членов управ, право надзора за законностью и целесооб­разностью действий городского «самоуправления». Любое нецелесообразное с точки зрения губернатора постановление го­родской думы можно было приостановить в исполнении на неопределённое законом время. Таким образом, «Городовое положение» 1892 г. урезало самостоятельность органов город­ского самоуправления, превратив их в часть государственного аппарата.

Положением от 25 мая 1874 г. на училищные советы было возложено «попечение об удовлетворении потребностей населения в начальном образовании и о надлежащем нравственном направлении оного»². Руководство в них было передано предводителям дворянства. Этим же законом для заведования учебной частью народных училищ в каждой губернии была соз­дана дирекция народных училищ, состоящая из директора и двух, подчиненных ему, инспекторов. В 1874 - 1875 гг. в Орен­бургском учебном округе была образована Уфимская дирекция народных училищ.

Таким образом, в Уфимской губернии система 'местного управления строилась на основе общих принципов, разработанных для губерний европейской части России. Управление губернией включало многообразные органы государственной власти, выполнявшие административные и судебно-полицейские функции.

Центральным звеном в структуре местных органов управ­ления был губернатор, который являлся председателем всех важнейших присутствий и комитетов с различными задачами и уровнем полномочий. Чиновниками многочисленных «присутст­венных мест» были одни и те же лица, стоявшие во главе правительственных учреждений.

2. Анализ системы государственного управления в Уфимской губернии во второй половине XIX - начале XX вв. показывает, что в это время появляется целый ряд новых административ­ных, судебных, полицейских учреждений и должностных лиц, созданных в результате буржуазных реформ 60 - 70-х гг. Это было связано с перестройкой местного управления и дальней­шей бюрократизацией общества, неизменно вызывающей рост численности управленческого персонала. По данным Первой всеобщей переписи населения 1897 г., общая численность аппарата государственного управления в Уфимской губернии составляла 3 226 человек. В это число не входили сельские старосты, низшие чины полиции - сотские и десятские и некоторые другие должностные лица крестьянского сословного управления, которые были учтены в числе крестьян. В конце XIX в. в губернии насчитывалось 177 волостных стар­шин и 1909 сельских старост. Десятский обычно избирался на 10 дворов. Сотский выбирался от 100 дворов. Среди лиц, занятых в органах администрации, суда, полиции, общественной и сословной службы губернии, насчитывалось всего 16 женщин, что свидетельствовало о неравноправном положении людей в обществе.

Центрами управления в губернии были города. Данные переписи свидетельствуют, что численность местного губернского управленческого персонала Уфимской губернии составляла 1 750 человек. Все они проживали в городах. Из них в Уфе -1 016 человек, Златоусте - 215, Стерлитамаке - 148, Бирске -140, Менэелинске - 135 и Белебее - 96. Таким образом, города играли значительную роль, прежде всего, как административные центры.³

В состав губернской администрации входили лица, обладавшие разными полномочиями, привилегиями, функциями и обязанностями. В более выгодном положении в системе местного государственного управления находились чиновники, занимавшие штатные должности в различных губернских учреждениях. Именно штатные чиновники непосредственно управляли губернией и обладали целым рядом привилегий. Всего на штатных должностях в системе губернского и уездного управления в Уфимской губернии в 1897 г. состояло 2 581 человек.

Самый многочисленный штат работников находился в распоряжении губернатора. В 1897 г. в канцелярии уфимского губернатора насчитывалось 20 человек. К концу XIX в. практически в полном подчинении губернатора находился аппарат губернского правления. Общая численность членов губернского правления, включая губернатора и вице-губернатора, в 1897 г. составляла 76 человек. Численность органов управления по губерниям была различной. Например, в 1892 г. в губернском правлении Казанской губернии насчитывалось не менее 126 человек.

Достаточно многочисленными были и другие губернские органы управления, хотя в ряде присутствий заседали одни и те же лица: губернатор, вице-губернатор, губернский предводи­тель дворянства, председатель казенной палаты, управляющий государственным имуществом и т.д. Так, в конце XIX в. в гу­бернском присутствии числилось 18 человек, в губернском рас­порядительном комитете - 11, в губернском статистическом ко­митете - 109, в казенной палате - 23, в губернском казначейст­ве - 9 работников.

