24 Группы (по восемь человек от каждой), первое

место занимают кшатрии (khattiya), второе — купцы (setthi),.

третье, как и в «Махавамсе», — брахманы (brahmana), четвертое—

владельцы земли (kutimbika). В хронике сохранено

упоминание о членах кланов тарачча и калинга и перечислены

также представители различных кастовых профессий,

играющие с древности до настоящего времени важную роль

во всех цейлонских ритуалах и церемониях: цирюльники,

ткачи, горшечники, прачки, повара, портные, кузнецы, граверы,

золотых дел мастера, плотники, живописцы, царские

телохранители, лучники, носители царских зонтов, смотрители

царских садов, цветочники, изготовляющие благовония.

Анализ приведенных текстов дает в известной мере возможность

реконструировать староцейлонскую социальную

организацию. Он позволяет выявить древние социальные

ранги и их положение в общественной структуре, а также

указывает на отличие самой структуры от своего индийского

прототипа. Отведение брахманам третьего места подтверждается

и другим отрывком из «Махабодхивамсы». Царь

Ашока, прощаясь с деревом Бодхи, посвящает ему на семь

дней свое царство (об этом ниже) и выполняет при этом

обряд, который может рассматриваться как эквивалент ритуала

окропления при коронации (raja — suya). Три избранные

царем девушки должны совершать окропление — кшатрийка

(khattiyakanna)— святой водой из золотой раковины,

девушка из купеческого рода (setthikanna) — из серебряной,

брахманка (brahmanakafma) — из белой. Соотнесение определенных

цветов, а также металлов и деревьев с рангами

является частью общей системы классификационных соответствий65

(ср. данные о связи женщины с деревом).

Все эти факты свидетельствуют не только о том, что н?

Цейлоне оказывается несущественным различие между брахманами

и кшатриями 66, но и о том, что брахманы полностью

оттеснены здесь с вершины социальной пирамиды (в некоторых

случаях они поставлены даже ниже купцов). Для

буддийской страны это обстоятельство вполне объяснимо.

Пр ав да, отдельные священнослужители-бр ахм аны игр али

видную роль при дворах сингальских правителей, поскольку

в Государстве наряду с общегосударственной буддийской

религией сохранялся индуизм, но целостность и значимость

этого социального ранга была утрачена. Часть брахманов

растворилась в других рангах, они слились с кшатриями или

стали земледельцами67. На первое место выдвигается род

царя и соответственно социальный ранг кшатриев. Вероятно,

в связи с этим можно говорить о преобразовании североиндийской

варновой системы на буддийском Цейлоне. В более

позднее время происходит также видоизменение южноиндийской

кастовой системы, проникавшей на остров.

Н. Ялман отмечает, что «у сингальцев (разумеется, и у

индийских тамилов на Цейлоне) не было брахманских

каст... Перед нами гибридный случай, когда некоторые

основные черты трансформировались (буддизм), тогда как

другие сохранились в сочетании, характерном для Индии

(небрахманские касты). Пример Цейлона особенно поучителен,

потому что, насколько мы знаем, эта особая комбинация

буддизма с небрахманскими «кастами» существовала

на протяжении почти 800, если не 2 тысяч лет»68.

Структура кастовой системы современного Цейлона в

целом включает три группы: самую многочисленную и привилегированную

касту земледельцев — goyigama (там. vellalar),

многочисленные касты обслуживания, которые могут

быть названы ритуальными, ибо закрепленные за ними функции

до сих пор выполняются при совершении ритуала. В повседневной

жизни профессия, по которой названа каста, и ее

основное традиционное занятие (первоначально ритуальное)

часто не совпадают. Поэтому для уяснения ее происхождения

и для понимания занимаемого места в кастовой иерархии

необходимо определить ее ритуальные обязанности.

Третью группу составляют низшие, или «внекастовые»

(родии и другие), они считаются ритуально нечистыми и

обычно к участию в обрядах не допускаются 69.

