Глава 4 Теоретико-деятельностные и теоретико-мыслительные средства стратегического управления

4.1 Основы общей теории деятельности

4.1.1 Исходные положения теории деятельности

Человеческую жизнь можно представить состоящую из жизнедеятельности (человек реализует собственные потребности) и деятельности, где он выполняет нормы определённые в организации (Рис 1.1). Любой менеджер живем в мире деятельности. Естественно для жизни в мире деятельности он должен пройти специальную подготовку. Переходя из мира «естественных» отношений в мир деятельности, человек вынужден изменятся, трансформироваться под новые критерии, приобретать «искусственные» качества. Социальное и культурное бытие предъявляет, дополнительные требования к нему и необходимости выработки необходимых качеств. В человеке в той, или иной степени, заложена способность к пребыванию и в естественном, и в искусственном мирах, т.е. человек несёт в себе генетический и социальный код (механизм социального наследования [8].

Для проектирования своей жизни, планирования своего образования, воспитания и развития (совершенствования), стремления к осмысленному социокультурному бытию, пребыванию в образовательном и профессиональном пространствах, человек должен опираться на понимание специфики мира деятельности и осуществлять адекватное самоопределение в нём.

Деятельность как феномен, явление изучается философами, социологами, психологами, культурологами и т.п. На сегодня, наиболее сформированы знания и подходы к изучению деятельности в психологии и методологии. При этом если в психологии (С.Л.Рубинштейн, А.Н.Леонтьев, П.Я. Гальперин, В.В.Давыдов и др.) акцент ставится на специфике бытия отдельного человека и трансформациях его психики, её внешних проявлений, то в методологии (Г.П.Щедровицкий и др.) он смещён в надличностный, надындивидуальный характер нормо-реализационных процессов и изменяемость норм в социокультурных средах.

Однако, все эти достижения являются доступными для учебных процессов лишь частично и, прежде всего, для психологических и педагогических вузов и менее в управленческие, экономические учебные заведения. Если психологический взгляд на «деятельность» приобрёл устойчивую форму в виде учебных предметов, то социотехнический и методологический взгляды этого оформления ещё не имеют. Для стабилизации в обществе и его прогрессивного развития, сознательного и деятельностного миропонимания и мироотношения, идеи деятельного подхода ещё не внести должного вклада. На сегодня имеется возможность, опираясь на наследие теории деятельности, ускорить приход к всеобщей профессиональной культурности, ускорить достижение экономической, правовой стабильности общества и потенциала развития.

Все теории можно расположить в «пространстве» между двумя крайними полюсами. Первый полюс — это идущая от Библии с идеей «Вначале было слово (логос и т.д.)». Второй — это противопоставленная ей в «Фаусте» Гёте общая мысль о том, что «Вначале было дело». Дело знаменует собой деятель­ность. Эта деятельность, изначально практическая, теоретическая, осуществляемая только субъектами, т.е. не животными, ма­шинами и не Богом. Основоположником наиболее систематически разработан­ной в психологии теории деятельности является психолог и философ С. Л.Рубинштейн. Другие варианты психо­логической теории деятельности разработали также психологи М.Я. Басов, А.Н. Леонтьев, Б.М. Теплов, А.А. Смирнов, Б.Г. Ананьев, П.Я. Гальперин, В.В. Давыдов и многие-многие другие. Деятельностную «парадигму» в психоло­гии, социологии, философии, педагогике и т.д., разделяют теперь многие спе­циалисты.

На сегодня раскрыты главные особенности субъекта и его деятельно­сти:

1) это всегда деятельность субъекта (т.е. человека, а не животного и не маши­ны), точнее, субъектов, осуществляющих совместную деятельность; не может быть бессубъектной деятельности; 2) деятельность есть взаимодействие субъекта с объек­том, т.е. она необходимо является предметной, содержательной; 3) она всегда — творческая и 4) самостоятельная. Самостоятельность здесь вовсе не противостоит совместности. Напротив, именно в совместной деятельности реализуется ее само­стоятельность. Рубинштейн исходит из того, что, например, учение есть совместное исследование, проводимое учителем и учеником. В итоге он делает общий вывод, до сих пор сохраняющий свою эвристичность: «Итак, субъект в своих деяниях, в актах своей творческой самодеятельности не только обнаруживается и проявляется; он в них созидается и определяется» [15]. Такова принципиально новая реализация уже упоминавшейся очень общей идеи, которую четко сформулировал еще Гёте: Вначале было дело, а не слово. Иначе говоря, вопреки знаково-речевому принципу или подходу— не сами по себе сло­ва, речь, языковые знаки и т.д. составляют основу психического развития людей, а изначально практическая (игровая, учебная, трудовая и т.д.) деятельность детей и взрослых, конечно, неразрывно связанная с общением [2] (с речью, с языком и т.д.), имеет решающее значение для такого развития. Однако приходится признать, что большинство психологов во всем мире тогда и теперь использовали и исполь­зуют знаково-речевой, а не деятельностный подход к изучению человека. Но имен­но второй из них в XX веке наиболее тщательно разработал Рубинштейн.