В подчинении губернатора находились также полицейские органы. Во второй половине XIX - начале XX вв. они постоянно расширялись. По штатному расписанию 1906 г. уфимское го­родское полицейское управление насчитывало 120 служащих лиц. В этом же году городские полицейские команды Уфимской губернии насчитывали 217 человек.

Большой численностью служащих отличались судебные органы. По данным 1892 г. только в состав уфимского окружного суда входило 86 человек. Высокой численностью отличались судебные органы Казанской губернии.

В 1893 г. в состав должностных лиц казанского окружного суда входило 206 человек.

Организация государственной службы в местных органах управления, принцип и порядок подбора, замещения государственных должностей были строго регламентированы. По законодательству Российской империи, при определении на государственную службу принимались во внимание сословное происхождение, возраст и уровень образования кандидата. Право поступления на гражданскую службу в административно-судебные органы имели дворяне, сыновья личных дворян, лиц находившихся на государственной службе, купцов первой гильдии, ученых и художников. Запрещалось принимать на службу в административно-судебные органы лиц податных и других низших сословных групп без окончания учебного заведения, дававшего право на эту службу.

Согласно действовавшему законодательству, всех поступавших на службу, за исключением окончивших высшие учебные заведения, принимали канцеляристами. Длительность пре­бывания в этой должности зависела от сословной принадлежности. Канцелярские служащие по происхождению подразделялись на три разряда. К первому разряду относились потомственные дворяне, ко второму - сыновья личных дворян (включая других чиновников, находившихся на государственной службе), служителей духовенства, купцов первой гильдии, к третьему - сыновья не классных художников, ученых, самих канцелярских служителей и других лиц, стоявших на самых низших ступенях государственной службы.

Служащие со средним образованием, отнесенные к первому разряду, получали первый классный чин через один год, ко второму - через два года, к третьему - через четыре года службы. Имевшие образование ниже среднего, относившиеся к первому разряду, получали этот чин через два года после сдачи соответствующего экзамена, ко второму разряду - через четыре года и к третьему разряду, причисленные к почетному гражданству - через восемь лет, не причисленные же - через десять лег.

При поступлении на государственную службу особыми привилегиями пользовались представители дворянского сословия. Представителям податных сословий для поступления на госу­дарственную службу необходимо было окончить учебное заве­дение. От лиц, причисленных к имеющим право поступления в местные органы управления, требовалась просто элементарная грамотность, но уже при производстве в первый классный чин необходимо было сдать экзамен за курс уездного училища.

В то же время для нерусских народов губернии - башкир, татар, чувашей и других - существовали национальные ограничения, которые становились преградой при зачислении на службу и получении классных чинов.

В конце XIX в. в Уфимской губернии грамотных среди всего населения было 16,7 %. Среди башкир грамотные составляли 18,5 %, татар - 19,1 %, русских - 16,2 %. В то же время для поступления на государственную службу в местные органы управления необходимо было знание русской грамоты, так как все делопроизводство велось на русском языке. Башкиры и татары учились, как правило, в мусульманских школах, поэтому не многие из них умели читать и писать по-русски. К концу XIX в. только 0,6 % лиц башкирской и 2,7 % татарской национальности губернии владели русской грамотой. Но не все грамотные имели образование даже в размере уездного училища и могли претендовать на службу в местных государственных органах управления.

В целом, представители нерусских народов Уфимской губернии имели мало шансов поступить на государственную службу, хотя в пятой статье «Устава о службе по определению от правительства» указывалось, что «различие вероисповедания или племени не препятствует определению на службу». В действительности же этот устав не исполнялся. Обратимся к таблице 10.

Таблица10. Национальный состав аппарата местного государственного управления в Уфимской губернии в 1897 г.