В средние века основным делением тоже было деление

на 'знатных' kulina и 'низких' hina. К первым относились

земледельцы — goyivamsa (или vellalaya) и в качестве более

низкой их подгруппы 'пастухи-скотоводы'—gopala (или

раЩ), ко второй — многочисленные касты обслуживания,

внутри которых была своя иерархия 70. Далее шли внекастовые.

Подобная структура, как видно из приведенных выше

текстов, находит соответствие и в древнем Цейлоне. Так,

в «Махавамсе» термин kula употреблен применительно к

членам царской семьи, царским министрам, брахманам и

купцам, а также пастухам и людям из кланов гиены и

сорокопута. О горшечниках и ткачах сказано просто — «люди

из горшечников и ткачей» (добавлено: «и других ремесел

», без уточнения профессии).

Ритуальная роль касты горшечников (kumbalu) на современном

Цейлоне очевидна. Она выражается в том, что члены

касты должны поставлять буддийским и индуистским

храмам новые горшки для приготовления ритуальной пищи

Будде и другим богам71. Эта каста в Южной Индии и на

Цейлоне возводит свое происхождение к Брахме, изготовлявшему

горшки, и претендует, таким образом, на брахманское

достоинство72. Согласно более новым исследоваваниям

признаки ее относительно высокого ритуального статуса

сохранились только в отдаленных районах острова 73.

В сингальских средневековых надписях зафиксировано,

что горшечники, приписанные к хозяйству вихары, делают

для нее различные горшки, получая в качестве вознаграждения

участок земли из монастырских владений (вознаграждение

довольно значительное в общей системе вознаграждения

служащих и работников вихары) 74. В государстве Канди

существовал специальный «департамент горшечников» —

badahalbadda. Наличие его, а также лежащая на горшечниках

обязанность поставлять черепицу, кирпичи и горшки в

царские кладовые и в дом главы провинции75 отчетливо

указывают именно на ритуальную функцию этой группы

(см. ниже) 76. Однако самым ярким доказательством является

их роль в общегосударственной ежегодной церемонии

вызывания дождя — в кандийской перахере. Горшечники

сопровождали главных участников процессии, которую возглавлял

царь, неся в руках глиняные горшки, украшенные

цветами кокоса 77.

Горшки (kumbha, kalasa, ghata), в которых растет дерево

желания, или дерево Бодхи,— один из самых распространенных

мотивов изобразительного искусства не только Индии

и Цейлона, но и всей Восточной Азии 78. Весьма распространен

он и в мифологии. В «Бхагавата-пуране» говорится

о божестве леса — vanaspati, которого надлежало поместить

в горшок и почитать жертвенным огнем (Bhag. Pur., II, l r

10, 38). В джакате Kalingabodhi (№ 479) содержится рассказ

о том, что Ананда, желавший посадить дерево Бодхи

перед воротами Джетаваны, вырыл яму, установил в ней

горшок, наполненный землей и водой, и опустил туда зерно.

Из него тотчас же вырос тонкий и высокий ствол с пятью

ветвями в четыре стороны и вверх. По легенде о перевозке

ветви Бодхи горшок из золота изготовляет бог Вишвакарман

— Всеобщий Ремесленник, принявший облик кузнеца.

128

Готовый горшок, судя по символическому описанию (девят

ь хаттх в окружности, пят ь хаттх глубиной, тр и хаттхи

по периметру, толщиной в восем ь пальцев), подобно

самому дереву, а также ритуалам, с ним связанным, представляет

собой космологическую модель вселенной. Царь

устанавливает его на золотой трон и поклоняется ему как

божеству или его символу (Mhv., XVIII, 24—39). Горшок с

посаженным в него лотосом до сих пор играет существенную

роль в обрядах Индии и Цейлона, представляя во многих

случаях само божество 79.

