Шестой эпохи.

В томительные дни следовали один за другим, и время не оправдали доктор уверенность в своей новой правовой защиты. Я рос слабым и слабее.

Мой дядя приехал, чтобы увидеть меня. Он был так встревожен, что он настаивал на консультации проводятся со своим врачом. Еще один большой орган был призван в, в то же время, по настоятельной просьбой мой собственный медицинский человек. Эти выдающиеся лиц, находящихся более чем один тайный Совет, прежде чем они согласились дать положительное мнение. Это был уклончивый взгляд (с обременением жесткие слова Греческого и Римского происхождения), когда она была наконец произнес. Я ждал, пока они ушли, и обратился к моей собственной доктор. "Что делают эти люди на самом деле думаю? - Спросил я. - Должен ли я жить, или умереть?"

Доктор ответил для себя, так и за его прославленный коллеги. "У нас большая вера в новых назначений", - сказал.

Я понял, что это значит. Они боялись сказать мне правда. Я настаивал на правду.

"Сколько мне жить?" Я сказал. "До конца года?"

Ответ последовал в одно страшное слово:

"Возможно".

Это было тогда в первую неделю декабря. Я понял, что я, возможно, думаю, на возможное-на три недели жизни. То, что я чувствовал, на придя к такому заключению, я не скажу. Это один тайну я хранить из читателей этих строк.

На следующий день, миссис Раймер, позвонил еще раз, чтобы навести справки. Не довольны его доклад, она просила о том, что я бы согласие, чтобы увидеть ее. Моя домработница, с свойственной ей добротой, обязался передать сообщение. Если бы она была порочной женщиной, она бы поступил таким образом? - Миссис Раймер, кажется, к сожалению огорчен, - взмолилась она. - Как я понимаю, сэр, она страдает под какой-то внутренней тревоги, который может быть только упомянут в самого себя".

Разве это беспокойство, относятся к Сьюзен? Голые сомнения, он решил, меня. Я согласился, чтобы увидеть миссис Раймер. Чувствуя, что необходимо контроль ее использования ее язык, я говорил этот момент дверь был открыт.

"Я страдаю от болезни, и я должен просить, чтобы вы избавили меня, как насколько это возможно. Что вы хотите мне сказать?"

Тон, которым я обратился к миссис Раймер бы обидел более чувствительной женщиной. Правда, она выбрала неудачное время для своего визита. Были колебания в ходе моих болезнь; бывали дни, когда я чувствовал себя лучше, и дни, когда я чувствовал себя хуже, и это был плохой день. Кроме того, мой дядя пытался меня настроение в то утро. Он вызвал меня, чтобы встретиться на его пути к зима на юге Франции, на его врача, и он рекомендуется пробная изменения воздух в моем случае тоже. Его страна дом (всего в тридцати милях от Лондона) был полностью на мое удаление; и железнодорожные поставки мест для инвалидов. Это было бесполезно говорить, что я не был равным усилием. Он напомнил мне, что я напрягался, чтобы покинуть мою спальню для меня кресло, в соседней комнате, и, что немного дополнительных резолюция даст мне следовать его советам. Мы расстались в состояние раздражения по обе стороны которого, насколько я был заинтересованные, не утихла еще.

- Я хочу поговорить с вами, сэр, о дочь моя, - миссис Раймер ответ.

Просто намек на Сьюзан составляющих его влияние на меня. Я сказал любезно, что я надеялся, что она здорова.

"Хорошо в тело, - миссис Раймер, объявил. - Отнюдь нет, сэр, в ум".

Прежде чем я успел спросить, что это значит, мы были прервано внешний вид слуга, неся на письма, которые приехали для меня вечерней почтой. Я сказал этому человеку, нетерпеливо, чтобы положить их на стол рядом со мной.

"То, что тревогу Сьюзен? Я спросил, не останавливаясь, чтобы посмотреть на письма.

"Она нервничает, сэр, о вашей болезни. - О, мистер Лепель, если вы только бы попробовать сладкие воздуха стране! Если бы у вас был мой хороший мало Сьюзен, чтобы ухаживать за тобой!"

