13.4. Лидерство как особая форма управленческой власти и особый тип отношений менеджмента

В

Лидерство в широком и узком смысле слова

ыше мы уже изложили нашу точку зрения, что лидерство, а точнее, отношение "лидерство – следование" есть особая форма управленческой власти, соответствующая такой форме отношений управления как синергетическое сотрудничество и такому типу экономических отношений, который предполагает постэкономическое принуждение (экономическую добровольность).

Исходя из этой позиции, мы используем понятие 'лидерство'' для проведения различия между этой формой управленческой власти и другой ее формой, которой соответствуют компромиссное сотрудничество и экономическое принуждение, - для этой формы больше подходит понятие "руководство".

На наш взгляд такое понятийное различение оправдано, поскольку содержание понятий ''лидерство'', ''лидер'' включает идею о "ведущем", о ''первом среди равных'', в то время как понятия ''руководство'', ''руководитель'' столь явно этой идеи не содержат, ограничиваясь идеей направления деятельности других людей.

Однако, более общепринятой в отечественной управленческой литературе является точка зрения, рассматривающая руководство и лидерство как синонимичные понятия. О.С.Виханский и А.И.Наумов указывают: ''В современном русском языке под руководством, с точки зрения собственника, подразумевается либо индивид (руководитель) или группа (руководящий состав), либо процесс, т.е. обладающий индивидуальными особенностями способ управления организацией. Синонимами слов руководство и руководитель являются слова лидерство и лидер''¹. Вместе с тем они подчеркивают, что не существует полного согласия по поводу того, что такое лидерство и как оно должно изучаться².

Исходя из обоснованной нами в вопросе 13.2. позиции о формах управленческой власти и формах отношений управления, в широком смысле слова мы полагаем возможным считать ''руководство'' и ''лидерство'' синонимичными понятиями, поскольку они выражают формы отношений управления, характеризуемые не подавлением, а согласованием интересов.

В узком же смысле слова мы используем понятия ''лидерство'', ''лидер'' для обозначения особой формы управленческой власти, особого типа руководства, исторически востребованного, с нашей точки зрения, в отношениях управления на пороге третьего тысячелетия. Его отличие в том, что это – особая форма согласования интересов, а именно – их согласования посредством взаимореализации.

В

Лидер в сопоставлении с менеджером

управленческой литературе для выяснения сущности лидерства применяется такой подход как противопоставление понятий ''ли­дер'' и ''менеджер'', что позволяет описать характеристики, при­­су­щие именно лидерскому типу управления. Применим этот подход и мы, кратко обобщив отмечаемые в литературе аспекты.

Первый аспект состоит в том, что при сопоставлении ''лидера'' и ''менеджера'' подчеркивается: менеджерами становятся в результате назначения на руководящую должность и делегирования должностных полномочий, но не каждый менеджер становится лидером. Так, Джек У. Дункан указывает: ''Лидер­ство – это искусство, которое должно развиваться. Менеджерам никогда не следует обманываться, полагая, что раз уж они занимают руководящие посты, то автоматически становятся лидерами. Эффективное лидерство представляет уникальную смесь служебного положения и стиля поведения. […] Почетных лидеров не бывает. Эффективное лидерство можно заслужить тяжелым трудом благодаря энтузиазму и приверженности поставленным целям''¹.

Итак, менеджерами назначают, а лидерами становятся. В этом смысле менеджер, управляющий – это синоним начальника, синоним должностной власти. Лидер же – это тот, кто умело использует и личностную основу власти, кто не ограничивается формальными функциями.

Второй аспект связан с тем, что практически все авторы опираются на подход П.Дракера и У.Бенниса, выраженный в их известном афоризме: ''Менеджмент – это совершение действий правильно; лидерство – это совершение правильных действий''. Отсюда лидерство связывают со стратегией управления, с тем, что нужно делать, а менеджмент – с технологией управления, с тем, как это нужно делать. С. Кови утверждает: ''Менеджмент – это эффективность в восхождении по лестнице успеха; лидерство же определяет, к верной ли стене приставлена лестница''¹.

Лидер обладает ясным ''видением'' будущего и того, что нужно делать для его достижения. Без этого менеджерские усилия могут оказаться напрасными. Лидер действует на основе им же выработанных концепций и целей, в то время как менеджер организует дело в рамках уже установленных целей.