С точки зрения ритуальных функций привлекает внимание

каста цейлонских ткачей. По свидетельству Роберта

Нокса, они кроме основной профессии занимаются астрологией,

а также бьют в барабаны том-том, дуют в дудки,

пляшут в храмах во время различных обрядовых церемоний.

Сегодня члены этой низкой касты, носящей название

berava (от синг. Ьега 'барабан'), выполняют те же функции,

причем ткачество почти забыто, оно просто считается традиционным.

Многие за участие в ритуалах получают отрезки

храмовой земли80. Члены касты berava (beravaya) живут

в замкнутых поселениях, иногда отделенных от основной

деревни, занимаемой goyigama, рекой. Ритуальным центром

такого поселения служит дерево Бодхи, которое сажают в

самой середине территории деревни с прилегающими к ней

полями. Ему по дням роуа (особые дни четырех фаз луны)

приносят в дар цветы 81.

На буддийском Цейлоне ряд каст, главным образом составляющих

группу durayi, связывает свое происхождение с

деревом Бодхи. Кандийская каста раппа (или panna-durayi)

когда-то выполняла ритуальную функцию, имеющую отношение

к обслуживанию царя. По свидетельству англичанина

Деви, члены ее считались косцами травы для царя, должны

были заботиться о царском скоте, лошадях и слонах и т. п.

Современная каста раппа связывает себя со священным деревом

Бодхи и заботами о нем. На этом основании она

претендует на высокий кшатрийский статус, которым якобы

обладала в древности. То же можно сказать и о касте

konta — durayi, название которой, вероятно, допустимо понимать

как относящееся к вооруженному стражу. Согласно

легендам происхождение ее также связано с деревом Бодхи

и его охраной; во времена царей члены касты носили царские

паланкины82.

Насколько реально носители традиций воспринимают

связь каст в деревом Бодхи, видно из того, что на Цейлоне

существует местная хронология каст, ведущая отсчет с

момента привоза ветви Бодхи из Индии. Эта дата служит

своеобразным хронологическим рубежом. Желая доказать

превосходство своей касты, цейлонец в середине

9 Зак 807 Ш9

прошлого века говорил, что члены ее приехали на остров задолго

до прибытия дерева Бодхи83.

В качестве необходимой поправки к приведенной выше

характеристике цейлонских каст, данной Н. Ялманом, надо

заметить, что специализированные группы, сохраняющиеся

сегодня как касты (например, упомянутые раппа и konta

durayi), складывались на собственно буддийской почве. Так,

небольшая каста velli — durayi, по традиции, происходит от

стражей индийского священного дерева Бодхи. Члены ее

объясняли этим название своей группы, которое, по их мнению,

идет от слова villi, что значит «лук» (они защищали

дерево от обезьян с помощью каменных луков) 84.

Многие члены этой касты действительно охраняют буддийскую

святыню в древней столице Анурадхапуре, работают

в храме и живут на храмовой земле. Они, в отличие от

большинства других цейлонских каст, сосредоточены в определенном

районе и составляют население семи его деревень.

Даже те velli — durayi, которые обитают за пределами этих

деревень и не несут прямых обязанностей по отношению к

храму, добровольно помогают в его хозяйстве815.

Истоки традиций возведения данной родовой группы или

касты к знаменитому предку, реальному или мифическому,

сопровождавшему дерево Бодхи из Индии на Цейлон, обнаруживаются

и в палийских хрониках. В «Махабодхивамсе»

(Mhbhv., стр. 154) упоминается брат жены Ашоки Ведишадеви

из рода Шакьев. Он вместе с Сумиттой был назначен

главой свиты, а после посадки дерева в Анурадхапуре — его

стражем 86.

Таким образом, целый ряд социальных групп-каст связывает

свое привилегированное положение (внутри всей социальной

системы или в пределах определенной группы каст)

и свое происхождение со священным деревом. Это объясняется

прежде всего мифологическим и ритуальным соответствием

между деревом и фигурой сакрального царя.