Отрицательный эффект масштаба производства

Если объем выпуска (Q) растет более медленными темпами, чем совокупные затраты (ТС) на факторы производства, то в отрасли имеет место отрицательный эффект, а средние издержки долгосрочного периода увеличиваются, или

LATC0 < LATC1

Рис. 3.4. Отрицательный эффект масштаба производства

Отрицательный эффект связан:

• во-первых, с ограниченными возможностями эффективного управления крупномасштабным производством. По мере расширения предприятия процесс принятия решений все более и более усложняется, нарастает чрезмерные формализация и бумаготворчество, усиливается бюрократизация управленческого персонала, и как результат, постепенно снижается эффективность производства;

• во-вторых, с наличием технологических барьеров на пути чрезмерного увеличения размеров предприятия.

Постоянный эффект масштаба производства

Постоянный эффект предполагает неизменность отдачи используемых ресурсов. Это означает, что объем выпуска (Q) растет такими же темпами, как и совокупные затраты (ТС) на ресурсы. В этих условиях средние издержки долгосрочного периода остаются неизменными, или

LATC0 = LATC1.

Рис. 3.5. Постоянный эффект масштаба производства

Нахождение оптимального размера предприятия для производства той или иной продукции позволяет фирме поддерживать этот оптимум достаточно долго, уже после того, как иссякнут источники положительного эффекта. Это происходит путем создания в рамках единого технологического процесса не одного, а нескольких производственных единиц оптимального размера. Так, если Q*=5 тыс. ед., то крупная компания может производить 15 тыс. ед., построив три завода, и повышая эффективность за счет централизации закупок, сбыта, управления и т.д.

