Erlikh_S_E_DEKABRISTY_V_ISTORIChESKOJ_PAMYaTI

ценом, но даже способного конкурировать с одаренным герценовским эпигоном Эйдельманом. В данном случае — нет человека, есть проблема.

Эту проблему обнажил проповедник «атомного православия» Егор Холмогоров888. В данном словосочетании выражен дух археофутуризма новых правых, стремящихся соединить традицию с новейшими технологиями. Высказывания Холмогорова доказывают, насколько далеки от православной традиции ее пропагандисты. В статье, посвященной событиям 14 декабря 1825, он делает примечание для неофитов старого стиля православной жизни: «Разумеется, с учетом разницы календарных стилей 180-летие тех событий приходится на 22 (!!!) декабря»889. Не раз приходилось сталкиваться с невежеством людей, бравирующих воцерковленностью. Многим из них невдомек, что в XIX веке разница между юлианским и григорианским календарями составляла не 13 дней, как в XX и XXI веках, а — 12: «27 декабря в Петербурге ровно в 13 часов начнутся празднования. Участники Марша соберутся на Сенатской площади — там, где ровно 183 года назад было раздавлено змеиное гнездо масонской революции»890. Указание Холмогоровым на восьмидневный срок (25 декабря — Рождество, 1 января — Обрезание Господне), значимый для ритуала пролития кровинки ребенка у правоверных иудеев, демонстрирует глубину погружения в исконные русские ценности.

Политтехнологический азарт побуждает православного националиста заняться мифотворчеством. Он бросает вызов Герцену, предлагая героическую модель императора Николая — «восстановителя порядка» православной империи. «Колоссальная» историческая миссия «восстановителя» заключается в том, что погоня Петра за военными технологиями Запада «исказила <…> идентичность России». Став мощной военной империей, Россия

888Холмогоров Е. Атомное православие // Русский обозреватель. 2008. 31 августа. URL: http://www.rus-obr.ru/idea/594.

889Холмогоров Е. Идеал имперской России и 14 декабря // Русская линия. 2005. 15

декабря. URL: http://rusk.ru/st.php?idar=15014.

89027 декабря в Петербурге состоится Имперский марш памяти разгрома мятежа декабристов // Русская линия. 2008. 26 декабря. URL: http://rusk.ru/newsdata.php?idar=729763.

391

отошла от своей православной и национальной сущности: «Для 18 века было характерно понимание ее скорее как “нового государства”, созданного Петром и недавно вышедшего на дорогу истории».

Либеральное правление императора Александра препятствовало «возвращению» к пониманию своих «исторических и религиозных корней». Николай остановил это повреждение нравов. Благодаря ему политика России «собралась в цельный образ великой Православной Русской Империи, идея Третьего Рима стала в эту эпоху вновь по настоящему актуальной».

Соединяя троичный «образ» Уварова с третичной «идеей» Филофея, Холмогоров стремится интерпретировать правление Николая в духе археофутуристических ценностей. В отличие от прагматичного «революционера на троне», его потомок вливает дух традиции в бездушное тело имперских технологий, придает им высший смысл: «Именно Николай I создал идеал императорской России и, хотим мы того или нет, при словах “Российская Империя” перед нашим внутренним взором предстанут именно николаевские образы».

Холмогоров начертал миф, переосмысляющий 14 декабря из дня восстания декабристов в «день восшествия на русский престол императора Николая I»891. Мифотворец уходит от ответа на неприятные вопросы. Был ли в империи фасадов реально осуществлен синтез православной старины и технологической новизны? Не привел ли возврат к допетровской традиции «духовной и политической самобытности» (Юрий Булычев)892, к утрате «прогрессистской» сути петровской империи? Может Герцен был прав — и при Николае «Россия попятилась»?893

Внациональной памяти победитель декабристов связан с поражением

вКрымской войне. Благодаря его государственной мудрости храбрый рус-

891Холмогоров Е. Идеал имперской России и 14 декабря // Русская линия. 2005. 15

декабря. URL: http://rusk.ru/st.php?idar=15014.

