Рей брэдбери

"Если тебе дадут линованную бумагу, пиши поперек"

(По роману Р. Брэдбери "451° по Фаренгейту")

Персонажи Р. Брэдбери - одиночки, броса­ющиеся в безнадежную схватку, стремясь не столько победить, сколько утвердить свое че­ловеческое достоинство.

А. Мейер

Любовь к человеку, ненависть ко всему ему враждебно­му — к тому, что мешает человеку быть достойным это­го гордого звания, — такова движущая сила творчества Р. Брэдбери. Эта неразделимая "любовь-ненависть" помогла ему создать, может быть, самый сильный из бесконечного множества написанных в нашем веке романов-предупреж­дений — "451° по Фаренгейту", книгу, принесшую автору всемирную известность.

С ужасом взглянул мир на отблески пламени от горя-

806

mux книг, порожденные зловещими пожарниками Брэдбери, который перенес действие своего романа в те времена, когда книги стали сжигать за то, что они заставляют людей думать. Профессия главного героя романа Гая Монтэга — пожарный, но пожарный, вооруженный не брандспойтом с водой, а огнеметом с керосином. Он не тушит, а разжигает пожары. Действительно, так случалось не раз: то, что при­звано спасать людей, помогать им, делать жизнь счастливее, внезапно оборачивается против них, начинает давить, угне­тать, угрожать, наконец, убивать. Нечто подобное происхо­дит сейчас и с западной культурой, которая переходит — порой неуловимо — в контркультуру, в масскульт, в кич, в нечто такое, что с подлинной культурой ничего общего не имеет, хотя зачастую продолжает наряжаться в прежние одежды. Но ведь и пожарные из романа уверены, что смысл их профессии всегда заключается в том, чтобы по сигналу пожарной тревоги мчаться и сжигать крамольные томики вместе с домами, а то и владельцами.

Изображенное Брэдбери общество не только убивает кни­ги и людей, так сказать, физически. Оно прежде всего уби­вает души... Сколько их таких, как Милдред, существ с человекообразной оболочкой, из которой, однако, вытряхнуто все человеческое. Когда остатки души, проблески совести просыпаются, Милдред, даже четко не сознавая, что она делает, пытается покончить с собой, а ее подруги, такие же несчастные жертвы масскульта, плачут, услышав несколько стихотворных строк. Но это порыв на миг — у них процесс духовного распада зашел слишком далеко. Они, по суще­ству, мертвы.

А разве осталось что-нибудь человеческое в банде гогочу­щих подростков на автомашинах, которые, завидев одинокого прохожего, тут же решают: "Сшибем его!" Они развлекают­ся. Так, как учили их "педагоги", сжигающие книги...

Но Брэдбери не был бы прогрессивным писателем, если бы ограничился только предупреждениями и пугающими сцена­ми. Во всех его сочинениях всегда присутствуют герои, кото­рые выступают против. Замечательные антиконформистские слова Хуана Рамоса Хименеса: "Если тебе дадут линованную бумагу, пиши поперек", ставшие эпиграфом к роману, можно

807

поставить эпиграфом и ко всему творчеству американского фантаста. Не только в сердце главного героя романа "451° по Фаренгейту", но и читателя острой болью отзовется эпизод с женщиной, которая сама подожгла себя вместе с библиоте­кой. Недаром в романе цитируются слова заживо сожженно­го инквизицией еретика шестнадцатого века: "Мы зажжем сегодня в Англии такую свечу, которую, я верю, им не пога­сить никогда".

Поперек пишет и юная Кларисса, разбередившая душу Монтэга, девушка, которую интересует не то, как делается что-нибудь, а для чего и почему. Вот уже и потомственный пожарный Монтэг прячет за пазуху полуобгоревшие томики, как верующий — погибающие святыни. А когда Монтэг бежит из города, его встречают бродяги у костров — интел­лигенты, писатели, учителя. Каждый из них выучил наи­зусть какое-нибудь великое творение прошлого. Они верят, что настанет время, когда все сокровища человеческой мысли, которые злые силы так тщательно старались испепелить, снова возродятся, сохраненные этой живой библиотекой. Общество, сжигающее книги, не может, не имеет морального права на существование, и автор приговаривает его к выс­шей мере наказания. С ревом проносятся атомные бомбар­дировщики, и всепожирающее пламя, еще более жесто­кое, чем то, которое уничтожало книги, слизывает с лица Земли сумрачный город. Огненной смертью казнит Монтэг брандмейстера Битти, циничного идеолога общества сож­женных книг. Чтобы оправдать свой взгляд на буду­щее, писатель говорит о потенциальных угрозах, подстере­гающих нас.

В романе "451° по Фаренгейту" я нашла множество мрачных, потрясающих душу картин, но удивительно: за­крыла его без тяжелого осадка, наоборот, в нем есть что-то светлое, даже солнечное, напоминающее улыбку рыжего, вихрастого, веснушчатого мальчишки. Это произошло пото­му, что сквозь строки пробивается оптимизм автора, его вера в конечное торжество разума, в то, что все созданные человеком чудеса и диковинки будут переданы дальше — от поколения к поколению, и так без конца. В своем романе Брэдбери убеждает нас в том, что человечество смо-

808

жет справиться с любыми трудностями, что оно не только выживет, но и сможет стать счастливым. И так хочется в это верить!