Например, Рубинштейн выдвинул и убедительно обосновал свою принципи­ально новую идею о том, что вопреки широко распространенным тогда теориям генетически исходной формой мышления у детей является изначально практичес­кое действие, а не употребление словесных знаков, не само по себе речевое взаи­модействие ребенка с другими людьми и не понятийное мышление. Такое дей­ствие является одним из важнейших компонентов изначально практической дея­тельности. «Непосредственно реально соприкасаясь с объективной действитель­ностью, проникая внутрь ее и ее преобразовывая, оно является исключительно мощным средством формирования мышления, отображающего объективную дей­ствительность. Действие поэтому как бы несет мышление на проникающем в объек­тивную действительность острие своем» [13]. У человека существует единое мышление, но внутри этого един­ства имеются различные виды и уровни умственной деятельности. При всей специфичности очень разных типов мышления (у ученых, инженеров, мастеров, рабочих, педагогов и т.д.) сохраняются единые общие закономерности мыслительной деятельности.

Орудия труда создаются и используются человеком на основе единства всех видов его активности, т.е. при условии, что труд и вообще любая деятельность изначально и всегда уже включает в себя психику как высший уровень саморегуляции субъекта. При этом орудия труда люди направляют не толь­ко вовне, на преобразование окружающей действительности: изменяя с помо­щью орудий природу и общество, люди тем самым изменяют и себя (именно таков смысл деятельностного подхода).

Орудия труда и речь не существуют друг без друга. Орудия труда создаются только людьми, т.е. в процессе трудовой деятельности люди изобретают и совершенствуют орудия, тем самым развивая речь и все другие свои способности и качества. Не орудия создают людей, а люди создают орудия; в частности, благодаря этому и развиваются даль­ше психика и вообще люди в процессе деятельности. Субъект и орудия не пари­тетны. Даже компьютеры создаются и функционируют (оперируя знаками) только «внутри» деятельности людей.

Деятельность имеет в своем составе средство (орудие и т.д.), но не всякое средство становится компонентом деятельности. На­пример, у животных ее нет, хотя они используют некоторые орудия для добыва­ния пищи. Поэтому любая деятельность есть опосредствование, но не всякое опосредствование становится деятельностью. Функция средств определяется в структуре деятельнос­ти, включающую в себя цели, мотивы, действия, операции (т.е. способы осуществления действия) и т.д. Единство деятельности выступает прежде всего как единство целей ее субъекта и тех мотивов, из которых она исходит. Мотивы и цели деятельности в отличие от таковых у отдельных действий носят обычно интегрированный характер, выражая общую направленность личности. Это исходные мотивы и ко­нечные цели. На различных этапах деятельности они порождают разные частные мотивы и цели, характеризующие те или иные действия. Поскольку действие как одно из средств приводит к результату — к своей цели в разных изменяющихся условиях, оно становится решением задачи, т.е. более или менее сложным интел­лектуальным актом. Все, что человек делает, всегда имеет определенный обще­ственный эффект: через воздействия на вещи (деятельность) человек воздействует на людей. Поэтому действие становится поступком прежде всего тогда, когда оно осознается самим субъектом как общественный акт, выражающий отношения между людьми. В этом смысле деятельность становится поведением (не в бихевио­ристском, а в нравственном, моральном смысле). Поступок — это «единица» по­ведения, а действие есть «единица» деятельности. От этой позиции Рубинштейна отличается точка зрения Леонтье­ва. Для последнего деятельность жестко соотносится с мотивом, а действие—с целью. К тому же сам мотив Леонтьев понимает не как психическое явление (переживание т.д.), а как непосредственно материальный и идеальный предмет, к которому стремится человек. Главное же различие между теориями Рубинштейна и Леонть­ева состоит в разной трактовке ими принципа детерминизма. Для Рубинштейна этот принцип гласит: внешние причины, влияния и т.д. не прямо и не непосред­ственно детерминируют человека и его деятельность, а через его внутренние усло­вия, составляющие основание развития. Внутренние условия —это наследствен­ные, генетические задатки, формирующиеся психические свойства человека, весь его жизненный опыт, вообще вся личность к моменту нового внешнего воздей­ствия, влияния на данного человека. Поэтому от внутренних условий зависит то, какой результат, эффект образуется в процессе непрерывного взаимодействия внешнего и внутреннего. Так внешнее всегда опосредствуется внутренним. У Леонтьева иная позиция, поскольку теорию деятельности он разрабатывает как теорию интериоризации. Это означает, что психика человека порождается в деятельности, возникает по мере перехода (интериоризации) внешних предметных действий во внутренние. Но если психика порождается только в деятельности, значит, на первых этапах изначально практической деятельности младенцами маленького ребенка еще нет психики (по Гальперину, «ноль» психического. Психика возникает лишь на последующих этапах деятельности. Она возникает по образцу и подобно самых первых простейших предметных действий ребенка. Эти образцы прямо и непосредственно детерминируют возникновение психики у детей, но не через внутренние условия, не через наследственные задатки и т.д. (Леонтьев, Гальперин, Давыдов и др. отрица­ют существенную роль задатков в психическом развитии людей). А для Рубинш­тейна психика формируется в деятельности. Его позиция отличается и от Выготского: по Рубинштейну, опосредствование — через внутренние усло­вия; а по Выготскому, опосредствование —внешними знаками.