7. Теория стоимости и теория предельной полезности

Как и Смит, Рикардо различал меновую и потребительную стоимость товара. Попытки объяснять меновую стоимость полезностью или потребительной стоимостью Рикардо отвергал как несостоятельные. Естественные факторы, доказывал Рикардо, содействуют человеку в создании потребительной стоимости, но они ничего не прибавляют к меновой стоимости товара. Меновая стоимость товаров, с точки зрения Рикардо, определяется количеством воплощенного в них труда, пропорциональна труду, затраченному на их производство. «Если меновая стоимость товаров,— писал Рикардо,— определяется количеством труда, воплощенного в них, то всякое возрастание этого количества должно увеличивать стоимость того товара, на который затрачивается труд, а всякое уменьшение — понижать ее». Есть, указывал Рикардо, некоторое количество вещей, меновая стоимость которых зависит от их редкости. Он имел в виду так называемые невоспроизводимые блага, которые играют совершенно ничтожную роль в экономической жизни общества. Поэтому он рассматривал их как исключение, не имеющее значения. Смит, по мнению Рикардо, совершенно правильно определил истинную основу меновой стоимости — затраты труда, но оказался непоследовательным. Сам Рикардо твердо придерживался взгляда, что единственным источником стоимости является труд, что товары имеют стоимость лишь как продукты человеческого труда. «От других экономистов,— указывает Маркс,— Рикардо отличается как раз той последовательностью, с какой он стоимость товаров трактует как всего лишь «выражение» общественно-определенного труда». Рикардо различал стоимость, или «абсолютную» стоимость, и «относительную», или «сравнительную стоимость». Таким образом, он разграничивал стоимость как воплощенный в товаре труд от меновой стоимости или выражения стоимости товара в другом товаре. В том, что Рикардо проводил это различие, его большая заслуга, но он не понимал, что меновая стоимость есть форма стоимости. Все его внимание сосредоточено на вопросе о величине стоимости. Рикардо, указывает Маркс, «совсем не исследует стоимость со стороны формы, ...а исследует только величины стоимости». Не выяснив специфических особенностей формы стоимости, а следовательно, и товара, Рикардо не мог понять природы денег, капитала, заработной платы. «Один из основных недостатков классической политической экономии,— указывает Маркс,— состоит в том, что ей никогда не удавалось из анализа товара и, в частности, товарной стоимости вывести форму стоимости, которая именно и делает ее меновой стоимостью. Как раз в лице своих лучших представителей А. Смита и Рикардо она рассматривает форму стоимости как нечто совершенно безразличное и даже внешнее по отношению к природе товара». Отсутствие анализа формы стоимости объясняется тем, что Рикардо рассматривает капиталистическое производство как вечную, естественную форму производства. Между тем в форме стоимости в наиболее абстрактной и общей форме выражаются исторический характер и специфические особенности капиталистического способа производства. Рикардо очень хорошо знал, что величина стоимости не определяется индивидуальными затратами труда, что все товары одного рода имеют одинаковую стоимость. Он, следовательно, понимал, что величина стоимости определяется общественной производительностью труда. Но он ошибочно считал, что стоимость регулируется наибольшим количеством труда, затрачиваемым при самых неблагоприятных условиях. Это верно только для сельского хозяйства, в промышленности общественно необходимым трудом являются затраты труда при средних условиях производства. Стоимость товара, доказывал Рикардо, определяется не только непосредственными затратами труда на производство данного товара, но и стоимостью использованных средств производства. Взяв в качестве примера производство чулок, Рикардо указывает, что их стоимость «зависит от всего количества труда, которое необходимо для изготовления их и доставки на рынок». В это количество входит труд по производству и доставке хлопка, труд прядильщика и ткача, частично труд судостроителя и лиц, производивших машины. Тем не менее Рикардо вслед за Смитом считал, что стоимость товара равна сумме доходов. Но существенная разница между Рикардо и Смитом заключается в том, что в понимании Рикардо стоимость распадается на доходы, тогда как по Смиту она составляется из доходов. У Рикардо стоимость предшествует доходам, стоимость — первичная величина, от которой зависят доходы; Смит же, отступив от трудовой теории стоимости, рассматривал стоимость как результат сложения доходов. Последовательно отстаивая определение стоимости рабочим временем, Рикардо отвергал, как ошибочный, взгляд, что изменения заработной платы влияют на стоимость. «Сравнительная стоимость рыбы и дичи,— писал он,— будет всецело регулироваться количеством труда, воплощенного в той и другой, каковы бы ни были размеры продукции или как бы высока или низка ни была в общем заработная плата или прибыль». В результате повышения или понижения заработной платы, доказывал Рикардо, изменится прибыль, а не стоимость. Поэтому при неизменной стоимости золота цены товаров зависят только от их стоимости. Классическая политическая экономия, указывает Маркс, рассматривала труд, создающий стоимость, с количественной стороны, а труд, воплощенный в потребительной стоимости,— с качественной; тем самым она фактически проводила различие между двумя видами труда. «Но ей и в голову не приходит,— пишет Маркс,— что чисто количественное различие видов труда предполагает их качественное единство или равенство, следовательно их сведение к абстрактно человеческому труду». К пониманию того, что стоимость создается трудом независимо от его конкретной формы, подошел уже Смит, Рикардо пошел в этом отношении дальше; в его трактовке стоимость создается затратами одинакового человеческого труда, рабочим временем. Но Рикардо, как и его предшественники, не понял, что воплощенный в товаре труд имеет двойственный характер. В этом один из основных недостатков его теории стоимости. В отличие от Смита, Рикардо был убежден, что закон стоимости сохраняет силу в условиях капитализма. Но показать, как он действует, Рикардо не был в состоянии. Эта проблема была разрешена Марксом в его учении о цене производства. В капиталистических условиях товары принадлежат не тем, кто их производит, а собственникам средств производства — капиталистам. Капиталист затрачивает не труд, а капитал, капиталистические издержки производства плюс средняя прибыл, т. е. цена производства и является той величиной, вокруг которой колеблются» цены товаров. Цены производства отклоняются от стоимости вследствие того, что в разных отраслях применяется капитал различного органического строения, но сумма цен производства равна сумме стоимостей. Рикардо не нашел правильного пути для решения этой проблемы. Не понимая, что цена производства — превращенная форма стоимости, он хотел непосредственно согласовать определение стоимости рабочим временем с законом средней прибыли. Для него было ясно, что равновеликие капиталы приносят одинаковую прибыль и в том случае, когда они приводят в действие разное количество живого труда. Таким образом, фактически, Рикардо натолкнулся на значение различий в органическом строении капитала. Но в общей форме он даже не поставил проблемы, а пытался решить вопрос, исследуя отдельные частные случаи. Капиталы разного органического строения могут принести равную прибыль только при условии, что товары продаются по ценам производства, которые отклоняются от их стоимости. Рикардо же хотел доказать, что товары всегда продаются по их стоимости. Продажа товаров по ценам, отклоняющимся от стоимости, с его точки зрения, противоречит закону стоимости. Вследствие этого он не мог объяснить образование средней прибыли на основе трудовой теории стоимости. Но так как Рикардо хорошо знал, что средняя прибыль реально существует, он не шел другого выхода, как заявить, что существуют исключения закона стоимости. Это было равносильно признанию, что на основе закона стоимости нельзя объяснить процесс ценообразования в капиталистических условиях. Неспособность Рикардо показать, как действует закон стоимости в капиталистических условиях, коренится в недостатках его методологии. Он не понимает, что капиталистическое производство является развитой формой товарного производства, что товары -- продукты капитала нельзя отождествлять с товарами, произведенными самостоятельными товаропроизводителями. Вместо того, чтобы от анализа наиболее абстрактной и простой формы — стоимости — перейти, шаг за шагом, к такой конкретной и сложной форме, как цена производства, Рикардо уже с самого начала исходил из средней прибыли и подставлял вместо стоимости цену производства.