Онатоже, принимая моего дяди вид! И говорить о Сьюзен, как мой медсестра!

- Что вы думаете?" - Спросил я ее. "Такой молодой девушки, как ваш дочь ухаживала за Мной! Вы должны иметь больше учетом Сьюзен доброе имя!"

- Я знаю, что вы нужно делать!" Она сделала, что странный ответ с украдкой взглянуть на меня, наполовину в гневе, половина в тревоге.

- Продолжайте, - сказал я.

"Вам превратить меня из вашего дома, за мою дерзость? - спросила она.

- Я послушаю, что вы должны сказать мне. Что я должен делать?"

"Жениться На Сьюзен."

Я слышал, как женщина прямо-и, однако, я заявляю, я сомневался в свидетельство моих чувств.

- Она разрывается ее сердце для вас, - миссис Раймер, вырвался наружу. "Она была влюблена в вас, поскольку вы сначала потемнело наших дверей-и это закончится в соседями обнаружить это. Я исполнила свой долг, чтобы ее; я пытались его остановить, я пытался помешать вам увидеть ее, когда вы уехали. Слишком поздно, когда было сделано. Когда я вижу, как мой девушка уходящего дня на день-плач о вас в тайну, говорить о вы в ее сновидении, - я его терпеть не могу, я должен высказаться. Ах, да, я знаешь, сколько под вами она-дочь вашего дяди слуга. Но она равным вам, сэр, в глазах Неба. Мой Господа священник превратил ее только в прошлом году-и моя Сьюзен, как хорошо, папист, как самого себя."

Как я могла позволить этому продолжаться? Я чувствовал, что мне следовало бы остаться это прежде.

- Это возможно, - сказал я, - что вы, не может быть умышленно меня обманывает. Если вы себя обманутым, я обязан предупредить вам истину. Г-н Rothsay любит вашу дочь, и, что больше, мистер Rothsay имеет основание знать, что Сьюзен -"

- Что Сьюзан любит его?" она вмешалась, с издевательским смешком. - О, мистер Лепель, возможно ли, что умный человек, как вы, не может видеть яснее, чем что? Моя девушка влюблена в мистера Rothsay! Она бы даже не взглянула на него второй раз, если он не говорил с ей о вы. Когда я жаловались на мой господин г-н Rothsay платяной о lodge, вы думаете, она повернулась, как бледный как пепел, и плакала, когда он прошли через ворота, и сказал : до свидания?"

Она пожаловалась на Rothsay, чтобы Господь Лепель-я понял, что она на наконец-то! Она знала, что мой друг и вся его семья были бедными. Она поставил ее собственное строительство на невинного интереса, что у меня приняты на ее дочь. Не обращая внимания на разницу в звании, слепых к болезни, которая убивает меня, теперь она была согнута на отделение Rothsay и Сьюзен, пропуская девушку в объятиях богатого муж, как я сама!

"Вы тратите ваше дыхание, - сказал я ей, - я не верю, что один твое слово для меня."

"Считаю, Сьюзен, потом!" кричала безумная женщина. - Давайте я принесу ее сюда. Если она слишком стыдливое в собственную правду, смотреть на нее-это все, что я прошу-посмотрите на нее, и судите сами!"

Это было невыносимо. В справедливости Сьюзен, в правосудия в Rothsay, Я настаивал на молчание. - Больше так не делай!" Я сказал. "Заботиться о том, как вы провоцируете меня. Разве вы не видите, что я болен? разве вы не видите, что вас раздражает меня нет цели?"

Она переменила тон. - Я подожду, - спокойно произнесла она, - пока вы успокойтесь."

С этими словами она подошла к окну и стоял, с спиной ко мне. Был негодяй, воспользовавшись моей беспомощные? Я протянул руку к звонку, и ее отпустили, и помедлил, чтобы ухудшить мать Сьюзен, для Сьюзен ради. В моем состоянии прострации, как я мог прийти к решение? Мой ум был ужасно мешает; я чувствовал настоятельную необходимость обратил свои мысли к какой-то другой теме. Глядя обо мне, письма на стол, привлек мое внимание. Машинально я взял их; машинально я положил их обратно. Два из них выскользнул из моих дрожащих пальцев; мой взгляд упал на самый верхний из двух. Адрес был в почерк хороший друг, с которым Rothsay был парусный спорт.