892Булычев Ю. Рыцарь царской идеи против духа времени // Русская линия. 2006. 3

марта. URL: http://rusk.ru/st.php?idar=110071.

893Герцен А.И. Письмо к императору Александру II (По поводу книги барона Корфа) // Герцен А.И. Собр. соч.: В 30. М.: Изд-во АН СССР, 1958. Т. 13. С. 44.

392

ский солдат с гладкоствольным ружьем и кремневым затвором не смог противостоять неприятелю, вооруженному нарезной капсюльной винтовкой. Она почти в четыре раза перекрывала дальность русского прицельного огня. Николаевская Россия потерпела поражение от своего главного мифологического врага — Запада.

Никакими мифотехнологиями этот факт изменить невозможно. Его не перекрыть предшествующими победами над средневековыми армиями персов и турок и над, в большинстве своем, плохо обученными войсками мятежных поляков и венгров. Запоминается последнее деяние героя мифа. Нарва не только может, она обязана быть в начале славных дел. Но увенчиваться они должны Ништадтским миром, а не Парижским трактатом.

Историк-монархист Александр Боханов намечает проигрышную для николаевского мифа историческую рамку: «Два печальных рубежа очерчивают правление Николая I: мятеж на Сенатской площади — в начале и неудачная Крымская кампания — в конце»894. Царствование началось с победы над агентами Запада, а закончилось поражением от их хозяев.

В данном случае пораженье от победы отличается и самим Холмогоровым, невзначай упомянувшим «горькое разочарование Крымской войны». Стремясь поддержать шаткий миф, он мямлит, что православный император «слишком» полагался «на честность и дружелюбие "Европы"»895. Каким образом герой мифа борьбы с коварным Западом мог полагаться на его добропорядочность, автор не разъясняет.

Артем Ермаков переворачивает символ веры футбольных болельщиков: «Выигрывает команда, проигрывает тренер». Он утверждает, что за «серьезное поражение в Крымской войне» надо «благодарить» отнюдь не са-

894Боханов А. Российская империя после мятежа декабристов. Император Николай

I // Русская линия. 2004. 1 марта. URL: http://rusk.ru/st.php?idar=800974.

895Холмогоров Е. Идеал имперской России и 14 декабря // Русская линия. 2005. 15

декабря. URL: http://rusk.ru/st.php?idar=15014.

393

модержца, а «преступно-близорукую политику Нессельроде»896. Карл Васильевич — удобный кандидат на роль мальчика для битья. Еще писательпатриот Пикуль изобличил его в наличии еврейской крови897. Если не поддаваться логике «кровавого навета», трудно не признать — своими вредными советами канцлер во многом угадывал монаршую волю. Этот флюгер-эффект авторитарных режимов прекрасно известен: «Ваше величество! Вы знаете, что я старик честный, старик прямой. Я прямо говорю правду в глаза, даже если она неприятна. <…> Позвольте мне сказать вам прямо, грубо, постариковски: вы великий человек, государь! <…> Простите мне мою разнузданность — вы великан! Светило!»898. Образ «старика прямого» восходит к лесковскому «старику мужественному» атаману Платову, который посмел перечить Николаю Павловичу по «государственному» вопросу подкованной блохи899. Перекладывание вины на угодливого царедворца позволяет думать, что православно-монархический миф взял верх над историком.

В дальнейшем Ермаков нашел новый ход в крымской апологии Николая Павловича. Россия не потерпела поражения. Народ и царь были готовы продолжать войну. Союзники были истощены и уже собирались эвакуироваться из так и непокоренного Крыма.

Подвела матушку-Русь, как всегда, «пятая колонна» пресыщенных «бояр». Сановные национал-предатели истосковались по тогдашним аналогам хамона и пармезана, злачным местам Парижа и Лондона. Внутренний враг в союзе с внешним, как цикуту пить дать, организовал «цареубийство путем отравления»: «Учитывая богатый исторический опыт подобных акций, организовывавшихся англичанами против своих политических противников

896Ермаков А. XIX век в России: Расцвет на пути к катастрофе // Православие.ru. 2007. 16 июля. URL: http://www.pravoslavie.ru/arhiv/5704.htm.

