Кликс Ф. Пробуждающееся мышление. У истоков интеллекта. 1983
.pdfнизмам эволюции посредством естественного отбора. Ибо мозг людей, которые роют или бьют каменным рубилом, не отличается по своему строению и объему от мозга людей, которые будут впоследствии проектировать соборы и самолеты, осмысливать математические доказательства, вычислять орбиты планет и создавать тем самым сферу духовной и материальной культуры. Поэтому необходимо найти побуждающие внешние условия и их изменения, которые, став потребностями, включались в механизмы общественной, то есть организованной на основе разделения труда, совместной жизни. В данной области также существуют попытки всеобъемлющего объяснения с позиций культурной антропологии или исторической социологии. При этом, однако, упускается из виду, что общественные условия сами по себе вообще ни на что не воздействуют, если они не включены в систему потребностей действующего индивида, jllepexofl от· биологической истории к общественной не отменяет основные биологические механизмы организации поведения. Но он изменяет тот комплекс ситуаций и событий, который обусловливает мотивацию деятельности людей. Социально направленные мотивы при этом могут брать верх над первичными биологическими потребностями. Достаточно вспомнить голодовки протеста или другие
формы самопожертвования ради идеалов.
Итак, постепенно выявляется основная ориентация будущего изложения: следует найти мотивирующие, порождающие потребности силы, которые определили развитие, совершенствование и расширение мыслительных и познавательных способностей человека. ГГри этом необходимо выяснить, как сочетаются в процессах человеческого восприятия, познания, принятия решений и действия биологические и социальные влияния. Фридрих Энгельс особенно убедительно показал, что здесь имеет место диалектическое взаимодействие. Даже сегодня, несмотря на накопленный за столетие опыт обширных эмпирических исследований, в его работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» поражает адекватность и плодотворность общего методологического подхода. Это обстоятельство является одним из оснований, в силу которых мы исходим в нашем изложении из положений диалектического и исторического материализма.
О чем же главным образом говорится в данной книге? В чем состоит основная идея ответа на вопрос об условиях возникновения мышления и специфических форм человеческого интеллекта? Далее будет показано, что этот процесс в своем развитии проходит три фазы.
Первая фаза, будучи чисто биологической, относится к эволюционной истории видов. Она определяется совершенствованием и | возрастающей ролью в поведении живых существ процессов научения и их результатов. Научение создает индивидуальную память. Оно организует опыт, который, фиксируя апробированные способы поведения, лает известные преимущества даже в ситуациях нового типа, научение повышает надежность принятых решений в первоначально неопределенных, конфликтных ситуациях. Чем сложнее и
12
изменчивее окружающий мир, тем важнее способность к научению и ее совершенствование для успешных действий в сходных ситуациях.
Содержание памяти, накопленное в ходе научения, становится ι основой для развития мыслительных процессов. Начало этой фазы I относится к переходному периоду от животного к человеку.
Научение, как мы отметили, образует индивидуальную память. Мышление основывается на использовании сохраненного в памяти знания. Уже простые процессы поиска среди содержаний памяти явля ются фор мои мышления. Т а кой поиск актуализирует прошлый" опыт, делает возможным сравнение его компонентов и выявление новых взаимосвязей. Функция этих процессов проявляется прежде всего при принятии решений в условиях неопределенности. Решения оказываются тем лучше, чем более точные и правильные предсказания будущего развития событий могут быть построены на основании уже имеющегося опыта. Это и является главным мотивом экстраполяции будущего при помощи мыслительных процессов.
Итак, научение основывается на данных восприятия, а мышление — на содержаниях памяти. Но поскольку память питается восприятиями, она остается связанной с миром восприятий. Тот факт, что мыслительные процессы могут отрываться от реальности, является итогом третьей фазы развития человеческого интеллекта. Она относится к общественной истории и определяется функцией языка в мышлении и для мышления. Мы имеем дело здесь с когнитивной функцией языка, отличающейся от его коммуникативной функции, которая служит взаимопониманию. Когнитивную функцию можно определить очень просто: с помощью языка можно обозначать словами (или знаками) не только вещи воспринимаемого мира, фиксируя их в памяти, но и результаты мышления, которые связываются при помощи названий в единое целое. Этот зафиксированный в языке мир результатов мышления образует — как итог познавательных процессов — внутреннюю реальность, по отношению к которой операции мышления могут быть применены точно так же, как и к продуктам восприятия внешнего мира. Самым существенным результатом мышления в языковых категориях является образование и фиксация в памяти различного уровня абстракций. Подобно ступенькам лестницы, обозначения способствуют введению все более абстрактных понятий. По мере того как достигаются все более высокие (более абстрактные) уровни, человеческое познание охватывает все более обширные области реальности.
