2. Геополитика Хаусхофера - нацистская наука?

Отвратительная репутация, которой пользовалась геополитика после второй мировой войны, объясняется тем, что она считалась нацистской наукой, концептуальным аппаратом, используемым для оправдания и подкрепления гитлеровских амбиций. Как же обстояло дело в действительности?

а) Политическая география Ратцеля и геополитика Хаусхофера действительно являлись важными компонентами интеллектуального и морального климата Германии в период с 1890 по 1945 год. В частности, преподавательская деятельность, статьи и книги Хаусхофера способствовали формированию взглядов молодёжи, связанной с нацизмом (подобно Рудольфу Гессу) или примкнувшей к гитлеризму после прихода нацистов к власти. Точно так же журнал Хаусхофера Zeitschrift fur Geopolitik не остался в стороне от столкновений между консерваторами-националистами и откровенными нацистами.

Что же касается самого Хаусхофера, следует отметить, что он был горячим поклонником Гитлера и с восторгом относился к завоеваниям немецкой политики и экономики после 1933 года. Хаусхофер прочёл множество лекций в период с 1933 по 1940 год, а геополитика была включена в учебные программы университетов и высших школ.

Обстановка в Европе между двумя мировыми войнами характеризовалась ожесточённой идеологической борьбой (демократический либерализм, советский коммунизм, фашизм и нацизм) и многочисленными конфликтами между государствами. Естественно, в этих условиях геополитика не могла оставаться нейтральной, каковы бы ни были намерения специалистов.

б) Тем не менее, существует трагическое недоразумение или непонимание различий между гитлеровской политикой и геополитикой.

Как утверждают очевидцы, Гитлер был убеждён в том, что ему была предназначена миссия сделать из Германии самую мощную державу на Земле, обеспечить триумф арийской расы, уничтожить большевиков и евреев, построить принципиально новое общество. Но была ли у Гитлера геополитическая концепция? Конечно, он стремился объединить всех немцев в рамках одного государства, предоставить Германии необходимое ей жизненное пространство благодаря экспансии на восток: захватив Польшу и разгромив своего основного врага - Советский Союз. Это не означает однако, что Гитлер имел или стремился иметь строго научный подход к проблемам пространства. Если у Гитлера была навязчивая идея продвижения на восток, то только потому, что он видел там огромные ресурсы (хлеб, уголь, нефть...) и считал своим долгом стереть с лица земли марксистко-ленинскую заразу. Гитлер [c.63] считал себя пророком, руководителем новой революции - "революции нигилизма" по определению Германа Раушнинга. Гитлер был не очень вдумчивым читателем Ратцеля и не слишком внимательным собеседником Хаусхофера. Из геополитики он взял только то, что соответствовало его идеям, считая, что только у Фюрера можно чему-либо учиться. Хаусхофер так сформулировал возникшее недоразумение: "Я ознакомился с книгой Mem Kampf только после её выхода в свет и считаю, что её содержание не имеет никакого отношения к геополитике" (ответы на вопросы следователя в 1945 г.).

- В то время как Гитлер руководствовался тоталитарной идеологией, оставаясь её единственным законным толкователем, Хаусхофер считал себя учёным, основателем неидеологизированной дисциплины, базирующейся на строгом анализе фактов. Но кто может с уверенностью сказать, где начинается и где кончается идеология? Не является ли строгий исследователь реальности пленником неосознанных предположений? Хаусхофер, чья судьба была неразрывно связана с судьбой его жены-еврейки, несомненно, был подвержен влиянию царившего в Германии антисемитизма. Но мог ли он безраздельно поддерживать политику, логика которой вела к уничтожению его жены и детей, которых она родила от него?

Интеллектуалу свойственно стремление быть советником правителя, но за это ему приходится платить слишком высокую цену: он утрачивает свой специфический статус мыслителя, способного создавать и формулировать идеи, зная, что их претворение в жизнь может привести к результатам, прямо противоположным первоначальным замыслам. Но Хаусхофер не был советником Гитлера; а мог ли Гитлер допустить, чтобы ему кто-либо давал советы?

Может ли существовать наука, объясняющая людям, какие требования ставит перед ними реальность? Такая наука предполагает, что человек "объективно" воспринимает эту реальность, однако он её воспринимает и всегда будет воспринимать через призму своих взглядов, т.е. субъективно.

А если бы Германия победила во второй мировой войне, означало бы это правоту немецкой геополитики? Вероятно, нет. Во-первых, гитлеровская империя распространилась бы на всю Европу, игнорируя "законы" геополитики, стремящейся совместить государственные границы с границами расселения немцев. В этой империи немцам была уготована роль господ, управляющих массами покорных, нерассуждающих рабов. Затем, сама геополитика была бы одной из нацистских наук; Гитлер, разбивший своих врагов, был бы окончательно провозглашён живым божеством, носителем конечной истины. Как Сталин в период своего наивысшего могущества (1949-1953 г.г.) подтвердил правоту "пролетарской" биологии Лысенко в борьбе против [c.64] "буржуазной" биологии Менделя, так и Гитлер был бы признан верховным учёным германской империи.

Геополитика является немецкой наукой, поскольку никогда в истории не было научной дисциплины в такой мере связанной с судьбами народа. Трагедия немецкой геополитики служит иллюстрацией к вечному вопросу: может ли отрасль знаний, относящаяся к человеческой культуре, т.е. к созданию слов, идей и понятий, представлять собой науку, существующую вне законов, действительных для всех мест и всех времён? Ратцель и Хаусхофер не были и не могли быть изолированы от внешнего мира. Сама геополитика вынуждала их идти на компромиссы. Хаусхофер, пытавшийся более полно, чем Ратцель, учитывать динамику народных масс, удалялся от научного идеала беспристрастности и постоянства. Могут ли знания о людях быть сведены к знаниям о предметах, отождествлены с этими знаниями? [c.65]