897Пикуль В.С. Битва железных канцлеров: роман и миниатюры. М.: Современник, 1994. С. 32.

898Шварц Е.Л. Голый король: пьеса. М.: Агентство ФТМ, Лтд., 2013. С. 102.

899Лесков Н.С. Левша. Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе // Лесков Н.С. Избр. соч. М.: ОЛМА-ПРЕСС Образование, 2004. С. 573. Благодарю белорусского филолога Александра Федуту за указание связи между образами Шварца и Лескова.

394

(включая отца Николая I), это предположение заслуживает пристального внимания».

Устранив национального лидера, предательское окружение Александра II «ничуть не стыдилось принять поражение и даже преувеличить его размеры». «Преувеличивая размеры», тогдашние «креаклы» нанесли две информационных раны в самое сердце русской души. В подконтрольных им СМИ проводилась дискредитация как «православия», так и опоры «самодержавия»

— непобедимой и легендарной императорской армии. Благодаря этому в России выросло поколение «нигилистов»-сатанистов.

Главный удар продажные либералы нанесли по «народности» путем несвоевременной крестьянской реформы. Она была нарочно проведена «в обстановке внешнеполитического кризиса, враждебно настроенной общественной оппозиции, разбалансированной войной экономики». Лицемерная отмена рабства закономерно привела к ужасам революции: «Страна начала стремительно утрачивать те внутренние сословно-корпоративные мобилизационные механизмы, которые обеспечивали ей относительную внутреннюю стабильность и позволяли в решающие моменты отражать серьезные внешние угрозы. После утраты этих стабилизирующих механизмов будущее России и ее государственного строя впервые с окончания Смутного времени оказалось под вопросом» 900. Руководитель Восточно-сибирского информа- ционно-аналитического центра Российского института стратегических исследований применяет свой стратегический прием — конспирологию. Посредством универсальной отмычки можно объяснить все что угодно.

Еще один конструктор николаевского мифа — Юрий Булычев в своей агиографии истинно русского царя вовсе не упоминает о Крымской войне901. Так грубо с политической памятью не работали даже советские пропаганди-

900 Ермаков А. Крымская война 1853–1856 годов. Современный взгляд на причины и последствия // Москва. 2014. № 3. URL: http://www.moskvam.ru/publications/publication_1073.html.#_ftn11.

901 Булычев Ю. Рыцарь царской идеи против духа времени // Русская линия. 2006. 3

марта. URL: http://rusk.ru/st.php?idar=110071.

395

сты. Не потому, что были честнее, а потому что знали: мифотворчество — это не вычеркивание, а переписывание. Красноречивое молчание является признанием профессиональной несостоятельности.

Миф не приемлет ни разговоры, ни молчание в пользу бедных. Георгий Победоносец мифа власти из Николая не получается. Николаевский самодержавный миф терпит сокрушительное поражение в символическом боевом столкновении с драконом либерального Запада.

Николаевскому мифу нечего противопоставить самопожертвованию декабристов. Мифологическую ситуацию не спасает допущение, что император пал вовсе не жертвой воспаления легких. Согласно слухам, он отравился, не выдержав позора покоренья Крыма западными державами («Евпатории в легких», по едкому замечанию А.И. Герцена)902. Раскаяние не есть искупление. Протянуть ассоциации от его смертного одра к Распятию невозможно.

Отсутствие достойной фигуры отца-основателя и гениального мифотворца снижает перспективы на овладение памятью и массами. Сами монархисты это признают.

«Русский имперский православный публицист» Владимир Махнач сокрушается: «Никто не скажет о начале 19-го века, что это эпоха Серафима Саровского. Он, конечно, великий святой, но не он символ. Говорят: александровское время, павловское. Эпоха декабристов, даже, к ужасу нашему, и то скажут»903.