Нацио­нальность	Количество чиновников
	В городах	В уездах	Всего
			Вабс. цифрах	В%
Башкиры	29	208	237	6,92
Татары	54	125	179	5,22
Русские	1616	1268	2884	84,18
Мари	3	21	24	0,7
Чуваши	2	21	23	0,67
Удмурты	1	7	8	0,23
Мордва	2	8	10	0,3
Прочие	43	18	61	1,78
Итого	1750	1676	- 3426	100

Подсчитано по данным: Первая всеобщая перепись населения Рос­сийской империи, 1897 г.- Т. 45, тетрадь 2.-СПб., 1904.- С. 96-110.

По данным переписи 1897 г. в Уфимской губернии предста­вители нерусских национальностей составляли 61,78 % от всего населения губернии. В то же время в органах администрации, суда, полиции, на общественной и сословной службе их было всего 15,82 % от общего числа занятых там лиц, в том числе: башкир - 6,92 %, татар - 5,22 %, мари - 0,7 %, чуваш - 0,67 %, удмуртов - 0,23 % и мордвы - 0,3 %. Русские же, занимая в со­ставе населения губернии 38,22 %, в органах государственной власти имели 84,18 % служащих.

Согласно указу Правительствующего Сената от 2 декабря 1873 г., две трети гласных городских дум должны были состав­лять христиане. «Городовое положение» 1892 г. уменьшило число гласных от не христиан до одной пятой. В результате в уфим­ской городской думе из 69 лиц, выбранных в 1871 г. в гласные, только два человека являлись представителями мусульман. В личном составе уфимской городской управы в 1870 - 1874 гг. не было ни одного представителя мусульманского населения.

Национальная политика царизма проявлялась и в земских учреждениях Уфимской губернии. Среди 38 гласных первого уфимского губернского земского собрания был всего один пред­ставитель коренной национальности. О закономерности такого положения свидетельствует тот факт, что в период с 1875 г. по 1909 г. из 203 гласных губернского земского собрания башкир и татар было 22 человека. С 1875 г. по 1914 г. из представителей этих народов не было ни одного председателя губернской земской управы.

Порядок назначения на должности в местных органах управления основывался на системе гражданских чинов. Начало зарождению в России чиновничества положило издание в 1722 г. закона, вводившего «Табель о рангах». Чин становился почетным иерархическим символом служебного и общественного положения человека. По мнению исследователя Б.Б.Дубенцова, чины более чем за 100 лет своего существования прочно вошли в плоть и кровь российского государственного служащего³. В соответствии с числом чинов, помещенных в «Табель о рангах», все должности были распределены по классам. Право на занятие должности давал соответствующий чин. В результате по Уфимской губернии классные чиновники зани­мали более половины всех штатных должностей.

С 60-х гг. XIX в. в отдельные учреждения и на некоторые категории должностей было позволено поступать представителям всех сословий. Ряд должностей могли замещать люди не имевшие соответствующих чинов или не имевшие чинов вообще. Например, в 1899 г. в штат уфимского губернского правления на должность канцелярского служителя был определен крестьянин М.Пальгов.

Получение чина было связано с приобретением целого ря­да прав, в том числе и переход в более высокое сословие. По­вышение в чинах шло строго последовательно, по выслуге оп­ределенного числа лет. Практически многое сводилось к сроку службы. Чиновничество делилось на иерархические группы в соответствии с делением должностей на низшие XIV - IX клас­сов, средние - VIII - V, высшие IV - I классы. Один из главных организационных принципов государственной службы заклю­чался в том, что государственный служащий мог пройти её сни­зу доверху целиком, начиная с выслуги низшего классного чина.

11 июня 1845 г. класс, дававший потомственное дворянст­во в гражданской службе, был повышен до V. Личное дворянст­во стали давать VI - IX, а личное почетное гражданство -X - XIV классы. 1 августа 1898 г. в гражданской службе были введены новые ограничения: чин IV класса стали давать после пяти лет пребывания в предыдущем чине и в должности не ни­же V класса, 2 августа 1900 г. к этому было добавлено еще одно условие - общий срок службы в классных чинах должен был составлять не менее 20 лет.