С этой точки зрения можно рассмотреть и самую нижнюю j ступеньку «лестницы», то есть наиболее элементарные формы мыш- | ления. Такой анализ ведет к познанию правил мышления, к j изучению процессов, которые определяют переход от одной ступени :
к следующей. Здесь находятся основания для разработки числовых ί
-систем, для познания законов природы, общества и, наконец, самого человеческого мышления. Великие умы философии и науки постоянно возвращались к размышлениям об этих основаниях. Во многом их природа не ясна до сих пор. В данной работе мы попытаемся показать лишь, как обстояло дело с формированием этой «лестни-
ул
!
1 |
• |
13 |
Л |
|
|
цы», при помощи которой человеческое мышление может и подниматься, и спускаться, выбирая самые различные ступени абстракции. Мы покажем, что в таком движении лежит источник творческого мышления, то есть основа тех процедур, посредством которых человек может создавать новое знание. В этой форме человеческий интеллект находит свое высшее выражение.
Для анализа этой весьма сложной проблематики мы располагаем ограниченным числом твердо установленных фактов. Я пытался сделать изложение как можно более доступным, имея в виду, что иногда важно схватить общую идею отрывка, уметь выделить основное содержание главы — все это в данном случае вполне возможно без специальных знаний в обсуждаемой области. При чтении книги, разумеется, могут возникнуть трудности терминологического порядка. Обсуждение вновь и вновь возвращается к закономерностям когнитивных, или познавательных, процессов. Но что в таком случае представляет собой познание и в чем состоит его отличие от более простых процессов типа распознавания?
Как будет совершенно ясно из последующего изложения, познавательные процессы, несомненно, могут существовать и в рамках инстинктивной регуляции поведения. Мотылек «распознает» акустические сигналы летучей мыши в их биологическом значении, так как он выбирает такую траекторию полета, которая максимально затрудняет летучей мыши его поимку. Птенец серебристой чайки «распознает» своих родителей по длинному клюву и красному пятну на нем, поскольку он реагирует клевательными движениями («попрошайничает») преимущественно на это сочетание зрительных раздражителей. Эти познавательные процессы являются врожденными. В их основе лежат эталоны видоспецифической памяти, которые воспроизводятся в каждой индивидуальной нервной системе в относительно неизменной, генетически фиксированной форме.
Процессы распознавания осуществляются также у более высоко развитых живых существ. Отличия этих процессов мы рассмотрим здесь кратко на примере поведения шимпанзе Джулии (см. подробнее с. 94—97). Среди множества предметов удлиненной формы Джулия совершенно точно узнает объекты, которые можно использовать в качестве отвертки. Видимо, в ее памяти зафиксировано также сочетание признаков «паз» и «тонкий ровный край». Но Джулия является единственным представителем своего вида, кто располагает этой когнитивной структурой, поскольку она открыла и запомнила данное сочетание признаков лишь в результате непосредственного обращения с вещами. Много раз повторяла Джулия свои попытки, прежде чем было найдено решение, а осмысленное сочетание признаков («осмысленное» в отношении адекватности соответствующего поведенческого акта) было «понято» и зафиксировано в памяти. Это и есть познание, пример более сложных когнитивных процессов.
Эти примеры довольно ясно демонстрируют главное противопоставление: то, для чего эволюции потребовались миллионы лет, тысячекратно создается познанием в течение неимоверно. более короткого времени индивидуальной жизни. Когнитивные процессы
1 4
суть, следовательно, такие психические процессы, которые связаны прежде всего с индивидуальным научением, хотя их результаты и могут передаваться в массовом порядке с помощью процессов коммуникации. С этой точки зрения понятие «распознавание» шире, чем понятие «познание», так как к первому относятся также унаследованные или врожденные процессы. Являются ли различными лежащие в их основе нейрофизиологические механизмы — это совершенно другой вопрос. Можно представить себе даже, что элементарные функциональные принципы в обоих случаях одинаковы — очевидные различия обусловлены лишь разной историей возникновения. Насколько просто дать предварительное определение понятию «когнитивные процессы», настолько сложной оказывается задача исследования лежащих в их основе фундаментальных механизмов. Но решению этой задачи и посвящена книга в целом.
