32. Особливості комічного у творах Дж. Свыфта

Сатирические приемы Свифта многообразны. Фантастические образы и ситуации помогают острее и нагляднее обнажить неразумность современного миропорядка. При этом фантастика Свифта отлична, например, от фантастики Рабле. Там было все неправдоподобно. Свифт и в изображении невероятного остается сыном века разума. У него все строго подсчитано. Например, во сколько раз Гулливер больше лилипутов и сколько ему нужно пищи и каких размеров нужен матрац.

При этом пародируется самый жанр романа путешествий. Сочетание реальных географических названий с выдуманными (Япония и Лапута!) также создает видимость жизненного документа. В этой пародийности содержится полемика с Дефо, так же как история йеху есть опровержение рибинзонады.

Итогом глубоких раздумий Свифта над современностью стал сатирический роман «Путешествия в некоторые отдаленные страны света Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, а потом капитана нескольких кораблей» (1726).

Продолжая традицию реалистической фантастики литературы Возрождения (например, Рабле), Свифт, пародируя популярные в то время романы путешествий, ведет своего героя в фантастические страны: Лилипутию, государство великанов — Бробдингнег, в Лапуту, Глаббдробдриб и в страну умных лошадей гуигнгнмов. Фантастические ситуации, сказочные образы служат однако, у Свифта задаче глубоко реалистического изображения современной ему английской действительности.

Он одинаково не щадит ни старой феодальной аристократии, ни новой господствующей верхушки, пришедшей к власти в результате компромисса между буржуазией и дворянством. Новое поколение дельцов и авантюристов, о котором с восторгом писал Дефо, предстает у Свифта во всей своей омерзительной низости.

Свободный от просветительских иллюзий, он подвергает беспощадной критике всю социальную и политическую и политическую систему Англии XVIII в.

Глубокое презрение вызывает у него вырождающаяся дворянская аристократия — «смесь хандры, тупоумия, невежества, самодурства и спеси». Воспитанные «в праздности и роскоши», эти люди, однако, претендуют на первенство в стране, «и без согласия этого блестящего класса не может быть издан, отменен или изменен ни один закон», — с горькой иронией заключает Свифт, имея в виду английскую палату лордов.

Королевский двор — это «помойная яма». Продажность, карьеризм, низкопоклонство, грязные интриги характеризуют правящую верхушку господствующего класса. В Лилипутии ответственные посты предоставляются тем, кто выше всех прыгнет через веревочку. Среди различных способов достигнуть поста премьер-министра не последним является предательство своего предшественника. Свифт тонко подмечает, что другим способом является яростное нападение в общественных собраниях на испорченность дворян. Антидворянская псевдодемократическая фразеология уже тогда была лицемерной маской карьеристов и интриганов из среды буржуазии. И потому парламент оказывается «сборищем разносчиков, карманных воришек, грабителей и буянов».

Свифта не обманывает двухпартийная система, эта лицемерная игра в демократию. Он прекрасно понимает, что обе партии — и тори и виги — партии господствующего класса и различие между ними столь же незначительно и смехотворно, как между двумя партиями в Лилипутии, спорившими из-за того, с какого конца разбивать яйцо — с тупого или острого.

Свифт разоблачает легенду цивилизаторской миссии, которой до сих пор прикрываются империалисты-колонизаторы.

«Если какой-нибудь монарх посылает свои войска в страну, население которой бедно и невежественно, то половину его он может законным образом истребить, а другую половину обратить в рабство, чтобы вывести этот народ из варварства и приобщить к благам цивилизации».