Глава 8. К. МАРКС И «ОБМИРЩЕНИЕ ФИЛОСОФИИ»

Только одна школа и одно направление в постклассической европейской философии прямо и открыто заявило о себе как о наследнике классической традиции вообще и немецкой классики в особенности. Это направление связано с именами К. Маркса и Ф. Энгельса. «Немецкое рабочее движение, — писал Энгельс — является наследником немецкой классической философии»1.

Широкой общественности К. Маркс и Ф. Энгельс известны прежде всего как авторы «Манифеста Коммунистической партии» и основатели I Интернационала, т. е. в качестве идеологов освободительного рабочего движения. Нас же, в первую очередь, интересуют философские взгляды Маркса и его друга и соратника Энгельса. Ведь не только экономические и политические взгляды Маркса, но и философия марксизма, а точнее его учение в целом, оказало существенное влияние на духовную жизнь ХХ столетия. Сам Энгельс безоговорочно признавал приоритет Маркса в создании их общего учения, поэтому характеристику марксизма стоит начать с жизненного и творческого пути этого мыслителя.

1. Жизненный путь К. Маркса

Карл Генрих Маркс (1818—1883) родился в старинном городе Трире, который расположен в Рейнской провинции в Пруссии. Его отец Генрих Маркс был адвокатом. Поскольку по законам Прусского королевства евреи не имели права заниматься юридической

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 317.

501

практикой и занимать государственные должности, Генрих Маркс вынужден был креститься в лютеранство. Надо сказать, что отец Маркса был вполне образованным человеком и оказывал большое влияние на сына, который, в свою очередь, питал неизменную любовь к отцу. Что касается матери Маркса, то она была простой домохозяйкой, и ее в основном заботило здоровье и материальное благополучие сына и еще троих дочерей.

Первоначальное образование Карл Маркс получил в Трирской гимназии, которую он успешно окончил в 1835 году. В «Аттестате зрелости воспитанника Трирской гимназии Карла Маркса» было, между прочим, сказано, что он обладает хорошими способностями и, прежде всего, проявляет себя в древних языках, а в немецком, истории, географии, физике и математике демонстрирует средние и слабые познания. Говорилось, в частности, что он легко переводит с латыни и «объясняет легкие места читаемых в гимназии классиков без подготовки, бегло и уверенно; а при надлежащей подготовке или при некоторой помощи часто и более трудные места, в особенности такие, где трудность заключается не столько в особенностях языка, сколько в сущности и в общей связи идей»2. Далее говорится, что сочинение Маркса «обнаруживает, объективно говоря, богатство мыслей и глубокое понимание предмета, но часто оно излишне перегружено»3. Что касается греческого языка, то здесь «его познания и его умение понимать читаемых в гимназии классиков почти такие же, как в латинском»4. И еще одно важное замечание: «Его знания христианского вероучения и нравоучения довольно ясны и обоснованны; и он до известной степени знает историю христианской церкви»5.

Уже в годы учебы у Маркса сформировалось совершенно определенное мировоззрение, которое нашло свое выражение в гимназическом сочинении «Размышления юноши при выборе профессии». «...

Главным руководителем, — пишет совсем еще юный Маркс, — который должен нас направлять при выборе профес-

2См.: Маркс К.,Энгельс Ф. Сочинения. М., 1938. Т. 1. С. 411-412.

3См.: Там же.

4См.: : Там же.

5См.: Там же.

502

сии, является благо человечества, наше собственное совершенствование. Не надо думать, что оба эти интереса могут враждебно выступать друг против друга, что один должен уничтожить другой; природа человека устроена так, что он может достичь своего усовершенствования, только работая для совершенства, для блага своих современников. Если он работает только для себя, то он, конечно, может стать знаменитым ученым, великим мудрецом, прекрасным поэтом, но никогда не может стать совершенным, истинно великим человеком»6.