Итак, лидерство отличается от менеджмента (понимаемого в данном случае в качестве управленческого процесса, технологии управления) тем, что лидер не просто реализует функции управления, а предвидит результаты, ясно представляет цели и пути их достижения, творчески мыслит и действует. В этом смысле лидер – это действительно ''ведущий'', ''вперед­смотрящий'' в отличие от менеджера, управленца, который с этой точки зрения – исполнитель, ''аппаратный'' руководитель.

Третий аспект состоит в том, что лидерство предполагает не подчиненных, а ''последователей'' и замену принуждения побуждением и воодушевлением людей. К лидерству относят способность оказывать влияние на членов группы или организации либо же процесс такого влияния для достижения поставленных целей.

Причем лидер сам дает импульс движению, поддерживает энтузиазм в последователях, опирается не только на управленческие знания, то и на интуицию, ценностные подходы и эмоции.

Итак, лидерство лежит в иной плоскости, чем собственно осуществление управленческих функций. Лидер в этом смысле – инноватор в отличие от менеджера, который только добросовестный администратор. Лидер – творец, причем он творит не только в области достижения организационных целей, но и области социальных отношений.

Указанные аспекты представляют лидерство как сложное явление, не тождественное менеджменту как управленческому процессу. Нельзя не согласится с О.С. Виханским и А.И. Наумовым, что лидерство – это специфический тип отношений управления, который "основывается больше на процессе социального воздействия, точнее, взаимодействия в организации''¹.

Уточняя эту мысль, они указывают: ''Лидерство – это тип управленческого взаимодействия (в данном случае между лидером и последователями), основанный на наиболее эффективном для данной ситуации сочетании различных источников власти и направленный на побуждение людей к достижению общих целей''².

В

Лидерство как потребность нового этапа усложнения отношений менеджмента

се эти оценки позволяют углубить представление о лидерстве как об особом типе отношений управления, особом типе руководства, особой форме управленческой власти. Увязав всё это в систему с рассмотренными выше в этой и предыдущих темах тенденциями изменений в содержании отношений менеджмента на рубеже XX-XXI вв., можно сделать следующие замечания о лидерстве как общественной потребности, свойственной новому этапу развития этих отношений.

Во-первых, лидерство не тождественно управленческому про­­­­­­­фес­­­­сионализму менеджера, оно выходит за его рамки. Лидерство находится в плоскости искусства, творчества, а не просто умения, не просто профессионализма.

Лидерство – это особое творчество, которое осуществляется в области социальных отношений. Это творчество востребовано к концу XX в. в передовых социальных хозяйственных организациях и будет востребовано во всё более массовом порядке в XXI в. не только как искусство выполнения определенных управленческих функций, но и как инструмент удовлетворения социальных потребностей, связанных с организацией общения в процессе трудовой деятельности. Возрастание значения этих потребностей – составная часть более общего процесса возвышения потребностей человеческого общества, который в XX в. преодолел рамки уровня ''экономического человека'' и вышел на уровень потребностей, развивающих человека как подлинно социальное существо, то есть как личность.

Во-вторых, лидерство противостоит должностной, формальной власти менеджера как реальная власть в совокупности должностной и личностной власти, причем исторически возрастает ''удельный вес'' личностной основы власти, источников и средств профессионального, идейного и эмоционального воздействия.

Как представляется, актуальность такого исторического отрицания формально-бюрократических оснований управленческой власти связана с отходом во всемирном масштабе от безличности отношений управления, которая характеризовала целую историческую эпоху ''начальников – подчиненных". В наиболее передовых структурах общества начался переход к новой исторической эпохе "лидеров" и "команды", в процессе которого всё более возрастает значение личностной основы власти.

Фактически, как мы убеждены суть дела состоит во всё большей персонификации отношений управления, всё большем возрастании действительно общественного характера управленческой власти (в отличие от её юридически-административного характера, свойственного предыдущему периоду). Поскольку на повестку дня выдвигается не формально-бюрократическое подчинение, а реальное (то есть добровольность, желание выполнить руководящую волю), происходит историческое отрицание самой формулы подчинения всякому лицу только на том основании, что оно занимает должность начальника.