Сословный принцип комплектования органов управления проявляется при анализе формулярных списков чиновников. Так, к примеру,, из 32 работников уфимского губернского прав­ления за 1866 г., (формулярные списки которых удалось обнару­жить, дворянами по происхождению были 10 человек, военными - 8, остальные принадлежали к духовенству. Из них высшее об­разование имели 2 человека, домашнее - 3, окончили полный курс гимназии 14, остальные воспитывались в духовной семинарии или были без образования.

Самым высокооплачиваемым чиновником из числа заня­тых в местных органах государственного управления был губернатор. Он назначался и увольнялся царским указом по представлению министерства внутренних дел. При назначении на губернаторский пост учитывалась сословная принадлежность, продолжительность государственной службы, чин, обра­зование, величина земельной собственности, вероисповедание, знаки отличия, нахождение под следствием и судом, возраст кандидата. Одним из главных оснований для занесения в спи­сок на губернаторские и вице-губернаторские должности были рекомендации высокопоставленных чиновников. По мнению И. Блинова, при назначении на губернаторский пост «не было ничего сколько-нибудь определенного - все зависело от случая и особенно от протекции». Многие общественные деятели считали, что губернаторские назначения определялись «близостью ко двору и целым рядом соображений, далеких от оценки деловых качеств».

Для второй половины XIX в. характерна частая сменяемость губернаторов. Они менялись через каждые 3-5 лет. Распространены были перемещения губернаторов из одной губернии в другую по самым разнообразным причинам. В 1876 г. уфимский губернатор И.Ф.Щербатский был уволен «по домашним обстоятельствам». Назначение в 1903 г. И.Н.Соколовского было связано с усилением революционного движения в губернии. В частых перемещениях губернаторов из одной губернии в другую министерство внутренних дел усматривало выгоду: чиновники обогащались опытом административной деятельности, не успевали пустить корни, обзавестись связями. Перемещениями ! правительство уменьшало опасность проявления коррупции и взяточничества. Министерство внутренних дел было заинтересовано в том, чтобы на губернаторских постах находились способные чиновники, и выбирало в губернаторы тех, кого образование и предыдущая служба подготовили к исполнению ответственных обязанностей на этом посту.

В Уфимской губернии с 1865 г. по 1917 г. сменилось 14 губернаторов. Все они принадлежали к сословию потомственных дворян и имели военный или гражданский чин четвертого класса. Сроки пребывания их на губернаторском посту были разные. Указом от 11 июля 1865 г. был назначен первый уфимский губернатор, действительный статский советник Сергей Григорьевич Аксаков. В 1840 г. он окончил императорское училище правоведения и был определен в канцелярию департамента Правительствующего Сената. С 1845 г. С. Г.Аксаков продолжил свою служебную карьеру оренбургским губернским прокурором, а в 50-е гг. занимал должность оренбургского вице-губернатора.

Указом от 19 февраля 1867 г. уфимским губернатором был назначен действительный статский советник Сергей Петрович Ушаков. Свое образование он получил в Пажеском корпусе и поступил на службу в Преображенский полк. С 1852 г. С. П.Ушаков находился при московском военном генерал-губернаторе чиновником особых поручений, а с 1862 г. занимал пост самарского вице-губернатора.⁴

Согласно указу от 2 марта 1873 г. уфимским губернатором становится действительный статский советник Ипполит Фёдорович Щербатский. После окончания Пажеского корпуса в 1853 г. он принимал участие в военных действиях против Франции, Турции. За особые заслуги в военной службе получил звание полковника, пять орденов и две медали.

С 2 июля 1876 г. губернаторский пост в Уфимской губернии занимал действительный статский советник Владимир Дмитриевич Левшин. Он обучался в Петровском полтавском кадет­ском корпусе, но полного образования не получил. Свою служебную карьеру В.Д.Левшин начал в 1851 г. в московской палате государственных имуществ. В 1868 г. он был переведен управляющим государственным имуществом Пермской губернии, а с 1872 г. назначен воронежским вице-губернатором. В.Д.Левшин - кавалер орденов Святого Станислава и Святого Владимира.