Полезность — это степень удовольствия, полученного потребителем от потребления какого-то блага. Оценка потребителем степени полезности для себя различных товаров (например, товар X лучше, чем товар У) называется потребительским предпочтением.

Предель­ная полезность (мы ее будем обозначать MU — от англ. marginal utility) — это дополнительная полезность, полученная от потребле­ния последующей единицы данного блага по сравнению с предыду­щей. Так как предельная полезность — это приращение общей полез­ности, то она (предельная полезность) является производной от фун­кции полезности.

Производная, основное понятие дифференциального исчисления, характеризующее скорость изменения функции

Экономисты считали, что каждое последующее благо, удовлетворяющее данную потребность, имеет меньшую полез­ность, чем предыдущее, а при ограниченном запасе блага всегда име­ется «предельный экземпляр» (конечный), который меньше всего удовлетворяет конкретную потребность.

Со временем теория предельной полезности претерпела значи­тельные изменения: в ней выделяются кардйналисты (Дж. Нейман) и ординалисты (Парето, Хикс, П. Самуэльсон). По теории кардина-листов полезность можно количественно измерить, т. е. потребитель способен определить, сколько именно добавочной полезности он получает при потреблении дополнительной единицы товара X или то­вара Y. При этом экономисты используют вымышленную единицу измерения полезности — ютиль, что позволяет перевести рассужде­ния о поведении потребителя в количественную плоскость. Ординалисты же отрицают возможность количественного измерения абсо­лютных величин предельной полезности. По мнению П. Самуэльсо-на, полезность — это абстракция, означающая субъективное удовольствие, пользу от потребления продукта, и измерить ее невоз­можно. Мы будем использовать теорию предельной полезности в микроэкономическом анализе, заранее определив ее границы: нельзя эмпирически вычислить функцию полезности f (и). Она носит индекс­ный характер (1,2,3,4,5...). Важно лишь то, что большая полезность имеет большую величину, чем меньшая. Но насколько большую, этого никто сказать не может.