Эта тенденция к снижению готовности современного человека подчиняться начальникам только потому, что они – начальники, и вообще подчиняться в рамках тех социальных институтов, где это всегда было принято (семья, школа, церковь, армия и т.д.) связывается в управленческой литературе со снижением значения традиции (или, по М. Веберу, традиционной власти) в отношениях управления. С нашей же точки зрения, эта очевидная тенденция означает не ослабевание значения и роли традиции как основания управленческой власти, а складывание ее новой исторической формы. В современном обществе формируется новая социокультурная традиция: подчиняться только тем управляющим субъектам (личностям, группам, органам), которые имеют действительный, ежедневно подтверждаемый конкретной деятельностью авторитет.

Тем самым, как мы полагаем, положено начало действительному процессу преодоления отчуждения человека от власти, поскольку властные отношения теряют свой обезличенный характер – они не могут воспроизводиться теперь столь же независимо от личностей конкретных участников, как ранее.

В-третьих, лидерство противостоит технологии управления как стратегия управления, как предвидение, то есть как высший уровень самостоятельности и автономности. В конце ХХ в. на первый план выдвигается уже не просто адаптивность организаций, а их гибкое проактивное поведение – следовательно, проактивность должна стать одним из центральных качеств руководителей всех уровней.

В каждом звене системы современных отношений менеджмента возрастает роль самостоятельного стратегического действия, способного осуществляться на долговременной основе без особых подсказок извне, с автономным принятием и реализацией решений, адекватных изменяющейся ситуации.

В-четвертых, точно так же, как лидерство связано со стратегичностью управления и предвидением, оно взаимосвязано с новыми формами делегирования полномочий, с новыми гибкими оргструктурами, с новыми методами мотивации, с самоконтролем, с использованием системы неформальных связей и эффективных приемов управленческого общения, с организацией коллективной работы на основе учета всех плоскостей и срезов групповой динамики.

В этом отношении лидерство выступает как искусство вести за собой людей, обеспечивая синергетическое сотрудничество во всех аспектах коллективной деятельности. При этом лидер должен суметь аккумулировать общность интересов, ценностей, чувств коллектива, стать его мозгом, душой и сердцем.

В-пятых, такая роль лидера как аккумулирующего центра отрицает традиционный централизм эпохи «руководства – исполнения» и означает переход к подлинно демократическому централизму, основанному на отношениях сотрудничества, партнерства. "Вертикальность" власти сменяется её "горизонтальностью". Горизонталь властных отношений закрепляется при наиболее полном осуществлении лидерства в его развитой форме "первенства в партнерстве" ("первый среди равных").

Содержание управленческой власти, таким образом, трансформируется из «власти над» во «власть вместе». Итак, лидерство в качестве принципиально новой формы управленческой власти представляет собой новую общественную потребность, порождаемую всё большим усложнением системы отношений менеджмента в современном обществе и качественным развитием субъектов этих отношений – как управляющих, так и управляемых.

Речь идет о потребности сознательного и целенаправленного согласования интересов субъектов экономических отношений и их реализации в максимально-возможном объме и структуре.

Гибкая целевая организация социально-экономического организма общества, обеспечивающая максимизацию полезного эффекта во всех его подсистемах, нуждается как в максимальной автономности и самостоятельности всех подсистем, так и в достижении всё более целенаправленного и сознательного согласования их действий в соответствии с целевой программой деятельности системы в целом.

Это гибкое и проактивное целевое согласование интересов, эту органичную целевую организацию во всех звеньях социально-экономической системы призвано осуществить лидерство. Лидерство, аккумулируя общность не только интересов, целей, но и ценностей, чувств работников организаций, позволяет выйти за рамки чисто экономического стимулирования и осуществить комплексное удовлетворение потребностей уже не «экономического», а в полном смысле социального человека.

Выражаемая лидерством форма управленческой власти означает переход к горизонтали властных отношений, что соответствует синергетическому сотрудничеству в отношениях менеджмента.

Какие же факторы обеспечивают эффективность лидерства?

Рассмотрим основные подходы к анализу факторов эффективного лидерства, которые существуют в управленческой теории.