Просто, как я уже говорил Rothsay, здесь были Новости о нем для которого я ждал.

Я открыл письмо и прочел следующие слова:

"Нет, я боюсь, но мало надежды, для нашего друга, - если это девушка, на которую он поставил его сердце может (по некоторым повезло изменения обстоятельства), стала его женой. Он пытался овладеть собой слабость, но его собственное увлечение-это слишком много для него. Он действительно, и действительно в состоянии отчаяния. Два вечера с тех пор, как в дать вам печальный пример того, что я имею в виду-я был у меня в каюте, когда я услышал тревогу человека за борт. Человек был Rothsay. Мой штурман, видя, что он не в состоянии плавать, прыгнул в море и спасли его, как я попал на палубу. Rothsay заявляет, что произошел несчастный случай, и каждый считает его, но и себя. Я знать состояние его ума. Не пугайтесь, я буду иметь его хорошо ухаживают, и я не отдам его только пока. Мы по-прежнему привязан к югу, с попутным ветром. Если новые сцены, которые, я надеюсь, чтобы показать ему оказаться бесполезными, я должен неохотно принимают его, обратно в Англию. В таком случае, что мне не нравится созерцать, вы можете увидеть его снова, - быть может, через месяц."

Он может вернуться через месяц-возвращаются, чтобы услышать о смерти один друг, на которого сила и воля, чтобы помочь ему, он мог бы полагались. Если я не смогла использовать в своих интересах короткого интервала времени жизни осталось для меня, я мог сомневаться (после того, что я только что читать), что будет в конце? Как я мог ему помочь? О, Боже! как я мог ему помочь?

Миссис Раймер, отошел от окна и вернулся на стул, который она занимали, когда я впервые встретил ее.

- Ты тише, в ваш ум сейчас? - спросила она.

Я не ответил ей и даже не посмотрел на нее.

Все же решил добраться до ее конца, она снова попыталась заставить ее несчастной дочери на меня. "Вы согласны, - настаивала она, - чтобы см. Сьюзен?

Если бы она была чуть ближе ко мне, боюсь, я должен был ее поразило. - Ты негодяй!" Я сказал : "вы знаете, что я умираю человек?"

"Пока есть жизнь, есть надежда", - Раймер заметил.

Я должен бы контролировать себя, но это не должно быть сделано.

"Надеюсь, что ваша дочь является моей богатой вдовой?" - Спросил я.

Ее горький ответ последовал мгновенно.

- Даже тогда, - сказала она, - Сьюзен, не женится на Rothsay."

Ложь! Если обстоятельства благоприятствовали ее, я знал, на Rothsay, власти, что Сьюзен стал бы делать.

Мысли ворвался на мой взгляд, как свет, врываясь в глаза человек восстановлены в виду. Если Сьюзен согласились пройти через форму брак с умирающей жених, мой богатой вдове, может (и бы стать Rothsay жена. Еще раз, в память о играть в Рим вернулся, и установить последние угольки резолюции, когда болезни и страдания, которые оставил для меня, в пламени. В преданный друг, что мнимая история рассчитывали на смерть полное его доброй цели напрасно: он были осуждены Трибунал человека, и была предоставлена отсрочка. Я-на своем месте, и с его самопожертвование в моей голове, возможно, нашел тверже доверия в в будущем, ибо я была осуждена судом Всевышнего.

Ободренный моим молчанием, упрямая женщина настаивала. "Не вы даже отправить сообщение на Сьюзен? - спросила она.

Безрассудно, безумно, не колеблясь, ответила я.

"Вернуться к Сьюзен, и сказать, что я оставляю это на ее."

Миссис Раймер, вскочила на ноги. - Положись на Сьюзен, чтобы быть вашей жена, если она любит?"

"Я делаю".

- А если она согласится?"

"Я согласие".

В две недели и один день из того времени, дело было сделано. Когда Rothsay вернулся в Англию, он бы попросить Сьюзен, - и он бы найти меня девица, вдова богатыми и свободными.