Ужас перед «эпохой декабристов» позволяет предположить, что контрмифу власти, в его православно-монархическом изводе, будет нелегко вытеснить декабристский миф русской интеллигенции. Этот вывод справедлив с точки зрения плюрализма мнений, свойственного, пусть и со значительными ограничениями, современной Российской Федерации. Стремительно растущая доступность информационных интернет-ресурсов с каждым днем

902Герцен А.И. Былое и думы // Герцен А.И. Собр. соч.: В 30 т. М.: Изд-во АН

СССР, 1956. Т. 10. С. 157.

903Емельянов-Лукьянчиков М. Владимир Махнач: Каков он, русский путь? // Радо-

неж. Б.д. URL: http://www.radonezh.ru/main/getprint/9655.html.

396

уменьшает монополию государства на формирование картины мира граждан. В обществе постепенно утверждаются демократические стандарты пусть пока и виртуального политического диалога.

Православные монархисты действуют по иным правилам. Плюрализм СМИ используется ими для утверждения единомыслия. Демонстративный отказ от «процесса спора», заявленный, в частности, Еленой Чудиновой, свидетельствует не только о признании недостаточной силы своих убеждений и слабости публицистического дара. Отводя публичному слову вспомогательную роль теста на «выявление близких по духу людей», публицистымонархисты доказывают, сколь безразлична им воля народа-богоносца904. Их пропаганда направлена на то, чтобы выделить из аморфной народной массы социально близких «пассионариев», укрепить эту «опричнину» в православ- но-монархической мессианской вере и подготовить к часу «X» силовых политических действий. Утверждать свой идеал Святой Руси воители веры собираются силами реакционного авангарда. Каждое слово в защиту декабристов будет парироваться бейсбольной битой.

Такие сценарии представляют собой заговор сознательно верующего меньшинства против деморализованного большинства. Православные монархисты впадают в те самые «бунт и измену», за приверженность которым предают декабристов анафеме. Не зря говорится, что крайности сходятся.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исторически так сложилось, что память о декабристах первоначально оформилась в виде православно-монархического контр-мифа власти, сформулированного Д.Н. Блудовым и М.А. Корфом. Вторым по времени возник декабристский миф интеллигенции, основанный на концепциях А.И. Герцена и Н.И. Тургенева. После победы большевиков получил оформление комму-

904 Лученко К. Елена Чудинова: «Декабристы отрицательные герои» // Татьянин день. 2009. 14 декабря. URL: http://www.taday.ru/text/261965.html.

397

нистический миф декабристов, восходящий к ленинской идеологеме «трех поколений».

Эти же три мифа образуют декабристский фрагмент исторической памяти нашего времени.

Современные воплощения герценовского мифа представлены в публицистике и в художественных произведениях, опубликованных либеральными «толстыми журналами», коллекция которых представлена в интернет проекте «Журнальный зал» (ЖЗ). Незначительное число публикаций, где миф явлен во всей полноте, позволяет сделать вывод об угасании герценовского пафоса в среде интеллигенции. Об этом же свидетельствует принадлежность авторов «герценовских» по духу интерпретаций тайных обществ декабристов к поколению «шестидесятников». Они по инерции продолжают воспроизводить представления времен своей молодости. В ряде случаев герценовский миф начинает сочетаться с историческими реалиями. У «дракона» Николая Павловича и его «сатрапов» усматриваются человеческие качества. На «солнце» декабристов обнаруживаются незначительные «пятна». Во многих публикациях посреди совершенно не «герценовского» дискурса попадаются «обломки» мифа героев-мучеников 14 декабря. В значительной мере такая особенность присуща эмигрантам из СССР, «законсервировавшим» представления советского времени.

