Динамичная модель гегемонии и соперничества (анализ британского и американского столетий)

Стадии гегемонии	Великобритания	США
Восходящая гегемония	I цикл Кондратьева (Фаза А)	III цикл Кондратьева (Фаза А)
	Соперничество с Францией (наполеоновские войны)	Соперничество с Германией
	Производственная эффективность	Производственная эффективность: фордизм, массовое производство техники; «Прекрасная эпоха»
Победа гегемонии	I цикл Кондратьева (Фаза В)	III цикл Кондратьева (Фаза В)
	Торговля и победа в Латинской Америке и контроль над Индией; мастерская мира; «Тяжелые времена»	Коммерческая победа в окончательном крушении британской системы свободной торговли; военное поражение Германии; «Великая депрессия»

Продолжение таблицы 16

Гегемонная зрелость	II цикл Кондратьева (Фаза А)	IV цикл Кондратьева (Фаза А)
	Эра свободной торговли; Лондон становится центром мирового хозяйства; «Викторианское процветание»	Бреттон-Вудская либеральная экономическая система, основанная на долларе; Нью-Йорк – новый мировой финансовый центр; «Золотой век роста» (прежде всего для США)
Падение гегемонии	II цикл Кондратьева (Фаза В)	IV цикл Кондратьева (Фаза В)
	Классическая стадия империализма; европейские государства и США противоборствуют Великобритании. Новая промышленная революция, протекающая за пределами Великобритании; «Великая депрессия»	Возврат к элементам протекционизма в противостоянии японскому и европейскому соперничеству

* Составлено по (Мироненко, 1995)

В целом следует учитывать, что геополитические процессы находятся в определенной, хотя и жестко не детерминированной связи с мирохозяйственными процессами. Циклическое развитие глобальной геополитической системы в условиях расширяющихся процессов глобализации и проникновения транснациональных корпораций через национальные границы могут навязывать объективно геоэкономическую стратегию развития как мирового хозяйства в целом, так и скрыто диктовать свои условия отдельным государствам. Ключевой геоэкономической и политической задачей всех государств становится укрепление своего экономического потенциала и суверенитета, чтобы на взаимовыгодных условиях участвовать в мирохозяйственных процессах.

Тема 10. Геополитическое положение стран снг: условия формирования и пути эволюции

10.1. Геополитическая трансформация мира и особенности развития снг

Геополитическая структура мира в начале ХХI в. характеризуется многоуровневой зависимостью между странами. Длительный период противостояния двух сверхдержав после Второй мировой войны привел к формированию иерархической пирамиды международной безопасности. Вершину этой пирамиды занимал военно-стратегический паритет СССР и США, средний уровень обеспечивали два крупнейших в мире военных блока НАТО и Организация Варшавского договора, а низший формировали системы субрегиональной и национальной безопасности. Размыв и трансформацию биполярной геополитической структуры мира обусловили несколько процессов:

• комплексное истощение «центральных держав» в ходе гонки вооружений, что сказалось на стагнации технологий в гражданских отраслях (особенно в СССР);

• «инфляция» политического и морального авторитета «сверхдержав» в их собственных сферах влияния;

• рост экономического и военного потенциала других стран, что привело к усилению некоторых региональных центров (Китай, Индия, Бразилия и др.);

• постепенный переход советской и американской администрации от конфронтации к элементам сотрудничества в сфере военной безопасности, что смягчило «коалиционную дисциплину».