Философский характер фантастики Р. Брэдбери

Творчество Рея Брэдбери — одно из удивительных прояв­лений американской культуры современности, этого сложно­го конгломерата, в котором причудливо и противоречиво пе­ремешались мятежники с мракобесами, провозвестники добра с апологетами насилия, талант с пошлостью.

Брэдбери — выдающийся мастер слова, признанный сти­лист, тонкий психолог, проникновенный лирик, но точнее все­го — мудрый сказочник, соединивший в себе проницатель­ность старейшины, знающего цену людским словам и делам, с восторженным взглядом ребенка, впервые увидевшего не­жные и ясные краски рассвета.

Рей Брэдбери — автор многих книг, сумевший превра­тить в подлинное искусство фантастику, ту самую фантас­тику, которую некоторые и до сих пор считают литературой второго сорта, не заслуживающей серьезного отношения. Вероятно, он уступает таким гигантам, как Хемингуэй, Стей-нбек, Фолкнер в основательности и глубине исследования западного общества, но в чем-то он и дальновиднее их, потому что осмеливается взглянуть за горизонт, чтобы попытаться рассмотреть, куда же уходят рельсы сегодняш­него социального развития.

Книги Р. Брэдбери включили в себя огромный комплекс идей, мыслей, настроений, тревог и радостей современной Аме­рики, этому охвату может позавидовать самый внимательный наблюдатель общественных нравов, хотя действие его расска­зов чаще всего происходит вовсе не в сегодняшних Штатах, а в более или менее отдаленном будущем, либо вообще за три­девять земель от родной планеты. Фантастика о будущем, утверждает Р. Брэдбери, помогает "жить в настоящем. Ведь будущее рождается из настоящего. Будущее создается нами и сейчас. В каждую минуту, которую мы проживаем, нам дана возможность .творить его".

809

В новейшей физике существует понятие "пространство -время" как единое целое; вот так и в творчестве настоящего писателя любовь неразрывно связана с ненавистью. Любовь к человеку, ненависть ко всему ему враждебному — к тому, что мешает человеку быть достойным этого гордого звания, — такова движущая пружина творчества Брэдбери. Эта не­разделимая "любовь-ненависть" помогла ему создать, может быть, самый сильный из бесконечного множества написан­ных в нашем веке "романов-предупреждений" - "451° по Фаренгейту", книгу, принесшую автору всемирную известность.

Среди антиутопий XX века произведение Рэя Брэдбери выделяется каким-то особым глубинным трагизмом. В ро­мане нет сцен массовых казней, ядерного апокалипсиса, зло­вредных космических пришельцев, губящих на Земле все жи­вое. Но в этом произведении есть нечто гораздо более кош­марное и фантастическое: это фигура пожарного, вооружен­ного не брандспойтом, а огнеметом, заправленным керосином. И задача пожарного — не тушить пожары, а разжигать их. Ведь основную опасность в антиутопическом будущем по Брэдбери представляют книги — хранилище знаний, накоп­ленных человеком за много веков. Бумага — нестойкий ма­териал. Она вспыхивает при достаточно невысокой темпера­туре: 451° по шкале Фаренгейта достаточно, чтобы уничто­жить память человечества о самом себе.

Пожарные Брэдбери совершенно уверены в том, что их из­вечная миссия — мчаться по сигналу тревоги и выжигать крамолу с помощью керосина. Здесь кроется еще один из множества парадоксов, буквально нанизанных автором на канву его знаменитого произведения.

Пафос романа "451° по Фаренгейту" заключен в умении автора выразить собственное — нежное и трепетное — отно­шение к книге. Для Брэдбери книга — это прежде всего сим­вол мудрости, порыва к счастью, тяги к знаниям. Именно книга способна вывести человека из мрачного лабиринта низ­менных страстей, подарить человеческой душе покой, дать рав­новесие разуму человека. Если пристально вглядеться в твор­чество Рея Брэдбери, становится ясно, что главной темой пи­сателя остается постижение и достижение человечности.

Главный герой произведения — пожарник Гай Монтэг.

810

Его миссия,как уже было сказано, чрезвычайно проста. Тем более, во времена, изображененые в романе, книг на Земле осталось совсем немного, и пожарников беспокоят нечасто. Монтэг — житель своего абсурдного мира, до поры до вре­мени принимающий все его законы и правила. Но Гай Монтэг меняется, становится отщепенцем, и "дивный новый мир" показывает свое настоящее звериное лицо, устраивая охоту на беглого пожарника.

С прозорливостью гения Брэдбери предсказывает бурную экспансию "массовой культуры", умеющей отравить, искалечить, оболванить каждого, кто прикоснулся к этому феноменально вездесущему и всепроникающему суррогату культуры.

Книга для Б,рэдбери — это не просто предмет, вещь, пере­плетенные бумажки с напечатанными на них значками. Для него книга - это волшебный символ, принявший осязаемую форму, сгусток мудрости, человечности, доброты, стремления к счастью — словом, всего того, что делает человека человеком, Но ведь это и есть главная тема всего творчества писателя.

"Фантастика, - как-то сказал Брэдбери, - это наша реальность, доведенная до абсурда". Общество, в котором живет Брэдбери, сегодня не сжигает книг, наоборот, полки книжных лавок в США забиты всевозможной литературой. В том числе и прекрасными классическими творениями, но тем не менее статистика бесстрастно свидетельствует: ог­ромное количество американцев вообще не читает книг, зато 95% семей более четверти свободного времени проводят, уставившись в мерцающий телеэкран. Но из читающих, в свою очередь, большинство интересуется вовсе не Диккен­сом или Хемингуэем...