Я исповедую Гамлета

Конечно, я не священник, и права исповеди не имею, да и не желаю этого. Но то, что я хочу сегодня сказать о моем любимом герое Гамлете, дает мне все-таки шанс стать его исповедником в основном значении этого слова. А еще я выбрала для себя второе значение — принимать от испо­ведуемого как дар его лучшие качества, принимать, а не отторгать. Ведь в Гамлете столько богатства души челове­ческой, столько мужества и самоотречения, столько силы и красот^! Недаром он — современник прекрасной эпохи Возрождения!

Исповедь — это признание, покаяние, просьба о прощении, об искуплении грехов людских перед Богом, перед людьми. И никогда не поздно сделать это признание, ведь чем больше человек анализирует свои шаги по жизни, тем больше он понимает смысл прожитого.

840

Эпоха Ренессанса поставила цель возвысить челове­ка над миром мракобесия, несправедливости, жестокости и деспотизма. Нет и никогда не будет ничего более высоко­го и в то же время более низменного, чем человек. Это бы­ла эпоха прозрения, именно об этом говорит Гамлет, пос­ле смерти отца увидевший в другом свете окружаю­щий мир: "Мне так не по себе, что этот цветник мирозда­нья, земля, кажется мне бесплодною скалою". Что же случилось?

Смерть отца сдернула романтическую пелену с глаз героя-романтика, гуманиста, образованного и ранимого человека. Смысл жизни юного Гамлета заключался в знаниях — и он учился; в поисках смысла жизни — и он видел его в служе­нии своей родине; в вере в глубокую и бескорыстную челове­ческую дружбу — и он верил и дружил с теми, кто потом предал его. Как же я по-человечески понимаю Гамлета! Я видела его любящим сыном, любящим Офелию. Одним сло­вом объясняет он все произошедшее: предательство. К кому идти? К матери, разделившей супружеское ложе с убийцей. отца? К дяде — убийце отца? К Розенкранцу, Гильденстерну, предавшим душу Клавдию? А может быть, все разорвать? По­кончить с жизнью? Я невольно страдаю, когда Гамлет ставит свой вопрос: "Быть или не быть?" Я вижу в нем сильную талантливую натуру, которой так рано еще уходить из жиз­ни. Нет, Гамлет, быть!

Кого из нас не заставал врасплох подобный вопрос в мелочных жизненных ситуациях? Но как мизерно это новое сопоставление горя Гамлета с нашим временным затрудне­нием. Вот он, Гамлет, возвысившийся над своей личной трагедией, ведь "Дания — тюрьма", "век расшатался". Ко­ролевством правит преступник, в Гамлете не просто чувство ненависти и желание мстить кровью, в нем борются разду­мья о добре и зле, о человеческой слабости и силе, о борьбе с несправедливостью. Как же честен принц, как самокрити­чен, как полон отваги! Он презирает себя за малодушие и нерешительность. Так много ему пришлось в себе переме­нить, переломить! Из любящего сына превратиться в нена­видящего мать грубияна и насмешника, из полного жизни и желаний умного юноши превратиться в безумца с ясным

841

умом. Он предстает перед нами актером, режиссером всего трагического спектакля, в котором сделана ставка не на жизнь, а на смерть. Я с Гамлетом — во всем. Мне не в чем его упрекнуть, у меня нет аргументов, чтобы назвать его трусом, предателем, бездельником. Я исповедую, то есть принимаю в Гамлете все.

Мое последнее школьное сочинение

Как часто люди мечтают о вечности, вечности чувств, жиз­ни. О вечности чувств мы говорим, когда имеем в виду их свойство "посещать" разные поколения людей, но они не веч­ны, когда речь идет о жизни человечества, вряд ли вечной. Вечность убегает от нас с вечной скоростью, поэтому нам не дано ее поймать.

В этом мы еще раз убеждаемся, стоя на перроне вокзала школьных лет в ожидании поезда жизни.

Когда мы еще сидели в зале ожидания вокзала, думали, что так будет вечно, ведь десять лет не так уж мало, особенно, если в каталоге твоего прошлого всего 7 лет. Но время имеет удивительное свойство убегать от человека с бешеной скорос­тью, когда его жизненная беговая дорожка неумолимо стано­вится короче. '

Еще 10 лет позади... Нет, уже 10 лет позади. А когда-то все было первым: первый сентябрьский звонок, взволнован­ный учитель и первый урок, первый класс, первая парта у окна и первая отметка в дневнике, первые трудности, несме­лые ответы у доски, непривычная указка в беспомощных ру­ках, первые переживания перед первым экзаменом. Теперь все становится последним: последняя фотография в школь­ном альбоме, последний школьный вечер, последнее школь­ное сочинение по литературе.

Литература всегда была моим любимым предметом, на­верное, потому, что я не расставалась с книгой с детства. Она была моим мудрым советчиком, верным другом и утешите­лем. На уроках литературы я открыла для себя книги не только как предмет удовлетворения эстетических потребно-

842

стей, но и как носителя жизненного опыта человечества. Я научилась читать между строк, угадывать подразумеваемое, познакомилась с литературными направлениями, нашла чет­кие различия между добром и злом, понятиями совести и чести.

Евгений Онегин, Григорий Печорин, Наташа Ростова, Тать­яна Ларина — эти и другие герои известных произведений оставили свой след в моей душе.

Мне навсегда запомнится путь жизненных исканий Евге­ния Онегина и Печорина, Андрея Болконского и Пьера Безу-хова. Я не перестану восхищаться поступком Татьяны Ла­риной, когда она решилась написать известное письмо Евге­нию Онегину. Пламенные, проникновенные строчки письма запечатлелись в моем сердце: "Я к Вам пишу, чего же боле,.. Что я могу еще сказать?".

Как мне забыть образ Наташи Ростовой, этого мило­го, непосредственного, бесконечно обаятельного существа в начале романа, когда она подросток, а затем решитель­ной, сильной, прекрасной женщины - любимой и любящей жены, матери? Звуки того пленительно чарующего волшеб­ного вальса, в котором кружилась юная Наташа, до сих пор раздаются в моей душе и согревают ее теплом воспо­минаний.

На уроках литературы мы познакомились с произведения­ми писателей и поэтов, чьи имена навсегда пытались вычерк­нуть из народной памяти. Но их голос донесся к нам через десятилетия, и мы открыли для себя О. Э. Мандельштама, М. А. Булгакова, Б. Л. Пастернака, М. И. Цветаеву, А. А. Ахматову.

Роман М. А. Булгакова "Мастер и Маргарита" поразил меня своей оригинальностью. Я буду возвращаться к нему еще не один раз, чтобы проникнуть в глубину его философии, разгадать его неведомую силу.

"Мне дело — измена, мне имя — Марина, я — бренная пена морская".

Марина Цветаева... Разве можно остаться равнодушным к ее искренним, любовью рожденным строчкам? К стихотво­рениям этого удивительного поэта моя душа обращается снова и снова.

843

Герои литературных произведений живут в моем сердце. У них я нахожу черты характера, отсутствующие во мне, и пытаюсь выработать их путем самосовершенствования. Лю­бимые произведения навсегда остались в памяти. Литература стала неотъемлемой частью моей души, моей жизни.

Это мое последнее школьное сочинение. А впереди — глав­ное сочинение — жизнь, — ошибки в котором не перечерк­нуть. Надеюсь, что написать его грамотно поможет мне моя литература.