После окончания «холодной войны» и распада СССР, прежняя система существенно трансформировалась, ее нельзя представлять примитивными моделями однополюсного мира во главе с одной сверхдержавой. В военной сфере по своему военно-стратегическому потенциалу нет других сравнимых с США держав, в экономической, где доминируют экономические интеграционные группировки Европейского Союза, НАФТА (США, Канада, Мексика) и Азиатско-Тихоокеанского региона во главе с Японией, сложился в течение последних десятилетий трехполюсный уклад, а на локальном уровне расширяются процессы транснациональной взаимозависимости и возрождение «экономического национализма» ряда крупных региональных держав (Китай, Индия, Бразилия, ЮАР и др.). При этом военная сила не гарантирует высоких экономических результатов. Борьба за сферы влияния складывающейся полицентрической системы ведется в основном с помощью геоэкономической стратегии, включающей методы контроля над ресурсными потоками и управления международными производственно-технологическими ТНК в пределах планеты. Особенности складывающейся полицентрической геополитической структуры мира проявляются в следующем:

• глобализация мирового хозяйства расширяет масштабы рыночной экономики и свободного предпринимательства (в начале XXI в. охватывает 3 млрд населения планеты, членами МВФ являются 179 стран, а участниками ВТО – 118 государств;

• формирование региональных экономических организаций (ЕС, НАФТА, АТЭС, МЕРКОСУР, АСЕАН) изменяет расстановку экономических сил в мире, ведет к обусловленности механизмов взаимодействия принципами экономической выгоды и целесообразности взамен военно-стратегических целей, стимулирует экономическое сотрудничество и подтягивает другие экономики;

• внутри региональных экономических полюсов развиваются «центры притяжения» (США, Германия, Япония) между которыми нет явной геополитической конфронтации (США лидер НАТО и соперничающей с ЕС и Японией экономической группировки НАФТА, в зоне АТЭС при лидерстве Японии целые отрасли экономики НИС развиваются как составной элемент Большой Китайской экономики);

• двойственный характер отношений мировых лидеров свидетельствует о наличии определенного конфронтационного потенциала в геополитической структуре мира, когда риск глобального вооруженного конфликта снизился, но число возможных коллизий по более широкому кругу вопросов возросло, нарастает противостояние религиозно-культурных цивилизаций (особенно христианской, конфуцианской, мусульманской);

• полицентрический уклад и расширение либерально-демократической модели развития может привести к вытеснению на периферию экономически отстающих стран и национально-религиозных течений, что будет порождать соблазн преодолеть военно-технологический отрыв разработкой или приобретением оружия массового поражения (бактериологического, химического, ядерного), что может породить переоценку своих возможностей или недооценку других сил, сближение разных геополюсов, если их интересы ущемляют другие центры силы.

В таких условиях распад СССР привел к появлению принципиально новой геополитической ситуации на постсоветском пространстве, а также в прилегающих к нему регионах. Появились новые региональные лидеры, а многие из стран СНГ стали претендовать на особое положение и особую роль во взаимоотношениях с Западом. Геополитическое развитие СНГ и укрепление его позиций в мировой системе осложняется возникновением на постсоветском пространстве различных групп стран с разными векторами интересов (ЦАС – Центрально-азиатский союз; ГУУАМ – Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан, Молдова, Таможенный союз и др.). Практически возобладала концепция разноскоростной интеграции, в которой лишь Беларусь и Россия проводят практические шаги по укреплению интеграции в межгосударственной, экономической, военно-стратегической и других сферах. Другие центры, такие как Украина и Казахстан, предлагают собственные концепции развития СНГ, например, путем создания Евроазиатского союза, который бы представлял интеграционную структуру с наднациональными органами (Казахстан), приоритетного развития двухстороннего экономического взаимодействия (Украина) или расширения экономических связей тюркоязычных государств – членов СНГ (Узбекистан).

Стратегия расширения сотрудничества со странами, не входящими в СНГ, ориентация на мировые экономические центры (ЕС, США) не оправдывает надежд по продвижению товаров постсоветских стран на мировые рынки и на приток иностранных капиталов. К концу 1990-х годов запасы основных видов природных ресурсов СНГ составляли около 25 % мирового объема, а промышленный потенциал не превышал 10 % мирового объема, доля в мировом ВВП – 4 %. Ставка ряда стран СНГ на вывоз ресурсов и минерального сырья создает опасную перспективу их превращения в ресурсный придаток мирового хозяйства.