В данной книге затронуты многие, обычно рассматриваемые отдельно области знания, проанализирован вклад различных наук в обсуждение поднятых вопросов. Поэтому чрезвычайно ценно, что выдающиеся ученые, работающие в соответствующих областях, сочли возможным своими советами и критическими замечаниями поддержать нашу попытку исследования филогенеза человеческого мышления. В этой связи хотелось бы с признательностью упомянуть антрополога профессора X. Баха, зоопсихолога и этолога профессора Г. Темброка, видного специалиста в области психологии развития профессора Х.-Д. Шмидта, археолога и историка профессора И. Херрманна и, наконец, профессора Вернера Хартке — всемирно известного знатока греческого и латинского миров. В течение нескольких семестров автор имел возможность читать лекции по материалам этой книги студентам-психологам в Берлине и Зальцбурге. Замечания, высказанные ими во время лекций и споров на семинарах, потребовали в ряде случаев уточнения излагаемого материала и способствовали тем самым улучшению текста. Большую помощь при правке корректур и составлении библиографии оказали моя жена Аннероза и дочь Беата. Всем этим лицам автор глубоко благодарен.
«Чарлз Дарвин открыл закон развития органического мира на нашей планете. Маркс открыл основной закон, определяющий движение и развитие человеческой истории...»
Фридрих Энгельс
Часть первая
О БИОЛОГИЧЕСКОМ ПРОИСХОЖДЕНИИ И НАЧАЛАХ ОБЩЕСТВЕННОЙ ДЕТЕРМИНАЦИИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ИНТЕЛЛЕКТА
Исследуя с позиций психологии формы проявления и функциональные принципы интеллектуальной деятельности человека, нельзя рано или поздно не прийти к вопросу о том, как могла возникнуть эта способность разумного действия, почему в ходе эволюции и истории человеческого общества она сформировалась так, а не иначе. При экспериментальном изучении когнитивных процессов1 обнаруживается, что исходным операциям мышления присуще, несмотря на все их индивидуальные различия, множество общих черт. Многочисленные совпадения наблюдаются в способах образования суждений, формирования и фиксации в памяти понятий, в процедурах внутренней репрезентации проблемы и, если она распознается как проблема, организации процессов поиска в памяти и продуктивных преобразований информации, которые могут привести к нахождению решения, короче говоря — в приемах осуществления мыслительных процессов. Именно в этом, если ограничиться краткой характеристикой, воплощаются общие черты различных форм человеческого интеллекта. Конечно, аналогичные операции могут быть найдены при анализе многих других феноменов, родственных упомянутым, например при исследовании организации сохраняемых в человеческой памяти данных прошлого опыта, механизмов понимания или порождения речи, а также процессов возникновения новых идей, то есть процессов творческой мыслительной деятельности.
Вопрос о возникновении когнитивных, или познавательных, процессов заставляет нас обратиться к истории. В ходе исторического развития всякая закономерность прокладывает себе путь «в виде тенденции» (К. Маркс), другими словами, в зависимости от случайностей, посредством ряда вариантов. Так как истоки человеческого интеллекта следует искать в филогенезе, встает вопрос об эволюционно-исторических причинах возникновения разумных существ («носителей интеллекта») вообще. «Разумных» — прежде всего в том смысле, что, изменяя установку или перестраивая поведение, они быстрее и с функциональной точки зрения адекватнее могут реагировать на конкретные изменения ситуации или требования окружающего мира. В филогенезе несомненно существование тенденции, действующей в направлении развития познавательных способностей и повышения результативности интеллектуальной
18
1 См., например, Lompscher (1972), Dorner (1973), Sydow (1976), Klix, Hoffmann (IУ80), Krause (1981), Sprung (1982).
деятельности. Можно с уверенностью предположить, что эта тенденция действует уже миллионы лет, не угасая до настоящего времени.
