254 Суициды у бредовых больных и больных шизофренией

апатичен, не проявляет никакой инициативности, ему трудно принять ка­кое-либо решение или просто совершить усилие воли. Девизом его жизни становится гамлетовское «заснуть и умереть»... Его «королевство» не от мира сего и вследствие этого нарушается порядок обычного взаимодействия с окружением. Отсюда происходит аморфность восприятия жизни, здесь рождается пустота и мгла, в которой теряются границы между прошлым, настоящим и будущим, а также границы между «Я» и окружающим миром... Ощущение «бессмысленности», ощущение того, что ничего не происходит, что жизнь протекает во мгле, иногда оказывается для больного невыносимым. Ему хотелось бы вырваться из беспредметной массы, окружающей и заполня­ющей его. Чаще всего это ему не удается, и тогда единственным выходом для него становится самоубийство» (Кемпинский, 2002, с. 57).

Шизотипическое расстройство, вялотекущая шизофрениячаще встречается среди биологических родственников больных шизофренией первой степени родства. Диагностические критерии: на протяжении минимум двух лет постоян­но или периодически должны обнаруживаться по меньшей мере четыре признака из числа следующих: 1) неадекватный или суженный аффект, больной выглядит холодным и отчужденным; странности, эксцентричность или особенности в по­ведении или внешнем виде; 2) обеднение контактов и тенденции к социальной аутизации; 3) странные взгляды (верования) или магическое мышление, ока­зывающие влияние на поведение и не согласующиеся с субкультуральными нормами; 4) подозрительность или параноидные идеи; 5) обсессивная жвачка без внутреннего сопротивления, часто с дисморфофобическим, сексуальным или агрессивным содержанием; 6) необычные феномены восприятия, включая соматосенсорные (телесные) или другие иллюзии, деперсонализацию или дереализацию; 7) аморфное, обстоятельное, метафорическое, гипердетализи-рованное и часто стереотипное мышление, проявляющееся странной речью без выраженной разорванности; 8) редкие транзиторные психотические эпизоды с интенсивными иллюзиями, слуховыми или другими галлюцинациями и бре-доподобными идеями, обычно возникающими без внешней провокации.

Содержание мышления больных может включать параноидную подозри­тельность и идеи отношения (но не бредового характера), магическое мышле­ние, а также фантазии, необычные или фантастические убеждения, не соответ­ствующие данной субкультуре (но не бессвязность мышления). Наблюдается чрезмерная требовательность в общении с окружающими, которая не ослабе­вает при близком знакомстве.

Неврозоподобные расстройства в рамках вялотекущей шизофрении имеют ряд особенностей. Истерические проявления наряду с капризностью, упрям­ством, обмороками, припадками, психогенными галлюцинациями включают сенестопатии, немотивированную тревогу, явления болезненной психической

у ирсдиошл

и иольных шизофренией 'J,i)D

анестезии. Навязчивости в рамках шубообразной шизофрении также отлича­ются от невротических навязчивостей сопровождающей их резко возра­стающей тревогой; при этом безразличные прежде события начинают теперь угрожающе напоминать о содержании навязчивостей, приобретают характер «особого значения». В отличие от шизоидной психопатии при шизотипическом расстройстве аффект может быть неадекватным; начиная с молодого возраста лечается эксцентричность и искажения восприятия.

Происхождение шизофрении. Согласно трехфазной модели Чомпи, Зольные шизофренией страдают частично врожденной и частично приобре­тенной ранимостью, которая под действием отягчающих обстоятельств 1риводит их к манифестации психотических проявлений. Определенную эль играют социокультуральные влияния: любовный бред чаще встречается ■ женщин, а бред ревности — у мужчин.

Генри Сток Салливан (1999) рассматривает шизофрению не столько интрапсихическом аспекте, сколько как результат внешних влияний, которые приводят к тому, что пациент в процессе развития недополучает тозитивных межличностных контактов. Он указывает на значение недопо-тучения в детстве положительных межличностных контактов. М. Сешэ эольшое значение придает фрустрации оральных потребностей матерью, которая не докармливает и недоласкивает ребенка. Невозможность интроеци-эовать материнскую любовь делает формирующееся «Я» беззащитным перед деструктивными силами (по Фрейду — Танатос доминирует над Эросом). Возникают саморазрушительные тенденции и чувство вины перед матерью, которой ребенок мешает своим существованием. При повторных отверже-1иях слабое, недифференцированное «Я» защищает сознание от прорыва­ющихся в него фиксированных в раннем детстве переживаний, проецируя tx во внешний мир в виде бредовых идей и галлюцинаций.

Фрида Фромм-Райхман считает, что шизофрения является результатом неадекватных отношений между «шизофреногенной» матерью и ребенком, когда дать является отчужденной, излишне покровительственной и враждебной. I. Малер указывает, что на оральной стадии развития ребенок не может отде­литься от шизофреногенной матери, безопасность осуществляется в форме Ьимбиоза; в пубертате для отделения и аутоидентификации ему необходима 1ишком большая агрессия. Генри Бейтсон описывает феномен «двойного узла», когда ребенок должен выбрать между двумя невозможными альтернативами |(«Что же ты не обнимешь свою неприкосновенную мамочку, бесчувственный?»).

© Если вы говорите с Богом — это молитва, а если Бог говорит с вами, — это шизофрения.

Томас Сас