Современное геополитическое положение стран СНГ характеризуется:

• политико-географическим и экономическим соседством с тремя мирохозяйственными центрами (на западе ЕС – более 20 % суммарного мирового ВВП), на востоке зона АТЭС с Японией (около 9 % мирового ВВП) и слабоосвоенные районы НАФТА на крайнем северо-востоке) и динамично развивающейся экономикой Китая (доля которого в суммарном ВВП мира превысит в 2015 г. долю США – соответственно, 18 % и 16,5 %);

• непосредственным военно-стратегическим контактом с блоком НАТО на западе, придвинувшимся к границам СНГ после вступления в него ряда стран Балтии и Центрально-Восточной Европы, взявшего контроль над Балканами и бывшей сферой влияния СССР, а также близостью к зоне глобальной нестабильности на Ближнем и Среднем Востоке (в Ираке, Афганистане), что дестабилизирует положение в приграничной полосе южной границы СНГ;

• геополитическим давлением мировых центров силы и приграничных региональных держав на отдельные страны СНГ с целью недопущения реинтеграции в экономической, военной и политической сфере при ведущей и организующей роли России, путем определения ключевых стран-фаворитов (Украина – составная часть «европейского демократического плацдарма» совместно с Францией, Германией, Польшей, которой оказывается форсированная американская помощь; Казахстан – направление инвестиционных потоков в освоение ресурсов; Азербайджан – максимальная активность американских компаний в освоении нефтегазовых ресурсов Каспийского региона), что должно ограничивать распространение российского влияния на черноморско-балканский регион (Украина), в Закавказье (Азербайджан) и в Среднюю Азию (Казахстан).

Такая ситуация во многом объясняется отсутствием понимания того, что именно Россия является остовом укрепления стабильности на постсоветском пространстве. Это играет особую роль для стабильности всего Североевразийского региона, прилегающих территорий, а также глобальной стабильности. Нереальными выступают опасения Запада относительно восстановления СССР в его прежних пространственных или идеологических рамках. Попытки осуществления ускоренного передела постсоветского пространства могут привести к непредсказуемым изменениям в прилегающих зонах Центрально-Восточной Европы, Ближнего и Среднего Востока и, в относительно меньшей степени, – в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Распад СССР привел к потере геополитической идентичности составляющих его республик. Большинство стран СНГ, за исключением России ставшей преемницей многих геополитических интересов бывшего СССР, в своем геополитическом развитии привязаны к тому или иному конкретному субрегиону. При поддержке Запада ряд стран СНГ пытается выступать в качестве альтернативных России ядер политического и военно-политического взаимодействия (Грузия в Закавказье, Узбекистан в Средней Азии). Вследствие этого попытки создать систему коллективной безопасности стран СНГ наталкивается на нежелание ряда государств принять на себя конкретные обязательства экономического и военно-политического характера, формальное отношение к заключенным соглашениям. Несмотря на действие Договора о коллективной безопасности к концу 1990-х годов фактически произошел раскол постсоветского пространства безопасности где действуют, с одной стороны, структуры с преимущественно российской ориентацией, с другой – объединения и страны, стремящиеся к установлению приоритетного взаимодействия с западной системой безопасности (НАТО).

В западном регионе, где развитие интеграционных процессов Беларуси и России служит стратегическим интересам двух братских народов, обеспечивает транзитные связи России и Западной Европы, препятствуя созданию Балтийско-Черноморского союза, изолирующего Россию от стран Европы, главные усилия атлантистских стратегов прилагаются на предотвращение российско-украинского сближения. Украина стремится занять прочные внешнеполитические позиции в Черноморско-Каспийском регионе, стать своеобразным мостом между странами СНГ и государствами Центральной и Восточной Европы. Расширение двухсторонних контактов с Турцией, открывает для Украины возможности выхода в Средиземноморье и на Ближний Восток, а получение доступа к ресурсам нефтегазового сырья Каспийского региона и участие в его транспортировке на европейские рынки, позволит снизить энергетическую зависимость от России.