Духовное развитие Маркса происходило бурно и стремительно. Поражает количество прочитанного и написанного им уже в студенческие годы. В письме к отцу он излагает свое видение системы права и добавляет: «При этом я усвоил себе привычку делать извлечения из всех прочитанных мной книг — например, из «Лаокоона» Лессинга, «Эрвина» Зольгера, «Истории искусства» Винкельмана, «Немецкой истории» Людена, — снабжая их своими замечаниями. В то же время я переводил Germania Тацита, Libri tristium Овидия и начал изучать самостоятельно, т. е. по грамматикам, английский и итальянский, в чем я до сих пор не успел; — читал «Уголовное право» Клейна и его «Летописи», а также все новинки литературы, но последнее лишь между прочим»7.

И чуть ниже Там же.: «Я изучил «Владение» Савиньи, «Уголовное право» Фейербаха и Грольмана, «De verborum significatione» Крамера, «Систему пандектов» Венинг-Ингенхейма и «Doctrina pandectarum» Мюленбруха, над которой я все еще работаю; я изучил далее отдельные титулы по

Мареев С.Н., Мареева Е.В. История философии (общий курс): Учебное пособие. — М.: Академический Проект, 2003. — 880 с. — («Gаuudeamus»).

Лаутербаху, гражданский процесс и особенно церковное право, первую часть которого: «Concordia discordantium canonum» Грациана, я почти целиком прочел в Corpus, сделав соответствующие извлечения, а также «Institutiones» Ланцелотти. Далее я перевел часть риторики Аристотеля, прочел «De argumentis scientiarum» знаменитого Бекона Веруламского, много занимался Реймарусом, книгу которого «О художественных инстинктах животных» я продумал с наслаждением. Я принялся также за немецкое право, но главным образом лишь постольку, поскольку

6Там же. С. 406.

7Там же. С. 417.

503

я занимался капитуляриями франкских королей и письмами пап к ним»8.

По окончании гимназии Маркс поступает в Боннский университет, чтобы получить профессию юриста, как и его отец. Но уже через год он переходит в Берлинский университет, где изучает в основном историю, литературу и, в особенности, философию. Кроме того, Маркс очень увлекается поэзией и пишет большое количество посредственных стихотворений. Но насчет собственного поэтического таланта он не строил никаких иллюзий, отдавая себе отчет в том, что это всего лишь юношеское увлечение. «Но поэзия, — писал он в письме отцу от 10 ноября 1837 года, — могла и должна была быть чем-то побочным: я должен был изучать юриспруденцию и прежде всего почувствовал желание побороться с философией»9.

В Берлинском университете Маркс знакомится с философией Гегеля, и его влияние чувствуется уже в упомянутом письме отцу. Это касается, прежде всего, понимания Марксом метода научного познания. «Математик, — пишет он, — имея перед собой треугольник, делает разные построения, приводит доказательства; треугольник этот остается простым представлением в пространстве, он не развивается ни во что дальнейшее; его нужно привести к чему-нибудь другому — тогда он принимает другие положения и, в зависимости от этого, получаются различные отношения и следуют различные истины. Иначе совсем обстоит дело в конкретном выражении живого мира мыслей, каким является право, государство, природа, вся философия: здесь нужно присматриваться к самому объекту в его развитии, здесь нельзя вносить произвольных подразделений; разум самой вещи должен здесь развертываться как нечто в себе противоречивое и найти в себе свое единство»10.

Отец Маркса умер до окончании Карлом Берлинского университета. Надо сказать, что он поначалу не одобрил помолвки сына с аристократкой Женни фон Вестфален, которую Карл знал с детства, поскольку она была подругой его сестры Софи. Женни была на пять лет старше Карла, но это не помешало их взаимной

8Маркс К ,Энгельс Ф. Указ. соч.

9Там же. С. 414.

10Там же. С. 415.

504

любви, которая продолжалась всю жизнь. У них родились три дочери, жизнь которых сложилась непросто и даже трагически. Так одна из дочерей Маркса вместе с мужем — известным французским революционером П. Лафаргом — уже в преклонном возрасте покончила самоубийством, чтобы не быть в тягость товарищам по партии.