И, наконец, последнее. Рубинштейн, в отличие от Леонтьева, всегда был про­тив сведения всей активности людей к деятельности. Помимо деятельности он специально выделял еще поведение, т.е. моральный аспект активности человека, межличностные от­ношения, а также созерцание и др. Б.Ф. Ломов совместно с деятельности справедливо придавал еще значение общению.

Важным по отношению к теории деятельности является позиция В.В. Давыдова. С его точки зрения деятельность не является предметом монодисциплинарного исследования. Ее нельзя изучить в рамках одной дисциплины. Деятельность представляет собой междисциплинарный научный комплекс. Семиотика, социология, герменевтика, философия, антропология, лингвистика, анализ дискурса, теория сознания – каждая из этих дисциплин внесла свой вклад в разработку моделей различных типов и форм деятельности (эпистемологический аспект). Деятельность не существует вне зависимости от исследователя и преобразователя структуры деятельности. Она существует в общественном контексте как инструментальность, как система средств, которые выделяются на основе рефлексии деятеля и осознаются им как набор средств, необходимый для осуществления деятельности, но точно так же – и как человеческие способности и возможности [7]. В данном контексте можно говорить, что деятельность – это специальный метаязык, который может быть использован различными общностями (профессиональными, школьными, политическими и т.д.), для того, чтобы понимать структуру жизни общности и перепроектировать ее организацию. Введение понятия метаязыка дополнительно подчеркивает важность рефлексивного мышления в деятельностной структуре.

Основная задача состоит в описании различных типов деятельности в различных контекстах при помощи деятельностного метаязыка, а также рассмотрении самих типов исследования деятельностного языка. Деятельностный язык используется представителями различных профессий в качестве средств организации своей работы.

Все отрасли современной общественной практики (финансовые, образовательные и другие) имеют форму деятельности. Деятельность связана с идеями общественно-исторической практики и возможностями изменения, преобразования, проектирования фрагментов и единиц этой практики. Деятельность не существует естественным образом как вещь, она не может быть произведена наподобие товара или продукта[7).

Деятельность есть специфически человеческая форма активного отношения к окружающему миру, содержание которой составляет целесообразное изменение и преобразование этого мира на основе освоения и развития наличных форм культуры. Основной формой деятельности является труд, который характеризуется как особыми формами своей социальной организации, так и непосредственной направленностью на получение общественно значимого результата [18 ]. В методологическом плане понятие организации как практическая форма воспроизводства деятельности и уточняемое на этой основе понятие методологической организации, в которой, в свою очередь, выделяется три слоя [6]: системная организация деятельности (онтологический асперк); организация деятельности как действующей системы (актологический, поведенческий аспект); логическая организация системной деятельности (логико-семиотический, знаково- смысловой аспект). Организация при этом определяется как то, что обеспечивает регулярное воспроизведение и нормальное протекание деятельности, как условие сохранения целостности и смысла деятельности, её предметной продуктивности.