В последние годы важную роль в геополитическом положении СНГ играет «мягкое южное подбрюшье» – государства Закавказья и Центральной Азии. После почти двухвекового безраздельного доминирования России в этих регионах они превращаются в один из объектов экономического и геополитического соперничества (США, стран Западной Европы, Ирана, Турции, Китая). Из-за межгосударственных и внутренних конфликтов страны региона оказались втянутыми в новую «дугу нестабильности» – «Евразийские Балканы», протянувшиеся от Боснии и Герцеговины до Таджикистана. Причиной вспышки внешней активности являются, прежде всего, нефтегазовые ресурсы Каспийского региона (разведанные запасы нефти на шельфе Каспия составляют 12 млрд. т), который занимает третье место в мире после Ближнего Востока и Сибири. Особую роль при этом играет вопрос о трассах стратегических трубопроводов: через территорию России (Баку – Тихорецк – Новороссийк ) или в обход ее, через Грузию в Турцию (Баку – Супса –Джейхан). Учитывая наличие крупных очагов региональных конфликтов (Северный Кавказ, Нагорный Карабах, Курдистан) на возможных направлениях транспортировки нефти преимущества могут получить маршруты, контролируемые США и НАТО.

Центрально-Азиатский регион является передовым защитным рубежом не только СНГ, но и всей Европы, на пути распространения международного терроризма, воинствующего ваххабизма и наркотического сырья. В планы экстремистских исламских центров Ближнего Востока (Саудовская Аравия) и Пакистана входит дестабилизация обстановки в Таджикистане и Узбекистане, отторжение от России Северного Кавказа с созданием «исламской республики от моря до моря», что создает угрозу не только для государств СНГ. Геополитическая нестабильность региона затрудняет проекты воссоздания Великого шелкового пути, связывающего Китай и Европу. Китай завершает постройку в Средней Азии железной дороги, которая будет короче Транссиба на несколько тысяч километров, что вместе с воссозданием Великого шелкового пути может стать альтернативой трансконтинентальному маршруту через Россию. Активно действуют в государствах Центральной Азии Турция, стремящаяся взять роль регионального лидера в мусульманских странах СНГ, Иран, Пакистан и Саудовская Аравия, что способствует активизации связей отдельных стран с субрегиональными организациями («исламская конференция»). Действия отдельных соглашений в рамках СНГ (Таможенный союз, ДКБ) осложняются особой позицией отдельных стран (Киргизия вступила в ВТО, что заставило Россию, Казахстан, Беларусь принимать меры по защите своих рынков), а недостаток инвестиционных ресурсов сдерживает реализацию совместных проектов стран СНГ.

В Дальневосточном регионе интересы СНГ представляет Россия, которая непосредственно граничит с Китаем, Монголией, КНДР, Японией. Расширение экономического сотрудничества сдерживается неурегулированностью российско-японского спора о принадлежности южной части Курильских островов («северных территорий»). Благоприятные возможности сотрудничества на протяженной границе с Китаем (около 2500 км) осложняются слабым демографическим потенциалом российских регионов. Нестабильность положения отдельных стран (КНДР) и наличие нескольких крупных центров силы в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АСЕАН, АТЭС, и др.) при ограниченных финансовых ресурсах и транспортной удаленности основных центров СНГ и России ограничивают роль Дальневосточного региона в укреплении экономических и военно-стратегических позиций всего Содружества. Несомненно, что в изменившейся геополитической ситуации СНГ необходима целостная стратегия интеграции в экономической, транспортной, информационной, политической и экологической сферах деятельности, а также политическая воля ее реализации, при всей разновекторности ориентации отдельных стран.