Но вернемся к судьбе самого Маркса. После окончания Берлинского университета он мечтал стать профессором философии. Однако обстоятельства изменили его намерения. Именно в это время прусское правительство увольняет из Берлинского университета друга и учителя Маркса, левого гегельянца Бруно Бауэра, причем именно за левые демократические взгляды. В результате Маркс отказывается от профессорской карьеры и принимает приглашение либеральной рейнской буржуазии стать редактором «Рейнской газеты», издававшейся в Кельне.

Встреча Карла Маркса с Фридрихом Энгельсом состоялась именно в редакции «Рейнской газеты» в 1842 году. Позже «Рейнская газета» была закрыта, и Маркс навсегда покинул консервативную Германию, переехав вначале в Париж, а затем в Лондон. Именно в Париже начинается сотрудничество Маркса и Энгельса с организацией немцев-эмигрантов под названием «Союз справедливых», которая затем была преобразована в «Союз коммунистов» и для которой был написан известный «Манифест Коммунистической партии». В Лондон Маркс перебрался после поражения революции 1848 года и судебного процесса против «Союза коммунистов».

Хотя Маркс и Энгельс стремились сочетать теоретическую работу с практической деятельностью, по созданию I Интернационала в частности, главные их достижения, безусловно, находятся в области теории. И прежде всего нужно указать на фундаментальный труд Маркса под названием «Капитал». Подводя своеобразный итог сделанного Марксом в науке, Энгельс впоследствии укажет на теорию прибавочной стоимости, материалистическое понимание истории, а также разработку метода материалистической диалектики.

Около сорока лет Маркс прожил в Лондоне, где и умер, не намного пережив свою жену и старшую дочь Женни. Поэтому завершением и подготовкой к изда-

505

нию второго и третьего томов «Капитала» занимался Энгельс. И здесь он пришел на помощь другу, не окончив собственную большую работу «Диалектика природы».

Мареев С.Н., Мареева Е.В. История философии (общий курс): Учебное пособие. — М.: Академический Проект, 2003. — 880 с. — («Gаuudeamus»).

2. Становление философа: докторская диссертация

По окончании Берлинского университета Маркс написал докторскую диссертацию «Различие между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура». В этом произведении Маркс выступил как идеалист-гегельянец. Но идеализм молодого Маркса — это, прежде всего, идеализм практической жизни, а не чистой теории. В посвящении своему будущему тестю тайному советнику Людвигу фон Вестфален, которого он называет «отцом и другом», Маркс пишет: «Я желал бы, чтобы все, кто сомневается в идее, имели такое счастье, как я, преклоняться пред вечно юным старцем, встречающим всякий прогресс времени с энтузиазмом и осторожностью истины и с тем убежденным и светлым идеализмом, который один только знает то магическое слово, по которому являются все духи мира; который никогда не отступал в страхе перед тенью ретроградных призраков, перед темным горизонтом, но с божественной энергией и мужественно-уверенным взглядом смотрел через все превращения в те эмпиреи, которые горят в сердце мира. Вы, мой отец и друг, всегда были живым argumentum ad oculos, что идеализм— не фантазия, а истина»11.

И уже в этой первой философской работе проявляют себя все характерные черты творчества Маркса: ясность и четкость формулировок, яркая образность и научная основательность. Дело в том, что в ходе написания диссертации он проработал все известные на то время источники по эпикурейской и всей античной философии вообще. Вместе с тем, эту работу нельзя назвать чисто академической, хотя она и посвящена античной, т. е. древней философии. Основные ее идеи явным образом перекликаются со злобой дня. В Эпикуре Маркса привлекает прежде всего просветитель и борец против слепой веры. «До тех пор, — пишет он, — пока в покоряю-

11 Маркс К.,Энгельс Ф. Указ. соч. С. 9.

506

щем весь мир, абсолютно свободном сердце философии бытия будет еще хоть одна капля крови, она всегда скажет своим противникам вместе с Эпикуром: Нечестив не тот, кто отвергает богов толпы, а тот, кто присоединяется к мнению толпы о богах»12. Особо Маркса привлекает образ Прометея, титанабогоборца. «Прометей, — читаем мы у раннего Маркса, — самый благородный святой и мученик в философском календаре»13.