11 августа 1880 г. действительного статского советника Павла Платоновича Шрамченко назначили исполняющим долж­ность уфимского губернатора. После окончания лицея П. П. Шрамченко служил чиновником канцелярии киевского военного губернатора, а с 1869 г. возглавлял Санкт-Петербургский попечительный комитет о тюрьмах. За усердную службу П. П. Шрамченко был пожалован орденами и медалями.

23 января 1882 г. уфимским губернатором назначается действительный статский советник Николай Петрович Щепкин, получивший образование на философском факультете Москов­ского университета. Свою служебную карьеру он начал во вто­ром департаменте московского надворного суда, а с 1858 г. был переведен в ведомство государственных имуществ. В 1864 г Н.П.Щепкин возглавлял саратовскую казенную палату, после чего занимал должность инспектора главного тюремного управ­ления. За введение положения 1861 г. он был награжден знаком отличия, а также орденами Святого Станислава, Святого Вла­димира и Святой Анны.

С 23 июня 1883 г. пост губернатора Уфимской губернии за­нимал действительный статский советник Пётр Алексеевич Полторацкий. В 1860 г. он был определён на службу в канцеля­рию военного министра. В 1871 г. П. А. Полторацкий занимал пост чиновника особых поручений при министерстве внутренних дел. С 1874 г. назначен новгородским, а с 1882 - архангельским губернатором. П. А. Полторацкий за службу был награждён ор­деном Святого Владимира.

Указом от 10 марта 1889 г. уфимским губернатором был назначен генерал-майор Лев Егорович Норд. Он получил до­машнее образование и с 1865 г. служил унтер-офицером в лейб-гвардии гусарского полка. Во время войны с Турцией в 1877 - 1878 гг, л. Е.Норд командовал полуэскадроном конвоя императора. В 1885 г. он был определен астраханским, а позже таврическим вице-губернатором. За отличную службу генерал-майор Л. Е.Норд получил 8 орденов и 4 медали.

С февраля 1894 г. обязанности уфимского губернатора исполняет действительный статский советник Николай Христофорович Логвинов, получивший образование в частном учебном заведении. С 1898 г., после окончания военной службы, он входит в состав пензенского губернского по крестьянским делам присутствия. Награжден орденами и медалями. В 1890 г. Н.Х.Логвинова выбирают уездным предводителем дворянства Керенского уезда Пензенской губернии.

Указом от 29 октября 1896 г. уфимским губернатором становится действительный статский советник Николай Модестович Богданович. Он окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета и с 1875 г. был определен помощником секретаря канцелярии министерства юстиции, С 1887 г. Н.М. Богданович занимал пост ломжинского вице-губернатора; За службу был награжден семью орденами и четырьмя медалями.

28 мая 1903 г. уфимским губернатором стал генерал-майор Иван Николаевич Соколовский, получивший образование в юнкерском училище и Николаевской военной академии. С 1886 г. И.Н.Соколовский преподавал в пехотном юнкерском училище, а с 1889 г. командовал эскадроном в драгунском полку. Являлся кавалером семи орденов и пяти, медалей.

26 ноября 1905 г. в должность Уфимского губернатора вступил действительный статский советник Болеслав Павлович Цехановецкий, но через неделю «вследствие болезненного состояния» сдал управление губернией вице-губернатору.

В декабре 1905 г. губернатором в Уфимскую губернию был назначен Александр Степанович Ключарев.

С 28 февраля 1911 г. пост губернатора в губернии занимал действительный статский советник Петр Петрович Башилов, получивший образование в императорском училище правове­дения. Свою служебную карьеру он начал помощником столо­начальника в министерстве юстиции. С 1890 г. П.П.Башшов являлся товарищем прокурора радомского окружного суда, а с 1904 г. возглавил казенную палату Курляндской губернии. В 1907 был назначен новгородским губернатором. 6 марта 1917 г. П.П.Башилов особым распоряжением Временного правительства сдал должность уфимского губернатора председателю уфимской губернской земской управы статскому советнику П.Ф. Коропачинскому.