Достаточно широко представлены новые по сравнению с советским периодом подходы к декабристам, получившие распространение в среде интеллигенции. Происходит возвращение к концепции Н.И. Тургенева, согласно которой тайные общества стремились осуществить умеренные реформы исключительно мирными средствами. Мятежи декабря 1825 года были вызваны стечением обстоятельств Междуцарствия. За такими интерпретациями стоит в немалой мере желание сохранить декабристов в пантеоне исторической памяти в условиях антиреволюционного тренда, сопровождающегося с начала 1990-х дискредитацией народников-«террористов» и «германских шпионов» — большевиков. Существует и другая тенденция — вычеркнуть

398

«первое поколение» из либерального наследия. В среде сторонников либерального православия делаются попытки осмыслить деятельность декабристов в предусмотренном Герценом ключе христианского самопожертвования. Этический кризис, переживаемый современной интеллигенцией, приводит к появлению в либеральных журналах немыслимых прежде интерпретаций в духе православно-монархического контр-мифа декабристов. Память о геро- ях-мучениках переформатируется и на поле русской литературы. Существуют, в частности, попытки представить образ Пьера Безухова, посещающего заседания общества, похожего на исторический Союз Благоденствия, в качестве идеологического насилия автора над правдой патриархальной жизни «дворянского гнезда».

Большое внимание уделяется мифологеме «Пушкин — друг декабристов». Она проявляется не только в публицистике, но и в трудах пушкинистов. Согласно преобладающей трактовке, Пушкин не расходился с декабристами в их благородных реформаторских целях. Певец «Вольности» и «Кинжала» пришел со временем к убеждению, что насильственные революционные средства декабристов неприемлемы. Разойдясь с декабристами идейно, Пушкин до конца дней оставался их преданным другом и заступником перед самодержавием. Убежденность в том, что национальный поэт непрерывно думал о друзьях, томящихся на сибирской каторге, приводит к настойчивому «вчитыванию» декабристского контекста в пушкинские произведения «последекабрьского» периода. Воздействие православно-монархического контрмифа декабристов сказывается и на представлениях либеральной интеллигенции. В подобных трактовках Пушкин-монархист осуждает разрушительные планы декабристов. При этом он, как истинный христианин призывает милость к падшим грешникам. Предпринимаются попытки вывести творчество поэта из смыслового поля мифа. Они во многих случаях встречают отпор, в том числе и со стороны пушкинистов. Пушкинско-декабристский миф в современной либеральной интерпретации характеризуется переменой мест советских «слагаемых». Сегодня не Пушкин — друг декабристов, а декабри-

399

сты — друзья Пушкина. Память о декабристах не просто затмевается «солнцем русской поэзии». Она во многом сохраняется в качестве атрибута мифа гениального основоположника современного русского языка и основанной на нем культуры.

«Сибирский миф» представляет декабристов не столько в облике революционеров, сколько просветителей далекого края, подобно Прометею принесших новые технологии, приобщивших местных жителей к высокой культуре. Гости Сибири отмечают, что здесь продолжает ощущаться благоговейное отношение к декабристам. Сибирские авторы обращают внимание, что и за Уральским хребтом память о благородных дворянах подвергается атакам православных монархистов. Исследователи и публицисты, стремящиеся выйти из мифологического контекста, указывают преувеличения культурного влияния декабристов, вызванные влиянием мифа. В действительности картина взаимодействия изгнанников с местным населением не во всем вписывалась привычную мифологему. В частности отмечается, что многие сибирские писатели середины XIX в. были настроены патриархально. Они рассматривали правительство в качестве «единственного европейца» и настороженного относились к бунтовщикам против самодержавия.

Миф о женах декабристов в современных условиях во многих описывается в категориях христианского самопожертвования, следования супружескому долгу. В этом сегменте продолжают господствовать представления, вынесенные из «Русских женщин» Н.А. Некрасова и «Звезды пленительного счастья В.Я. Мотыля. Показания источников о том, что прагматические мотивы следования за своими «половинами» были чужды не всем «декабристкам», по-прежнему не принимаются во внимание либеральным сегментом общественного мнения.

Широко представлен феномен подсознательной жизни декабристского мифа. Она проявляется, в частности, в повсеместном использовании устойчивых формул, восходящих к Ленину, Герцену, Некрасову: «первое поколение», «разбудили Герцена», «узок круг, страшно далеки», «жены декабри-

400