И тем не менее при всем указанном пафосе диссертация Маркса была серьезным философсконаучным исследованием, посвященным главным образом воззрениям Эпикура. Дело в том, что, согласно общепринятому в том время мнению, Эпикур заимствовал свою атомистическую физику у Демокрита, взяв ее целиком и без каких-либо изменений. Маркс в своей диссертации высказывает несогласие по этому пункту не только с Плутархом и Цицероном, но и с Гассенди, который, по его словам, освободив Эпикура от «интердикта, наложенного на него отцами церкви и всеми средними веками», пытается «какнибудь примирить свою католическую совесть со своим языческим знанием, Эпикура с церковью»14.

В отношении к Эпикуру Маркс расходится даже со своим учителем Гегелем. «Хотя Гегель, — замечает он, — в основном правильно определил общие черты названных систем, но при изумительно грандиозном и смелом плане его истории философии, с которой вообще только и начинается история философии, он не мог вдаваться в детали. С. другой стороны, этому колоссальному мыслителю мешал признать за этими системами высокое значение их для греческого ума вообще его взгляд на то, что он называл спекулятивным par exellence. Эти системы составляют ключ к пониманию истинной истории греческой философии»15.

Так в чем же существенная разница между атомизмом Демокрита и атомизмом Эпикура, согласно Марксу? Ведь и у Демокрита все состоит из атомов и пустоты, и у Эпикура все состоит из атомов и пустоты. Таковы, по их мнению, даже человеческая душа и бессмертные боги.

12Там же. С. 12.

13Там же.

14Там же. С. И.

15Там же. С. 11-12

507

Единственное видимое изменение, которое привносит Эпикур в физику Демокрита, заключается в так называемых клинамена — самопроизвольных отклонениях атомов от заданной траектории. Но это незначительное изменение, которое вводит Эпикур, как замечает Маркс, связано с очень серьезными различиями между философией Эпикура и Демокрита. Демокрит, говоря современным языком, является механическим детерминистом, поскольку он знает только то, что Аристотель назвал вынужденным движением, в отличие от «естественного» движения, или самодвижения. Иначе говоря, Демокрит реализует в классической форме то, что можно назвать субстратным подходом. В отличие от него, Эпикур, говоря применительно к атомам о клинамена, утверждает, причем внутри того же самого материализма, иной подход, который можно назвать субстанциальным.

«Атом для Демокрита, — замечает Маркс, — имеет только значение στονχειογ, материального субстрата. Различие между атомом как αρχή и στοιχειογ, как принципом и основанием, принадлежит Эпикуру. Важность его ясна из следующего»!6. Субстанция, согласно классическому определению, есть причина самой себя, а на латыни «causa sui». Атомы же Демокрита имеют причину своего движения вне себя. «Движение падения, — замечает Маркс, — есть движение несамостоятельности»17. У Демокрита они представляют собой только материальный принцип. У Эпикура атомы соединяют в себе

Мареев С.Н., Мареева Е.В. История философии (общий курс): Учебное пособие. — М.: Академический Проект, 2003. — 880 с. — («Gаuudeamus»).

материальный принцип с принципом движения. Атомы у Эпикура — это и движимое, и движущее, и существование, и сущность. «Эпикур, — пишет Маркс, — объективировал противоречие в понятии атома между сущностью и существованием и, таким образом, дал науку атомистики, между тем как у Демокрита не имеет места реализация самого принципа, но удержана только материальная сторона и выставлены обслуживающие эмпиризм гипотезы»18.

Здесь Маркс уточняет, что атомы, если это принцип и основа, могут иметь отношение только к самим себе. Точно так же, как человек может быть принципом и субстанцией только тогда, когда он имеет отно-

16Маркс К.,Энгельс Ф. Указ. соч. С. 41.

17Там же. С. 30.

18Там же. С. 38.