Отдельные губернаторы Уфимской губернии обладали значительными земельными владениями, то есть относились к помещикам. Достаточно обширными земельными владениями располагал Н.Х.Логвинов. Он имел 2 557 дес. в Саратовской губернии, 820 дес. - в Нижегородской, 3 000 дес. - в Архангель­ской, 353 дес. - в Одесской и 70 дес. - в Воронежской губернии, а всего - 6 800 дес. земли². Крупным помещиком был уфимский губернатор В.Д. Левшин, которому принадлежало в Тульской губернии 400 дес. и в Уфимской 2 053 дес. земли³. В собствен­ности уфимского губернатора П.П.Шрамченко находилось име­ние в Черниговской губернии площадью в 1000 дес. земли⁴.

Следует отметить, что губернаторы получали значительное денежное содержание, состоявшее из жалованья, столовых и квартирных денег. В 60-х гг. XIX в. губернаторы получали 5 432 руб. в год или 452 руб. в месяц. С 1 января 1881 г. оклад губер­наторов был повышен до 9 900 руб. в год. Так, например, у гу­бернаторов И.Н.Соколовского и П.П.Башилова общая сумма всех денежных выплат достигла 10 тыс. руб. в год каждому

К высокопоставленным чиновникам местных органов госу­дарственного управления относились и вице-губернаторы. Их должность соответствовала чину пятого класса, то есть статско­го советника. Согласно указу от 4 июля 1903 г. «О мерах по уси­лению губернаторской власти», вице-губернаторы назначались с учётом мнения губернаторов. Среди вице-губернаторов были способные лица, обладавшие необходимыми деловыми качест­вами, и, тем не менее, им не удавалось попасть на губернаторский пост без особой протекции.

Большинство уфимских вице-губернаторов по сословному происхождению принадлежали к дворянству. Но некоторые из них были выходцами из других сословий. Например, уфимский вице-губернатор А.П.Румянцев, занимавший эту должность в 1880-1890 гг., был сыном священника.

Уфимские вице-губернаторы, в основном, имели чины четвертого или пятого класса. Они получили государственное или домашнее образование. Так, вице-губернатор В.П.Беляев, на­ходившийся в этой должности в 1865-1869 гг., получил домаш­нее образование третьего разряда. Не все вице-губернаторы Уфимской губернии были крупными собственниками, некоторые из них вовсе не имели земельных владений. Например, вице-губернатор В.П.Беляев владел родовым имением площадью 400 дес. земли, а вице-губернатор А. П. Румянцев не обладал земельными владениями. Вице-губернаторы получали за службу значительное денежное содержание. Так у В.П.Беляева оно составляло 3 510 руб. в год.

Общий срок государственной службы губернаторов и вице-губернаторов составлял в среднем 30 лет. При увольнении со службы они получали значительные пенсии. Например, пенсия уфимского губернатора П.П.Шрамченко составляла 2 500 руб., а вице-губернатора В.П.Беляева - 2 000 руб. в год. Таким образом, губернаторы и вице-губернаторы были наиболее имущественно обеспеченными из представителей должностных лиц ме­стного управления.

Действовавшее законодательство затрудняло привлечение губернаторов к ответственности. Тем самым создавались бла­гоприятные условия для произвола и беззакония. Закон от 26 мая 1897 г. о привлечении тех или иных губернаторов к ответственности разрешал приводить в исполнение решение суда только с позволения императора.

Как свидетельствуют документы, в Уфимской губернии из высокопоставленных чиновников только вице-губернатор В.П.Беляев привлекался к судебному расследованию. Суд оправдал вице-губернатора, после чего «он был всемилостивейше прощён» и допущен на службу.

Некоторые чиновники местных органов государственного управления были крупными земельными собственниками. Так, в 1879 г. в Бирском уезде уфимскому губернскому казначею Г.П.Григорьеву принадлежало родовое имение площадью 1 190 дес. земли. В 1890 г податной инспектор уфимской казенной палаты А.И.Базилев владел 3 500 дес. земли. В 1880 г. в Белебеевском уезде имение площадью 1 245 дес. земли принадлежало приставу города Уфы Н.И.Друецкому.