Но возникает вопрос о поворотном пункте, или, точнее, о том отрезке пути, на котором совершается переход от эволюционно-исто- рических к общественно-историческим закономерностям развития и совершенствования познавательных процессов. Необходимо выяснить, как влияние возникающих из кооперации и разделения труда общественных условий жизни накладывается на влияние природных факторов, специфическим образом стимулируя интеллектуальное развитие. Мы отчетливо понимаем, что наш вопрос связан со значительно более емкой проблемой: как развитие природы приводит к возникновению человеческого общества. При дальнейшей конкретизации исходной проблематики возникают новые вопросы.
Почему именно в случае приматов эволюционный процесс приводит к появлению высокоразвитых разумных существ, коллективно создающих средства труда? В отношении моторики они грубее низших животных, сенсорно — мало чувствительны и специализированы, а с точки зрения сенсомоторных координаций любая белка элегантностью и ловкостью своих движений превосходит самого проворного шимпанзе. Постройки шимпанзе, их «гнезда», которые они строят себе для сна, явно примитивны в сравнении с любым птичьим гнездом. По сравнению с пчелами их совместная деятельность упорядочена не столь четко и жестко. Дятел-зяблик (Spechtfink) использует колючки кактуса для накалывания или выковыривания личинок насекомых из их ходов в коре дерева — что представляет собой особую форму использования орудий. Поэтому примеры ловкости, кооперации, использования орудий по их поверхностным, внешним проявлениям только подчеркивают необходимость более глубокого изучения роли дочеловеческих приматов в становлении человека.
Однако проблема приматов — всего лишь одна из этой области нерешенных проблем. Пытаясь ответить на наш основной вопрос, следовало бы по крайней мере наметить контур того пути, на котором стало возможным восхождение к высшим достижениям человеческого разума. При этом важно составить не только перечень условий, взаимодействие которых может способствовать творческим достижениям, но и определить условия или, точнее, общественные отношения, при которых они могли либо играть активную роль, либо, напротив, исчезнуть. В чем причины того, что мы в состоянии восхищаться Архимедом, Галилеем, Кеплером, Ньютоном и Эйнштейном? Именно потому, что такое восхищение предполагает элемент соучастия, отождествления с их достижениями, — налицо та творческая способность, которая имеется в виду.
Наконец, речь идет не только о том, почему и как возникли высшие когнитивные процессы, но и о том, почему они возникли такими, какими мы фиксируем их в психологических и психофизиологических экспериментах. Например, почему наша способность наглядного представления пространственных конфигураций охватывает самое большее три измерения, тогда как логико-рациональная
20
репрезентация позволяет учитывать любое число измерений; или как мы убеждаемся в том, что одно высказывание истинно, а другое ложно или что одно высказывание следует из другого и истинно лишь в силу этого следования? Эти основные формы мыслительных операций и функций должны быть каким-то образом связаны с условиями их возникновения в ходе истории развития человеческого интеллекта. Любое исследование, направленное на выяснение хотя бы отдельных аспектов происхождения высших познавательных процессов, должно проливать свет на связи с их современными формами проявления.
Мы должны теперь обратиться к рассмотрению тех оставленных на пути развития человеческого интеллекта следов, которые открываются благодаря анализу нового материала, собранного в рамках различных научных дисциплин.
В первом разделе дано изложение основного механизма эволюции, открытого Чарлзом Дарвином. Оно соотносится с эволю- ционно-историческими фактами и гипотезами, объясняющими процесс становления человека в ходе истории видов и их дифференциации. В следующем разделе мы рассматриваем этот процесс как бы изнутри, показывая, как и почему благодаря процессам научения происходит разрушение, вытеснение, модификация и, наконец, полное подчинение инстинктивной организации поведения живых существ. Это обусловлено преимуществами, которые обеспечивают процессы индивидуального научения в ходе естественного отбора. Наконец, в третьем разделе показано, что структуры общественных отношений, дифференцируясь, действуют как факторы, ведущие к дальнейшему развитию способностей. Это происходит именно благодаря выработанной ранее способности к научению. Таким образом, индивидуальное психическое развитие, уровень развития производительных сил и духовный потенциал общества должны1 быть взаимосвязаны в общественно-исторической перспективе.
1 То, что индивидуальные достижения гения могут значительно превосходить достигнутый средний уровень, представляет собой проблему, которая анализируется на основе данных о развитии и структуре когнитивных процессов.