508

шение к себе, а иначе он чисто природное существо. «Так, человек, — пишет Маркс, — перестает быть продуктом природы лишь тогда, когда другое, к которому он имеет отношение, не есть отличное от него существование, но само есть отдельный человек, хотя бы еще не дух но чтобы человек, как человек, стал своим единственным действительным объектом, для этого он должен сломить в себе свое относительное бытие, силу страстей и голой природы»19.

Субстанциальное значение у Эпикура, считает Маркс, получает и отдельный атом, и человек, и природа в целом. В человеческом чувстве, которое Демокрит считает чисто субъективным, — «только в мнении существует теплое и холодное, сладкое и горькое» и т.д., — природа, по Эпикуру, чувствует самое себя. «В слухе поэтому, — пишет Маркс, — природа слышит самое себя, в обонянии она обоняет самое себя, в зрении она видит самое себя»20. Это уже зачатки, можно сказать, будущего спинозизма у Эпикура, которые замечает Маркс. И эта идея ляжет в основу понимания природы и материи в марксизме.

Уже в указанной диссертации Маркс проявляет себя как масштабный мыслитель, который, погружаясь в частности, не упускает всеобщего. В своей докторской диссертации он высказывает ряд соображений, которые легли в основу всего его мировоззрения, всего его будущего учения. Главная идея в данном случае — это единство теории и практики, философии и жизни. Уже здесь оторванная от жизни философия оказывается у Маркса философией, не доведенной до ума.

Как и другие младогегельянцы, Маркс придает в своей диссертации особое значение критике: «Критика — вот кто меряет отдельное существование сущностью, особую действительность — идеей»21. Однако философия, будучи орудием критики, сама, как считает Маркс, нуждается в самокритике. К индивидуальному самосознанию, по Марксу, предъявляется двойное требование: «одно острие направлено против мира, другое — против самой философии»22.

19Там же. С. 33.

20Там же. С. 45.

21Там же. С. 71.

22Там же.

509

Философия, как считает Маркс, не должна бояться потерять себя в мире. Чтобы сделать мир философским, т. е. истинным, философия сама должна стать мирской. «Таким образом, — пишет он, — получается результат, что проникновение мира философией в то же время становится обмирщением философии, что ее осуществление есть вместе с тем ее потеря, что то, против чего она борется вне себя, есть ее собственный недостаток, что именно в борьбе она впадает в те ошибки, против которых она и борется, и что она, лишь сама впадая в эти ошибки, уничтожает их. То, что выступает против нее и против чего она борется, есть всегда то же самое, что она есть, но с противоположными факторами»23.

Маркс, хотя здесь он, повторим, еще идеалист — гегельянец, уже явно выходит за пределы гегельянства с его «некритическим позитивизмом», как он назовет это чуть позже. Впрочем, и здесь речь идет о двух партиях, — либеральной и позитивной, демократической и консервативной. Дело первой — критика. «Действие второй — попытка философствовать, следовательно, обращение философии в себя, причем она находит, что недостаток имманентен философии, тогда как первая понимает его как недостаток мира, который надо сделать философским»24. Другими словами, судьба философии неразрывно связывается Марксом с судьбами этого мира. А оторванную от мира философию он по сути считает недостаточно разумной.

3. Расставание с Гегелем

Уже в 1842 году Маркс обращает внимание на творчество Людвига Фейербаха. Маркс пишет ему письмо, в котором пытается склонить последнего выступить против Шеллинга. Дело в том, что Шеллинг, в особенности после его лекций по философии откровения в Берлинском университете, стал знаменем реакции в Германии. В том же письме Маркс дает известную характеристику Шеллингу, называя его «переметной сумой»: «Как ловко умел господин Шеллинг

23Маркс К ,Энгельс Φ. Указ. соч

24Там же. С.72

510

привлечь к себе французов, сперва слабого эклектика Кузена, позднее даже гениального Леру. Ведь

Мареев С.Н., Мареева Е.В. История философии (общий курс): Учебное пособие. — М.: Академический Проект, 2003. — 880 с. — («Gаuudeamus»).