Крупными помещиками были и отдельные представители органов городского «самоуправления». Так, уфимский городской голова Д.Волков, занимавший эту должность с 1874 г., владел в Уфимском уезде землями площадью 13 500 дес.

В то же время в составе государственного аппарата было значительное количество служащих, не имевших земельной собственности. Единственным источником существования для них было получаемое за службу денежное содержание. Размеры его определялось ведомствами. При этом чин значения не имел. Оклад назначался по должности, согласно расписанию должностей и окладов.

Как уже отмечалось, центральным учреждением в губернии было губернское правление. По данным 1866 г., старший советник и советники уфимского губернского правления получали 1 400 руб. в год. К концу XIX в. содержание чиновников увеличи­лось. В 1889 г. старший советник и советники губернского правления получали 1 800 руб., а правитель канцелярии губернатора -1 500 руб. в год.

Высокое денежное содержание получали высшие полицей­ские чины и служащие суда и прокуратуры. В 1890 г. уфимский полицмейстер по штатному расписанию имел годовое содержание в размере 1 200 руб. в год. Участковый мировой судья по­лучал в год 2000 руб., а добавочный судья - 1 500 руб.

Еще более высокое денежное содержание имели высоко­поставленные служащие казенной палаты. Так, управляющий уфимской казенной палатой получал 3 300 руб., начальники отделений палаты по 1 800 руб. в год.

Денежное содержание управляющего уфимской контроль­ной палаты составляло 3 090 руб., начальника управления земледелия и государственных имуществ - 5 000 руб. в год.

Значительные суммы денежного содержания получали должностные лица органов «самоуправления». В 1875 г. годо­вое содержание председателю уфимской губернской земской управы было установлено в 3 000 руб., членам управы - по 2000 руб. каждому. Годовое содержание городского головы составляло 2000 руб., каждого из членов городской управы и секретаря - по 1000 руб.

Намного ниже, по сравнению с должностными лицами были материально обеспечены табельные чиновники, непосредственно осуществлявшие делопроизводство в учреждениях. К ним относились делопроизводители и их заместители, непременные члены присутствий, секретари, различного рода столоначальники, младшие инспекторы и ревизоры. В уфимском губернском правлении делопроизводитель получал оклад 600-руб., а его помощник - 300 руб. в год в соответствии со штатным расписанием, утверждённым в 1865 г. Несколько выше были оклады делопроизводителей в казённых и контрольных палатах. В 1898 г. старший бухгалтер уфимской казённой палаты получал 900 руб., ревизор контрольной палаты -1 600 руб. год.

Особенно низкими были оклады чиновников, занимавших самые последние ступени в «Табеле о рангах», и многочисленных канцелярских служителей органов местного управления. Например, канцелярский служитель уфимского губернского казначейства, архивариус губернского правления получали по 300 руб. в год каждый. Просто в бедственном положении находились вольнонаёмные писцы, трд которых применялся во всех местных учреждениях. Законодательство, как правило, не устанавливало конкретную заработную плату этим лицам, а лишь определяло общую сумму на их содержание и канцелярские расходы. Так, в 1876 г. на канцелярские расходы, содержание сметчиков, курьеров, рассыльных губернское правление получило 3 952 руб. В формулярных списках писцов губернских уч­реждений, обычно указывалось, что они получают жалование по заслугам.

Таким образом, в Уфимской губернии во второй половине XIX - начале XX вв. личный состав местных органов государственного управления не был единым ни в сословном, ни в иму­щественном отношении. В составе губернской администрации были представители потомственных и личных дворян, почётных граждан, духовенства, буржуазии, а также податных сословий. Верхушка губернской администрации была исключительно дворянской, имела земельную собственность и получала хорошее жалованье. Вместе с тем, в состав губернской администрации входили многочисленные работники, не имевшие чинов согласно «Табели о рангах», но считавшиеся штатными. Часть работников губернских органов управления была разночинской по происхождению и, получая жалованье, по социальному положе­нию принадлежала к служащим.